Искусство и цивилизация
Контрольная работа по этике
ТЕМА: Искусство и цивилизация
Автор Юлия Петрова
1. Разночтения в целях цивилизации и культуры в социологических теориях искусства.
2. Конфронтации между цивилизацией и культу-рой как причины исторической эволюции искусства.
3. Разграничение общественных и индивидуальных ценностей -- причина кризиса художественной коммуникации с точки зрения М. Вебера
4. Роль искус-ства в социологической тео-рии А. Швейцера как духовно-оппозиционного начала.
5. «Продуктивная напряженность» между цивилизацией и искусством по мнению А. Тойнби
1. Разночтения в целях цивилизации и культуры в социологических теориях искусства.
Как самостоятельная дисциплина социология искусства сложилась в середине XIX веке. В ту пору происходит социальная проблематика искусства выделяется в отдельный раздел, ранее вклю-чавшийся в эстетические и искусствоведческие теории. В социологии искусства сразу наметились два относительно независимых рус-ла: первое -- теоретическая социология искусства, второе -- эмпири-ческая, или прикладная, социология искусства.
В области теоретической социологии искусства работали Ипполит Тэн (1828--1893), Ж.-М. Гюйо (1854--1888), Герберт Спенсер (1820--1903), Георг Зиммель (1858--1918), Эмиль Дюркгейм (1858--1917), Макс Вебер (1864-1920), Питирим Александрович Сорокин (1889--1968) и др.
В задачи теоретической социологии искусства входило выявление различных форм взаимосвязи искусства и общества, воздействия ведущих социальных групп на тенденции художественного творчества и критерии художественности, системы взаимоотношений искусства и власти. В русле эмпирической социологии искусства развертывалось исследование аудитории искусства, изучение стимулов приобщения публики к разным видам искусств, статистический и количественный анализ процессов художественного творчества и восприятия.
Одной из основных проблем теоретической социологии искусства стала проблема отношений искусства и цивилизации. Осо-бую актуальность она получила еще в философско-эстетических теориях конца XVIII -- начала XIX в. В работах просветителей, романтиков, представителей немецкой классической эстетики несовпадение целей цивилизации и культуры понималось как острая и углубляющаяся проблема. Высказывались идеи, что, выигрывая в процессе материаль-но-экономического развития в качестве рода, человек проигрывает в качестве индивида. Усиление специализации в сфере производства приводит к тому, что индивиды, добиваясь совершенства своего ча-стного дела, утрачивают сознание непосредственного единства с целым, т.е. опосредованно -- с обществом. Отсюда следовал вывод, что искусство благодаря его высшим возможностям оказывается для современного человека чем-то отошедшим в прошлое, -- красота стала смещаться в область частичной проблематики.
Про конфликт цивилизации и культуры писали и романтики, но, в их устах это противостояние проявлялось как конфликт культуры и искусства. Первоначально, на рубеже XVIII--XIX вв., понятие культуры отождествлялось с понятием цивилизации, выступало в качестве ее сино-нима. Отношения цивилизации и искусства приобрели смысл проти-воположности соответственно внешнего и внутреннего существования.
За специализацию трудовой деятельности, являющейся неотъем-лемой чертой прогресса, человек платит большой ценой. Но «неуже-ли же, однако, назначение человека состоит в том, чтобы ради изве-стной цели пренебречь самим собою?» -- восклицал Шиллер. Рост технического совершенства, улучшение материальных условий жиз-ни человечества -- закономерная и желанная цель, но в процессе этой тенденции человек утрачивает целостность своего духовного бытия, полноту отношений с миром, что свидетельствует о расщеп-лении его существа и превращении его в частичного человека.
2. Конфронтации между цивилизацией и культу-рой как причины исторической эволюции искусства.
Уже в начале XIX в. со всей актуальностью была по-ставлена проблема противостояния культуры (искусства) и цивили-зации. При этом цивилизация понималась как корыстное, потреби-тельское образование, умножающее практическое отношение к че-ловеку как к функции, культура же рассматривалась как про-тивоположный полюс. Духовно-культурное творчество -- не сред-ство, оно имеет цель в самом себе, значит, культура по своей природе бескорыстна, созерцательна, незаинтересованна, в чем и со-стоит ее противопоставленность цивилизации.
Отдаление целей цивилизации от целей духовной культуры прямо отразилось в судьбах искусства. Обнажились две глобаль-ные стадии художественного творчества, которые Шиллер обозначил через понятия наивного и сентиментального искусства. «Поэт либо сам природа, либо ищет ее. Первое делает поэта наивным, второе -- сен-тиментальным». Шиллер Ф. О наивной и сентиментальной поэзии//Собр. соч.: В 6 т. М.. 1959. Т. 6. С. 408.
Уточнение «либо ищет ее» указывает на характер худо-жественного творчества в тот период. По Шиллеру, художник «сенти-ментального типа» не чувствует органичных связей с окружающим миром, но сама природа творчества направляет его к целостности; художник конструирует и создает ее в мире поэтического вымысла, хотя и сам выступает как существо частичное, неполное.
Значимые идеи, продолжившие разработку причин противостоя-ния искусства и цивилизации, выдвинул Освальд Шпенглер (1880-- 1936). В его работе «Закат Европы. Причинность и судьба» символом судьбы культуры и свидетельством социокультурных изменений вы-ступает искусство. Метод Шпенглера состоял в переносе из области природы в область культуры морфологической структуры жизненного цикла. Каждая культура имеет ограниченное число возможностей сво-его выражения, она появляется, зреет, увядает и никогда не возрож-дается. Эпохальные циклы не имеют между собой какой-либо явной связи; в их исторической жизни целью оказывается сама жизнь, а не ее результат. Значит, было бы некорректно размышлять о при-роде исторического процесса с точки зрения его целесообразности, делает вывод Шпенглер. Отношения между цивилизацией и культу-рой внутри каждого цикла и выступают основной пружиной всех исторических коллизий и превращений.
Генезис каждого цикла связано с наличием сильных продук-тивных идей, которые эпоха приемлет как безусловные, в которые она верит и которые придают ей динамику и жизненность. Пока эти ценности, т.е. «душа» культуры, животворны, эпоха активно плодо-носит, создает грандиозные произведения в сфере искусства, лите-ратуры, философии. «Начало конца» каждого эпохального цикла зна-менуется тектоническим сдвигом: на смену бескорыстному идеалу приходит корыстный интерес, бескорыстные порывы духа замеща-ются прагматичным потребительским сознанием. Таким образом, каждая эпоха, когда в ней изживается вера в первоначальный фор-мирующий дух, изначально придававший смысл и ценность этой эпохе, проделывает траекторию от культуры к цивилизации.
Цивилизация в ее чистом виде, понимаемая как исторический прогресс, состоит, по Шпенглеру, в постепенном отложении став-ших неорганическими омертвевших форм. Греческая душа и римский интеллект -- вот к чему здесь сводится разделение. В одном случае перед нами -- система ориентации, органичная для общества и инди-вида, в другом -- конвенциональная, условная, необязательная. По своей сути цивилизация, делает вывод Шпенглер, есть совокупность крайне внешних и крайне искусственных состояний, к которым спо-собны люди, достигшие последних стадий развития. Цивилизация есть завершение. Шпенглер О. Закат Европы. Причинность и судьба. Пг., 1923. Т. 1. Ч. 1. С. 33--34.
Движение к стадии цивилизации, по его мнению, есть судьба каждой культуры. Искусство на той исторической стадии, когда наступает господство цивилизации, становится спортом. В этом, к примеру, истинный смысл формотворчества, которое наблюдает-ся в эпоху эллинизма. У каждого грека была какая-нибудь черта Дон Кихота, у каждого римлянина -- черта Санчо Пансы. По сравнению с этими чертами прочие их качества стушевываются. Вся система аргументов и доказательств Шпенглера строится на толковании ду-ховного порыва и самоопределения как сильного витального начала, основы, дающей толчок зарождению любых культур.
Конечно, актуальный смысл концепции Шпенглера -- в уси-лии определить потенциал современного ему общественного про-цесса, его историческую точку. Выводы неутешительны: XX в. находится в стадии замерзания, «ноги у современной культуры похолодели». Ее весна, согласно концепции немецкого мыслителя, претворилась в средневековье. Лето и зрелость пришлись на Возрождение и XVII в., осень и зима отмечены явлением немец-кой классической философии, практицизмом XIX в. и марксизмом. Систематическая философия получила свое завершение с исходом XVIII столетия. Затем пришел черед присущей большому городу не умозрительной, а практической, этически-общественной философии. Систематическая философия, как и большие художественные сти-ли, теперь бесконечно далека от нас. В современных условиях искус-ству остается последняя возможность духа, соответствующая эллинс-кому скептицизму.
В этом месте заметны переклички Шпенглера с романтической теорией иронии. С одной стороны, ирония позволяет нам возвышаться над состояниями упадка и разрушения, а с другой -- она сама может выступать как саморазъедающий дух, который в конечном счете гу-бит и того, кто прокламирует ироническое отношение. Эстетизация социологической теории Шпенглера проявилась в том, что он ак-тивно работает с понятиями «аполлоновская» и «фаустовская душа культуры». Аполлоновская душа проявляет себя в таких формах ис-кусства, как обнаженное тело, статика, резкие линии и разграниче-ния. Фаустовская душа ведет к утрате основополагающих начал, при-водит к возникновению иного типа художественных образований как фуга, динамика, светотень, т.е. речь идет о нарастании того, что принято называть как «живописное начало».
Состояние, которое захватило европейскую культуру и искусст-во первой трети XX в., свидетельствует о завершении некоего дли-тельного и глобального цикла. Знаки этого завершения -- господство рационализма, практицизма, усредненного и «трезвомыслящего» человека. Изображаемые на сцене «стили» и экзотические заимствования (Во-сток, Азия) призваны заменить недостаток судьбы и внутренней не-обходимости. Эпоха «расфокусирована», она утратила ощущение це-лей и балансирует в поисках своего предназначения. В искусстве гос-подствуют полусерьезность и сомнительная подлинность, происхо-дит утомительная игра мертвыми формами, и таким способом пыта-ются сохранить иллюзию живого искусства.
В обстоятельствах «децентрированных» художественных тенденций чрез-вычайно возрастает элемент игры в искусстве. Искусство и игра все-гда были рядоположенными понятиями, но на последней стадии цивилизации игровая стихия выступает как самоцель. В этом отноше-нии Шпенглер оказался провозвестником многих тенденций, раз-вернувшихся в искусстве в эпоху постмодернизма. В искусстве XX в. нет общего стиля, а значит, нет и таких приемов художе-ственного выражения, которые придавали бы общезначимые худо-жественные формы внешнему бытию. С наступлением цивилизации язык форм глубочайшей исторической необходимости оказался ут-раченным, получают распространение формы, лишенные внутрен-него оправдания. Расцветает «искусство мирового города» как пред-мет роскоши, как спорт, как привычка. Меняющиеся моды стилей образуют яркую панораму, но в этом обновлении, смешении и наду-манности утрачивается их символическое, глубинно-онтологическое содержание.
Страницы: 1, 2
