Человек и время
Социальная философия. Человек и время
XX век уходит в прошлое, открывая третье тысячелетие новой эры.
Человеку на таком историческом рубеже свойственно подводить итоги
прожитого, оценивать настоящее, заглядывать в будущее. Это столетие во всех
отношениях необычное, неординарное время, вместившее в себя, по существу,
целую эпоху. Как в калейдоскопе, смешались разные процессы и события, от
которых зависела судьба миллионов людей на всех континентах Земли.
В XX в. был обеспечен небывалый прогресс мирового производства, взлет
науки. Одновременно народы пережили две кровопролитные мировые войны 1914-
1918 гг. и 1939-1945 гг., множество локальных войн, мировые экономические
кризисы, депрессии, революции и контрреволюции. Неодолимое движение народов
к свободе и демократии. национальному самоопределению натолкнулось на
ожесточенное сопротивление консервативных сил, авторитарных и тоталитарных
режимов, нищету и невежество широких масс. «Завоевание природы» обернулось
истощением мировых ресурсов, беспрецедентным загрязнением окружающей
человека среды, нарастанием предпосылок глобальной экологической
катастрофы. Все более обостряется проблема относительного перенаселения
планеты. Сверхвооруженность, в том числе ядерная и химическая, грозит
человечеству наступлением не мифологического, а вполне реального
Апокалипсиса. Великие завоевания цивилизации сопровождаются yглyблeниe
кризиса самих ее основ, а также массового сознания.
Развитие в XX в. глобальных процессов имеет своё особое человеческое
(личностное) измерение. Опираясь на достигнутое, человек получает в
передовых странах возможности для более полного развития своих личностных
данных. Однако возможности еще нужно в полной мере реализовать, объективное
— превратить в субъективное, внешнее — во внутреннее. Что касается
европейской цивилизации и культуры, то существует мнение относительно
рубежа, когда сознание и идеалы индивида будут не интериоризацией внешних
требований, а станут действительно его собственными, будут выражать
стремления, вырастающие из особенностей его собственного «я». Преодолевая
отчуждение, человек стремится к оптимизации развития своего внешнего и
внутреннего мира.
Оптимизм Э. Фромма не разделяет большинство других современных
философов. Так, у К. Ясперса принципиальная посылка такова, что хотя
возникла и развивается идея человека, но идеала человека не существует,
какова бы ни была общественная форма жизни. Даже в самом совершенном
обществе этот идеал недостижим, потому что человек не может быть завершен.
Человек есть все и ничто. Он стоит на зыбкой почве между бесконечностями.
Меняются типы обществ и государств, но подлинная ценность человека должна,
по Ясперсу, заключаться не в обусловленном ими родовом типе, к которому
приближается личность, а в «исторически единичном человеке, который не
может быть заменен и замещен...». Величие человека и его потерянность, его
возможности и бренность жизни — таково бытие человека, отданного «во власть
неведомой судьбы; люди преходящи, как листья в лесу». Как трагедию
рассматривал проблему человека З. Фрейд. Крупнейший испанский философ XX
в., кумир европейской интеллектуальной элиты X. Ортега-и-Гассет не столь
категоричен, но он также не склонен был преувеличивать достигнутый прогресс
в развитии ментальности современной личности. «Западный человек, — писал
он, — заболел ярко выраженной дезориентацией, не зная больше, по каким
звездам жить».
Способна ли философия дать человеку нужные в жиз-1и ориентиры? М,
Хайдеггер (1881-1976 гг.), один из основоположников и крупнейший
представитель экзистенциальной философии, автор знаменитого труда «Бытие и
время» (1927 г.) полагал, что пришло время, когда люди должны отучиться
«переоценивать философию и оттого перегружать ее требованиями. Что нужно в
нынешней мировой нужде: меньше философии...».
По его мнению, «вечная» проблематика философии предопределяет ее
умозрительный характер и константное положение в системе человеческого
знания. Философия, если не упускает из виду свою сущность, «вообще не
делает шагов вперед. Она шагает на месте, осмысливая всегда то же самое.
Шагание вперед, то есть прочь от этого ее места, есть заблуждение, которое
преследует мысль как тень, бросаемую ею же самой».
Безусловно, когда философы в силу социальных или субъективных причин
одержимы идеей актуализации, поспешают за быстротекущими изменениями бытия
и сознания, политической модой, игнорируя при этом смысл, требования и
особенности онтологии и эпистемологии, то тем самым они дискредитируют себя
в глазах общественности и принижают роль философского знания —
фундаментального основания науки и мировоззрения. Однако если жизнь идет
вперед семимильными шагами, а философия «шагает на месте», то как же она
может охватить мыслью свою эпоху? Изменяются не только явления, но и
сущности тоже, и проникнуть вовнутрь их, в глубинный смысл исторических
форм бытия — задача и призвание философии.
Дезориентация в жизни человека, на которую указывал испанский
философ, одной из своих причин имеет то, что господствующая культура,
современные нравственные нормы и приоритеты, общественные науки, в том
числе философия, оказались не в состоянии достаточно объективно и адекватно
отразить изменения, происшедшие в XX в., сформулировать для человека новый,
отвечающий обстановке, потребностям времени «символ веры».
Сказывается и огромная инерционность человеческого сознания и
стереотипов поведения. Культ потребления современного «массового человека»
зачастую парализует развитие культуры. Философским «руководством к
действию» оказывается утилитарный прагматизм, который и «правит бал»,
определяет, по «каким звездам» человеку жить.
Реально это означает, что для многих людей свобода выбора своего
философского мировоззрения, жизненных идеалов по их же собственной воле
сужается до предела, граница которого — несвобода, отсутствие выбора.
Психологически это можно объяснить тем, что человек часто сознательно
уклоняется от каких-либо волевых решений и стремится переложить свою ношу
свободы, которой он так добивался, на другие «плечи» — общество,
государство, их институты.
Уходя от решения духовных проблем, человек склонен сосредоточивать
свои усилия преимущественно на производстве и потреблении вещей. Его
сущность используется в качестве средства для обслуживания собственного
существования, удовлетворения «безразмерных» потребностей. Человек не
должен быть средством для постановки и реализации любых целей вне себя,
однако на деле он им становится, когда его «Я» поглощается социумом,
анонимным «Мы», а также тогда, когда его собственные цели вовсе
неочеловечены или бесчеловечны.
В первом случае речь идет о тоталитаризме, во втором — о
взаимоотношениях между людьми, человека с человеком. Известна истина: чтобы
вернуться человеку к себе, ему надо преодолеть себя в отношении к другому
(другим). Для этого требуется самоуважение и знание, уважение других людей.
Еще Конфуций говорил:
«Не печалься о том, что люди тебя не знают,
А печалься о том, что ты не знаешь людей».
Возвращение человека к самому себе и преодоление себя в отношении
других — двуединая проблема. Обостряясь и актуализируясь, она превратилась
в своего рода idee fixe (навязчивую мысль) современной цивилизации. С ее
осуществлением наука связывает надежды на решение не только самой проблемы
Человека, но и комплекса общественных проблем. Так, вновь и вновь встают
вечные вопросы, поставленные еще в Ведах — древнейших памятниках индийской
религии, философии и литературы, относящихся к концу II — середине I
тысячелетия до н. э.
В Атхарваведах (ведах заклинаний) вопрошается:
«Страдания, нужда, гибель, незнание — откуда они у пуруши
(вселенского человека или человека вообще. — А. М.)7 Успех, благо, удача,
богатство, знание — откуда?.. Кто (наделил) его правдой и неправдой? Откуда
смерть? Откуда бессмертие?» . Древнеиндийским Ве-Дам (известны четыре их
сборника — Ригведы. Самаве-йы, Яджурведы, Атхарваведы) примерно 30 веков,
но разве открыты все истины, относящиеся к Человеку?
Философская антропология учитывает, что большинство людей живет
сегодняшними проблемами и изучает их, стремясь уяснить смысл их и пути
решения. При этом она, следуя платоновской традиции, охватывает в единстве
бытие и время, ищет корни человеческих мыслей и поступков в прошлом,
актуализирует их в настоящем и составляет проекции на будущее. Большую
помощь в этой философии оказывает эволюционная теория, подтверждающая
положение, что ничто не возникает из ничего, заново. Это, разумеется,
относится и ко всей человеческой проблематике.
Согласно взглядам П. Т. де Шардена, человек — воплощение эволюции в
пространстве и во времени, он держит ее нить и судьбу в своих руках. Все
сущее — подвержено эволюции.
Космогенезис — физико-химическая эволюция Вселенной с ее галактиками
— звездными системами различного вида, состоящими из звезд, газовых и
пылевых туманностей и межзвездного рассеянного вещества.
Геогенезис — физико-химическая эволюция Земли в галактике Млечный
Путь — звездной системе, в которую входит примерно 2*1011 звезд, в том
числе Солнце со всеми планетами.
Биогенезис — биологическая эволюция (включает в качестве элемента
физико-химическую эволюцию), обеспечивающая возникновение жизни
(простейших, растительного и животного мира, человека).
Ноогенезис — социокультурная эволюция, благодаря которой на Земле
появляется ноосфера — особая область, высшее состояние Разума, результат
целенаправленного, сознательного преобразования внешних условий жизни
людей; сфера разумной человеческой активности.
Беспредельная космическая Вселенная, несоизмеримая и несопоставимая с
масштабами земной цивилизации, вечна, а человечество преходяще. Человек,
это «мыслящий тростник» (Б. Паскаль), «жизнь, осознающая себя», «говорящее
бытие» для мироздания не более чем эпизод, к судьбе которого оно
безразлично. Все сущее представляет собой движущуюся материю, будь то
неорганическое и органическое, искусственное и естественное мертвое и
живое, природное и социальное. И, конечно же, для человека исключений нет.
Страницы: 1, 2
