Петрарка - основоположник послесредневекового гуманизма

неоднократно и даже уже накануне смерти.

Петрарка был не только великим писателем, но и великим читателем. Так,

произведения античных авторов, которые он читал и перечитывал с неизменной

любовью, были для него не просто интересными текстами, но носили прежде

всего отпечаток личности их авторов. Так и для нас произведения Петрарки

носят отпечаток одной из самых сердечных и привлекательных личностей

прошлого.

Литературу Петрарка понимал как художественное совершенство, как

богатство духовное, как источник мудрости и внутреннего равновесия. В

оценках же порой ошибался. Так, он полагал, что его “Триумфы” по значимости

настолько же превосходят “Канцоньере”, насколько “Божественная комедия”

превосходит дантовскую же “Новую жизнь”. Еще он ошибался в оценке своих

латинских сочинений, кстати говоря, количественно превосходивших писанное

им по-итальянски в пятнадцать раз! В сонете CLXVI Петрарка говорит, что не

займись он “пустяками” ( стихами на итальянском языке ), “Флоренция обрела

бы поэта, как Мантуя, как Арунка и Верона”. Флоренция обрела поэта не

меньше, чем Вергилий и Катулл, и подарила его Италии и всему миру, но

именно благодаря этим “пустякам”.

Конечно же, главным произведением Петрарки является его “Книга песен”,

состоящая из 317 сонетов, 29 канцон, а также баллад, секстин и мадригалов.

Стихи на итальянском языке ( или в просторечии, “вольгаре”) Петрарка

начал писать смолоду, не придавая им серьезного значения. В пору работы над

собранием латинских своих посланий, прозаических писем и началом работы над

будущей “Книгой песен” часть своих итальянских стихотворений Петрарка

уничтожил, о чем он сообщает в одном письме 1350 года.

Первую попытку собрать лучшее из своей итальянской лирики Петрарка

предпринял в 1336-1338 годах, переписав двадцать пять стихотворений в свод

так называемых “набросков” ( Rerum vulgarium fragmenta ). В 1342-1347 годах

Петрарка не просто переписал их в новый свод, но и придал им определенный

порядок, оставив место для других, ранее написанных им стихотворений,

подлежащих пересмотру. В сущности, это и была первая редакция будущей

“Книги песен”, целиком подчиненная теме возвышенной любви и жажды

поэтического бессмертия.

Вторая редакция осуществлена Петраркой между 1347 и 1350 годами. Во

второй редакции намечается углубление религиозных мотивов, связанных с

размышлениями о смерти и суетности жизни. Кроме того, тут впервые

появляется разделение сборника на две части: “На жизнь Мадонны Лауры” (

начиная с сонета 1, как и в окончательной редакции ) и “На смерть Мадонны

Лауры” ( начиная с канцоны CCLXIV, что также соответствует окончательной

редакции ). Вторая часть еще ничтожно мала по сравнению с первой.

Третья редакция (1359-1362) включает уже 215 стихотворений, из которых

174 составляют первую часть и 41 вторую. Затем следует еще несколько

редакций.

Седьмая редакция, близкая к окончательной, которую автор отправил

Пандольфо Малатеста в январе 1373 года, насчитывает уже 366 стихотворений

( 263 и 103 соответственно частям ). Восьмая редакция - 1373 год, и

наконец, дополнение к рукописи, посланное тому же Малатеста - 1373-1374

годы.

Девятую, окончательную, редакцию содержит так называемый Ватиканский

кодекс под номером 3195, частично автобиографический.

По этому Ватиканскому кодексу, опубликованному фототипическим спосоьом

в 1905 году, осуществляются все новейшие критические издания.

В Ватиканском кодексе между первой и второй частями вшиты чистые

листы, заставляющие предполагать, что автор намеревался включить еще какие-

то стихотворения. Разделение частей сохраняется: в первой - тема Лауры -

Дафны ( лавра ), во второй - Лаура - вожатый поэта по небесным сферам,

Лаура - ангел-хранитель, направляющий все помыслы поэта к высшим целям.

В окончательную редакцию Петрарка включил и некоторые стихотворения

отнюдь не любовного содержания: политические канцоны, сонеты против

авиньонской курии, послания к друзьям на различные моралные и житейские

темы.

Особую проблему составляет датировка стихотворений сборника. Она

сложна не потому, что Петрарка часто возвращался к написанному даже целые

десятилетия спустя. А хотя бы уже потому, что Петрарка намеренно не

соблюдал хронологию в порядке расположения стихотворного материала.

Соображения Петрарки нынче не всегда ясны. Очевидно лишь его желание

избежать тематической монотонности.

Одно лишь наличие девяти редакций свидетельствует о неустанной,

скрупулезнейшей работе Петрарки над “Книгой песен”. Ряд стихотворений дошел

до нас в нескольких редакциях, и по ним можно судить о направлении усилий

Петрарки. Любопытно, что в ряде случаев, когда Петрарка был удовлетворен

своей работой, он делал рядом с текстом соответствующую помету.

Работа над текстом шла в двух главных направлениях: удаление

непонятности и двусмысленности, достижение большей музыкальности.

На ранней стадии Петрарка стремился к формальной изощренности, внещней

элегантности, к тому, что так нравилось современникам и перестало нравиться

впоследствии. С годами, с каждой новой редакцией, Петрарка заботился уже о

другом. Ему хотелось добиться возможно большей определенности, смысловой и

образной точности, понятности, языковой гибкости. В этом смысле очень

интересно суждение Карло Джезуальдо ( конец XVI - начало XVII вв. ),

основателя знаменитой Академии музыки, прославившегося своими мадригалами.

Про стих Петрарки он писал: “В нем нет ничего такого, что было бы

невозможно в прозе”. А ведь эта тяга к произации стиха, в наше время особо

ценимая, в прежние времена вызывала осуждение. В качестве образца такого

намеренного упрощения стихотворной речи приводят XV сонет:

Я шаг шагну - и оглянусь назад,

И ветерок из милого предела

Напутственный ловлю...

. . . . . . . . . . . . . . .

Но вспомню вдруг, каких лишен отрад,

Как долог путь, как смертного удела

Размерен срок, - и вновь бреду несмело,

И вот - стою в слезах, потупя взгляд.

В самом деле, отказавшись от стиховой разбивки и печатая этот текста в

подбор, можно получить отрывок ритмически упорядоченной прозы. И это еще

пользуясь переводом Вяч. Иванова, лексически и синтаксически несколько

завышенным.

Странно, что такой проницптельный критик и знаток итальянской

литературы, как Де Санктис, не увидел этой тенденции в Петрарке. Де Сантосу

казалось, что Петрарке свойственно обожествление слова не по смыслу, а по

звучанию. А вот Д’Аннунцио, сам тяготевший к словесному эквилибризму,

заметил эту тенденцию.

Единицей петрарковской поэзии является не слово, но стих или, вернее,

ритмико-синтаксический отрезок, в котором отдельное слово растворяется,

делается незаметным. Единице же этой Петрарка уделял преимущественное

внимание, тщательно ее обрабатывал, оркестровал.

Чаще всего у Петрарки ритмико-синтаксическая единица заключает в себя

какое-нибудь законченное суждение, целостный образ. Это прекрасно усмотрел

великий Г.Р. Державин, который в сврих переводах из Петрарки жертвовал даже

сонетной формой ради сохранения содержательной стороны его поэзии.

Показательно и то, что Петрарка относится к ничтожному числе тех

итальянских поэтов, чьи отдельные стихи стали пословичными.

Как общая закономерность слово у Петрарки не является поэтическим

узлом. В работах о Петрарке отмечалось, что встречающаяся в отдельных его

стихотворениях некоторая “прециозность” носит скорее концептуальный

характер. Тут можно было бы сослаться на сонет CXLVIII, первая строфа

которого состоит из звучных географических названий.

Интересно, что этот рафинированно-виртуозный, “второй” Петрарка,

особенне бросался в глаза и многим критикам, а еще больше переводчикам. Эта

ложная репутация, сложившаяся не без помощи эпигонов-петраркичтов,

воспринимавших лишь виртуозную сторону великого поэта, сказалась на многих

переводческих работах. В частности, и у нас в России. Словесная вычурность,

нарочитая усложненность синтаксиса в переводах - болезнь распространенная.

К сожалению, репутация эта оказалась довольно устойчивой. Она надолго

если не заслонила, то значительно исказила “первого” и “главного” Петрарку,

который и позволил ему стать одним из величайших поэтов мира.

Различные поколения, в зависимости от своего литературного сознания,

господствующих эстетических вкусов, прочитывали Петрарку по-разному. Одни

видели в нем изощреннейшего поэта, ставившего превыше всего форму,

словесное совершенство, видели в Петрарке некую идеальную поэтическую

норму, едва ли не обязательную для подражания. Лругие ценили в нем прежде

всего неповторимую индивидуальность, слышали в его стихах голос нового

времени. Одни безоговорочно причисляли его к “классикам”, другие с не

меньшей горячностью к “романтикам”.

Первое серьезное знакомство с Петраркой в России произошло в начале

XIX века, когда восприятие его было в значительной степени подсказано

именно “романтической” репутацией Петрарки, сложившейся под пером

теоретиков и практиков западноевропейского романтизма. Последующая история

русского Петрарки внесла в это восприятие существенные поправки, порой

предлагая в корне иные прочтения.

Начало знакомству читающей русской публики с Петраркой положил

известный поэт Костантин Батюшков, едва ли не первый итальянист в России,

автор статей о Петрарке и Тассо. В конце 1800-х годов он предпринимает

перевод одного из самых знаменитых петрарковских сонетов (CCLXIX) и пишет

переложение канцоны I, названной им “Вечер”.Батюшков не соблюдает тут

сонетной формы, а также изменяет содержание сонета “на романтический лад”.

Но именно таким пожелал видеть и увидел Петрарку романтический век.

В значительной степени продолжателем такой романтической трактовки

Петрарки, только в еще более сгущенном виде, без отрезвляющего

батюшковского классицизма, выступил поэт Иван Козлов. Кстати, он перевел

тот же CCLXIX сонет, что и Батюшков, добавив к нему еще два четверостишия

четырехстопного ямба, а заодно и “мечтание души”, “томление”, “бурное

море”, “восточный жемчуг”, “тоску”, “утрату сердца”, “слезы” и “обманчивую

красу”. Козлов же переложил еще один сонет Петрарки в стансы. Начинается он

так:

Тоскуя о подруге милой

Иль, может быть, лишен детей,

Осиротелый и унылый,

Поет и стонет соловей.

Такое сентиментальное исполнение Петрарки не опровергается и уже

настоящим переводом других сонетов Петрарки ( CLIX и CCCII ), следанным

И.Коздовым на этот раз шестистонгым ямбом, имитирующим плавный французский

александрийский стих, и с соблюдением сонетной формы.

Нет сомнений, что Петрарка был прочитан как свой, вполне романтический

поэт. Петрарка попал в надуманную родословную романтиков “унылого

направления. Между тем петрарковское недовольство собой, его acidia, и

лежащая в основе “Книги песен” контроверза между влечениями сердца и

нравственными абсолютами, земным и надмирным, страстным стремлением к

жизни, полной деятельности и любви, и возвышенными помыслами о вечном не

имеют ничего общего с ламентациями, разочарованностью и инертностью.

Русских поэтов того времени привлекали лишь некоторые мотивы, которые

они, изъяв из общего художественного контекста вычитали у Петрарки. Так,

вачитали они мотив “поэта-затворника”, мотив мирной сельской жизни в

противовес суетной городской. Лирику Петрарки прочитали как свою

“вздыхательную” ( определение Батюшкова ).

Вторая половина XIX века изобилует переводами из “Книги песен”. Этому

способствовало как развитие филологической науки в целом, так и русской

итальянистики в частности. Научный и просветительки-популяризаторский

подход, мало сообразующийся с потребностями живой отечественной литературы,

наложил на новые переводы определенный отпечаток. С точки зрения буквы они

стали точнее, быть может, формально строже, но при этом они стали

несомненно бездушнее, то есть приобрели культурно-информационный характер,

в сущности, не связанный с потребностями живой русской поэзии.

Принципиально новую страницу в истории русского Петрарки открывает XX

век. Связана она с русским символизмом, и прежде всего с именем Вячеслава

Иванова.

В самом деле, несомненная заслуга Вяч.Иванова как переводчика Петрарки

заключается в том, что он первый из крупных русских литераторов подошел к

Петрарке не “вдруг”, а во всеоружии основательнейших филологических и

историко-культурных познаний, оставаясь при этом изрядным стихотворцем.

Мало того - подчиняя задачи перевода не просто познавательным культурным

целям, но насущным потребностям живой отечественной литературы.

Вяч.Иванов, вернув Петрарку в треченто, сумел внушить русскому

читателю живой к нему интерес и веру в реальность печальной повести о Лауре

и Франческо.

Путь, проторенный Вяч.Ивановым, оказался соблазнительным. По нему

пошли, в сущности, почти все, кто брался за переводы Петрарки.

Из переводчиков близкого к нам времени больше и длительнее других

работал над Петраркой А.М.Эфрос. У него было много данных, чтобы переводить

Петрарку: эрудиция, глубокая начитанность в итальянской литературе,

великолепное знание культуры Возрождения, итальянского языка. Со всем тем

нового слова он так и не сказал. Как переводчик Петрарки, он шел за

Вяч.Ивановым. Ради соблюдения условий стиха ему приходилось порою

жертвовать петрарковской легкостью и изяществом. Инверсии, громоздкие

словосочетания у А.Э.Эфроса не результат продуманной системы, а следствие

непреодоленного сопротивления стихового материала.

Таким образом, и по сей день в более чем полуторавековой жизни

Петрарки в русской поэзии наиболее примечательными эпизодами остаются два:

первый связан с периодом русского романтизма, второй - со спорами о “новом

искусстве”. В обоих случаях русский Петрарка оказался живым участником

литературных схваток. Все другие факты из жизни Петрарки в России относятся

не столько к истории русской поэзии, сколько к истории русской

образованности.

Список использованной литературы:

1. Абрамсон М.Л. От Данте к Альберти. М.: “Наука”, 1979.

2. Веселовский А.Н. Петрарка в поэтической исповеди “Canzoniere”. 1304-

1904. Спб., 1912.

3. Ревуненкова Н.В. Ренессанское свободомыслие и идеология Реформации.

М.: “Мысль”, 1988

4. Томашевский Н. Русский Петрарка. М.: “Правда”, 1984.

5. Энциклопедический словарь юного историка / сост. Елманова Н.С.,

Савичева Е.М. М: “Педагогика-пресс”, 1994.

Страницы: 1, 2



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты