Говоря в "Этике", что "иное удовольствие у лошади, иное у собаки и
иное у человека", Аристотель ссылается на слова Гераклита: "Ослы солому
предпочли бы золоту"[xiii]. Таким образом, по Гераклиту, нельзя думать,
будто золото - безотносительная, абсолютная ценность. Ценность его
относительна: в глазах людей оно составляет высочайшую ценность, но для
ослов гораздо большую ценность имеет корм.
"Если только верить Гераклиту Эфесскому, который утверждает, что
свиньи купаются в грязи, птицы в пыли или в пепле", - читаем мы в 37-ом
фрагменте, - то здесь подчёркивается и утверждается мысль об
относительности представлений о чистоте: люди полагают, что они очищаются,
когда они выкупаны в воде, свиньи - в грязи, а птицы - в пыли"[xiv].
ГЛАВА П. Идея всеобщего движения, и изменения.
1. Жизнь - движение и активность.
Гераклит, как один из основоположников диалектики учил: "На входящего
в одну и ту же реку текут всё новые и новые воды", "В одну и ту же реку мы
входим и не входим, существуем и не существуем"[xv]. Образ вечно текущей
реки у Гераклита символизирует вечно изменяющийся мир, вечно обновляющееся
бытиё. На примере запоминающегося образа реки Гераклит показал, что
природа вещей очевидна, а сущность бытия активна. Мир - процесс, поток
вещей. Сама жизнь - движение и активность. Всё, что движется, то живёт;
всё, что живёт, то движется. Всё ''бессмертное’’ движется вечно, всё
"смертное" – временно. “Смертную природу” невозможно застигнуть дважды в
одном и том же состоянии, как и человеческую жизнь.
“Ибо то, что было, прошло; то, что будет, приближается, становится
настоящим, удаляется”. Жизнь и смерть, рождение и гибель, и вообще
противоположности возникновения и исчезновения связаны между собой,
обусловливают и предполагают друг друга. Поэтому "одно и то же живое и
мёртвое"[xvi]. Смерть не чужда жизни, она не привносится в жизнь откуда-то
извне. Она является неотъемлемой стороной жизни. А потому в единый поток
жизни и бытия мы "входим и не входим, существуем и не существуем"[xvii]. И
в самом деле: то, что возникает, в то же время погибает; то, что
существует, в то же время не существует. Процесс возникновения и
исчезновения, соединения и рассеивания, пребывания и убывания связан со
временем и напоминает время - настоящее время, которое представляет собой
как бы неуловимую границу между прошлым и будущим. Будущее, приближаясь,
становится настоящим; становление настоящего есть в то же время его
удаление в прошлое. Всякое "теперь" есть в то же время и "не теперь".
Образ гераклитовой реки, символизирующее и мир, и космос, выражает оба
противоположных аспекта бытия: как всеобщее течение вещей, так и всеобщий
относительный покой. Река, конечно, всё время течёт, но это вовсе не
значит, что в ней нет ничего стабильного, постоянного, неизменного. У
Гераклита река остаётся той же рекой, несмотря на то, что в ней каждый раз
текут все новые и новые воды. Более того, можно сказать, что нет ничего
более постоянного, чем река, которая всё время течёт, и солнце, которое всё
время светит. Главной идеей Гераклита была идея стабильности, он
использовал реку имение потому, что тождество сохраняется не во всяком
изменении, а только в постоянной и мерно текущей реке: вода течёт
равномерно и один её объём последовательно замещает другой. При этом в
самом потоке воды проявляется тот же принцип меры, что и в мировых
процессах:
космический огонь мерами (порциями) загорается и мерами угасает.
Превращение огня в море происходит по определённой мере, как и море,
получает свою меру по той же пропорции, которая была раньше, чем возникла
земля. Только при соблюдении этих мер, порций, т.е. количественных
материальных пропорции трёх мировых стихий, может, по Гераклиту,
сохраниться космос, существующий миропорядок. Таким образом, любое
физическое изменение происходит в соответствии с определённой нормой и
ритмом, известным количественным соотношением, т.е. в соответствии с
"мерой", которая представляет собой один из аспектов всеобъемлющего
логоса.
Основное положение философии Гераклита передаёт Платон в своем
диалоге "Кратил". Платон сообщает: “Где-то говорил Гераклит, что всё
движется, и ничто не покоится и, уподобляя сущее течению реки, он говорит,
что невозможно дважды войти в ту же самую реку”[xviii]. Впоследствии обе
части отрывка "сплавали" в одну формулу "всё течёт - панта реи", которой в
текстах самого Гераклита нигде нет. Движение - наиболее общая
характеристика мировой жизни, оно распространяется на всю природу, на все
её предметы и явления. Тезис об универсальности движения относится
одинаково и к вечным вещам, которые движутся вечным движением, и к вещам
возникающим, которые движутся временным движением. Вечное движение есть
вместе с тем и вечное изменение. По свидетельству Аристотеля, Гераклит
говорил: "Не только ежедневно новое солнце, но солнце постоянно, непрерывно
обновляется"[xix].
Мысль о всеобщем движении и изменении тесно связана у Гераклита с
диалектическим пониманием самого процесса движения. Именно эта сторона
учения Гераклита вызвала впоследствии возражение Аристотеля. Гераклит
утверждал, что из факта движения и непрерывной изменчивости вещей следует
противоречивый характер их существования, т.к. о каждом движущемся предмете
необходимо одновременно утверждать, что, поскольку он движется, он и
существует, и не существует в одно и то же время. Упоминая об этом учении
Гераклита, Аристотель возражал против него: "Невозможно допускать, чтобы
какая-либо одна и та же вещь существовала и в то же время не существовала".
Будучи универсальным, т.е. охватывая все явления, движение имеет единую
основу. Это единство запечатлено строгой закономерностью, мыслящее
исследование обнаруживает в нём господствующую над ним необходимость. Эту
мысль Гераклит изложил в нескольких фрагментах, из которых самый важный 30-
ый: "Этот мировой порядок, тождественный для всех, не создал никто из
богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнём,
мерами, вспыхивающими и мерами угасающими"[xx].
Таким образом, подход Гераклита к проблеме единства бытия диалектичен.
И так же диалектично её решение. При рассмотрении первоначала он исходил из
вечности, как материи, так и движения, совмещая при этом принцип
субстанционального единства и принцип всеобщности движения и изменения.
Это, во-первых, а во-вторых, сам принцип всеобщего изменения понят им
диалектично.
Возникновение движения, как свидетельствуют многочисленные попытки
решения проблемы в истории философии и их систематическая несостоятельность
в логическом отношении, в принципе доказать невозможно. Как не может
возникнуть материальное из нематериального, так нельзя вывести движение из
неподвижной субстанции. Если материальная субстанция признаётся
неподвижной, то источник движения неизбежно выносится вовне. Движение, в
конечном счете, при таком подходе признаётся вечным, но вынесенным из среды
естественного бытия и поэтому непознаваемым. Гераклит фактически предложил
единственно возможное решение проблемы, когда признал само первоначало
постоянно меняющимся и переходящим в противоположные состояния. Таким
первоначалом был для него огонь. Огонь наиболее отвечает его цели, ибо с
ним связано представление о жизненном тепле. И это также наглядный образ
постоянного изменения. Он меняется сам и меняет всё, с чем соприкасается.
Поэтому космос в целом и всё, что находится в нём, Гераклит объявляет
видоизменением первоогня, следствием его сгущения и разрежения. Этот
первоогонь переходит в противоположные стихии: либо в воду, образует море,
которое производит "движущееся вверх светлое испарение", т.е. небо, воздух
и "движущееся вниз темное испарение", т.е. землю; либо - в землю, когда
плотные части огня сосредоточиваются вместе, а из земли в результате
разрежения происходит влага, а при испарении влага образуется воздух"[xxi].
И так постоянно: "...на огонь обменивается всё, и огонь - на всё, как на
золото - товары, и на товары - золото"[xxii].
Единство противоположностей.
Единое Гераклита это не только одно, которое переходит в
противоположное, поскольку противоположности свойственны ему самому.
Единое Гераклита - это гармония противоположностей. Едино не только бытие в
целом. Едина каждая вещь. "Всё едино: делимое - неделимое, рождённое -
нерождённое, смертное – бессмертное, логос - вечность, отец - сын, бог -
справедливость"[xxiii]. "Связи: целое и нецелое, сходящееся и расходящееся,
согласное и разногласное, и из всего - одно, из одного - всё"[xxiv].
«Одно и то же в нас - живое и мёртвое, бодрствующее и спящее, молодое
и старое. Ведь это, изменившись, есть то, и обратно, то, изменившись, есть
это"[xxv]."День - ночь, зима - лето, война - мир, изобилие - голод (всё
противоположности)"[xxvi]. Путь вверх и вниз - один и тот же»[xxvii].
Поскольку каждая вещь есть единое целое, состоящее из
противоположностей, она представляет состояние их борьбы, в результате
которой и происходит переход в противоположное состояние. "Холодное
теплеет, тёплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется"[xxviii].
Молодое стареет, живое умирает и т.д. Гераклит не только приводит
многочисленные примеры, но, судя по трём фрагментам, даже формулирует
общий закон: "Враждующее соединяется, из расходящихся - прекраснейшая
гармония, и всё происходит через борьбу"[xxix]. "Война - отец всего и всего
царь; одним она определила быть богами, другим - людьми; одних она сделала
рабами, других - свободными"[xxx]; следует знать, что война всеобща и
правда - борьба и что всё происходит через борьбу по необходимости.
Но для Гераклита не меньшее значение, чем борьба, имеет связь
противоположностей, их гармония. Он говорит о прекраснейшей гармонии,
получаемой из расходящегося. Каждое талое - это гармония, и всюду гармония
есть результат временного равновесия противоположных сил. Он находит
прекрасный образ гармонии в виде лука и лиры:"0ни не понимают, как
расходящееся само с собой согласуется: возвращаясь / к себе/ гармония, как
у лука и лиры[xxxi]". Единство сжатия и растяжения образуют и древнейшее
