Социокультурные факторы в административном управлении

Филиал государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Орловская региональная академия государственной службы» в г. Смоленске

Курсовая работа

по дисциплине: «Административное управление»

на тему: «Социокультурные факторы в административном управлении»

Выполнил:

 студентка 4 курса факультета

«менеджмент организации»

очной формы обучения

группа 43 МО

.

Проверил:

Смоленск 2009

Содержание

Ведение………………………………………………………………...стр. 3

ГЛАВА I. Особенности социокультурной составляющей в России……………………………………………………………….....стр. 5

ГЛАВА II. Социальный механизм формирования и реализации государственного управления……………………………………….стр. 22

ГЛАВА III. Государственное стратегическое управление: учет социокультурных трансформаций………………………………….стр. 29

Заключение…………………………………………………………...стр. 39

Приложение…………………………………………………………..стр. 43

Список литературы………………………………………………….. стр.44

ВВЕДЕНИЕ

Курсовая работа посвящена вопросам, которые (судя по публикациям) вообще не интересуют управленческую мысль. Складывается впе­чатление, что для большинства авторов жизненные и соответствен­но управленческие процессы протекают везде и всегда одинаково: что на юге в горах, что на севере в тундре, что в Японии, что в Ка­наде, что в ином другом уголке планеты и среди совершенно раз­ных людей по уровню развития, культуре, образу жизни и любым другим признакам, что в начале эпохи индустриализации, что сегодня — в информационном обществе. Все пишется и интерпретируется так, как будто существуют некие усредненные, однозначные, универсальные в пространстве и времени законы государственного управления, которые можно запросто применять в любых странах, народах и при любых обстоятельствах жизни. [1] Поэтому, когда изучаются где-то или переносятся к нам зарубеж­ные научные суждения, общественные институты, нормативные акты, практический опыт, то все подобное редко привязывается к специфике страны, обстоятельств и исторического времени их возникновения и действия. Вследствие этого мудрые мысли, рацио­нальные формы, методы, технологии не привязываются к тем усло­виям и факторам, которые характерны для России и определяют все проявления государственного управления. Типологическое, конечно, существует, но его применение требует дифференци­ации и конкретизации. У нас же все время те или иные явления, от­ношения, процессы сравнивают с США, Францией, Германией или еще с какой-то иной страной без всякой поправки на то, что мы на­ходились исторически и находимся сегодня в совершенно отличной от кого бы то ни было системе объективных условий и субъективно­го фактора. И проблема не в том, хороши они или плохи, а в том, что они существуют фактически реально, независимо от отноше­ния к ним и наказывают за их игнорирование. Надо знать и учиты­вать особенности объективных основ и субъективного фактора го­сударственного управления в Российской Федерации и в соответ­ствии с ними решать все проблемы общественного развития.

Управление как общественное явление, отработанное и приспособленное людьми для решения жизненных проблем, имеет многогранный характер, состоит из разнообразных элементов и взаимосвязей. Это обусловлено тем, что в управлении как субъектом, так и объектом управляющего воздействия является человек – сложнейшее биосоциальное создание природы и общества. В управлении задействованы люди со своими интересами, целями, идеалами, ценностями, волей, мотивами, установками и другими психологическими   элементами. Часто эти субъективные элементы играют решающую роль в управлении, определяют его содержание, форму и результативность.

Актуальность изучения социокультурных аспектов в управлении, как объективных и субъективных факторов государственного управления, заключается в установлении непосредственной связи  государства с обществом, сложившимися в нем традициями, культурно-историческим наследием, естественно-общественными и природно-географическими условиями.

Целью курсовой работы является изучение социокультурных факторов в административном управлении, выявление их значения и роли в процессе формирования рационального и эффективного государственного управления. В соответствии с целью работы можно выделить следующие задачи: изучение специфических особенностей объективных и субъективных основ российского государства, рассмотрение социального механизма формирования государственного управления, выявление роли социокультурных трансформаций общества в государственном стратегическом управлении. Объектом изучения выступает государственный аппарат и происходящие в нем процессы. Предметом изучения являются соцокультурные составляющие в деятельности государства. 

При написании данной работы были использованы различные литературные источники. Основной из них – Ааманчук Г. В., курс лекций.

ГЛАВА I. «ОСОБЕННОСТИ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ В РОСИИ»

Исторически наблюдаемое возрастание силы человека (точнее, совокупной силы человечества), сосредоточенной в знаниях, опы­те, орудиях, средствах и технологиях труда, в формах его жизнеде­ятельности, привело к обманчивым представлениям о том, что можно все, чего только стоит захотеть, что все подвластно челове­ку, способному якобы по своему замыслу и проекту чуть ли не пе­ределать весь мир. С помощью этой силы с начала промышленной революции многое изменено на планете, в мышлении и образе жиз­ни человека. Сформировались индустриальные, а кое-где и постин­дустриальные общества, усилилось информационное взаимодей­ствие между всеми народами, повысилось в целом благосостояние людей. В то же время ощущение силы инициировало две мировые и множество практически непрерывных локальных войн, до преде­ла обострило экологическую ситуацию, породило проблему сохра­нения самой природы человека, о чем впервые возвестили Я. Буркгард и Ф. Ницше.

Особенно, как показывает опыт XX века, опасно соединение ма­териальной и духовной силы сообществ людей с властью автори­тарной бюрократии, которая рассматривает ее как свою собствен­ность и использует в узкокорыстных интересах. Не раз создавалось и продолжает создаваться искусственное мнение о могуществе власть предержащих, их способности путем своих управляющих воздействий решить по собственному усмотрению любую проблему.

Между тем и в природе (среде нашего обитания, а не в окружаю­щей среде, как будто не мы в ней, а она вокруг нас), и в обществе, и в самой сущности человека как биосоциальном существе имеются объективные предпосылки (основы, условия), закономерности, формы, ценности и другие проявления, формировавшиеся тысяче­летиями, которые прошли испытания временем и накладывают определенные ограничения на нашу деятельность. Конечно, разви­тие человека изменяет его взаимоотношения с объективным, но последнее остается таковым, невзирая на постоянное накопление мощи человека.

Поэтому первейшим условием рациональности и эффективности государственного управления является познание объективного, раскрытие его внутренних зависимостей и механизмов, учет много­образных элементов и закономерностей и построение на основе зна­ний об объективном соответствующих целей, функций, структур, технологий и принципов государственного управления.

Прежде всего в качестве объективных основ государственного управления следует назвать природно-географические условия или, по словам П.Я. Чаадаева, факт географический. Каждый народ зани­мает свою территорию на земном шаре, и природные свойства этой территории (почва, климат, рельеф, водные ресурсы, географиче­ское расположение и т.д.) подсказывают людям отвечающие им тех­нологии производственной деятельности и формы общественной жизни.

С этой точки зрения Россия с момента возникновения имеет весь­ма своеобразные объективные условия государственного управле­ния. Она занимает северную равнинную часть евразийского суб­континента, омываемую Ледовитым и Тихим океанами. В нынеш­них границах она еще более отдалена на восток и север, поставлена в еще более сложные природно-географичеекие условия. Здесь нельзя создать жизнь, сравнимую со странами Средиземноморья или обоих побережий Атлантики. Смена времен года, тепла и холо­да, переувлажненность и засуха, другие весьма объективные явле­ния имеют в российских широтах свою цикличность и специфику, не считаться с которыми и не учитывать их значит заранее обре­кать управленческие процессы на негативный результат. [2]

Ко второму ряду объективных основ государственного управле­ния можно отнести естественно-общественные условия, которые сформировались вследствие длительного взаимодействия человека и природы. В своих исследованиях Л.Н. Гумилев убедительно по­казал, что ландшафт предопределяет сущность и формы жизнедея­тельности соответствующих этносов. [3] Когда какой-либо народ ты­сячелетиями создает свою культуру («вторую», искусственную природу) на определенной территории и добивается гармонизации природы и своей жизнедеятельности, известного равновесного от­ношения между ними, то тем самым он вырабатывает как бы орга­ничные структуры, механизмы и технологии труда, быта и социаль­ного общежития, вне соблюдения которых государственное управ­ление приобретает по существу разрушительный характер. Можно, конечно, путем усиленной эксплуатации природы решить пробле­мы двух-трех поколений, но уже последующие ощутят разорван­ность связей и начнут расплачиваться за предыдущую самонадеян­ность.

География расселения людей, типы градо- и домостроений, ха­рактер поселений, технологии земледелия, виды коммуникаций, способы и приемы труда и быта, ценности общежития, традиции, обычаи и менталитет — все это важные и объективные свидетель­ства того, что соответствующими народами (сообществами людей) найдены и выверены историей адекватные и адаптационные усло­вия их существования и развития, частного и общественного пове­дения, отражающие своеобразие природы и климата.

Отсюда проблемы соотношения мировой и национальной культу­ры, самобытности, оригинальности и заимствования. Необходимо не только изучать и знать достижения всего человечества, прожи­вающего будь то на Востоке, Западе или Юге, но и одновременно по­нимать, что любая культура взросла в своих «координатах» естест­венно-общественных условий, приспособлена именно к ним и при переносе в другую культуру может быть использована лишь с уче­том возможностей и способностей этой культуры к восприятию и впитыванию (ассимиляции) иных культурных приобретений, даже самых впечатляющих и перспективных. Тем более, что органичная (собственная) культура характеризует действительное состояние жизнедеятельности людей, а привносимая (заимствуемая) — лишь вероятностное, которое может быть как лучшим, так и худшим. В данных вопросах государственное управление должно быть очень внимательным и ответственным, выверять соответствующие управ­ленческие решения и действия историческими мерками.

Третий ряд объективных основ государственного управления — это культурно-историческое наследие, которое создано субъектив­ным фактором (сознанием и деятельностью людей) и выступает на сегодня нашей объективной жизненной опорой. Цепь историческо­го развития непрерывна, и на каждый момент времени люди (их со­общества, государства) располагают определенным, накопленным национальным богатством и освоенными технологиями различных видов деятельности, которые в совокупности дают известный уро­вень реальной производительности труда. Технологии сформирова­ны и формируются творчеством людей, часто, особенно в промыш­ленности, они имеют универсальный характер, но используются, как правило, с учетом природно-географических и естественно-об­щественных форм соответствующей страны и ее регионов. Многие технологии, в частности земледелия, скотоводства, лесного хозяй­ствования, морского промысла и т.д., отрабатывались веками, и в этом смысле они объективнее, первичнее форм собственности и механизмов государственной власти. Последние менять легче, чем первые, но именно они являются материальным источником и средством производительности труда.

К культурно-историческому наследию относятся также сугубо общественные формы жизнедеятельности людей, апробированные вековым опытом. В России, к примеру, такие формы, как вече, со­бор, казачий круг, дума, артель, община, товарищество и др., отли­чающиеся коллективистским началом, возникли не случайно, не по усмотрению тех или иных лиц, а являются наиболее рациональ­ными в наших природно-географических и естественно-обществен­ных условиях. В противовес Западу индивидуализм у нас гибелен как для общества, так и для отдельного человека. Дополнительные трудности, налагаемые на человека суровостью климата, малой производительностью земли, растянутостью коммуникаций и дру­гими обстоятельствами, могут в России преодолеваться лишь при взаимовыручке, взаимоподдержке, сопричастности к миру — сооб­ществу близких, надежных людей. Поэтому история народов Рос­сии выработала свое представление об обществе, его формах, о правде как его принципе, о взаимоотношениях человека и обще­ства, о многих других общественных ценностях.

История всегда является перед нами как факт состоявшийся и объективный. К ней можно относиться субъективно по-разному: восхищаться ею или отвергать ее, постигать ее уроки или вообще игнорировать ее тенденции, но одно очевидно: история не подле­жит ни изменению, ни отмене. Она состоялась, ушла в прошлое; со­зидаемым может быть только будущее. Следовательно, к истори­ческому достоянию нельзя подходить с конъюнктурными мерка­ми, вырывать те или иные его фрагменты для использования на злобу дня, давать ему произвольные оценки. То, что создавалось тысячелетиями, из поколения в поколение, при всех ошибках и заблуждениях, представляет собой бесценное наследие каждого на­рода, каждого государства, требующее не только уважительного отношения к себе, но и умелого, разумного включения в процессы построения будущего. Важно научиться выбирать из прошлого не­обходимый и прочный «строительный материал».

Целесообразно подчеркнуть (и это является основанием для всех последующих размышлений), что условно выделенные здесь природно-географические, естественно-общественные и культурно-ис­торические условия и наследуемые нами ныне их результаты в ре­альной жизни выступают во взаимосвязи друг с другом, как ком­плексное явление, внутри и в пределах которого только и может формироваться и реализовываться государственное управление. Это очень сложное явление, которое с трудом поддается познанию, поскольку в нем во взаимодействии находится множество разнока­чественных (по природе) элементов. Практически все науки заня­ты исследованием природно-географических, естественно-общест­венных и культурно-исторических условий жизнедеятельности системы «природа — общество — человек», но их узкая специали­зация (порой со своим уникальным языком) часто не позволяет по­лучать необходимое комплексное знание. Недостаток знаний на­блюдается буквально на каждом шагу. Еще большие трудности стоят на пути освоения названных объективных условий государ­ственным управлением. Ведь существует сложный механизм опо­средованных связей, через который объективное отражается, за­крепляется и реализуется в субъективности государственного управ­ления.

Разумеется, что осветить все богатство и многообразие взаимо­действия объективного и субъективного в государственном управ­лении представлено схематически, как определенная логическая конструкция, которая в каждом управленческом решении и действии должна наполняться конкретным содержанием, исходя­щим из своеобразного сочетания природно-географического, есте­ственно-общественного и культурно-исторического в соответствую­щем месте и времени.

Прежде всего, результирующим названных объективных усло­вий выступает производственная база со своей технологией, спе­циализацией и кооперацией в рамках территории определенного сообщества людей (государства, его составной части, города, адми­нистративного района, населенного пункта). Эта база является, конечно, продуктом творческой, созидательной деятельности людей, опредмечиванием их замыслов, знаний и труда, но по отноше­нию к целям, функциям и структуре государственного управле­ния она может и должна рассматриваться как объективная дан­ность. Каждый раз надо учитывать ее состояние, потенциал, при­годность к решению тех или иных задач, возможности обновления и многое другое, в том числе и те капиталовложения, которые бы­ли вложены в нее несколькими поколениями в течение всего пе­риода ее существования. Рациональность государственного управ­ления и начинается как раз от умелого, экономичного и социаль­но-эффективного использования той производственной базы общества, которой оно располагает на момент актуализации своих жизненных проблем.

Можно по-разному оценивать производственную базу в целом и ее отдельные элементы, но реально она представляет собой един­ственную материальную (техногенную) основу существования об­щества, и здесь долг государственного управления однозначен.

В качестве объективного источника и детерминанты государ­ственного управления особо следует выделить систему экономических отношений (экономический базис общества). Данная систе­ма соединяет производственную базу с человеческим потенциалом и обеспечивает воспроизводство материальных продуктов, а также социальных и иных услуг, необходимых для поддержания жизне­деятельности общества и каждого отдельного человека. Истории известны различные формы собственности, в границах, принципах и нормативах которых осуществлялись экономические процессы. Основными среди них признают государственную и частную собственность, между которыми (в силу многогранности общест­венных связей) имеются смешанные или комбинированные формы собственности (муниципальная, кооперативная, акционерная, об­щественных объединений, групповая и т.д.).

Государство как выразитель всеобщих потребностей, ин­тересов и целей и форма общества не может относиться избиратель­но к какой-либо одной форме собственности. Для него все формы собственности в равной степени важны, и оно должно для всех них создавать одинаковые экономические условия, позволяющие каж­дой при свободной конкуренции сполна выявлять свой созидатель­ный потенциал. Если современный рынок — это система общепри­знанных и обязательных правил экономического поведения всех его участников, то прежде всего государство призвано беспокоиться о создании таких правил и обеспечении их практической реализа­ции. Но, создавая и поддерживая упорядоченность экономических процессов, государство в данном аспекте всегда связано с законо­мерностями экономической деятельности, и свои правила (нормы) может формулировать только таким образом, чтобы они соответ­ствовали познанным закономерностям. Иначе неизбежно противо­речие между государственным управлением и интересами участни­ков экономических процессов, ведущее к снижению динамики и эффективности последних.

Реальная жизнь лучшее доказательство любых теоретических позиций. Обобщая 200-летнюю историю США, страны классиче­ского свободного предпринимательства, А. Шлезингер (мл.) при­шел к следующим, надо сказать, принципиальным выводам: «Тра­диция государственного вмешательства в экономику — традиция столь же истинно американская и имеет столь же глубокие корни в национальной истории, будучи неразрывно связанной с именами наших величайших государственных деятелей и отражая американ­ский дух и национальный характер, как и соперничающая с ней традиция неограниченной свободы личного интереса и частного предпринимательства. [4]

Наряду и совместно с экономикой важная роль объективной де­терминанты государственного управления принадлежит социаль­ной сфере общества, состоящей из специфических социальных ин­тересов, социальных отношений в узком смысле слова, социальной инфраструктуры. Социальные интересы — это интересы сохране­ния, самообеспечения и воспроизводства человеческой жизни, бо­лее всего они выражаются в общении, быту, потреблении социаль­ных услуг. Социальные отношения в научной литературе сводятся к отношениям по обеспечению жизненными средствами, по воспро­изводству социальных и природных данных человека, по приобще­нию совокупного человека к производству, к существующей или изменяющейся системе общественных отношений. Под социаль­ной инфраструктурой понимается совокупность материально-веще­ственных элементов, создающих условия удовлетворения социаль­ных интересов людей, т.е. набор структур по оказанию социальных услуг. Функционально здесь актуальна каждая структура, ибо виды соци­альных услуг не взаимозаменяемы.

За тысячелетнюю историю социальная жизнь людей выработала определенные формы, закономерности, традиции, даже стереоти­пы, которые ее поддерживают и воспроизводят в определенных объективных условиях и более конкретно — на основе имеющейся производственной базы и системы экономических отношений. От­сюда сильные зависимости между экономической деятельностью и социальной жизнью общества, многогранные прямые и обратные связи между ними. В общем и целом социальные потребности лю­дей приспосабливаются к экономическим возможностям общества, иначе историческая жизнь могла бы не состояться. Нередко спектр социальных потребностей удовлетворяется лишь в ограниченных масштабах, частично, это придает социальной жизни обедненный и односторонний характер, сказывающийся на самочувствии и раз­витии человека, что и характерно для современной России.

По идее и теоретическим рассуждениям либералов, социальная жизнь должна иметь свободный характер, развиваться в естественных и имманентных формах в соответствии со своими закономер­ностями. С этим можно согласиться только в том смысле (и грани­цах), что социальная жизнь имеет свои объективные основания и должна складываться с учетом потребностей и интересов людей. Современное государство несет ответственность перед обще­ством за состояние и темпы развития его социальной сферы. Тем самым оно призвано постоянно ориентироваться на происходящее в социальной жизни, знать здесь исторически и национально выве­ренное (традиционное), различать объективное и субъективное, вырабатывать и реализовывать свои управляющие воздействия на основе социальных потребностей и интересов людей и в целях их удовлетворения.

Объективная детерминация государственного управления идет также от духовной культуры общества, имеющей как бы два сре­за: субъективный, связанный с тем, что духовность есть проявле­ние субъективного фактора (сознания и деятельности людей), и объективный, отражающий материальное закрепление духовного, превращение его в историческое наследие. В данном случае имеет­ся в виду объективное, исторически закрепленное в духовной куль­туре общества. Каждый народ в процессе своего существования вы­работал, сохранил и усвоил свою систему духовных ценностей — религиозных, мировоззренческих (философских), идеологиче­ских, этических, художественных, педагогических и др., к которым государственное управление должно относиться как к объектив­ным фактам.

Государственному управлению приходится со всем считаться, по­скольку объективно-духовное: а) формирует человека с определен­ными духовными ориентациями, ценностями и запросами, что ска­зывается на типе участника управленческих процессов; б) создает духовную атмосферу, в которой вырабатываются и реализуются со­ответствующие управляющие воздействия; в) делает понятным язык управленческих решений и действий, что способствует их вы­полнимости.

Вне знания и учета объективно-духовного государственное управ­ление может не отвечать чаяниям людей, отклоняться от их пред­ставлений о должном, о правде жизни, не восприниматься и не под­держиваться ими, встречать с их стороны игнорирование, пассив­ное и активное сопротивление. Нередко подобное ведет к отрыву и противопоставлению государства и общества.

Источником и постоянным импульсом объективизации государ­ственного управления служит рожденный духовной культурой об­щества научно-технический прогресс. Этот прогресс осуществляет­ся в сложнейшей системе «наука — техника — производство — природа — общество — человек», где каждый элемент, во-первых, приобретает смысл и реализуется лишь в общественном отноше­нии, при удовлетворении им определенной общественной потреб­ности или при выполнении общественной функции и, во-вторых, неразрывно сочленен с человеком, создается и преобразовывается благодаря его интеллектуальной и физической активности.

Научно-техническое развитие вызывает изменения во всех сферах жизнедеятельности людей, серьезно корректирует влияние объек­тивных условий на решение общественных проблем. Оно открывает совершенно новые возможности перед людьми, но использование таких возможностей всецело зависит от людей, от их общественной организации. История свидетельствует, что одни и те же научно-технические открытия в разных странах дают существенно разные социальные и экономические результаты. И главным образом по причине того, что государственное управление (да и менеджмент) не везде осознает характер и потенциал научно-технических новации и на них основывает управленческие процессы.

Таким образом, объективизация государственного управления идет от комплекса источников, детерминант и импульсов по лини­ям: природно-географических условий; естественно-общественных условий; культурно-исторического наследия; производственной базы, системы экономических отношений; традиций и структуры социальной жизни; объективного в духовной культуре; научно-технического прогресса и, наверное, других, которые могут быть обнаружены и выделены при более конкретном раскрытии данной проблемы.

Главный вывод, следующий из этого, состоит в том, что все управ­ленческие решения и действия должны быть объективно обуслов­ленными, а не исходить из чьих-то узко корыстных, конъюнктур­ных соображений всего лишь на злобу дня. В объективной обуслов­ленности государственного управления содержатся начала, импульсы, первоосновы формируемой теорети­ческой модели государственного управления. Без этих точек опоры она теряет всякий смысл. Логично, что освоение этого комплекса зависит от того, как развит и организован субъективный фактор и как он связан с государственным управлением.

В теории государственного управления обращение к субъектив­ному фактору имеет двоякий смысл: во-первых, государственное управление само составляет часть субъективного фактора и тем са­мым во многом определяется его состоянием; во-вторых, место и роль, другие проявления государственного управления зависят от уровня развития и организованности субъективного фактора. Без ориентации на субъективный фактор и его влияния на управлен­ческие процессы трудно понимать практически любой вопрос госу­дарственного управления.

Субъективный фактор олицетворяет собой (что важно подчерк­нуть) сознание в действии, определенное слияние мыслительного и практического процессов. Именно воплощение сознания в дея­тельности, его «материализация», объективное закрепление и представление позволяют судить о содержании, возможностях и силе сознания. Даже библейское: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» — так и другие творения Бога (см. Бытие, гл.1,п.З—29) говорят о связи сознания и его практического результата, слова и дела. [5] Между тем наблюдается, особенно в интеллигентствующих кругах, разрыв мышления и практики, упование лишь на слово, все новую фразу и их магические свойства. Говорится много, да ма­ло делается.

На этом стоит особо акцентировать внимание, ибо как общество может управляться, если его интеллектуальная «вершина» (политики, ученые-обществоведы и представители художест­венной интеллигенции) сами не знают, чего хотят и не осознают то, что делают и к чему призывают. Многие из них боролись с «тюрь­мой народов» — Российской империей, но на ее обломках создали «империю зла». Последнюю тоже радостно разрушили, «сделали» свободу, и теперь уже много лет не знают, как с ней быть. Поража­ют наивность, поверхностность суждений, оценок и выводов, ми­микрия, хамелеонство взглядов и объяснений, незнание и непони­мание закономерностей, тенденций и состояния процессов, ситуа­ций в других странах и на мировой арене в целом, и другие качества сознания тех, кто претендует на то, что может поучать лю­дей и их куда-то вести. Нет даже понимания смысла и содержания таких важнейших современных явлений, как глобализация, ин­форматизация, интеграция и многих других, происходящих на на­ших глаза. Взамен этого у нас наблюдается погружение в прошлое и упование на его какие-то спасительные ресурсы: масштабно вос­станавливаем храмы и столь же упорно губим школы. Причины множества ошибок, заблуждений, просто преступных акций, да и обыкновенной неграмотности ищут в каких-то своеобразиях мыш­ления нашего человека, в таинствах его души и прочих проявлени­ях, а не в его собственной логократии. [6]

Оба связанных между собой элемента субъективного фактора — сознание и деятельность — имеют многогранный характер и слож­ную структуру. Они исследуются в философской, социологической и психологической науках, и сказанное здесь является лишь выво­дом из них и то применительно к запросам теории государственно­го управления. Сознание отличается разными уровнями — общест­венным, обыденным, массовым, коллективным, индивидуальным, выступает во многих формах — мифологической, религиозной, на­учной, художественной, исторической и т.д., имеет разные соци­ально-психологические параметры.

Определяющими факторами для государственного управления служат противоречивость, неустойчивость, пластичность и разно­образие сознания. Тут — источник многих проблем. Люди с раз­ным сознанием действуют в иерархии государственных органов и должностей. Одни и те же решения они интерпретируют различно, исходя из собственного понимания. Так же они относятся к управ­ляемым объектам и условиям их функционирования. Люди, заня­тые в управляемых объектах, тоже руководствуются своим созна­нием, которое может весьма отличаться от того, в соответствии с которым принимались те или иные управленческие решения. В результате и государственное управление, и его управляющие воздействия, и их восприятие управляемыми объектами состоят из множества разнокачественных элементов сознания, создающих сложнейшие условия для управленческих процессов. Отсюда не­определенность, вероятностность как в содержании управленческих решений, его толковании и аутентичности понимания, так и в на­дежности его реализации.

Деятельность также представляет собой многомерное явление, выражающее в совокупности сущностные стороны и свойства чело­века и различные общественные взаимосвязи. Она служит моментом перехода, «превращения» сознания в материальность, вслед­ствие чего сформированные в сознании идеи, сюжеты, представле­ния, образы, логические конструкции (проекты) и т.д. приобрета­ют соответствующую предметность. В то же время это способ реали­зации сущности человека и механизм его взаимодействия с другими людьми (обмен деятельностью), основной канал его со­циализации. Деятельность — единственный способ воспроизвод­ства людьми материальных и духовных продуктов и социальных условий своей жизни, определяющий фактор развития сознания как отдельного человека, так и общественного сознания, непремен­ное, неотъемлемое и главное основание личности.

На психологическом уровне деятельность рассматривается в сис­теме «сознание — деятельность — объективный мир», когда рас­крываются сложные механизмы отражения потребностей в созна­нии человека, выработки целей и мотивов поведения, формирова­ния установок как факторов стабилизации деятельности, обеспечения ее устойчивости и непрерывности. На социологиче­ском уровне исследуется общественный и частный характер дея­тельности, ее обусловленность социальными факторами, роль об­щественных отношений в развитии деятельности, преобразования в деятельности в процессе исторического развития и иные аспекты. На праксеологическом и эргономическом уровнях внимание сосре­доточивается на конкретных приемах, способах деятельности, на связи человека с орудиями труда, принципах коллективно органи­зованной деятельности, механизмах овладения человеком совре­менной техникой, технологией, информацией и т.д.

Все уровни и аспекты деятельности важны для государственного управления, ибо его главный общественный смысл состоит в акти­визации и организации деятельности. К сожалению, в российской истории почти всегда вопросы рациональности, совершенства и эф­фективности деятельности находились на низком уровне. Здесь проявляется какой-то никем еще не раскрытый парадокс: за по­следние два века Россия произвела огромную интеллектуальную продукцию, которой может гордиться любая страна. Созданы уни­кальные механизмы, конструкции, технологии, по многим показа­телям опережающие зарубежные аналоги. Но все это в единичных образцах, для узкого круга потребителей.

Можно констатировать следующие посылки, актуальные для по­нимания многих процессов в области государственного управле­ния:

а) субъективный фактор имеет в своем составе элементы различ­ного уровня развития потенциала, по-разному соотносящиеся и взаимодействующие между собой (это совокупность самых много­образных проявлений сознания и деятельности миллионов людей);

б) развитие субъективного фактора представляет собой сложный процесс, в котором все элементы и свойства преобразовываются не­равномерно, при противоречивом подчас влиянии друг на друга; они по-разному и в неодинаковой мере отражают объективную действительность, по-разному поддаются ее влиянию и столь же различны их собственные устойчивость, самостоятельность, спо­собность к изменениям (одни элементы более адаптивны, другие, наоборот, более консервативны);

в) различные элементы и свойства субъективного фактора с раз­ной силой, целенаправленностью и рациональностью влияют на объективную действительность (мера соотношения сознательности и стихийности в них весьма различна); последствия влияния их на объективную действительность также многообразны — от кон­структивных, созидательных до негативных, разрушительных.

Развитие общественного сознания и одновременная его диффе­ренциация (по формам, содержанию, освоению индивидуальным сознанием и т.д.), усложнение общественной деятельности в целом и в связи с этим углубление специализации индивидуальной (под­час коллективной) деятельности определяют остроту вопроса о рациональном сочленении единичных и коллективных элементов сознания и деятельности. Существует предел специализации дея­тельности, за которым она теряет всякий интерес для человека. Многие отрицательные моменты имеет чрезмерная «специализа­ция» («сужение») сознания. Не случайно современная жизнь со­здала проблему освоения «стыков» наук. «Специализация» созна­ния и деятельности отдельной личности — проблема не просто психологическая, а социально-психологическая, даже физиологи­ческая, основывающаяся на комплексности и многогранности че­ловека. Вместе с тем специализация производства (а на его основе и определенная «специализация» (профессионализация) сознания и деятельности) — объективный факт, предполагающий умелое, эф­фективное кооперирование единичных, «специализированных» проявлений субъективного фактора.

Для государственного управления имеют значение все процессы, свойства и возможности субъективного фактора. Здесь обнаружи­ваются самые жесткие коррелятивные зависимости, которые либо способствуют управленческим процессам, либо их тормозят, де­формируют и разрушают. В наш менталитет глубоко вошел лож­ный стереотип, состоящий в том, что, мол, то, что было замыслено и решено в государственном управлении, непременно должно полу­читься и на практике. На самом деле не все так просто и однознач­но и многое зависит от того, насколько, к примеру, регулятивные элементы субъективного фактора и государственного управления совпадают, поддерживают развитие общества.

Прежде всего, речь идет о соотношении интересов и целей субъек­тивного фактора и интересов и целей, реализуемых государствен­ным управлением. Сложная структура субъективного фактора приводит к тому, что часто индивидуальные, а также и групповые (коллективные) интересы и цели весьма отличаются от всеобщих интересов и целей, объективно стоящих в поле зрения государ­ственного управления. Возможна и обратная ситуация, при кото­рой эгоизм и некомпетентность власть предержащих превращают интересы и цели государственного управления в нечто, противоре­чащее всеобщим интересам и целям субъективного фактора. Необ­ходима подлинно демократическая организация государственного управления, обеспечивающая согласованность, взаиморазвитие и актуальность интересов и целей субъективного фактора и государ­ственного управления.

Важное значение принадлежит «наложению» и взаимодействию социальных норм, которые признаны субъективным фактором, с одной стороны, и которыми руководствуется государственное управление — с другой. Ведь субъективный фактор исторически сформировался и поддерживается очень многообразной совокуп­ностью религиозных, моральных, эстетических, правовых и дру­гих норм, традициями и обычаями, которые необходимо знать и использовать в управленческих процессах. Государственное управ­ление по замыслу должно формироваться и реализовываться в со­ответствии с духом и буквой закона, которые, в свою очередь, должны отвечать представлениям о праве. Часто между требова­ниями различных социальных норм, в том числе и законов, суще­ствуют противоречия, и люди сами делают среди них выбор; пове­дение, смоделированное в социальной норме, и реальное поведе­ние тоже весьма различаются; результаты, предполагаемые от следования социальным нормам и полученные на практике, не совпадают.

Поэтому государственное управление призвано исходить из ре­ального состояния нормативной урегулированности субъективного фактора, объективно оценивать место и роль различных видов со­циальных норм и лишь на этой основе вырабатывать и осущест­влять свои управляющие воздействия.

Следует, наконец, принимать во внимание связанность мотивов и стимулов поведения людей в личной и общественной жизни и со­ответственно в процессах государственного управления. Весьма часто «должное» и «сущее» в поведении и деятельности людей дис­танцируются далеко друг от друга. Проповедуется и утверждается одно, делается совсем другое, и это другое получает свою мотива­цию в сознании многих людей. Широко наблюдается несовпадение мотивов и стимулов, по причине чего стимулы, особенно содержа­щиеся в государственном управлении, не срабатывают. Несмотря на то, что вроде бы давно проблема стимулов исследуется, до сих пор в государственном управлении система стимулов не представ­лена в реально действующем виде. Из-за этого реализуемость госу­дарственного управления оставляет желать лучшего.

Тем самым вырисовывается сложная система элементов субъек­тивного фактора «потребности — интересы — цели — воля — нор­мы — мотивы (установки) — стимулы», в рамках которой форми­руется и реализуется государственное управление. Ее развитость и организованность во многом определяют возможности государ­ственного управления и характер его взаимоотношений с общест­вом.

ГЛАВА II. «СОЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ ФОРМИРОВАНИЯ

И РЕАЛИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ»

Государство с системой своих органов как субъект управления и управляемые объекты в обществе не существуют сами по себе, а если и существуют, то их рациональность и эффективность весьма низки. Только во взаимодействии они создают факторы развития, позволяют людям решать свои проблемы. Выражением такого вза­имодействия служит предлагаемый ниже механизм.

Под социальным механизмом формирования и реализации го­сударственного управления подразуме­вается совокупность и логическая взаимосвязь социальных эле­ментов, процессов и закономерностей, посредством которых субъ­ект государственного управления (его компоненты) «схватывает» потребности, интересы и цели общества в управляющих воздей­ствиях, закрепляет их в своих управленческих решениях и дей­ствиях и практически проводит их в жизнь, опираясь на государ­ственную власть. Иными словами, это механизм социального «на­сыщения» (наполнения) государственного управления, благодаря использованию возможностей которого оно приобретает желаемую обусловленность, обоснованность и эффективность.

Социальный механизм в таком смысле не только привлекает вни­мание к правовым, функциональным и организационным законо­мерностям и процедурам формирования и реализации государ­ственного управления (чем часто и ограничиваются размышления многих представителей юридической науки), но и диктует необхо­димость определения наряду, на основе и совместно с ними для каждого управленческого явления его социальной функции, соци­альной роли и ценности в общественном движении. Без учета этого механизма и оценки в нем каждого из элементов осознание госу­дарственно-управленческих феноменов может подчас приобретать сугубо формальный характер. Вроде есть управленческие решения и действия, соблюдены юридические процедуры, а результаты управления не наступают. Так бюрократия сеет немало иллюзий управления.

Существование и развитие, содержание и формы, направления и смысл совершенствования государственного управления, все дру­гие его стороны и проявления определяются объективными потреб­ностями общества в целенаправленном, организующе-регулирующем, властном согласовании поступков и действий людей, обеспе­чении взаимосвязи и упорядоченности множества активно функционирующих коллективов. Необходимость и глубокая заинтересованность каждого человека, коллектива, общности людей в установлении, поддержании и улучшении постоянных и рацио­нальных взаимосвязей с другими людьми, коллективами, общностями, их стремление к организованному ведению общественно зна­чимых дел, к научно обоснованному течению производственных, научно-технических, духовных и других процессов порождает син­тезированную, можно сказать, всеобщую потребность в управле­нии вообще и в государственном управлении в частности. Особо подчеркнем, что речь идет именно о потребности в управлении, ко­торую нельзя путать с другими потребностями в других областях жизни.

Общественные потребности в управлении проявляют себя прежде всего как управленческие интересы людей, их коллективов, общ­ностей, в целом общества. Они возникают в процессах осознания необходимости и актуальности этих потребностей, т.е. представля­ют их в определенной субъективной форме. Интересы побуждают человека, коллективы людей к осмыслению сущности и структур государственного управления, к практическому участию в его фор­мировании и реализации или в крайнем случае — к использованию управления для обеспечения своих потребностей.

Объективные потребности в управлении, выраженные через управленческие интересы, порождают и обусловливают управлен­ческие цели, в которых намечаются направления деятельности по реализации первых. Это — цели управления, т.е. цели, связанные с разработкой и практическим осуществлением управленческих решений и действий по реальному удовлетворению общественных потребностей и интересов в управлении.

Цели управления закрепляются в управленческих решениях, где они подкрепляются волей субъектов управления. В государствен­ном управлении такой волей является воля народа, сосредоточен­ная в форме государственной власти. Управленческие решения — это социальные акты, в которых в логической форме (текстуальная модель) выражены воздействия управляющих звеньев (государ­ственных органов, должностных лиц) на общественную систему (управляемые объекты), необходимые для достижения поставлен­ных целей, обеспечения интересов и удовлетворения соответствую­щих потребностей в управлении.

Следует заметить, что сами решения, за небольшим исключени­ем (решения по кадровым, финансовым и ряду других вопросов), еще не создают непосредственно управляющих воздействий и не являются таковыми. Они несут в себе «заряд» запланированных, предполагаемых, задуманных, желаемых воздействий, но чтобы последние реально осуществлялись, нужны конкретные действия (активные усилия) государственных органов, должностных лиц и граждан по практической реализации соответствующих решений. Только путем действий (деятельности) указанных в решениях ис­полнителей возникают намеченные взаимосвязи между государ­ственными органами и управляемыми объектами, происходит из­менение направлений, содержания и активности их функциониро­вания. Во многих случаях управленческие действия не только связаны с обеспечением реализации управленческих решений, но и имеют самостоятельный управленческий смысл. Речь идет о так называемых организационных мероприятиях (сессиях, совещани­ях, конференциях, оперативках и т.д.), посредством которых про­исходит коллективное согласование определенных действий, при­равниваемое по значению к управленческому решению.

Реализация управляющих воздействий, выраженных в управ­ленческих решениях, приводит к определенным результатам управления, которые состоят в удовлетворении общественных по­требностей в государственном управлении или, иными словами, в сохранении, упрочении и прогрессивном развитии управляемой общественной системы (управляемых объектов), в упорядочении и повышении уровня трудовой и социальной активности людей. Ана­лиз и объективная оценка результатов управления, соотнесение их с потребностями, интересами и целями управления позволяют вы­являть меру удовлетворения этих потребностей и интересов, целе­сообразность, обоснованность и эффективность управления, смысл вновь возникающих потребностей, интересов и целей, актуаль­ность и содержательность разрабатываемых управленческих реше­ний и рациональность предполагаемых действий.

Социальный механизм формирования и реализации государ­ственного управления может быть выражен через следующую, опосредованную государством, единую цепь взаимосвязанных и последовательно детерминированных общественных явлений: «потребности — интересы — цели — решения — действия — ре­зультаты». [7]

Результаты есть возврат по принципу обратной связи к потреб­ностям — удовлетворение последних.

Цепь данных общественных явлений позволяет решать ряд тео­ретических и практических проблем государственного управле­ния. Она раскрывает объективную основу управления, переход объективного в субъективное, его возврат в объективное в процессе реализации управления.

Известно, что потребности в государственном управлении, отра­жающие объективные процессы и закономерности функциониро­вания и развития общества, сохраняя свою объективную природу, пройдя через сознание людей, получают субъективное проявление в интересах и целях. Значит, явления «потребности - интересы - цели» характеризуют объективную основу управления и звенья ее перехода в субъективное. Взаимосвязанные здесь явления обобща­ют и воплощают в себе запросы общества в государственном управ­лении и оказывают постоянное влияние на его содержание, формы и другие свойства. Они непрерывно сигнализируют о себе и побуж­дают государственные органы к принятию определенных управ­ленческих решений и осуществлению управленческих действий.

Субъективный момент управления наиболее явственно предстает в следующих звеньях цепи «цели - решения - действия», где цели предстают уже как осознанные, «подготовленные» к формулирова­нию в решениях. Здесь сполна начинает действовать субъективный фактор со своими волевыми, теоретическими, организационными, регулятивными, стимулирующими и другими способностями. Его решения и действия направлены на обеспечение достижения обще­ственных целей, интересов и потребностей.

В рассматриваемой цепи звенья «интересы — цели» в их двуеди­ном качестве объективного и субъективного служат звеньями пере­хода через известные социально-психологические факторы (моти­вы, установки, воля) объективного в субъективное, а звенья «действия - результаты», материализующие активность субъек­тивного фактора, являются «обратным» переходом субъективного в объективное. Звено «результаты» характеризует целесообраз­ность и эффективность управления, меру реального удовлетворения управленческих общественных потребностей и интересов и достижения поставленных целей управления.

Цепь приведенных общественных явлений указывает, далее, на звенья, посредством которых осуществляется участие управляю­щей и управляемой систем в формировании и реализации государ­ственного управления. Управляемая система влияет на государ­ственное управление посредством выдвижения своих потребно­стей, интересов и целей, которые и становятся важнейшим, определяющим условием и фактором содержания управления, а часто и способов его реализации. Она же принимает на себя управ­ляющие воздействия государственных органов и оценивает их ре­зультативность- Управляющая система наиболее конкретно выра­жает себя в «решениях о действиях», в которых, собственно, и за­ключается смысл управления.

Цепь «потребности — интересы — цели — решения — действия —  результаты» привлекает также внимание к комплексу внешних и внутренних факторов, обусловливающих характер, содержание и формы активности управляющей системы. Так, ее внутренняя ор­ганизация (взаимосвязи внутри системы) подчинена задачам созда­ния предпосылок для выработки наиболее обоснованных решений, осуществления эффективных действий и достижения их высоких результатов. Внешняя же организация управляющей системы (комплекс взаимосвязей с управляемой системой и другими управ­ляющими системами общества) призвана обеспечивать постоянное и оперативное восприятие ею общественных потребностей, интере­сов и целей, своевременное и объективное реагирование на резуль­таты управления — преобразование управляющих воздействий в новые формы, методы, уровень различных видов производитель­ной человеческой деятельности, иными словами, в прирост нацио­нального богатства.

Социальный механизм формирования и реализации государ­ственного управления действует не только на уровне его как цело­стного социального явления, но и практически во всех, даже еди­ничных проявлениях организационной, правовой и другой дея­тельности государственных органов и должностных лиц. При принятии любого управленческого решения, совершении любого управленческого действия приходится одновременно исходить и из указаний вышестоящих звеньев, действующего законодательства, и из конкретных управленческих потребностей, интересов и целей людей, коллективов и организаций, охватываемых данным реше­нием или действием.

Учет богатства взаимосвязей, содержащихся в данном механизме, позволяет увидеть сложность источников и процедур становления управленческих целеполагания, действий, управляющей воли и иных управленческих явлений. В таких процессах должно иметь место сочетание интересов, целей, содержания решений, волеизъяв­ления, практических действий и т.д. государственных органов, должностных лиц и управляемых объектов. Именно сочетание при­водит к рациональности и эффективности управления. В противном случае в субъекте управления обнаруживается много произвольного, волюнтаристского, насильственного, а управляемые объекты отчуж­даются от государственных органов, безразлично и пассивно воспри­нимают их требования, стараются действовать наперекор им. Возни­кает диссонанс и разнобой в функционировании государства и обще­ства со всеми негативными последствиями для обеих сторон.

В итоге можно сделать следующие выводы, основополагающие для дальнейших рассуждений и раскрытия системности государ­ственного управления:

·        содержание и формы, функции и структура управляемых объ­ектов непосредственно (генетически) обусловливаются объектив­ными естественно-природными и социально-историческими усло­виями и закономерностями;

·        специфика (параметры) каждого управляемого объекта и его место в общественной жизнедеятельности определяются целью, со­держанием, технологией и другими проявлениями осуществляемо­го им или в нем труда;

·        кооперированный и коллективистский характер современного (специализированного) труда придает сложное строение управляе­мым объектам, которые в общественной системе выступают в опре­деленных  организационных формах (предпри­ятия, учреждения, организации и т.д.);

·        управляемые объекты в силу их человеческой природы способ­ны к целеполаганию своей активности, к ее приспособлению и сти­хийной саморегуляции, к сознательному самоуправлению;

·        в системе государственного управления (единстве субъекта и управляемых объектов) управляемые объекты выполняют главную функцию воспроизводства общественной жизни и по этой причине являются определяющими (объективными детерминантами) по от­ношению к государственным органам.

ГЛАВА III. «ГОСУДАРСТВЕННОЕ СТРАТЕГИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ: УЧЕТ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ»

В XVIII веке стратегия отождествлялась с военной наукой и толковалась как система знаний, включающая все наиболее общие представления о войне. В XIX веке стратегия определялась как "синтез, интеграция всего военного дела, его обобщение, его философия".

В конце XX века с появлением эффективных методов исследования трансформационных процессов стало возможным определение закономерностей стратегического управления.         В XXI веке содержание понятия стратегия расширилось. Под стратегией стали понимать прогнозирование кризисных ситуаций и антикризисное управление в различных сферах деятельности (экономической, политической, мировоззренческой и др.) внутри государств и в мировом масштабе.

Стратегия государственного управления не может быть извлечена из исторического опыта страны и народа, и опыт одних стран и народов в прошлом или в настоящем не может быть перенесен на другие страны и народы вследствие разнообразия сочетания исторических, социальных, демографических, экономических, политических, культурных, мировоззренческих и др. условий. [8]

Определить моменты возникновения кризисных ситуаций, их детерминанты можно, опираясь на законы социокультурных трансформаций.

Социокультурные трансформации – необходимое условие самовоспроизводства человеческого общества. Социокультурные трансформации, также, – эндогенный механизм адаптации социально активных субъектов (индивидов и социальных групп) к изменению социальных и культурных условий жизни. Социокультурные трансформации воспроизводятся независимо от желания  людей и реализуются, благодаря присущей социально активным субъектам способности к самоизменению, к организации или дезорганизации коллективной деятельности. Поэтому законы социокультурных трансформаций транснациональны, транссоциальны и описывают динамику изменения характера коллективного взаимодействия путем самоорганизации и самоизменения социально активных субъектов.

Знание законов социокультурных трансформаций позволяет предвидеть кризисные ситуации, понять их причины, объяснить характер кризиса, его продолжительность, выбрать подходящие механизмы регулирования, оценить необходимые для этого ресурсы и определить их источники, мобилизовать человеческие ресурсы и направить их в нужном направлении. Знание законов социокультурных трансформаций позволяет переводить противоречия и противостояние различных слоев населения (классов), различных государств, союзов государств в конструктивное русло, не переводя их в вооруженные конфликты.

Так как регулярное возникновение кризисных ситуаций в экономике, политике, демографии и в др. сферах по отдельности и вместе – результат  рассогласования процессов социокультурных трансформаций в разных сферах деятельности, то для преодоления каждого конкретного кризиса существует единственный эффективный в данное время в данной ситуации механизм регулирования коллективного поведения.

Универсального механизма преодоления кризисных ситуаций нет, но есть функционально полная совокупность механизмов регулирования коллективного поведения. Их применение определяется совокупностью условий: доминирующим социокультурным типом основной части населения, доминирующими в данное время регуляторами коллективного поведения, локализацией или глобализацией кризиса, видами сфер деятельности, находящихся в кризисной ситуации.

Таким образом, стратегия государственного управления направлена на определение наиболее действенного способа применения мощи государства в кризисной ситуации. Для ее реализации необходим не гипотетический (вероятностный), а абсолютно точный научно обоснованный прогноз кризисных ситуаций, позволяющий оценить причину кризиса, его характер, имеющиеся и будущие стратегические ресурсы, выбрать адекватные механизмы и способы государственного стратегического управления коллективным поведением и взаимодействием людей в настоящем с расчетом на сколь угодно отдаленное будущее.

Необходимость вовлечения сил и средств государства, адекватных кризисной ситуации, означает, что задачей государственного стратегического управления является смена курса в управлении с учетом стратегических целей, реорганизация органов власти и управления и координация их усилий по консолидации населения на основе общих социально и культурно значимых идей.

Социокультурные трансформации проявляются в смене поколений. Смена социально и культурно значимых идей ведет к смене стратегических целей. Превращение человеческого фактора в действенную силу, использование всех видов человеческого ресурса, включая индивидуальные интеллектуальные и физические способности каждого человека, - цель государственного стратегического управления. Ее реализация требует знания

·        структуры внутренней организации функционально полной системы социального взаимодействия,

·        законов самоизменения характера социального взаимодействия,

·        законов социокультурных трансформаций формы организации совместной деятельности.

Стратегия государственного управления находится во взаимосвязи с оперативным управлением и тактикой. По отношению к ним стратегия государственного управления является ведущей, так как именно она определяет общую цель действий, силы, средства и механизмы решения антикризисных задач.

Положения тактики государственного управления вытекают из целей оперативного управления, которые в свою очередь вытекают из целей стратегии государственного управления. В этой связи программно-целевое управление государством необходимо строить на основе

·        прогнозирования и мониторинга самоизменения коллективного поведения и социального взаимодействия на сколь угодно отдаленную перспективу,

·        прогнозирования и мониторинга социокультурных трансформаций во всех сферах социально и культурно-значимой деятельности на сколь угодно отдаленную перспективу.

В системе программно-целевого управления стратегия задает общие и конкретные организационные и экономические параметры, определяющие направления и формы деятельности в каждой из сфер социально и культурно значимой деятельности. В ходе их реализации меняются возможности материального и морального порядка, являющиеся основными силами и основным ресурсом стратегии.

Результатом стратегии государственного управления является выработка общих основ использования различных видов ресурсов, координация разных видов и форм деятельности ради укрепления мощи государства и процветания народа.

Содержание стратегии государственного управления определяется системой задач, связанных с поиском ответов на 12 ключевых вопросов, образующих 6 групп (кластеров):

1.           Определение периодичности трансформаций в различных сферах деятельности (где, когда и почему?).

2.           Определение социально и культурно значимых целей (зачем?).

3.           Определение человеческих, природных, технико-технологических, производственных, финансовых, геополитических  ресурсов (с кем, чем?).

4.           Разработка основ материального обеспечения воспроизводства населения государства (в каком количестве и какого качества?).

5.           Подготовка квалифицированных кадров (какими трудозатратами и по какой цене?).

6.           Своевременное реформирование социальных институтов, включая институт власти и государственного управления (каким образом и какими средствами?).

Из целей стратегического управления вытекают цели оперативного управления. Из целей оперативного управления вытекает тактика управления, определяющая содержание государственного стратегического управления.

Содержание государственного стратегического управления определяется характером социокультурных трансформаций. Исходя из характера трансформаций, определяются

·        направление внутренней политики,

·        возможности роста численности населения и экономического потенциала государства,

·        направление международной политики и союзнические отношения,

·        направления и содержание образования и воспитания молодежи.

Анализ и прогнозирование социокультурных трансформаций в различных странах мира позволяет прогнозировать изменение ресурсов разных стран и, соответственно, их экономических, политических, интеллектуальных и моральных возможностей в осуществлении экономической, политической, военной экспансии. Конкретное изучение специфических законов социокультурных трансформаций каждой страны мира позволяет получить информацию, необходимую для успешной внешней экономической, политической и военной деятельности. [9]

Исходя из изложенного, можно дать следующее определение государственного стратегического управления:

Государственное стратегическое управление представляет собой систему мер по преодолению кризисных ситуаций, возникающих вследствие изменения целевых установок и личностного смысла индивидуальной и коллективной деятельности.

Оно базируется на прогнозировании

·        трансформаций в политической, экономической, мировоззренческой сферах, в сфере образования и воспитания,

·        изменений в обычаях и традициях,

·        достижений в науке, технике и технологии и на определении

·        условий и характера кризисов в ближайшей и отдаленной перспективе,

·        способов подготовки и ведения антикризного управления,

·        способов и механизмов антикризисного управления,

·        основ использования стратегических ресурсов,

·        основ материального и технического обеспечения антикризисного управления,

·        основ руководства органами государственного управления,

·        механизмов и способов контроля над эффективностью антикризисного управления.

Средствами реализации государственного стратегического управления являются органы власти и управления разного уровня. Содержание их деятельности по стратегическому планированию определяется необходимостью разработки и реализации планов антикризисных мероприятий. К ним относятся

·        практическое осуществление планирования стратегии государственного управления,

·        принятие стратегических решений по смене курса управления и реорганизации органов власти и управления,

·        руководство подготовкой квалифицированных кадров для осуществления антикризисного управления,

·        мобилизация населения на преодоление кризисной ситуации,

·        руководство органами власти и управления в ходе реализации антикризисной программы.

Государственное стратегическое управление является самой сутью практической деятельности высшего руководства государства и заключается в подготовке страны к преодолению кризисных ситуаций в ближайшей и отдаленной перспективе.

Как показали результаты конференции по стратегическому управлению (19-20 мая 2005г., ИНИОН РАН) работа по созданию Государственной стратегии в России не ведется. [10] Пример тому – результаты экономических реформ, закончившихся развалом целых отраслей промышленного и сельскохозяйственного производства, науки, культуры, здравоохранения; снижением рождаемости и ростом смертности населения; результаты военной реформы; пенсионных реформ; реформы начального и среднего профессионального образования в 2003-2004 годах, закончившейся развалом системы начального и среднего профессионального образования; реформы Государственного управления в 2004 году; реформы ЖКХ в 2006 году и др. 

Среди управленцев распространено мнение, что в настоящее время нет надежных научных методов прогнозирования социально-политических, социально-экономических, социокультурных трансформаций. Распространение этого мнения вызвано неосведомленностью Правительства о направлениях исследований негосударственных научных организаций и о результатах, полученных отечественными учеными в последние 5 лет.

В этой связи группа отечественных ученых из Москвы и Тулы, создавших Центр комплексных социально-научных исследований и просвещения  в 1998 году, считает необходимым известить представителей органов власти и управления, научную общественность об открытии ряда общих законов

·        самоизменения социально активных субъектов (индивидов и социальных групп),

·        организации социальных институтов,

·        организации мышления и поведения,

·        организации детерминант коллективного поведения,

·        изменения характера социального взаимодействия,

·        самоизменения политических режимов,

·        трансформации стилей государственного управления,

·        дуального социокультурного управления; специфических законов

·        социокультурных трансформаций социальных институтов (экономики, политики, науки, образования, культуры),

·        социокультурных трансформаций различных стран мира.

Открытие этих законов позволяет разрабатывать стратегию государственного управления, базирующуюся

·        на определении достоверных прогнозов локальных и глобальных кризисов в различных сферах деятельности (экономической, политической, культурной, социальной и др.) в сколь угодно отдаленной перспективе;

·        на выборе адекватных способов и механизмов управления коллективным поведением.

Таким образом, Правительство РФ в настоящее время имеет реальную возможность перейти к разработке научно обоснованных планов государственного стратегического управления.

Государственная политика по преодолению кризисной ситуации в управлении зависит от социокультурного типа основной части населения. Социокультурные трансформации определяют направление реформ государственного управления, используемые механизмы и результаты реформирования.

Итак, избежать угрозы возникновения хаоса и беспорядка во всех сферах деятельности, в том числе, управленческой, можно. Для этого необходимо срочно переходить к оперативному управлению коллективным поведением и взаимодействием с учетом социокультурных доминант.

В настоящее время исследованы законы социокультурных трансформаций в экономически развитых странах (Германии, Франции, США). Это позволяет Правительству РФ прогнозировать моменты возникновения и характер социальных, политических, экономических кризисов в этих странах и использовать имеющееся научное обеспечение для разработки стратегии политических и экономических отношений с этими государствами.

В настоящее время в России создано необходимое научное обеспечение стратегического управления. Правительство РФ имеет уникальную возможность воспользоваться им для разработки планов и программ государственного стратегического управления на сколь угодно отдаленную перспективу с целью укрепления мощи России, роста ее международного авторитета и влияния.

 Исследование социокультурных трансформаций в других странах мира позволит России выстраивать стратегию международных отношений в интересах народов разных стран мира. Укрепление мощи России, роста ее международного авторитета и влияния позволит ей проводить политику мирного урегулирования международных конфликтов.

Стремительно меняется мир, динамично развивается Россия, перед нашей страной встают новые масштабные задачи. При этом в России острейший дефицит грамотных, квалифицированных, современных управленцев. Это касается самых разных сфер - и бизнеса, и государственной службы, и науки, и местного самоуправления. Чтобы обеспечить мировое лидерство нашей страны, развитие инновационной экономики, повышение качества жизни, необходимо активно вовлекать в этот процесс людей неравнодушных, с гибким новаторским мышлением, с разносторонними знаниями и опытом. Задача бережного отношения к людям, сохранения и развития человеческого потенциала приобретает в этой связи особое звучание и особую актуальность. Чтобы эффективно использовать любой ресурс, нужно обладать информацией о нем, изучить потенциал управленческой и профессиональной элиты на всех уровнях. Нужно оценить, выявить и обеспечить признание всем ярким, талантливым людям, готовым послужить стране, вне зависимости от их партийной принадлежности.
Важно осознавать и верно оценивать имеющиеся возможности, не преуменьшая их.

Почему управленческие приемы, дающие превосходные результаты на Западе, плохо приживаются в России? Редко услышишь такой аргументированный и захватывающий ответ на этот вопрос, как у экономиста из Ярославля Александра Прохорова. Его книга помогает понять, как соединить с российскими традициями современные бизнес-принципы.

Версий того, почему в России все идет не так, как в развитых странах, в последние годы появилось немало. Автор книги «Почему Россия не Америка» Андрей Паршев, развивая мысль знаменитого историка Сергея Соловьева, пришел к неутешительному выводу: климат нашей страны настолько суров, а просторы настолько обширны, что издержки у отечественного бизнеса всегда будут выше, чем у стран-конкурентов, и поэтому без государственного покровительства он не поднимется.[11]
Другое популярное объяснение экономического отставания нашего отечества – многовековые традиции рабства: раз уж русский народ привык жить в условиях несвободы – пусть правительство руководит бизнесом, как мудрый рабовладелец.

События последних шести лет, ознаменовавшихся фактическим возвратом ряда крупных компаний под государственное управление, показали: идеи экономической державности начали претворяться на практике. Но, по мнению Александра Прохорова, проблема не в том, кто владеет бизнесом, а в том, как бизнес управляется.

Одна из наиболее заметных тенденций последних десятилетий на Западе – отказ от жесткой вертикали в управлении бизнесом. Западные компании все чаще переходят к плоской модели, где успех достигается благодаря самостоятельности в принятии решений низовыми подразделениями. Такой подход позволяет развивать в компаниях внутреннее предпринимательство. Все участники бизнес-цепочки проявляют больше инициативы, ответственности – и в итоге больше зарабатывают. Для западной управленческой модели, исходящей из того, что каждый работник мечтает, чтобы к нему относились как к личности, эта модель абсолютно естественна. Однако владельцев российских компаний, пытающихся внедрить ее у себя, нередко ждет разочарование. Подчиненные ее не принимают, предпочитая нередко даже сохранение более низких доходов. Конкуренция для них страшна и непривычна. Почему?
Прохоров дает на этот вопрос простой и страшный ответ. В российской системе главным стимулом всегда был не успех и обеспеченная старость («работа или безработица», как на Западе), не гармоничные отношения в коллективе («работа или позор», как на Востоке), а безопасность. Человека пугали не нищетой, не порицанием, не увольнением, а… смертью. Такая система складывалась веками – и в каждую новую эпоху, в каждом новом поколении подкреплялась новыми методами. Сначала – монголо-татарское иго. Потом – крепостное право. Потом – колхозы и ГУЛАГ.
В такой ситуации люди живут как бы в сейфе. «Сейф» в переводе с английского означает «безопасность». Хороший управленец в такой системе поощряет не конкуренцию между сотрудниками, не инициативность, а жажду стабильности. При этом не нужно так, как на Западе, бояться, что подчиненный сбежит от агрессивного начальника. Скорее наоборот: человек одобрительно воспринимает агрессивность, даже в свой адрес, как признак силы и надежности.

На Западе стабильность тоже ценится, но в первую очередь – как метод управления бизнесом. Производственные процессы планируются, жестко регулируются инструкциями, следование которым позволяет ритмично выпускать качественную продукцию. Идеальный сотрудник американской фирмы работает размеренно и предсказуемо. Экспромт и творчество – удел меньшинства. Такая жизнь – мечта любого российского руководителя, возглавляющего частное предприятие. Миллионы человеко-часов затрачены в наших компаниях, чтобы внедрить «умные» системы по управлению качеством, отношениям с клиентами, стимулированию «бережливого производства». Но на деле в 50% случаев даже самые современные работники принимают решения не «по системе», а по интуиции, а даже самые продвинутые предприятия не могут жить без авралов. И это тоже вполне объяснимо. По логике книги Прохорова, управление в России веками осуществлялось не путем создания прибыли или сбора налогов, а через «перераспределение ресурсов». В отдельных случаях это было примитивным ограблением, в отдельных случаях – конфискацией. И главный управленческий прием в экономике такого типа – умение произвести мобилизацию, то есть отобрать у подчиненного ресурсы: время, деньги, свободу. А в ответ у подчиненного вырабатывается умение пережить очередную мобилизацию.

Дальше – еще интереснее. Поскольку каждый начальник тоже для кого-то подчиненный, то ему тоже приходится подстраиваться под веяния сверху. А значит, тоже создавать заначку, чтобы пережить очередную мобилизацию. Хороший управленец в такой системе – тот, кто терпит разболтанность, недисциплинированность в своем коллективе, но остро чувствует момент, когда это терпение пора обналичивать и вытрясти из подчиненных припрятанные ресурсы. А хороший работник 90% времени делает вид, что работает. Ведь если человек будет всегда работать в полную силу – у него больше отберут и потребуют дальше наращивать усилия.
Конечно, и в России возможны плохие управленцы. Но это не те, кто не умеет заставить работать планомерно, а те, кто не умеет спланировать аврал, кто не развивает в себе интуицию ритма: вот сейчас еще можно потерпеть, и еще две недели можно терпеть, а еще через пять минут нужно бить во все колокола. Только плохой русский управленец все валит на русские морозы и просторы. Хороший знает, когда можно сдавать Москву Наполеону и отступать, а когда пора идти в атаку – да такую, что сметает любые преграды.

И тут возникает следующий вопрос: откуда в замкнутой несвободной системе берется свободная энергия, позволяющая решать, казалось бы, абсолютно неразрешимые задачи?

Пример Александра Прохорова, неоднократно упоминаемый в книге «Русская модель управления», – успешная эвакуация промышленности в восточные районы СССР в 1941 году. Парадокс: к войне с Германией наша армия готовилась – и была разгромлена в результате гитлеровского блицкрига. А к эвакуации страна не готовилась – и блестяще сумела ее провести, новые заводы начали работать на новом месте через считаные недели. Станки запускались нередко под открытым небом – но все, что нужно было для фронта, производили исправно. Успех обеспечили, по выражению Прохорова, «кластеры свободы» – низовые управленческие ячейки, проявившие в критический момент чудеса самостоятельности, но опять-таки не для взаимной конкуренции, а для взаимного выживания. Свобода в тот момент выразилась для них именно в отсутствии плана, спущенного сверху. И такова в «русской модели управления» универсальная модель успеха.

Централизация и децентрализация сосуществуют в любом обществе. Но на Западе при децентрализации вверху централизация опускается вниз. А в России наоборот: вверху централизация, внизу – децентрализация. Парадоксальным образом такая система, уничтожая личность как духовную реальность, помогает человеку выжить физически.

Но вот закончился кризис. Экономика поднимается. Казалось бы, сейчас стоит всем засучить рукава – и развивать успех. Однако лидеры наверху вдруг замечают, что их идеи об ускорении развития, о проведении очередной серии реформ не встречают искренней поддержки внизу. Формально принимаются дерзкие планы, реально – для выполнения их не прилагается и половины той энергии, что требуется. Самые неуемные руководители начинают в этой ситуации закручивать гайки. На какое-то время эта встряска дает свои результаты. Но затем история повторяется.

И по-другому в России быть не может, по крайней мере, не было до сих пор, считает Александр Прохоров. Управление, основанное на страхе, постоянная конфискация ресурсов и сочетание деспотизма центра с анархией цехов заставляет систему раскачиваться, как маятник. В исходном состоянии (в стабильной фазе) маятник висит спокойно. Низы в это время копят заначку и саботируют распоряжения своего начальства. Нижестоящее начальство точно так же поступает по отношению к вышестоящему начальству – и так далее. Однако при этом падает доля прибыли, поступающая на самый верх. Тогда начальство отправляется «в народ» и пытается вникнуть в то, как работает цех и почему производство падает. Нарушается автономия кластера. Кластер реагирует как улитка, которой коснулись пальцем: перестает работать вообще, ничего не производит не только для начальства, но и для себя. Цех не будет делиться с начальством, пока начальство – в цеху. Скорее начнется пугачевщина или что-то похуже. Тогда начинается нестабильная фаза: появляется новый начальник, который отводит маятник в сторону и отпускает на волю земного тяготения. Такими начальниками были все самые памятные российские правители: Иван Грозный, Ленин, Сталин. Таков начальник Путин. «Вздернуть маятник» означает прищучить номенклатуру, «мобилизовав» ее ресурсы, и восстановить «вертикаль власти». В результате на каждом уровне общества знают, за что снимут голову, и одновременно низовым подразделениям возвращается та анархическая автономия, которая позволяет добиваться совершенно поразительных успехов. В нестабильной фазе много расстреливают и сажают, зато и у среднего руководящего звена просыпается страх Божий. Однако нестабильность нарушает баланс в другую сторону: жизнь внутри кластера становится слишком конкурентной, а никаких позитивных стимулов не появляется. Долго существовать такой режим не в состоянии: элита (высшее чиновничество, топ-менеджеры) с какого-то момента начинает прилагать все усилия, чтобы обезопасить свое существование, – отсюда возврат к неподвижности, к стабильности. Последний пример – брежневские застойные времена, пришедшие на смену эпохи безжалостного Сталина и неуемного Хрущева. Такова, по Александру Прохорову, русская модель управления. Поняв принцип ее устройства, остается только внимательно наблюдать за тем, в какой фазе находится управляемая структура, и добиваться максимального эффекта методами, подходящими для данной фазы. И реформировать эту модель в сторону большего либерализма пока никому не удавалось. При Александре I, при Александре II, при Ельцине власть позволяла обществу больше свободы. Почему эти попытки терпели неудачу? Потому что, в отличие от кризисных мер Грозного или Сталина, были «неорганичны» для «национальной системы управления», полагает Александр Прохоров. Образно говоря, реформаторы пытались подлатать такие старые вещи, которые следует или вовсе выкинуть, или если трогать, то бережно-бережно.

Практика показывает, что наибольшего успеха в России добиваются те компании, где удается совместить проверенные веками российские ценности с самыми очевидными преимуществами западной управленческой модели: поощрением личной самостоятельности, ответственности, предприимчивости, сотрудничества между административными «верхами» и исполнительскими «низами». Проблема в том, что одного желания лидеров реализовать такой план недостаточно. Можно, конечно, строго постановить: отныне в мою компанию принимаются только люди, живущие и работающие «по-западному». Но много ли их? Рано или поздно придется пойти на компромисс с собственной кадровой политикой.

Вывод простой: чтобы таких людей, которых требует современный бизнес, в России стало достаточно, должна измениться сама Россия. И должны в первую очередь измениться отношения между обществом и государством. Собственно, к этому выводу и подводит читателей исследователь «русской модели управления».

Однако «старомосковская система», как называет ее Александр Прохоров, не сдается. Один из недавних опросов, в котором приняли участие 1300 бизнесменов, показал: главным фактором успеха они считают доступ к рычагам государственной власти. Чем меньше коллектив – тем лучше. Чем автономнее коллектив – тем лучше. Чем в большей безопасности коллектив – и коллектив менеджеров, и коллектив работников – тем лучше. Реформировать российскую систему управления не нужно и невозможно, но разобрать на составные элементы и пустить в ход то, что востребовано мировым научно-техническим и социальным прогрессом, нужно и можно.
          Деятельность любой организации, любого общества подчинены общим законам. Для того чтобы эффективно управлять людьми и мобилизовать их, нужно понимать, чего они сами хотят достичь. Зная цели своих подчиненных, проще сформулировать общую цель, ради которой они и будут двигать компанию или государство. Если найдена общая цель – причем цель не придуманная и не абстрактная, а та, что отвечает чаяниям подчиненных, –то люди будут намного активнее двигаться вперед.

Есть великолепный исторический пример – Александр Македонский. Он умел блестяще настраивать свои войска на сражения. Он выслушивал мнение воинов и достигал с ними согласия. Это вообще основной принцип управления – получить согласие на достижение какой-либо цели. Этого не происходит, когда власть или руководители начинают отрываться от тех, кто идет за ними. Отсюда и естественное противодействие подчиненных.

Безусловно, Россия имеет все основания гордиться феерическими, не имеющими аналогов достижениями отечественных управленцев, решавших на первый взгляд нерешаемые задачи. Но и противоречия национальной модели управления, работающей во всех общественных и хозяйственных сферах, тоже налицо. С одной стороны, она ухитряется в острый момент выдвинуть на ключевые позиции в высшей степени эффективных людей. С другой – одержима уравниловкой, практически исключает конкуренцию. И цена, которую такая система требует за успех, очень часто слишком велика – люди, населяющие Россию. Управление через смерть или хотя бы через угрозу смерти – разве это обязательно? Что нужно для того, что изменить такую систему? По мнению Александра Прохорова, полностью реформировать ее невозможно. Однако модернизировать, зная ее механизм, – вполне. И островки улучшенного управления в России уже начали возникать.

Существуют ясные и многочисленные свидетельства того, что организация, создающая максимально комфортные условия труда, будет успешно развиваться, сохранять самых производительных сотрудников и обладать самыми преданными кадрами.

Одна из основных движущих сил в выполнении работы — знание. Знание о том, насколько мы преуспели, непосредственно связано с удовлетворением от выполненной работы. Единственное, что доставляет нам больше удовольствия, чем созерцание собственных достижений, — когда наш начальник видит результаты нашего труда и хвалит нас за хорошо сделанную работу.

Именно информация, которой владеет человек, и его способность и готовность поделиться ею определяют ценностный человеческий потенциал. Сегодня сведения и люди связаны неумолимо, как никогда прежде: одно не может с полной отдачей работать без другого. Сотрудники нуждаются в своевременных, существенных, и — самое важное — организованных сведениях больше, чем в огромных зданиях и в колоссальном количестве оборудования. Менеджмент обязан своевременно вкладывать полезные: данные в руки человеческого капитала и обучать сотрудников использованию таких сведений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Первейшим условием рациональности и эффективности государственного управления является познание объективного, раскрытие его внутренних зависимостей и механизмов, учет много­образных элементов и закономерностей и построение на основе зна­ний об объективном соответствующих целей, функций, структур, технологий и принципов государственного управления.

В качестве объективных основ государственного управления следует назвать природно-географические условия, естественно-общественные условия, которые сформировались вследствие длительного взаимодействия человека и природы; культурно-историческое наследие, которое создано субъектив­ным фактором (сознанием и деятельностью людей) и выступает на сегодня нашей объективной жизненной опорой.

Целесообразно подчеркнуть, что выделенные природно-географические, естественно-общественные и культурно-ис­торические условия и наследуемые нами ныне их результаты в ре­альной жизни выступают во взаимосвязи друг с другом, как ком­плексное явление, внутри и в пределах которого только и может формироваться и реализовываться государственное управление.

Результирующим названных объективных усло­вий выступает производственная база со своей технологией, спе­циализацией и кооперацией в рамках территории определенного сообщества людей (государства, его составной части, города, адми­нистративного района, населенного пункта). Каждый раз надо учитывать ее состояние, потенциал, при­годность к решению тех или иных задач, возможности обновления и многое другое, в том числе и те капиталовложения, которые бы­ли вложены в нее несколькими поколениями в течение всего пе­риода ее существования. Рациональность государственного управ­ления и начинается от умелого, экономичного и социаль­но-эффективного использования той производственной базы общества, которой оно располагает на момент актуализации своих жизненных проблем.

В качестве объективного источника и детерминанты государ­ственного управления особо следует выделить систему экономических отношений (экономический базис общества). Данная систе­ма соединяет производственную базу с человеческим потенциалом и обеспечивает воспроизводство материальных продуктов, а также социальных и иных услуг, необходимых для поддержания жизне­деятельности общества и каждого отдельного человека.

Важная роль объективной де­терминанты государственного управления принадлежит социаль­ной сфере общества, состоящей из специфических социальных ин­тересов, социальных отношений в узком смысле слова, социальной инфраструктуры. Под социаль­ной инфраструктурой понимается совокупность материально-веще­ственных элементов, создающих условия удовлетворения социаль­ных интересов людей, т.е. набор структур по оказанию социальных услуг. Функционально здесь актуальна каждая структура, ибо виды соци­альных услуг не взаимозаменяемы.

Объективная детерминация государственного управления идет также от духовной культуры общества, имеющей как бы два сре­за: субъективный, связанный с тем, что духовность есть проявле­ние субъективного фактора (сознания и деятельности людей), и объективный, отражающий материальное закрепление духовного, превращение его в историческое наследие.

Источником и постоянным импульсом объективизации государ­ственного управления служит рожденный духовной культурой об­щества научно-технический прогресс. Этот прогресс осуществляет­ся в сложнейшей системе «наука — техника — производство — природа — общество — человек», где каждый элемент, во-первых, приобретает смысл и реализуется лишь в общественном отноше­нии, при удовлетворении им определенной общественной потреб­ности или при выполнении общественной функции и, во-вторых, неразрывно сочленен с человеком, создается и преобразовывается благодаря его интеллектуальной и физической активности.

Таким образом, объективизация государственного управления идет от комплекса источников, детерминант и импульсов по лини­ям: природно-географических условий; естественно-общественных условий; культурно-исторического наследия; производственной базы, системы экономических отношений; традиций и структуры социальной жизни; объективного в духовной культуре; научно-технического прогресса и, наверное, других, которые могут быть обнаружены и выделены при более конкретном раскрытии данной проблемы.

Социальный механизм формирования и реализации государственного управления диктует необхо­димость определения его социальной функции, соци­альной роли и ценности в общественном движении.

Существование и развитие, содержание и формы, направления и смысл совершенствования государственного управления, все дру­гие его стороны и проявления определяются объективными потреб­ностями общества в целенаправленном, организующе-регулирующем, властном согласовании поступков и действий людей, обеспе­чении взаимосвязи и упорядоченности множества активно функционирующих коллективов. Необходимость и глубокая заинтересованность каждого человека, коллектива, общности людей в установлении, поддержании и улучшении постоянных и рацио­нальных взаимосвязей с другими людьми, коллективами, общностями, их стремление к организованному ведению общественно зна­чимых дел, к научно обоснованному течению производственных, научно-технических, духовных и других процессов порождает син­тезированную, всеобщую потребность в управле­нии вообще и в государственном управлении в частности. Речь идет именно о потребности в управлении, ко­торую нельзя путать с другими потребностями в других областях жизни.

Социальный механизм формирования и реализации государ­ственного управления может быть выражен через единую цепь взаимосвязанных и последовательно детерминированных общественных явлений: «потребности — интересы — цели — решения — действия — ре­зультаты».

Цепь данных общественных явлений позволяет решать ряд тео­ретических и практических проблем государственного управле­ния. Она раскрывает объективную основу управления, переход объективного в субъективное, его возврат в объективное в процессе реализации управления.

Социальный механизм формирования и реализации государ­ственного управления действует не только на уровне его как цело­стного социального явления, но и практически во всех, даже еди­ничных проявлениях организационной, правовой и другой дея­тельности государственных органов и должностных лиц.

Стратегия государственного управления не может быть извлечена из исторического опыта страны и народа, и опыт одних стран и народов в прошлом или в настоящем не может быть перенесен на другие страны и народы вследствие разнообразия сочетания исторических, социальных, демографических, экономических, политических, культурных, мировоззренческих и др. условий. Под стратегией понимается прогнозирование кризисных ситуаций и антикризисное управление в различных сферах деятельности (экономической, политической, мировоззренческой и др.) внутри государств и в мировом масштабе. Определить моменты возникновения кризисных ситуаций, их детерминанты можно, опираясь на законы социокультурных трансформаций. Социокультурные трансформации – необходимое условие самовоспроизводства человеческого общества.

Знание законов социокультурных трансформаций позволяет предвидеть кризисные ситуации, понять их причины, объяснить характер кризиса, его продолжительность, выбрать подходящие механизмы регулирования, оценить необходимые для этого ресурсы и определить их источники, мобилизовать человеческие ресурсы и направить их в нужном направлении.

ПРИЛОЖЕНИЕ

1.           Глазунова Н. И. Государственное управление как система. М.: ГИЧ, 2001, стр. 34

2.           Паршев А. П. Почему Россия не Америка (Книга для тех, кто остается здесь). М.: Крымский мост – 9Д, Форум, 2000, стр. 59

3.           Тощенко Г. В. Социология и социальное мифотворчество. М.: Норма-Инфра, 2002, стр. 202

4.           Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Омега-л, 2004, стр. 96

5.           Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Омега-л, 2004, стр. 100

6.           Жидков В. С., Соколов К. Б. Десять веков российской ментальности: Картина мира и власть. Спб., 2001, стр. 57

7.            Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Омега-л, 2004, стр.128

8.           Иванов В. Н. Социальные технологии. М., 2004, стр. 116

9.           Право и образование. № 3, М., 2007, стр. 7

10.       www.Odn2.ru

11.       Паршев А. П. Почему Россия не Америка (Книга для тех, кто остается здесь). М.: Крымский мост – 9Д, Форум, 2000

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.           Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Омега-л, 2004

2.           Глазунова Н. И. Государственное управление как система. М.: ГИЧ, 2001

3.           Жидков В. С., Соколов К. Б. Десять веков российской ментальности: Картина мира и власть. Спб., 2001

4.           Иванов В. Н. Социальные технологии. М., 2004

5.           Паршев А. П. Почему Россия не Америка (Книга для тех, кто остается здесь). М.: Крымский мост – 9Д, Форум, 2000

6.           Прохоров А. П. Русская модель управления. М.: Эксмо, 2007

7.           Тощенко Г. В. Социология и социальное мифотворчество. М.: Норма-Инфра, 2002

8.           Право и образование. № 3, М., 2007

9.           www.Odn2.ru

Голосование

Как вы оцениваете работу нашего сайта? Отлично Хорошо Нормально Плохо Результаты