Ст. 59 (ср. ст. 109 ПСГ). Церковь, являвшаяся одной из деятельных помощниц правительственной власти в процессе создания Русского централизованного государства, не собиралась поступаться имевшимися у неё привилегиями. Составитель Судебника, проводивший политику централизации государственного управления и суда и ни слова не говоривший об иммунитетных привилегиях феодалов, вынужден был закрепить судебные привилегии церкви. Правительство не решалось еще на последовательное проведение политики ущемления церковных привилегий.
Закон устанавливает, что гражданские дела духовенства и патронируемых церковью людей ( «которые питаются от церкви божиа») рассматривает церковный суд. При предъявлении иска церковным человеком к светскому или наоборот назначается «вопчей„суд». Однако, несмотря на закрепление за церковью феодальных привилегий, государственная власть не' может допустить полной автономии церкви при рассмотрении всех категорий дел. Дела по обвинению представителей духовенства в уголовных преступлениях сосредотачиваются в руках судебных органов государства; ср. свидетельство Герберштейна о том, что если священника обвинят в краже, пьянстве и тому подобных преступлениях, то он подлежит мирскому суду («Записки о Московитских делах», СПб., 1908, стр. 43).
Построенная в своей основе на ст. 109 Псковской судной грамоты, ст. 59, в отличие от псковского закона указывает, что церковный суд осуществляет святитель митрополит, епископ или его судья, а не наместник владычный. Подобное изменение в тексте вполне понятно, ибо в Пскове церковную власть представлял наместник новгородского архиепископа (владыки), в то время как Москва была резиденцией митрополитов.
Кроме того, в текст статьи Судебника добавлены два казуса о старой вдове, что, повидимому, вызывалось московской практикой.
Если вдова не обладала никаким , имуществом и жила за счет церковных подаяний, то она подлежала митрополичьему суду. Вдова, обладавшая известной имущественной самостоятельностью, подпадала под общую юрисдикцию.
Ст. 60 Статья определяет порядок наследования. Это особенно интересовало представителей господствующего класса. В отличие от Русской Правды (ср. ст. ст. 91—93 Пространной Правды), которая в случае отсутствия у наследодателя детей признает его имущество выморочным. Судебник призывает к наследованию «ближнего от его рода», расширяя, таким образом, круг наследников (ср. ст. 15, 90 ПСГ). Предметом наследования по Судебнику может служить не только движимое имущество, но и недвижимое—земля. Упоминание о земле как о предмете наследования весьма характерно для развитых феодальных отношений, при которых земля лежит в основе всей экономической жизни.
Ни ст. 91 Пространной Правды, ни ст. ст. 14—15 Псковской судной грамоты» трактующие о порядке наследования, не упоминают о земельной собственности.
Ст. 61 Феодальная собственность на землю требовала тщательной правовой регламентации, и в силу этого в законе появляются ст. ст. 61—63, посвященные земельным вопросам.
Статья 61 основывается на обычном праве и предусматривает случай потравы скотом посева. 3акон устанавливает, что между граничившими землями необходимо воздвигать изгородь, причем закон обязывает обоих владельцев смежных владений совместно городить изгородь.
В случае потравы отвечал тот, чья половина изгороди оказывалась неисправной и из-за этого скот проник на посевы. Закон не предусматривает ответственность владельца скота.
При наличии пастбищ, граничащих со вспаханными землями, обязанность ставить изгородь лежала на владельце пашни. Владелец вспаханной земли должен был своевременно ее огородить; в противном случае потрава возникала по его небрежности и никто не нёс ответственности за ущерб, причиненный скотом.
Статья 61, устанавливая обязанность огораживания пашен и покосов, отражает борьбу феодалов с пережитками общинных сервитутов.
Ст. 62 (ср. ст. ст. 72—73 Пр. Пр.., ст. 4 ДУГ, ст. 18 БУГ). Статья отразила всю сложную обстановку, создавшуюся поземельных отношениях русского феодального общества. Беря в качестве основного принципа запрет нарушения межевых знаков и покушения на чужую собственность, составитель Судебника проводит четкое различие между феодальными владениями и крестьянскими землями.
Нарушение границ земель великого князя, духовного или светского феодала карается значительно строже, нежели нарушение границ крестьянских зёмель. Нарушение границ феодальных владений квалифицируется законом как преступление влечет за собой для виновного телесное наказание и денежное взыскание в пользу истца. Государство утверждало незыблемость феодального владения и всеми мерами охраняло ее. > \' ~ Ярким отражением феодального права - права-привилегии является установление взыскания за нарушение границ крестьянских земель и возникшую при этом драку «смотря по человеку». А. А. Зимин считает, что, начиная со слов «и рану присудят», мы имеем другую статью, механически присоединенную к ст. 62. Этот вывод основывается на отсутствии данного казуса в Судебнике 1550 года. Источниками же этой нормы являются ст. «О муже кроваве» и ст. «О безчестии» из позднейших редакций Русской Правды (см. Памятники русского права, вып. I, стр. 210—211).
Ст. 63 Одним из важнейших вопросрв при рассмотрении поземельных споров являлось установление срока давности, дававшего основу для закрепления права на земельные угодья. Вопрос об источниках этого постановления Судебника служил предметом оживленного спора в исторической и историко-правовой литературе и до сих пор не разрешен.
Судебник устанавливает трехлетний срок давности (ср. ст. 20 Правосудия митрополичьего: «А что ся деял за 3 годы, того не искати судом...») при спорах между
отдельными лицами и шестилетний – при спорах, возникавших из-за захвата великокняжеских земель, то есть государственных земель.
В то же время дошедшие до нас акты говорят пятнадцатилетнем сроке давности (ср. жалованную грамоту 1483 года, данную Иваном III на митрополичью слободу Караш, АФЗ и X, № 1) и пятилетнем сроке давности (ср. АЮ, № 7, ст. 9 ПСГ).
По С. В. Юшкову, постановление Судебника о сроках давности было нововведением, основанным на практике митрополичьего суда (см. Правосудие митрополичье) и обусловленным желанием правительства ликвидировать многочисленные поземельные споры в присоединенных к Москве землях, где существовали различные сроки давности.
Гражданское, наследственное и право собственности по Судебнику 1550 года.
Резкое обострение классовой борьбы вынудило господствующий класс поспешить с принятием нового кодекса, нормы которого были призваны обеспечить подавление сопротивления феодально-зависимого населения.
Судебник 1550 года, возможно, был принят на земском соборе, явившись тем самым первым законодательным актом складывающейся сословно-представительной монархии, отразившим основные требования господствующего класса.
Далее идет комментарий к статьям Судебника 1550 года, содержащим нормы гражданского, наследственного и имущественного права.
Ст. 82. Настоящая статья черезвычайно важна для оценки роли Судебника 1550 года в развитии институтов русского гражданского права. В этом постановлении составители выдвигают прогрессивный для своего времени взгляд на обязательство, как на право на действие лица, а не на само лицо.
Судебник в данной статье запрещает должнику служить у кредитора за долг. В отличие от ст. 78, согласно которой должник отрабатывал кредитору проценты своим трудом, настоящее постановление предусматривает такую форму займа, когда должник выплачивал проценты деньгами.
В этом случае закон запрещает держать должника во дворе у Кредитора и заставлять его работать на займодателя.
Несоблюдение этого правила влекло за собой ущерб для кредитора, ибо если последний держал у себя подобного должника, и тот бежал, прихватив имущество заимодавца, то кредитор лишался и похищенного, и долга.
Данная норма является отражением развития товарно-денежных отношений в Русском государстве XVI века. Возложение ответственности по займам не на личность, а на имущество займодержателя, несомненно, являлось благоприятным условием для еще более интенсивного обращения денежных средств в стране.
Ст. 83 (ср. ст. 54 Судебника 1497 года). Четко регламентируя договор личного найма, Судебник 1497 года ставил своей целью защиту интересов хозяина наймита, предоставляя ему право лишать наймита причитающегося вознаграждения в случае самовольного ухода. Теперь Судебник дополняет это постановление указанием на ответственность хозяина, не желающего выплатить обусловленное договором личного найма вознаграждение в случае выполнения наймитом своих обязательств. Исходя из текста закона, видно, что спор между наймитом и хозяином рассматривался в судебном порядке, и в случае признания виновным господина, он выплачивал требуемую сумму в двукратном размере.
Ст. 84 (ср. ст. 63 Судебника 1497 года). Статья воспроизводит постановления предыдущего законодательства о сроках исковой давности по поземельным спорам.
Последняя часть данной статьи является нормой гражданского процесса. Судебник категорически воспрещает при тяжбах о земельных владениях руководствоваться прежними обычаями, заключавшимися в посылке двух судей по выбору спорящих сторон на спорный участок для решения вопроса о границах оспариваемого владения (ср. АФЗ и Х ч.1 №44а). Судебник требует от приказных людей, бояр и даже государя (впервые закон предъявляет категорическое требование к монарху) посылать лишь одного судью и обязательно не по челобитью сторон. Эта норма ярко свидетельствует об усилившемся значении закона и о той важной роли, которую он играл в деле укрепления Русского государства.
В этом постановлении отражено стремление регламентировать деятельность главы государства - государя, что характерно для сословно-представительной монархии.
Ст. 85. Поскольку в феодальном обществе основой всех отношений собственности были отношения, связанные с землевладением, то поэтому регламентация Судебником 1550 года вопросов землевладения приобретает для нас особый интерес. Центром постановлений Судебника, его новеллой в данном вопросе, является ст. 85, озаглавленная «А о вотчинах суд».
Смысл статьи заключается в установлении круга лиц, пользующихся правом выкупа родовых вотчин, и в установлении срока данного выкупа. Согласно ст. 85, в течение сорока лет род удерживает за собой право выкупа проданной, а также вымененной или заложенной родовой вотчины, то есть наследственного земельного владения феодала, за дену, записанную в купчей. При этом прямые потомки (дети и внуки) теряют право выкупа безусловно, а выкупать родовое владение могут только боковые родичи (братья, племянники или их потомство) и то только в том случае, если не принимали участие в составлении купчей и не записаны в ней в качестве послухов. Участие в составлении купчей на продаваемую вотчину лишает права выкупа не только непосредственно принимавших участие в этом акте родичей, но и их потомство. Для выкупившего вотчину родственника закон также устанавливает ряд ограничений. Он обязан держать вотчину за собой и не имеет права ни заложить, ни продать ее чужеродцу. От выкупившего лица вотчина поступает в наследство только тому его родичу, который не принимал участия в составлении купчей.
Но это еще не полный перечень ограничений, устанавливаемых ст. 85. Закон требует от лица, выкупающего родовую вотчину, чтобы он платил за нее своими собственными, а не заемными деньгами, то есть запрещает делать заем для выкупа родовой вотчины. В том случае, если продавец вотчины узнает, что она выкуплена на чужие деньги или же выкупщиком заложена или продана, то «вотчина по прежнему продавцу безденежно», то есть продавец вновь возвращает себе выкупленную у него вотчину, не возмещая выкупщику никаких материальных расходов. Закон не говорит ничего о возмещении причиненного ущерба кредитору или залогодержателю, но кредиторы получали право иска к подобным выкупщикам.
