1.4 Виды и формы международно-правовой ответственности государств
Реализация международно-правовой ответственности включает в себя две составляющие: юридические последствия международно-противоправного деяния и механизмы призвания виновного субъекта к ответственности.
В международно-правовой литературе существуют довольно разноречивое понимание и применение понятийно-категориального аппарата, относящегося к институту реализации международно-правовой ответственности. В частности, довольно часто происходит смешение таких понятий, как «юридические последствия наступления международно-правовой ответственности», «формы» и «виды» такой ответственности. Между тем КМП ООН (далее - КМП) при разработке темы об ответственности как государств, так и международных организаций четко разграничила эти понятия.
К юридическим последствиям международно-противоправного деяния относятся:
а) прекращение противоправного деяния;
б) обязательство предоставить гарантии неповторения, если того требуют обстоятельства;
в) возмещение вреда, нанесенного противоправным деянием.
Данные положения отражены в ст. 30 и 31 Проекта статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. (далее - ПСОГ).
Юридические последствия международно-противоправного деяния не влияют на сохраняющуюся обязанность выполнения нарушенного обязательства. Даже в том случае, если нарушившая обязательство сторона выполнит свои обязанности по прекращению противоправного поведения и по предоставлению возмещения, она продолжает быть связанной нарушенным ею обязательством. В ПСОГ положение, отражающее данный принцип, содержится в ст. 29. Вместе с тем в комментарии к данной статье указывается, что принцип, согласно которому обязательство как таковое не затрагивается нарушением, не означает, что выполнение обязательства все еще будет возможным после того, как нарушение было совершено. Это будет зависеть от характера соответствующего обязательства и нарушения. Кроме того, следует заметить, что условия прекращения или приостановления обязательства должны определяться первичными нормами, касающимися этого обязательства, т.е. нормами, которые налагают на субъекта данное обязательство.
Таким образом, после совершения международно-противоправного деяния у обоих субъектов возникает новый объем прав и обязанностей: у нарушившего норму государства появляются вторичные обязательства (обязательство прекратить противоправное деяние, обязательство предоставить гарантии неповторения и обязательство возместить ущерб), а у потерпевшего субъекта — вторичные права (право требовать возмещения ущерба). То есть международно-противоправное деяние порождает новые правоотношения, которые являются юридическими последствиями совершения этого деяния.
Что же касается видов и форм ответственности, то данные понятия можно определить следующим образом: вид ответственности - это понятие, определяющее общее содержание последствий международного правонарушения, их юридический характер, а форма ответственности - это способ осуществления ответственности в пределах определенного вида.
Традиционно в международном праве выделяется два вида ответственности - материальная и политическая (нематериальная). Материальная ответственность — это ответственность, которая возникает в связи с нанесением потерпевшему субъекту материального ущерба. Политическая ответственность - это ответственность, которая не связана с нанесением материального ущерба и возникает в силу самого факта нарушения нормы международного права (например, в случае нарушения неприкосновенности дипломатического представительства). То есть политическая ответственность возникает даже в случае, если международно-противоправное деяние не повлекло материального ущерба. Необходимо отметить, что два данных вида не являются взаимоисключающими, и в большинстве случаев при наступлении материальной ответственности наступает и политическая.
Помимо данных видов ответственности некоторые авторы выделяют моральную ответственность субъектов международного права (российские юристы-международники Ю.М. Колосов, И.И. Лукашук). При этом нужно подчеркнуть, что в Проекте не закреплено понятие политической ответственности или политического ущерба, там говорится лишь о возмещении материального или морального ущерба.
Обязательство возмещения ущерба регулируется положениями ст. 31 ПСОГ. В п. 2 ст. 31 ПСОГ закреплено понятие вреда для целей данного проекта, которое включает в себя любой ущерб, материальный или моральный, нанесенный противоправным деянием. При этом КМП выделяет лишь три формы возмещения ущерба: реституция, компенсация и сатисфакция.
Каждый из видов международно-правовой ответственности осуществляется (или реализуется) в определенных формах. К формам реализации материальной ответственности можно отнести реституцию, компенсацию, субституцию.
Реституция — это восстановление первоначального положения вещей, т.е. положения, которое существовало до совершения международно-противоправного деяния. В простейшей форме реституция предполагает такие действия, как освобождение неправомерно задержанных лиц или возвращение неправомерно арестованного имущества. Таким образом, реституция подразумевает то, что ответственное государство должно ликвидировать правовые и материальные последствия своего противоправного деяния путем восстановления ситуации, которая существовала бы, если бы не было совершено такое деяние. Существует также понятие «юридическая реституция». К юридической реституции относятся, например, отзыв, отмена или изменение законодательного положения, принятого в нарушение норм международного права, аннулирование или пересмотр административной меры, неправомерной принятой в отношении какого-либо лица или имущества иностранца.
Компенсация - это финансовая форма возмещения вреда. В международно-правовой литературе возмещение вреда в денежном эквиваленте часто называют репарацией. В английском варианте Проекта КМП использовала именно термин «reparation» однако в русском переводе он все же звучит как «компенсация». В связи с этим можно утверждать, что это равнозначные термины. КМП определяет, что компенсация представляет собой форму финансового возмещения вреда, причиненного международно-противоправным деянием, насколько такой ущерб не возмещается реституцией, устанавливая, таким образом, приоритет реституции как формы возмещения вреда, т.е. две данные формы совершенно не исключают, а дополняют друг друга.
Также выделяют такую форму возмещения материального вреда, как субституцию - возмещение материальных ценностей в натуре, т.е. передача пострадавшему субъекту объектов, равнозначных по значению и стоимости, взамен утраченных.
К формам политической ответственности относят сатисфакцию, ресторацию и реторсии.
Сатисфакция - форма возмещения, при которой речь идет о возмещении ущерба, неподдающегося финансовой оценке, т.е. ущерба нематериального характера. Сатисфакция может выражаться в признании нарушения, выражении сожаления, официальном извинении, однако, она не должна быть непропорциональна нанесенному ущербу и не должна принимать формы, унизительной для ответственного государства.
Ресторация - это восстановление нарушенных прав нематериального характера в том виде, в котором они существовали до совершения правонарушения. То есть в принципе это та же реституция только в отношении нематериального ущерба.
Реторсии — это ответные меры в связи с недружественными действиями другого государства. Иногда в международно-правовой литературе реторсии не считаются формой ответственности, так как часто предпринимаются при отсутствии факта правонарушения (например, временный отзыв своего посла в ответ на недружественные заявления в адрес своей страны).
Часто к формам политической ответственности относят репрессалии и санкции. Репрессалии — это ответные насильственные действия со стороны потерпевшего государства. Санкции - более широкое понятие, включающее в себя любые меры, принимаемые в отношении государства, совершившего международное преступление. Некоторые советские юристы-международники (Г.И. Тункин, Д.Б. Левин, Л.А. Мождорян) включали в понятие санкций те же репрессалии и реторсии.
КМП при разработке проблемы международно-правовой ответственности сформулировала иную концепцию понятия санкции. В данном понимании ответственность, ее виды и формы отделены от санкций. Последние выступают как средства принуждения нарушителя выполнить возникшие в рамках правоотношений ответственности вторичные обязательства (обязательства, возникающие в рамках правоотношений ответственности) и никак не являются самими этими обязательствами. При этом необходимо отметить, что на завершающем этапе работы КМП над ПСОГ термин «санкции» в таком понимании был заменен на термин «контрмеры». В числе основных причин такой замены стоит необходимость разграничения между санкциями, применяемыми организациями, и мерами индивидуального государственного принуждения. В таком понимании контрмер это понятие охватывает любые односторонние меры принудительного характера, принимаемые государством (в том числе и репрессалии).
Таким образом, если юридическим последствием невыполнения первичных обязательств является право потерпевшего требовать прекращения правонарушения и возмещения ущерба, то при нарушении вторичных обязательств (т.е. обязательств прекратить противоправное деяние и возместить причиненный ущерб) юридическим последствием является право потерпевшего применить контрмеры.
1.5 Ответственность индивидов за совершение международных преступлений
Ответственность индивида в связи с совершением международного преступления неоднократно реализовывалась на практике, начиная с Нюрнбергского и Токийского военных трибуналов над главными военными преступниками. Важное значение имеет деятельность международных трибуналов, созданных для привлечения к ответственности лиц, совершивших международные преступления на территории Руанды и бывшей Югославии. В соответствии с положениями Римского статута Международного уголовного суда, вступившего в силу 1 июля 2002 г., образован постоянно действующий орган международной уголовной юстиции.
Характер международной ответственности индивида порождает немало теоретических споров. Прежде всего, возникает вопрос о международной правосубъектности индивида, который в ряде случаев рассматривается как непосредственный носитель международных прав и обязанностей, за нарушение которых наступает его ответственность. Советская юридическая наука, последовательно отрицавшая за индивидом качество субъекта международного права, толковала это явление как одну из форм ответственности государства, совершившего международное преступление, которое вследствие этого утрачивает юрисдикцию в отношении собственных граждан. Соответственно международная уголовная ответственность индивида исключалась, если его действия не выражали волю государства.
Однако этот взгляд все чаще подвергается критике. И.В. Фисенко, указывая на недопустимость перенесения ответственности индивида на государство как абстрактный субъект, ведущего к уменьшению бремени его ответственности, пришел к убеждению, что международные преступления могут совершаться индивидом без участия государства и международная уголовная ответственность индивида является самостоятельным институтом международного права, отличным от института ответственности государств.
Другой теоретической проблемой международной ответственности физических лиц за международное преступление выступает конкурирующая юрисдикция международных институтов и национальных правоохранительных и судебных органов. Следует согласиться с мнением И.В. Фисенко, что по существу это явления различного порядка: «Национальное уголовное право не регулирует и не охраняет напрямую отношения между государствами и народами. А если международные отношения не могут быть общим объектом преступления по национальному уголовному праву, то они, естественно, не могут быть и объектом преступления, предусмотренного национальным уголовным законом»1.
Подобный подход не должен преуменьшать значения национальных средств борьбы с международными преступлениями. Международно-правовыми актами, на основе которых учреждались органы международной уголовной юстиции, предусматривается недопустимость преследования физических лиц за международное преступление, если в их отношении осуществляется уголовное преследование или они были судимы за аналогичные деяния национальными судами государств. Исключение составляют случаи, когда судебное разбирательство проводилось с целью ограждения соответствующих лиц от международной уголовной ответственности или при наличии иных причин, препятствующих свершению над ними правосудия. Таким образом, цель деятельности международных судебных органов состоит не в подмене национальных судебных учреждений, а в их дополнении. Это положение отражено в Статуте Международного уголовного суда, согласно ст. 1 которого Суд дополняет национальные системы уголовного правосудия.
Вместе с тем юрисдикция международных органов может иметь приоритет. Согласно ст. 8 Устава Международного трибунала по Руанде Трибунал «имеет приоритет по отношению к юрисдикции национальных судов всех государств. На любом этапе судебного разбирательства Международный трибунал по Руанде может официально просить национальные суды передать ему производство по делу». В таком случае при определении меры наказания Международный уголовный трибунал по Руанде должен был принимать «во внимание степень отбытия любого наказания, определенного национальным судом для этого же лица за совершение того же деяния» (п. 3 ст. 9 Устава).
Основанием юрисдикции международных органов, осуществляющих преследование за совершение международных преступлений, может быть соглашение с государством, на территории которого подобные деяния имели место либо гражданином которого является лицо, обвиняемое в совершении преступления. В силу п. 1 ст. 12 Статута Международного уголовного суда юрисдикцию Суда признают все государства, ставшие участниками Статута. Однако в прошлом практическая реализация ответственности за международные преступления происходила в основном в отсутствие такого признания. Таким образом были учреждены Нюрнбергский и Токийский международные военные трибуналы. На основании решения Совета Безопасности ООН был учрежден трибунал по бывшей Югославии. Аналогичная возможность предусмотрена в ст. 13 Статута Международного уголовного суда, при обращении в Суд Совета Безопасности, действующего на основании главы VII Устава ООН.
Состав международных преступлений, за которые могут нести ответственность индивиды, определяется уставными документами органов международной уголовной юстиции. В уставах Нюрнбергского (ст. 6) и Токийского (ст. 5) международных военных трибуналов предусматривалась ответственность за преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности. Имеющие важнейшее значение для всего человечества, эти положения конкретизировались и развивались в других международно-правовых актах. Наиболее полное отражение они нашли в ст. 5 Статута Международного уголовного суда, который приобретает юрисдикцию в отношении самых серьезных преступлений, вызывающих озабоченность всего мирового сообщества, таких как геноцид, преступления против человечности, военные преступления, агрессия. Этот перечень нельзя рассматривать как исчерпывающий. В ст. 9 Статута предусмотрен механизм дальнейшего уточнения определений состава международных преступлений.
Список использованных источников
1 Мазов, B.A. Ответственность в международном праве / В.А. Ма- зов. - М., 1979.
2. Курис, П.М. Международные правонарушения и ответственность государств / П.М. Курис. - Вильнюс, 1973.
3. Васильева Л.А. Международное публичное право: курс интенсивной подготовки / Л.А. Васильева, О.А. Бакиновская. – Минск: ТетраСистем, 2009. – 256 с.
4. Колосов, Ю.М. Ответственность в международном праве / Ю.М.Колосов. - М., 1975.
5. Василенко, В.А. Международно-правовые санкции / B.A. Василенко. - Киев, 1982.
6. Международное публичное право. Общая часть: учеб. Пособие / Ю.П. Бровка [и др.]; под ред. Ю.П. Бровки, Ю.А.Лепешкова, Л.В.Павловой. / Минск: Амалфея, 2010. - 496 с.
Размещено на
