Квалификация преступлений с оценочными признаками
Содержание
Введение
1. Понятие, виды и особенности квалификации составов преступлений с оценочными признаками.
2. Квалификации оценочных признаков социально-морального (социально-психологического) вреда
3. Трудности с квалификацией социально-культурных оценочных признаков по делам о порнографии
Заключение
Литература
Введение
Одним из обязательных условий проведения в жизнь современной российской уголовной политики является незыблемость ее основополагающих начал - принципов законности, равенства, справедливости, гуманизма. Огромное влияние на качество соблюдения этих принципов оказывает употребление в уголовном законодательстве оценочных признаков. Исторически сложившись, оно представляет собой самостоятельный прием техники изложения уголовно-правового материала, при помощи которого, по нашим подсчетам, получили выражение нормы 56,44 % статей УК РФ 1996 года. Именно с его реализацией связано огромное количество проблем, возникающих как в практической, так и в научной сферах юридической деятельности. Законодательное закрепление оценочных признаков не может быть оценено однозначно: с одной стороны, оно обеспечивает гибкость уголовно-правового регулирования, позволяя применять соответствующие уголовно-правовые нормы с учетом конкретных условий места и времени, с другой -сопряжено с угрозой разнообразного и (или) противоречивого толкования и применения «оценочных» уголовно-правовых предписаний, нескончаемых и бесплодных споров, как в теории, так и на практике, и, в конечном итоге, нарушения основополагающих начал Уголовного кодекса РФ. Кроме того, употребление оценочных признаков таит в себе большую опасность негативного воздействия на результат осуществленной криминализации, так как их уголовно-правовое истолкование может сделать границы криминализации аморфными, расплывчатыми, когда вопрос о преступности (непреступности) деяния фактически будет решаться лицом, применяющим уголовно-правовую норму.
Результаты проведенного нами социологического исследования показали, что 55,04 % из числа опрошенных практических работников испытывают затруднения в применении уголовно-правовых норм, содержащих оценочные признаки, 12,79 % из них полагают, что оценочные признаки не вносят в процесс уголовного правоприменения никаких особенностей и, наконец, 26,74 % считают, что оценочные признаки облегчают правоприменительную деятельность. При этом 68,11 % из числа последней группы респондентов составляют следователи органов внутренних дел, которые, как свидетельствуют изученные нами материалы, признавая подсудимых виновными в совершении преступлений по признакам, являющимся оценочными, не обосновывают вывод о наличии последних в фактических обстоятельствах дела.
В настоящее время проблема законодательного использования оценочных признаков является одной из наиболее острых и дискуссионных и в науке уголовного права. Обращение к ней имеется практически в каждом значительном теоретическом исследовании, а на страницах юридических периодических изданий активно обсуждаются такие ее аспекты, как разумность, целесообразность и масштаб применения оценочных признаков при конструировании уголовно-правовых норм. На сложность обозначенной проблемы указывают и результаты экспертного опроса научных деятелей, которые продемонстрировали отсутствие среди респондентов однозначного подхода к пониманию сущности оценочных признаков и тенденциям их применения в уголовном законодательстве.
На наш взгляд, особая дискуссионность проблемы законодательного использования оценочных признаков связана со спецификой уголовно-правовой отрасли, ее наибольшей репрессивностью, «жесткостью», нацеленностью на максимальную регламентацию регулируемых общественных отношений.
1. Понятие, виды и особенности квалификации составов преступлений с оценочными признаками
По удельному весу ко всем квалификационным ошибкам первенствует, как отмечалось, ошибка оценочных признаков составов преступлений. Исследователи называют цифры 171. Столь значительный разброс в подсчетах объясняется от 30 до 60% и более различиями в понимании оценочных признаков. Это подтверждается результатами опроса 180 научных работников, преподавателей вузов и практиков, проведенного по анкете Н.А. Лопашенко и Е.В. Кобзевой в 2001 г. Кроме того, разнятся единицы измерения оценочных признаков: только в диспозициях, в диспозициях и санкциях, в нормах об освобождении от уголовной ответственности и наказания. Не различаются часто также условные и безусловные оценочные признаки. Для целей квалификации потребуется анализ оценочных признаков только составов, зафиксированных в диспозициях норм УК.
Доктринальные толкования оценочных признаков едины в признании их вариативности, неконкретизированности, обобщенности, зависимости от ситуации совершения преступления. Разночтения состоят в оценке роли правосознания следователя и судьи, с одной стороны, и воли законодателя — с другой, при квалификации составов преступлений с оценочными признаками.
По данным Е.В. Кобзевой, удельный вес статей с оценочными признаками в единственном числе — 50%, от двух до четырех — 25%, более пяти оценочных признаков указаны в 7% норм, т.е. всего — 83% статей УК. Даже с учетом того, что в расчет ею принимались оценочные признаки не только диспозиций, но и санкций, такое количество норм представляется завышенным. В список оценочных признаков (см. Приложение 1 к указанной работе Е.В. Кобзевой) попало немалое число тех, отнесение которых к оценочным спорно. К примеру, в их число включено насилие, опасное для жизни и здоровья, и насилие, не опасное для жизни и здоровья. Между тем УК конкретно описывает эти признаки в ст. 111, 112, 115, 116. Сомнительна оценочность признака «крупный ущерб», когда в большинстве случаев, особенно по реформе УК от 8 декабря 2003 г., размеры большинства из них конкретизированы в примечаниях к статьям[1].
Если подсчитать безусловно оценочные признаки, то, по моим подсчетам, их не более трех десятков. Следует отметить, что привычная для толкования оценочных признаков фраза «в зависимости от обстоятельств дела» приобрела в России уникальную значимость. Только в XX в. социально-экономические и политические режимы изменялись по меньшей мере пять раз. «Конкретные обстоятельства дела» оказались связанными со сменой политико-экономических формаций. Реставрация в 1990 гг. капитализма обусловила декриминализацию спекуляции и коммерческого посредничества, сделав их легальным бизнесом. Клевета и оскорбления в СМИ стали нормой «свободы слова», «черный пиар» — безнаказанным вмешательством в частную жизнь. Рынок сексуальных услуг вылился в порнографию, гомосексуализм и проституцию.
Строго говоря, каждая уголовно-правовая норма может потребовать конкретизации в необычных условиях совершения преступления. В них представлена типичная формулировка усредненной общественной опасности деяния, поэтому на практике возникает необходимость интерпретации. Иллюстрацией может послужить «классическое» безоценочное преступление — убийство. Часть 1 ст. 105 УК гласит: «…убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку». Два признака — «смерть» и «человек» могут в нетипичных случаях убийства потребовать толкования. Интерпретируемые при правоприменении признаки составов, на которые в конкретной ситуации нельзя ответить на вопрос, как это бывает при конкретных признаках «да» или «нет» и tertium non datum («третьего не дано»), отнюдь не оценочны.
Так, в течение 2002–2006 гг. между следователями и трансплантологами Москвы продолжалась дискуссия относительно момента наступления смерти пациента, когда правомерно изъятие его органа в качестве донорского. По делу врачей, как ранее отмечалось, было возбуждено уголовное дело о приготовлении к убийству в связи с тем, что они изъяли почку у живого человека. Лишь третий оправдательный приговор поставил точку в этом резонансном уголовном деле. Ф. Энгельс еще в позапрошлом веке отмечал проблему, над которой давно бьются юристы, отграничения детоубийства от аборта, когда нужно определить, человек уже есть, или его нет, а есть плод, хотя признаки криминального аборта не оценочные. Состав кражи сформулирован, казалось бы, предельно конкретно: «тайное хищение чужого имущества». При нестандартной ситуации ее совершения потребуется толкование практически всех слов. «Тайное» — для кого? «Чужое» — а предметы совместной собственности? «Имущество» — гражданско-правовое или уголовно- правовое содержание?
Так, П., увидев две шубы, которые сушились на веревке во дворе дома, а рядом сидела что-то вязавшая женщина, быстро снял шубы и вынес со двора. Женщина кражи не заметила, так как была слепа. Квалификация содеянного — кража или грабеж — зависит от толкования слова «тайное». Тайное или открытое оно должно быть для виновного. Налицо состав грабежа, а не кражи: вор полагал, что его никто не заметил.
Ошибка в форме хищения, и она решается по субъектному критерию — содержанию вины, мотивов и целей. Однако правоприменительная и судебная оценки конкретных признаков составов в нестандартных ситуациях не превращает их в оценочные.
Что же такое оценочные признаки уголовного закона и составов им предусмотренных? В теории разброс мнений, как отмечалось, весьма велик. Корень разногласий в определении соотношения оценок правоприменителя и законодателя.
Крайняя позиция: оценочные признаки определяет не закон, а следователи и судьи по их собственному правосознанию. Так, А.В. Наумов считает оценочными признаками «те признаки состава преступления, которые определяются не законом или иным нормативно-правовым актом, а правосознанием лица, которое применяет соответствующую норму, исходя из конкретных обстоятельств дела» .
Н.А. Лопашенко пишет, что «оценочная категория — это категория, которая не определяется в уголовном законе, и в принципе допускает различные варианты ее толкования» . Теоретик права С.И. Вильнянский, впервые употребивший термин «оценочные признаки», относил к ним те, которые представляют правоприменителю «возможность свободной оценки фактов с учетом индивидуальных особенностей»[2].
М.И. Ковалев считал оценочными элементами «постулаты, позволяющие привносить в них разные суждения в зависимости от позиции интерпретатора».
С приведенными определениями оценочных признаков, как определяемых не законом, а правоприменителем, согласиться нельзя. Оно противоречит принципу законности с его требованием «Nullum crimen sine lege», а также понятию преступления с его обязательным свойством — уголовной противоправностью. Без уголовного закона не существует никаких, в том числе оценочных признаков состава преступления. Так, размеры ущерба, способ и т.д. Вторые могут быть законодателем формализованы и описаны. Это относится, например, к характеристике «крупного», «существенного», «значительного» материального ущерба. Реформа УК от 8 декабря 2003 г. формализовала материальный ущерб в целом ряде норм. Оценочные признаки типа «несчастные случаи с людьми» заменены конкретным описанием ущерба в виде причинения тяжкого вреда здоровью. Это относится и к признаку насилия. Его нельзя причислять к оценочным признакам, если дается законодательная расшифровка вида насилия: «насилие, не опасное для жизни и здоровья», «насилие, опасное для жизни и здоровья». Если употреблен без уточнения обобщенный термин «насилие», то его надо толковать, отправляясь от категории преступления, которое совершается с насилием.
Целый ряд оценочных признаков растолкован постановлениями Пленумов Верховного Суда РФ. Их можно выделить в группу законодательно оценочных (нельзя описать), но практически и теоретически достаточно конкретизированных и потому по существу во многом утративших признаки оценочных. Это относится, например, к таким признакам, как «особая жестокость» убийства (п. «д» ч. 2 ст. 105), «общеопасный способ» (п. «с» ч. 2 ст. 105), «хулиганские побуждения» (ч. 2 ст. 115)
