В этом смысле примечательно следующее уголовное дело, возбужденное в отношении К., которая организовала фирму для оформления виз для выезда за границу и оказания помощи в получении образования за рубежом. Созданная фирма была зарегистрирована в установленном порядке, поставлена на учет в налоговые органы. Однако фактически К., заключая с гражданами договоры, не выполняла перед ними взятые на себя обязательства, а полученные деньги присваивала. Всего она завладела денежными средствами более десяти граждан. В качестве примера можно привести следующий эпизод. К., представившись одним из соучредителей американской компании, предложила Г. и его жене оказать помощь в получении образования в одном из колледжей США. С этой целью был заключен договор, по которому Г. передал К. 13 тыс. долларов США. Спустя некоторое время, так и не дождавшись положительного результата от самой К., Г. напрямую обратился в упомянутый колледж и узнал, что деньги за его обучение на счет не поступили, а набор к этому времени уже был закончен. После того как Г. вновь обратился к К. за объяснениями, та пообещала ему исправить сложившуюся ситуацию, но впоследствии скрылась, так и не возвратив полученные деньги.
В приведенном примере наличие свидетельства о регистрации созданной К. фирмы, документов о постановке на учет в налоговых органах являлось не чем иным, как способом обмана, в результате которого похищались денежные средства граждан. Обман, который имел место в действиях К., заключался в том, что, подписывая с гражданами договоры на предоставление посреднических услуг, К. изначально не собиралась их оказывать. В данном случае имел место обман, именуемый в уголовном праве как «обман в отношении намерений (ложные обещания)»[76]. Как следует из приведенного казуса, умысел виновного при мошенничестве направлен на завладение чужим имуществом, изъятие его из законного обладания собственника.
При лжепредпринимательстве субъект пытается обогатиться, извлечь для себя материальную выгоду либо за счет использования чужого имущества не по назначению (например, получение кредита — одна из целей лжепредпринимательства), либо в результате непредоставления тех или иных денежных средств, как правило, в виде налогов или иных отчислений, в доход государства. Последняя форма имеет место при извлечении иной имущественной выгоды или освобождении от уплаты налогов. При занятии запрещенными видами деятельности субъект извлекает для себя доход из заведомо преступной деятельности, запрещенной уголовным законом, или оказывает содействие преступной деятельности иных лиц, как это имеет место при легализации денежных средств, приобретенных иными лицами, через созданные лжепредприятия.
При использовании в мошеннических целях созданной специально для этих целей фиктивной организании дополнительной квалификации по ст. 173 УК не требуется, все содеянное охватывается признаками преступления, предусмотренного ст. 159 УК (мошенничество). Это объясняется тем, что отсутствуют необходимые признаки лжепредпринимательства, которые проявляются через его цели: причинение крупного ущерба в результате получения кредита, освобождения от налогов, извлечения иной имущественной выгоды или занятия запрещенными видами деятельности.
Материальный ущерб, который причиняется потерпевшим в результате их обмана или введения в заблуждение при мошенничестве, возникает в результате безвозмездного изъятия и завладения чужим имуществом.
В случае квалификации содеянного по совокупности преступлений один и тот же ущерб пришлось бы рассматривать как последствие двух преступлений, что находится в противоречии с принципом справедливости. Часть 2 ст. 6 УК говорит о том, что никто не может нести ответственность дважды за одно и то же преступление.
Отрицает квалификацию по совокупности приведенных выше случаев и В. Лимонов[77], подчеркивая, что создание фиктивной организации является способом осуществления обмана в намерениях, и он не содержит в себе состава лжепредпринимательства. Как мошенничество подобные действия предлагает квалифицировать и Б. В. Волженкин[78].
Касаясь вопросов, связанных с разграничением составов преступлений, В. Н. Кудрявцев указывает, что проблема разграничения — это всегда проблема различения смежных (сходных) правонарушений, когда один из смежных составов имеет признак, который отсутствует в другом, а другой состав обладает признаком, отсутствующим в первом[79]. Если руководствоваться приведенными соображениями и идти по пути поиска тех признаков, которые позволяют отграничить мошенничество от лжепредпринимательства, то такие различия будут очевидными, а сходство между названными преступлениями — лишь чисто внешнее. Поэтому квалификация содеянного в тех случаях, когда лжеорганизация является лишь средством введения в заблуждение потерпевших и завладения в результате этого их имуществом, по совокупности со лжепредпринимательством исключается, так как нет в наличии причинения крупного ущерба в результате достижения целей, перечисленных в ст. 173 УК.
Несколько иной точки зрения придерживается Н. А. Лопашенко, считающая, что такие действия следует квалифицировать по совокупности преступлений по ст. 159 и 173 УК, поскольку факт создания лжеорганизации остается за рамками мошенничества, а лжепредпринимательство посягает не на собственность, а на принципы осуществления хозяйственной деятельности[80].
Близкие позиции по обсуждаемому вопросу занимают В. Котин и авторы учебника по Особенной части уголовного права под редакцией И. Я. Козачен--ко и др.[81] Однако в силу высказанных выше суждений такое решение представляется спорным.
Некоторую нелогичность обсуждаемой конструкции по совокупности преступлений отмечают и другие авторы, указывая, что в таком случае один и тот же ущерб рассматривается как последствие двух преступлений, что находится в противоречии с принципом законности.
Умысел виновного при мошенничестве и лжепредпринимательстве направлен на разные цели, различны и объекты посягательства. При мошенничестве цель преступления заключается в изъятии чужого имущества, что ведет к посягательству на отношения собственности. Цель лжепредпринимательства — использование возможностей, предоставленных законом предпринимательской деятельности, для извлечения выгоды, дохода, но полученного неправомерным способом, поскольку лицо не соблюдает установленные гражданским законодательством правила ведения хозяйственной деятельности. В результате обогащение происходит не за счет изъятия чужого имущества, а за счет его неправомерного использования " либо получения предоставляемых льгот, или, как самое крайнее проявление данного общественно опасного деяния, — занятия запрещенными видами деятельности.
Получение выгод имущественного характера применительно к составу лжепредпринимательства не предполагает завладение чужим имуществом. Извлечение материальной выгоды может происходить за счет непредоставления соответствующей денежной суммы государству, гражданам или иным организациям, которая была бы предоставлена в случае реального осуществления предпринимательской деятельности, неуплаты соответствующих отчислений и т. п.
Соответственно объектом посягательства при лжепредпринимательстве являются общественные отношения по рациональному использованию собственности в сфере предпринимательской или банковской деятельности при соблюдениии установленных для них правил.
Совокупность преступлений может иметь место только в том случае, когда субъект действительно посягает на два разных объекта. В. Котин в качестве примера лжепредпринимательства приводит деяния, совершенные А. и М., которые под прикрытием созданных ими коммерческих организаций по производству металла заключали договоры с предприятиями на поставку алюминия. Денежные средства, поступившие в качестве предоплаты, они перечисляли на расчетные счета третьей организации и использовали на иные цели, а спустя некоторое время денежные средства возвращались контрагентам без исполнения обязательств. Часть денежных средств присваивалась в расчете на то, что потерпевшие находятся на территории бывших республик СССР и обращение в суд для них будет затруднено[82].
Представляется, что в данном примере имеет место совокупность преступлений. Действия, заключающиеся в использовании денежных средств, представляют собой лжепредпринимательство по признаку извлечения иной имущественной выгоды (ст. 173 УК). Присвоение полученных денежных сумм и обращение их в свою пользу образуют состав мошенничества (ст. 159 УК). Данной позиции придерживается и Б. В. Волженкин, отмечающий, что создание лжепредпринимательской коммерческой организации для безвозмездного изъятия чужого имущества следует квалифицировать по ст. 159 УК как мошенничество. Привлечение наряду с мошенничеством и за лжепредпринимателство возможно лишь в случае реальной совокупности[83].
Как способ совершения хищения чужого имущества рассматривает создание лжеорганизации и С. П. Кушниренко[84].
Как представляется, способ создания лжеорганизации уже как бы заложен в самой норме, устанавливающей ответственность за мошенничество, так как ее диспозиция сформулирована достаточно широко: «путем обмана или злоупотребления доверием». Толкование приведенных способов, на наш взгляд, включает в себя в том числе и создание так называемой фиктивной организации, что является и обманом, и злоупотреблением доверием: ведь гражданам, вступающим в отношения с мошенником, предъявляются ложные документы, в том числе и недействительные договоры, которые никто не собирается исполнять. Это — первое возражение против квалификации анализируемых действий по совокупности преступлений. Второе возражение сводится к тому, что ст. 173 УК устанавливает ответственность не за сам факт создания лжеорганизации, а за достижение благодаря этому тех целей, которые в ней указаны, и обязательно при причинении крупного ущерба. Отмеченные отличительные признаки лжепредпринимательства следует рассматривать вместе, не отрывая их друг от друга. При мошенничестве ущерб причиняется в результате завладения чужим имуществом, что не происходит, как уже подробно отмечалось выше, при лжепредпринимательстве.
Лжепредпринимательство следует отграничивать и от незаконного получения кредита — преступления, предусмотренного ст. 176 УК. Как следует из диспозиции ст. 173 УК, одна из целей, для которых создается лжеорганизация, — получение кредита.
Незаконное получение кредита (ст. 176 УК) как общественно опасное деяние заключается в получении кредита на общих или на льготных условиях за счет введения в заблуждение кредитующей организации путем предоставления заведомо ложных сведений о хозяйственном или финансовом состоянии организации или индивидуального предпринимателя, если в результате этого был причинен ущерб (как правило, либо кредитору, либо гаранту).
Прежде всего, как следует из текста диспозиций двух анализируемых статей, разграничение проводится по субъекту преступления. В качестве лжеорганизации не может выступать индивидуальный предприниматель. Лжепредприятием может быть только коммерческая организация, в то время как незаконное получение кредита может иметь место как со стороны коммерческой, так и некоммерческой организации.
Хотя лжепредпринимательство с внешней стороны носит законный характер, о чем говорит получение регистрационного удостоверения и постановка на учет в налоговой инспекции, тем не менее для получения кредита ее организаторы также могут использовать те же ложные сведения, касающиеся хозяйственного или финансового положения, которые были перечислены выше. Поэтому, как представляется, основное внимание при решении вопроса о квалификации содеянного по ст. 173 или 176 УК должно уделяться хозяйственной стороне деятельности предприятия. Если в ходе расследования возбужденного уголовного дела будет установлено, что предприятие, получившее кредит, не занималось никакой коммерческой деятельностью и полученный им кредит был использован не в соответствии с договором кредитования, а для извлечения какой-либо выгоды, и при этом был причинен ущерб кредитору, гаранту или государству (последнее может иметь место при получении кредита на льготных условиях), то содеянное следует квалифицировать как лжепредпринимательство.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
