Следующий наш вывод: индоссирование (в литературе этот механизм часто именуется индоссаментом или передачей векселя, хотя, если следовать букве закона, под индоссаментом понимается передаточная надпись) (ст. 11 Положения о переводном и простом векселе) является двухсторонне обязывающим договором. Кроме того, здесь уступаются все права и обязанности по векселю. Фактическим заключением договора является передаточная надпись на векселе и принятие векселя индоссатом (векселедержателем). Следовательно, речь может идти о письменном договоре. Договор, как указывалось, является реальным, поскольку права по векселю возникают из права держателя с момента перехода бумаги в его фактическое владение, т.е. с момента передачи.
Далее возникает вопрос: какой вид гражданско-правового договора заключается между индоссантом и принимающей стороной (индоссатом)? Это может быть только договор цессии (ст. 382 ГК РФ), поскольку имеет место уступка прав требования первого держателя векселя от одного индоссанта к другому индоссату и так далее по цепочке до предъявления векселя к платежу. На наш взгляд, в пользу такого довода рассмотрения индоссамента как договора о цессии свидетельствуют нормы ст. 20 Положения о переводном и простом векселе. В соответствии с данной статьей индоссамент, совершенный после срока платежа, имеет те же последствия, что и предшествующий индоссамент. Однако индоссамент, совершенный после протеста в неплатеже или после истечения срока, установленного для совершения протеста, имеет последствия лишь обыкновенной цессии. Таким образом, вексельный закон не требует заключения дополнительного договора о цессии, и индоссамент после протеста рассматривается как цессия. Если согласиться с авторами, придерживающимися взглядов, согласно которым индоссамент не может быть отождествлен с цессией, то как трактовать законоположение о том, что индоссамент имеет последствия обыкновенной цессии, т.е. последующие держатели бумаги не имеют права на регресс? Как нам думается, если законодатель не отождествил индоссамент с цессией, то не имеет смысла указывать на цессию в самом законе, и норма однозначно должна звучать по-иному.
С учетом сказанного можно сделать следующий вывод. Не всегда верна точка зрения правоприменительной практики, когда для реализации прав по векселю после передачи его по правилам цессии (например, ректа-вексель, вексель, переданный после совершения протеста, или вексель, запущенный кем-то из индоссантов в оборот по правилам цессии) требуется представление каких-либо доказательств заключения договора о цессии или другой сделки о цессии. Эти доказательства, по нашему мнению, находятся на самом векселе в виде передаточной надписи.
Как представляется, в векселе наблюдается еще один частный случай, когда можно усмотреть не только уступку права требования, но и перевод долга, т.е., получаем соединение двух институтов гражданского права: цессии и перевода долга. Это связано, прежде всего, с юридической природой переводного векселя. В отношениях переводного векселя в классическом понимании, участвуют как минимум 3 субъекта: векселедатель (трассат), плательщик (трассант) и векселедержатель (первоприобретатель). В основе выдачи векселя, как правило, лежат другие гражданско-правовые сделки, которые остаются за векселем, но которые как бы «негласно» присутствуют в нем. Эти сделки следуют из хозяйственных отношений, складывающихся или сложившихся между тремя субъектами. К примеру, векселедателем является поставщик какого-либо товара, а трассант - покупателем этого товара. Следовательно, трассант имеет определенный долг (положим, 1000 рублей) перед векселедателем (этот долг может образоваться не только из поставки, но и из других гражданско-правовых обязательств). В свою очередь, векселедатель является должником перед третьим лицом - первоприобретателем векселя за поставленные комплектующие, сырье и т.п. или имеет долг перед ним совсем по-иному основанию на сумму 1000 рублей. В целях погашения долга на сумму 1000 рублей векселедатель передает своему кредитору, первоприобретателю, переводной вексель, в котором плательщиком обозначен его должник, трассант. Следовательно, если исходить из положения ст. 391, 392 ГК РФ, фактически имеется перевод долга (о котором в самом тексте векселя не говорится, но который реально фактически существует) векселедателя на плательщика, а согласием этого перевода является принятие векселя кредитором векселедателя - первоприобретателем, поскольку против воли своего кредитора векселедатель не может насильно передать ему выписанный вексель. В дальнейшем первоприобретатель по индоссаменту передает (в целях погашения своего долга перед ним, за определенные денежные средства или в целях исполнения очередного обязательства и т.п.) переводной вексель последующему индоссанту. Что же он уступает на самом деле? Он может уступить только то, что ему передали.
Итак, почему мы рассматриваем индоссамент как частный случай цессии?
1. Согласно п. 2 ст. 146 ГК РФ права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требования (цессии).
2. В силу п. 2 ст. 146 ГК РФ в соответствии со ст. 390 ГК РФ лицо, передающее право по ценной бумаге, несет ответственность за недействительность соответствующего требования, но не за его исполнение. Таким образом, имеется коллизия норм гражданского и вексельного закона, поскольку ст. 15 Положения о переводном и простом векселе установлено, что индоссант отвечает за акцепт и платеж, т.е. не только за действительность требования, но и за его исполнение. По нашему мнению, на уровне закона или правоприменительной практики следует придать приоритетное значение нормам п. 2 ст. 146 ГК РФ над вексельными. В этом случае индоссамент будет тождествен гражданско-правовой цессии.
3. Большинство цивилистов, в том числе специалистов по теории вексельного права, основой цессии признают договор, а индоссамент - односторонней сделкой. Мы полагаем, что индоссамент является договором, но не можем согласиться с мнением, что цессия возможна только на основании договора. Между тем согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства, может быть передано другому лицу по сделке (уступке требования). Сделки могут быть двух- или многосторонними (п. 1 ст. 154 ГК РФ). Таким образом, закон допускает возможность цессии на основании односторонней сделки, в противном случае (п. 1 ст. 382 ГК РФ) речь может идти только о договоре. На возможность цессии на основании односторонней сделки указывает практика коммерческого оборота.
4. Как и в цессии, при индоссаменте происходит перемена первоначального кредитора на нового в лице индоссата или законного векселедержателя.
5. Вексель имеет все существенные условия договора цессии (если предположить, что цессия основана только на договоре): объем (обязательство векселедателя произвести платеж на определенную сумму), требования, срок исполнения и т.д., а также подписи сторон, выражающих волеизъявление индоссанта и индоссата.
6. В отличие от общегражданской уступки, по которой должник вправе выдвинуть против требований нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора (ст. 386 ГК РФ), у вексельного должника эти права ограничены, однако вексельный закон такие возражения допускает. Например, в силу ст. 17 Положения о переводном и простом векселе можно заявить о действиях векселедержателя сознательно, в ущерб должнику. Кроме того, предыдущий индоссант (должник), безусловно, может заявить своему индоссату возражения, основанные на личностных отношениях (например, по поводу передачи платежа и т.д.). Но эти отношения носят частный характер, т. е. между передающим и принимающим пиксель, но их нельзя применить между другими субъектами вексельного правоотношения ввиду абстрактности, безусловности, формальности векселя.
И, наконец, все элементы (субъекты, воля и волеизъявление, форма и содержание) сделки индоссанта и сделки цессии практически тождественны.
2.3 Обращение унаследованного векселя
Вексельное законодательство дает представление о двух способах передачи прав из векселя. Вексель передается посредством индоссамента или в порядке обычной цессии. Другие способы передачи векселя хотя и не охвачены пределами вексельного законодательства, но в силу многообразия гражданских правоотношений не должны быть отставлены от вексельного обращения. Безусловность обязательства, заключенного в особую форму, отстраненность от оснований тем не менее не отрывают векселя от общего правового пространства. Влияние вневексельных норм гражданского права на вексельное обращение дополняет и поддерживает его как свой составной институт отрасли права.
Позиционирование вексельного права как института гражданского права наглядно выражается в отношениях наследования. Вексель, будучи ценной бумагой, рассматривается среди объектов гражданского оборота как имущество, пригодное переходить от одного лица к другому не только по специальным правилам, установленным вексельным законодательством, но также и в порядке универсального правопреемства.
Статья 1110 Гражданского кодекса РФ определяет, что универсальность правопреемства при наследовании выражается в его одномоментности и неизменности имущества как единого целого. Исходя из этих условий, можно с уверенностью утверждать, что вексель пригоден для универсального правопреемства при наследовании. Кроме того, положения ст. 1112 Гражданского кодекса РФ, определяющие имущество, способное входить в состав наследства, также позволяют утвердиться в убеждении, что вексель как имущественное право, удостоверенное документом с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов, может быть унаследован.
Здесь необходимо заметить, что помимо имущественных прав в состав наследства также могут входить и имущественные обязанности, но только те, которые могут быть исполнены без личного участия наследодателя. Ответственность индоссанта за платеж по векселю является "незрелым" обязательством и представляет собой в некотором смысле сделку с отлагательным условием: в соответствии с ч. 1 ст. 157 Гражданского кодекса РФ сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит. Отсюда представляется, что если наследодатель является индоссантом по какому-то векселю и его ответственность (обязанность) за платеж не наступила (вексель не опротестован в неплатеже к моменту открытия наследства, иск не предъявлен), то такая обязанность не может быть учтена в составе наследства.
Об отношениях наследования в самом Положении упоминается единственно и вскользь - в ст. 18, которой устанавливаются правила препоручительного индоссамента: поручение, которое содержится в препоручительном индоссаменте, не прекращается вследствие смерти препоручителя. Очевидно, что выгодоприобретателями в результате исполнения такого поручения становятся наследники препоручителя.
Особенность формы удостоверения векселем имущественных прав не позволяет определенно показать своим содержанием права наследника, вытекающие из векселя, если последний индоссамент на документе не бланковый, а имеющийся не указывает на наследника. Для целей разрешения этой гипотезы Пленумы в п. 10 Постановления дали разъяснения, касающиеся особенностей подтверждения наследником своих прав из векселя: "10. При переходе прав по векселю в составе наследственной массы... заявляющий требования по векселю, должен представить соответствующие доказательства перехода этих прав. В указанных случаях отсутствие на векселе отметки в форме индоссамента о переходе прав само по себе не является основанием для отказа в удовлетворении требования векселедержателя по векселю при условии, что им будут представлены доказательства того, что вексель перешел к нему на законных основаниях".
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
