Во- вторых. Если в материалах дела имеются противоречивые сведения об этих данных, то эксперту может быть представлено несколько вариантов для расчета (так называемый условно-альтернативный вывод типа: если потерпевший двигался с такой-то скоростью, то водитель имел техническую возможность предотвращения наезда, а если с такой-то, то не имел). Такой дополнительный вариант может быть задан эксперту по инициативе суда или по ходатайству участников процесса, а по итогам судебного разбирательства суд примет какой-то из них, в зависимости от того, какие исходные данные признает достоверными. Если же никакому варианту отдать предпочтение невозможно, т.е. если остаются неустранимые сомнения, то они толкуются в пользу обвиняемого, и должен приниматься вариант, наиболее благоприятный для обвиняемого.
Следующим компонентом оценки обоснованности заключения эксперта является определение полноты проведенного экспертом исследования (например, все ли три полости вскрывались при исследовании трупа). Экспертные ошибки допускаются иногда потому, что эксперт недостаточно полно провел исследование. В ряде случаев заключение ставится под сомнение потому, что эксперт не применил всех современных методов. По этому основанию может быть назначена повторная экспертиза. В постановлении (определении) о назначении экспертизы (особенно повторной) следователь и суд вправе предложить эксперту применить определенные методы исследования. Так, довольно часто суды ставят под сомнение выводы амбулаторной судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы и назначают стационарную. Указание следователя или суда о применении определенного метода (способа) исследования является для эксперта обязательными, и он должен их выполнить (или, при наличии к тому оснований, обосновать невозможность их применения).
Далее, при оценке обоснованности заключения эксперта необходимо проверить, насколько вывод эксперта подтверждается проведенными им исследованиями. Это, пожалуй, наиболее сложный момент оценки, так как лицам, не обладающим соответствующими специальными познаниями, весьма затруднительно оценить те данные, которыми оперировал эксперт (например, достаточна ли выявленная экспертом совокупность идентификационных признаков почерка). Тем не менее, какие-то возможности для такой оценки имеются. Иногда эксперты при построении вывода не учитывают обстоятельств, имеющих существенное значение, хотя они указаны в постановлении (определении) о назначении экспертизы. Такие недостатки вполне могут быть выявлены при оценке экспертного заключения.
Помимо обоснованности в оценке достоверности заключения эксперта входит определение его правильности. Как известно, сомнение в правильности заключения эксперта, наряду с его необоснованностью, является основанием назначения повторной экспертизы [4, с. 51].
Правильность заключения эксперта, в отличие от обоснованности, оценивается путем сопоставления заключения с другими собранными по делу доказательствами. Бывают случаи, когда заключение по своему содержанию не вызывает каких-либо сомнений или нареканий, однако противоречит другим материалам дела. Обычно в таких случаях назначается повторная экспертиза. В результате либо выявляются какие-то недочеты первого исследования, не замеченные ранее, либо подтверждается и получает дополнительное обоснование первоначальный вывод. Основанием назначения повторной экспертизы может быть и несогласие с заключением обвиняемого, особенно когда оно им активно оспаривается (показания обвиняемого - тоже материалы дела).
Обычно неустраненные противоречия заключения эксперта с другими материалами дела или между заключениями различных экспертов рассматриваются вышестоящими судами как неисследованность обстоятельств дела и нередко влекут за собой отмену приговора. Так, по делу Васильева, осужденного Гродненским областным судом по ч.2 ст. 147 УК, в основу приговора были положены противоречивые заключения экспертов. По заключению физико-технической экспертизы изъятым в ходе следствия ножом могли быть причинены обнаруженные у потерпевшего телесные повреждения при условии вхождения его в тело на глубину не более 6 см. В противном случае этим ножом ранения не могли быть нанесены. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, потерпевшему причинено ранение грудной и брюшной полости с повреждением внутренних органов, раневой канал которого составил 14 см. Очевидно, что по делу требовалось провести повторные экспертизы, чего не было сделано. Поэтому приговор был отменен.
Полная и всесторонняя оценка заключения эксперта и использование судом в полной мере установленных экспертом фактов при доказывании фактических обстоятельств дела, на наш взгляд, окажет положительное влияние на качество выносимых судебных постановлений, их законность и обоснованность [1, с. 93].
Последним элементом оценки заключения эксперта является определение его доказательственного значения (силы). Нередко ошибки допускаются именно на этом этапе, когда заключение, в общем правильное и обоснованное, неверно интерпретируется следствием или судом, что чревато судебными ошибками.
Доказательственное значение заключения эксперта может быть различным. Это зависит от многих обстоятельств, от того, какие факты установлены экспертом, от характера дела, от конкретной судебно- следственной ситуации, в частности, от имеющейся на данный момент совокупности доказательств. Тем не менее, можно высказать какие-то общие рекомендации об оценке доказательственного значения заключения эксперта и указать на наиболее часто встречающиеся ошибки.
Прежде всего доказательственное значение заключения эксперта определяется тем, какие обстоятельства им устанавливаются, входят они в предмет доказывания по делу или являются доказательственными фактами, уликами. Нередко эти обстоятельства имеют решающее значение, от них зависит судьба дела (например, принадлежность предметов к категории наркотиков, огнестрельного оружия, наличие у водителя технической возможности предотвращения наезда и т. п.). Заключение эксперта в таких случаях приобретает чрезвычайно важное значение по делу и поэтому подлежит особо тщательной проверке и оценке.
В других случаях, когда устанавливаемые экспертом факты не входят в предмет доказывания, они являются косвенными доказательствами. Доказательственная ценность их может быть различной. Наибольшую силу имеют выводы эксперта об индивидуальном тождестве (идентификация отпечатка пальца, следы обуви и т. п.). На практике такие факты считаются очень веским, а иногда и неопровержимым доказательством. Это действительно так, однако при одном условии - если идентифицированный след не мог быть оставлен при обстоятельствах, не связанных с преступлением. Чем больше такая вероятность, тем меньше доказательственная ценность такого вывода. Кроме того, нельзя сбрасывать со счета возможность умышленной фальсификации следа.
Более слабой, по сравнению с установлением индивидуального тождества, уликой является вывод эксперта о родовой (групповой) принадлежности объекта. Он выступает в качестве косвенного доказательства такого тождества. Доказательственная значимость его тем более, чем уже класс, к которому отнесен объект. Например, совпадение группы крови означает лишь вероятность примерно 1/4 того, что эта кровь оставлена данным лицом (поскольку существует четыре группы крови). Еще меньшую доказательственную силу имеет, например, такой вывод: «Вещество наслоения на почве относится к низкокачественному трансмиссионному маслу, не имеющему никаких специфических особенностей», поскольку данное масло широко применяется на автотранспорте. Обычно эксперты, относя объект к какому-то классу, дают характеристику этого класса, указывают на его распространенность. Например, эксперт-почвовед, констатируя, что исследуемые образцы почвы относятся к группе карбонатных, слабо засоренных посторонними примесями, отмечает, что такой тип почв является широко распространенным и характерным для данной местности. Если же этого не сделано, то данное обстоятельство необходимо выяснить при допросе эксперта, иначе определить доказательственную ценность такого вывода невозможно. Например, вывод типа: «Исследуемые частицы резины и образцы резины с правого заднего колеса автомобиля №... имеют общую родовую принадлежность, т.е. относятся к резинам, изготовленным по одной рецептуре», невозможно оценить, не зная, сколько существует таких рецептур.
Таким образом, доказательственная сила выводов эксперта о родовой (групповой) принадлежности объекта обратно пропорциональна степени распространенности класса, к которому отнесен объект (кстати, эта закономерность относится к любому косвенному доказательству - чем реже, уникальней какой-то признак, тем выше его цена как улики, и наоборот, если он широко распространен, характерен для многих объектов, то меньше его уличающая сила). Поэтому знание этой степени распространенности является необходимым условием правильной оценки доказательственной значимости вывода.
Выводы эксперта, являющиеся косвенными доказательствами, могут быть положены в основу приговора только в совокупности с другими доказательствами, они могут быть лишь звеном в такой совокупности. Поэтому их роль зависит и от конкретной ситуации по делу, от имеющейся наличности доказательств. Нередко они используются лишь на первоначальном этапе расследования, для раскрытия преступления, а впоследствии, когда получены прямые доказательства, утрачивают свою ценность. Например, если обвиняемый дал подробные правдивые показания, показал место сокрытия трупа или похищенных вещей и т. п., то следствие и суд будет уже мало интересовать вывод эксперта о родовой принадлежности почвы с его сапог, хотя при раскрытии преступления он и сыграл немаловажную роль. Однако, когда дело «идет» на косвенных доказательствах, то каждая улика приобретает особую значимость, в том числе и выводы эксперта, в других условиях не представляющие особой ценности.
Каковы наиболее часто встречающиеся ошибки при оценке доказательственного значения таких выводов эксперта? Прежде всего, это когда следствие и суд воспринимают их как заключение об индивидуальном тождестве. Так, вывод об одинаковой родовой или групповой принадлежности образцов почв воспринимается иногда как вывод о принадлежности их к конкретному участку местности. Между тем, как указывалось, принадлежность к любой, как угодно узкой группе неравнозначна индивидуальному тождеству, она является лишь косвенным доказательством такого тождества [4, с. 54].
Доказательственная значимость заключения эксперта зависит также и от логической формы вывода. На протяжении многих лет является спорным вопрос о доказательственном значении вероятных выводов эксперта. Многие авторы считают, что такие выводы не могут использоваться в качестве доказательства, а имеют только ориентирующее значение. Другие обосновывают их допустимость [15, с. 57]. В судебной практике тоже нет единства по этому вопросу. Некоторые суды ссылаются на них в приговорах как на доказательства, другие их отвергают. Однако в любом случае нужно иметь в виду, что доказательственная ценность таких выводов (если таковую признать) значительно ниже, чем категорических, они являются лишь косвенным доказательством устанавливаемого экспертом факта.
Выводы в форме суждений возможности, как указывалось, даются в случаях, когда устанавливается физическая возможность какого-либо события, факта (например, возможность самовозгорания какого-либо вещества в определенных условиях, возможность самопроизвольного движения автомобиля в заторможенном состоянии). Такие выводы тоже имеют определенное доказательственное значение. Однако следует отметить, что они устанавливают лишь возможность события как физического явления, а не то, что оно фактически имело место. Доказательственное значение их примерно такое же, как и результатов следственного эксперимента, устанавливающего возможность какого-то события. Между тем суды иногда интерпретируют их как выводы о действительных фактах. Например, вывод эксперта о возможности «самопроизвольного» выстрела без нажатия на спусковой крючок истолковывается как вывод о том, что такой выстрел имел место.
Доказательственная ценность альтернативного вывода, в котором эксперт дает два или более варианта (например: «На данном листе текста первоначально была цифра «1» или «4».), состоит в том, что он исключает другие варианты, а иногда позволяет в совокупности с другими доказательствами прийти к какому-то одному варианту.
Условные выводы (типа: «Текст отпечатан не на данной машинке, если ее шрифт не менялся.») могут использоваться в качестве доказательств только при подтверждении условия, которое устанавливается не экспертным, а следственным путем.
По результатам оценки заключения эксперта может быть проведен допрос эксперта либо назначена дополнительная или повторная экспертиза. Допрос эксперта проводится для разъяснения или дополнения заключения, если это не требует проведения дополнительных исследований (о сущности и надежности примененной методики, о значении отдельных терминов и т. п.). При этом может быть поставлен и вопрос, имеющий самостоятельное доказательственное значение (например, мог ли потерпевший передвигаться после полученного ранения?) [4, с. 54].
При недостаточной ясности или полноте заключения, а также в случае возникновения новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств может быть назначена дополнительная экспертиза, проведение которой поручается тому же или другому эксперту. А в случае необоснованности заключения эксперта, наличия сомнений в его правильности может быть назначена повторная экспертиза [16, с. 194].
В процессуальной доктрине высказывались различные мнения о том, что может быть основанием назначения и предметом повторной экспертизы. Законодатель различает два основания назначения повторной экспертизы:
1) необоснованность заключения;
2) наличие противоречий между заключениями нескольких экспертов [6, с. 243].
В ходе повторной экспертизы заново решаются те же вопросы, поскольку выводы эксперта вызывают сомнение по существу. Поэтому она может быть поручена только другому эксперту или другим экспертам. Если эксперт, проводящий повторную экспертизу, приходит к другим выводам, он должен в своем заключении объяснить причины расхождения в выводах, т.е. по существу дать оценку (не правовую, конечно, а специальную) первичного заключения, что облегчает оценку обоих заключений следствием и судом. При наличии двух противоречивых заключений экспертов суд может одно из них принять, а другое - отвергнуть (мотивировав свое решение), либо назначить еще одну экспертизу [4, с. 55].
Эксперт, производящий повторную экспертизу, не оценивает первоначальное заключение эксперта как доказательство (право на это в процессе имеет только суд), но он вполне компетентен давать профессиональную оценку правильности установленных специальных фактов. Такая оценка является составной частью применения специальных знаний при исследовании доказательств. Следует подчеркнуть, что заключение эксперта, даваемое по итогам повторной экспертизы также является доказательством [6, с. 245].
Таким образом, исследование и оценка заключения эксперта - важнейший этап следственной и судебной деятельности, в ходе которых проверяется и оценивается доказательная сила заключения. Исследование доказательств представляет собой процесс непосредственного восприятия и анализа доказательств с целью установления достоверности каждого из них, достаточности их совокупности для правильного определения юридических фактов, имеющих значение для дела обстоятельств. Как всякое другое доказательство, заключение эксперта подвергается тщательной, всесторонней проверке и критической оценке. Проблема оценки заключения эксперта в теории и практики судебной экспертизы сталкивается с определенными трудностями, среди которых проблема проверки и оценки обоснованности, достоверности заключения эксперт, а также допустимости применяемых им методик с точки зрения прав человека. Оценка доказательств имеет логическую и правовую стороны, и будучи мыслительным актом, проявляется во вне в процессуальных действиях.
Список использованных источников
1. Белячиц, Н.А. Особенности оценки судом заключения эксперта в уголовном судопроизводстве/ Н.А. Белячиц// Вестник Академии МВД Республики Беларусь.- 2007.-№ 2.- С.90-93.
2. Матийченко, Б.А. Вопросы оценки заключения эксперта следователем и судом / Б.А. Матийченко // Общетеоретические, правовые и организационные основы судебной экспертизы: сб. науч. тр.- М., 1987.- С. 39-42.
3. Жуков, Ю.М. Судебная экспертиза в советском гражданском процессе: учебное пособие/ Ю.М. Жуков.- М.: Зерцало, 1988.- 68 с.
4. Орлов, Ю.К. Заключение эксперта и его оценка (по уголовным делам): Учебное пособие/ Ю.К.Орлов.- М.: Юристъ,1995.- 64 с.
5. Уголовный- процессульный кодекс Республики Беларусь с изм. и доп. по состоянию на 21 ноября 2005 г.- Офиц. изд.- Мн.: Амалфея, 2005.- 320 с.
6. Сахнова, Т.В. Судебная экспертиза: учебник /Т.В. Сахнова.- М.: Городец, 2000.- 308 с.
7. Ефремов, И.А. Вопросы теории и практики судебной экспертизы в уголовном судопроизводстве/ И.А. Ефремов// Российский следователь.- 2006.- № 4.- С. 2-6 .
8. Бахтадзе, Г. Процессуальные проблемы назначения и производства судебных экспертиз в стадии возбуждения уголовного дела/Г. Бахтадзе// Уголовный процесс.- 2006.- № 5.- с. 90.
9. Кобликов. А.С. Учебник уголовного процесса: учебник / под общ.ред. А.С. Кобликова.- М. Фирма «Спарк»,1995.- 382 с.
10. Рохлина, В.И. Уголовно- процессуальное право: учебник для студентов юридических вузов и факультетов / под общ. ред. В.И. Рохлина.- Санкт- Петербург: Юридический центр. Пресс, 2004.- 653 с.
11. Корухов, Ю.Г. Достоверность экспертного заключения и пути совершенствования ее оценки/ Ю.Г. Корухов// Вопросы теории судебной экспертизы и совершенствования деятельности экспертных учреждений: Сб.науч.тр.,- М.- 1988.- С. 46-48.
12. Винберг, А.И. Основные принципы советской криминалистической экспертизы: учебное пособие/ А.И. Винберг, - М., 1949.- 78 с.
13. Педенчук, А.К. Проблемы обеспечения достоверности заключения эксперта (в помощь экспертам, следователям и судьям): учебное пособие. - М., 1991.- 68 с.
14. Белячиц, Н. Некоторые аспекты истинности и достоверности заключения эксперта/ Н.А. Белячиц// Юстиция Беларуси.- 2006.- № 4.- С. 65.
15. Вандер, М.Б. Тактика криминалистической экспертизы материалов, веществ и изделий: учебное пособие/ М.Б. Вандер.- Спб.,1993.- 86 с.
16. Борико, С.В. Уголовный процесс: Учебное пособие/ С.В. Борико.- Мн.: Амалфея, 2000.- 384 с.
