Следует учесть и то обстоятельство, что участниками гражданских правоотношений являются не только граждане, но и юридические лица и публично-правовые образования. Говорить об их «субъективном, психическом отношении к своему поведению и его последствиям» здесь можно лишь весьма условно. Конечно, вина юридического лица может проявляться в форме вины его участников (например, полных товарищей), органов (руководителей) и других должностных лиц, а также его работников, выполняющих свои трудовые или служебные функции, поскольку именно через их действия юридическое лицо участвует в гражданских правоотношениях. Поэтому закон и возлагает на него ответственность за действия указанных физических лиц (ст. ст. 402 и 1068 ГК). Обычно это имеет место в деликтных (внедоговорных) обязательствах, возникающих при причинении имущественного вреда.
Однако в большинстве случаев, прежде всего в договорных отношениях, невозможно, да и не нужно устанавливать вину конкретного должностного лица или работника юридического лица в ненадлежащем исполнении обязательства, возложенного на организацию в целом. Гражданско-правовое значение в таких ситуациях приобретает сам факт правонарушения со стороны юридического лица (например, отгрузка недоброкачественных товаров или просрочка в возврате банковского кредита), которого вполне можно было бы избежать при проявлении обычной заботливости или осмотрительности.
В связи с этим гражданское законодательство отказалось от традиционного для уголовно-правовой сферы подхода к пониманию вины.
В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК виной в гражданском праве следует признавать непринятие правонарушителем всех возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него по характеру лежащих на нем обязанностей и конкретным условиям оборота.
Таким образом, вина в гражданском праве рассматривается не как субъективное, психическое отношение лица к своему поведению, а как непринятие им объективно возможных мер по устранению или недопущению отрицательных результатов своих действий, диктуемых обстоятельствами конкретной ситуации.
Иначе говоря, здесь вина переводится из области трудно доказуемых субъективных психических ощущений конкретного человека в область объективно возможного поведения участников имущественных отношений, где их реальное поведение сопоставляется с определенным масштабом должного поведения. При этом речь не идет о некоем абстрактно понимаемом заботливом хозяине или добросовестном коммерсанте, с теоретически мыслимым поведением, которого сопоставляется поведение конкретного лица в конкретной ситуации (как это требуется, например, во французском и германском гражданском и торговом праве). По смыслу нашего закона поведение конкретного лица должно сопоставляться с реальными обстоятельствами дела, в том числе с характером лежащих на нем обязанностей и условиями оборота, и с вытекающими из них требованиями заботливости и осмотрительности, которые, во всяком случае, должен проявлять разумный и добросовестный участник оборота (а таковым в силу п. 3 ст. 10 ГК предполагается любой участник гражданских правоотношений).
В гражданском праве установлена презумпция вины правонарушителя (причинителя вреда), ибо именно он должен доказать отсутствие своей вины в правонарушении (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК), т.е. принятие всех указанных выше мер по его предотвращению. Применение этой презумпции (предположения) возлагает бремя доказывания иного положения на указанного законом участника правоотношения. Поскольку нарушитель предполагается виновным, потерпевший от правонарушения не обязан доказывать вину нарушителя, а последний для освобождения от ответственности должен сам доказать ее отсутствие.
Так, в одном из судебно-арбитражных дел организация - перевозчик груза, загоревшегося в пути от неустановленных причин, ссылалась на это обстоятельство как на отсутствие своей вины. Однако оно само по себе не исключало вины перевозчика в виде непринятия им всех мер заботливости и предусмотрительности, обусловленных легко воспламеняющимся по характеру грузом, и не опровергало законной презумпции его вины, а потому на перевозчика как на виновное лицо была возложена ответственность за утрату и порчу перевозимого им груза. Из этого следует, что в гражданских правоотношениях, строго говоря, имеет значение не вина как условие ответственности, а доказываемое правонарушителем отсутствие вины как основание его освобождения от ответственности, что прямо вытекает из предписаний действующего закона (абз. 2 п. 1 ст. 401 и п. 2 ст. 1064 ГК).
1.2 Формы и степень вины, их влияние на гражданско-правовую ответственность
В гражданском праве отсутствует определение форм вины, но различает две его формы: умысел и неосторожность (п. 1 ст. 401 ГК).
Умысел означает осознание правонарушителем совершенных виновных действий и желание или допущение наступления связанного с этими действиями результата.
Неосторожность, в свою очередь, подразделяется на простую и грубую, однако законодательство не содержит их определения.
При неосторожной форме вины лицо не предвидит наступления вредных последствий, хотя могло и должно было их предвидеть, или же предвидит указанные последствия, но легкомысленно надеется их предотвратить.
По общему правилу, ответственность в гражданском праве наступает при наличии любой формы и степени вины. Но некоторые нормы допускают исключения и связывают наступление ответственности или ее размер с определенной формой и степенью вины. Например, по договору безвозмездного пользования имуществом передавший имущество (ссудодатель) отвечает за недостатки имущества, которые он умышленно или по грубой неосторожности не оговорил при заключении договора (п. 1 ст. 693 ГК).
Критерием разграничения простой и грубой неосторожности является степень предвидения вредных последствий в сочетании с различной степенью обязанности такого предвидения. Если лицо не соблюдает требований, которые к нему предъявляются как к конкретному индивидууму с учетом его опыта, знаний, профессиональной подготовки, то оно допускает простую неосторожность. При несоблюдении не только этих требований, но и минимальных элементарных, понятных каждому требований, неосторожность считается грубой.
В гражданском праве действует презумпция вины должника: лицо, нарушившее обязательство, считается виновным и несет ответственность, если не докажет отсутствие своей вины. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
В ряде правовых актов законодатель указывает на возложение ответственности при отсутствии вины. Это дает основание некоторым юристам говорить о неполном (усеченном) составе гражданского правонарушения. В частности: предприниматель несет ответственность за случайное неисполнение и ненадлежащее исполнение обязательства, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК); профессиональный хранитель отвечает за случайную утрату, недостачу или повреждение вещей, если не докажет, что утрата, недостача, повреждение произошли вследствие непреодолимой силы, либо свойства вещи, о которых хранитель, принимая ее на хранение, не знал и не должен был знать, либо в результате умысла или грубой неосторожности поклажедателя (п. 1 ст. 901 ГК); владелец источника повышенной опасности обязан возместить даже случайно причиненный вред, если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (ст. 1079 ГК).
В соответствии с п. 4 статьи 401 ГК заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно, что означает недопустимость освобождения от ответственности должника, чей умысел доказан.
Другое отличие заключается в диспозитивном характере установленного законом требования о вине как об условии гражданско-правовой ответственности. Законом или договором может быть предусмотрено привлечение к ответственности за нарушение обязательства на иных условиях. К числу установленных законом случаев такой ответственности относится, прежде всего, безвиновная ответственность лица, не исполнившего или ненадлежащим образом исполнившего обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности (п. 3 ст. 401). Кроме того, о безвиновной ответственности упоминается, например, в п. 4 ст. 358 ГК РФ, устанавливающем, что ломбард несет ответственность за утрату и повреждение заложенных вещей, если не докажет, что утрата или повреждение произошли вследствие непреодолимой силы.
В соответствии со ст. 795 ГК РФ за задержку отправления транспортного средства, перевозящего пассажира, или опоздание прибытия такого транспортного средства в пункт назначения (за исключением перевозок в городском и пригородном сообщениях) перевозчик уплачивает пассажиру штраф, если не докажет, что задержка или опоздание имели место вследствие непреодолимой силы, устранения неисправности транспортных средств, угрожающей жизни и здоровью пассажиров, или иных обстоятельств, не зависящих от перевозчика.
Требование о вине как об условии гражданско-правовой ответственности меняется также и в случаях ответственности за вину иных (третьих) лиц.
Правило об ответственности за вину может быть изменено также соглашением сторон, причем ст. 401 ГК не исключает как расширение ответственности за счет установления в договоре закрытого перечня обстоятельств, освобождающих должника от ответственности, так и определение в договоре более широкого круга обстоятельств, чем названные в абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ и свидетельствующие о невиновности должника.
С учетом того что ст. 401 ГК закрепляет в п. 2 презумпцию виновности нарушителя обязательства, важное значение имеют признаки невиновности должника, определяемые в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ. На такого должника как ответчика возлагается бремя доказывания того, что им в действительности были приняты все необходимые меры для надлежащего исполнения обязательства, т.е. меры, отвечающие той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от должника по характеру обязательства и условиям оборота.
Заботливость и осмотрительность должника по обязательству при применении к нему мер ответственности должны быть оценены судом не применительно к обычному поведению самого должника, а исходя из объективных критериев, т.е. в сравнении с заботливостью и осмотрительностью участников гражданско-правовых отношений в сравнимых обстоятельствах.
Как уже отмечалось, п. 3 ст. 401 ГК содержит специальное правило, возлагающее безвиновную ответственность на лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности. Такое лицо освобождается от ответственности, только если докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств.
Как известно, предпринимательскую деятельность могут вести граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, а также коммерческие организации. Вместе с тем в судебной практике встречается утверждение о том, что коммерческая организация может привлекаться к ответственности за неисполнение обязательства на началах вины в случае, когда такое обязательство не относится к «предпринимательским». Так, при рассмотрении иска, заявленного одним унитарным предприятием к другому унитарному предприятию в связи с просрочкой оплаты по договорам подряда, суд отметил, что деятельность ответчика «по содержанию жилищного фонда, находящегося в муниципальной собственности, по сути предпринимательской не является»[9]. Между тем такое суждение не основано на законе и противоречит целям создания унитарного предприятия, которое в отличие от учреждения создается для извлечения прибыли. Вместе с тем гражданин - индивидуальный предприниматель отвечает по правилам, установленным п. 3 ст. 401 ГК РФ, в случае, если нарушенное им обязательство связано с его предпринимательской деятельностью. В то же время, например, индивидуальный предприниматель, выступающий заказчиком по договору подряда на пошив пальто, несет ответственность за ненадлежащее исполнение своих обязательств только за вину.
