Принятый в 1922 году первый УК РСФСР предусматривал специальную главу «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», в рамках которой выделялось пять разделов: убийство, телесные повреждения и насилия над личностью, оставление в опасности, преступления в области половых отношений, иные посягательства на личность и ее достоинство. Система телесных повреждений, закрепленная в Разделе 2 «Телесные повреждения и насилия над личностью» носила довольно стройный и четкий характер, по своей структуре приближаясь к современному УК РФ: по тяжести вреда, причиненного здоровью потерпевшего, кодекс различал тяжкие, менее тяжкие и легкие телесные повреждения, а по субъективной стороне - умышленные и неосторожные. УК 1922 г. не давал определения «телесного повреждения», которое приводилось в «Правилах для составления заключений о тяжести повреждений» (циркуляр НКЮ 1922 г. № 146). Стоит отметить, что деление преступлений по тяжести вреда, причиненного здоровью, было основано на Уголовном уложении 1903 года и почти дословно воспроизводило предусмотренную в нем классификацию, в свою очередь, полностью поддерживаемую Обществом русских врачей.
Тяжким УК РСФСР признавал такое телесное повреждение, которое повлекло опасное для жизни расстройство здоровья, душевную болезнь, потерю зрения, слуха или какого-либо иного органа или неизгладимое обезображение лица (ч. 1 ст. 149), а менее тяжким - телесное повреждение, не опасное для жизни, но причинившее постоянное расстройство здоровья или длительное нарушение функций какого-либо органа (ст. 150). В Кодексе не приводилось определения легкого телесного повреждения, однако из сопоставления ст. 153, предусматривавшей ответственность за умышленное легкое телесное повреждение, со статьями 149 и 150 следовало, что легким телесным повреждением признавалось такое повреждение, которое не носило опасный для жизни характер, но влекло кратковременное расстройство здоровья, или повреждение, не связанное с расстройством здоровья, но нарушающее анатомическую целостность тканей.
Умышленное нанесение удара, побоев и иных насильственных действий, причиняющих физическую боль, предусматривалось отдельной статьей (ч. 1 ст. 157) УК РСФСР 1922 г.
Подобная позиция законодателя советского периода развития уголовного права имеет свои положительные моменты, связанные с признанием истязания способом совершения иных преступлений против здоровья, более строгая ответственность за применение которого обусловлена особо жестоким характером последнего, причиняющего потерпевшему особые страдания.
Система норм о телесных повреждениях в УК РСФСР 1926 г[11]. была значительно упрощена по сравнению с предыдущим Кодексом. Вместо трехстепенного деления телесных повреждений по тяжести причиненного вреда здоровью УК РСФСР 1926 г. установил двухстепенное деление различая тяжкие (ст. 142) и легкие (ст. 143) телесные повреждения. Однако, по словам А.А. Жижиленко, данная классификация носила формальный характер: так как легкие телесные повреждения, в свою очередь, подразделялись еще на два вида (ч. 1 и ч. 2 ст. 143), то по существу, и УК РСФСР 1926 года различал три вида телесных повреждений[12]. Часть 1 ст. 143 предусматривала ответственность за легкое телесное повреждение, не опасное для жизни, но причинившее расстройство здоровья; ч. 2 ст. 143 устанавливала наказание за легкое телесное повреждение, не причинившее расстройство здоровья.
Уголовные кодексы, принятые в 1959-1961 гг., внесли существенные изменения как в систему норм о телесных повреждениях, так и в определения отдельных составов этих преступлений. Более детально была индивидуализирована ответственность за телесные повреждения, новое их деление по степени тяжести причиненного вреда носило более стройный и четкий характер. Большинство Уголовных кодексов вернулось к прежней трехстепенной градации телесных повреждений по степени их тяжести - на тяжкие, менее тяжкие и легкие. Легкие в свою очередь подразделялись на повлекшие кратковременное расстройство здоровья и не вызвавшие кратковременного расстройства здоровья.
Интересен тот факт, что побои как самостоятельный состав преступления прекратили свое существование, вместо этого они были помещены законодателем в ст. 112 УК РСФСР, предусматривающую ответственность за умышленное легкое телесное повреждение или побои. При этом, следуя смыслу закона, побои были выделены в рамках данной нормы лишь в качестве одного из возможных способов причинения такой степени тяжести вреда здоровью, которая влечет за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности (ч. 1 ст. 112) либо не влечет за собой указанных в части первой последствий (ч. 2 ст. 112).
П.А. Дубовец, занимаясь исследованием телесных повреждений, положительно оценивал подобный подход законодателя к юридической природе побоев, указывая, что «выделение ударов и побоев в самостоятельный состав ни теоретически, ни практически не может быть обосновано. При ударах, побоях и тому подобных насильственных действиях, соединенных с причинением физической боли, наносится определенный вред здоровью путем непосредственного воздействия на тело человека»[13].
По мнению данного автора, этот вред примерно соответствует по своей тяжести тому вреду, который причиняется при легком телесном повреждении без расстройства здоровья (небольших размеров синяки, ссадины, царапины и так далее). Например, если потерпевшему нанесено несколько ударов, которые не оставили никаких следов на теле, но он несколько дней испытывал боль и недомогание, то очевидно, что причиненный здоровью
Уголовный кодекс РФ 1996 г. все преступления, соединенные с причинением вреда здоровью человека, в зависимости от степени его тяжести, делит на три категории: тяжкий (ст. 111), средней тяжести (ст. 112) и легкий (ст. 115). Законодатель отказался от понятия «телесные повреждения», заменив его более емкой и верно отражающей сущность данного вида преступлений конструкцией «вред здоровью», что вполне оправдано.
Наряду с нормами, предусматривающими умышленное причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести, в Главе 16 «Преступления против жизни и здоровья» УК РФ особо выделены такие специфические виды преступлений против здоровья, как побои и истязание. По сравнению с УК РСФСР 1960 г., уголовное законодательство Российской Федерации пошло по пути УК 1926 г., выделив побои и иные насильственные действия в самостоятельную ст. 116 и предусмотрев в качестве последствия совершения данного деяния причинение физической боли. Квалифицировать преступление как злоумышленное причинение легкого вреда здоровью по ст. 115 УК РФ, в отличие от УК РСФСР 1960 г., возможно лишь в том случае, когда оно повлекло кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности. Во всех остальных случаях ответственность должна наступать по ст. 116 УК РФ. Таким образом, законодатель увеличил разрыв между двумя близко примыкающими друг к другу посягательствами на здоровье человека за счет помещения их в различные статьи Уголовного кодекса. При этом побои выделены в самостоятельный состав, исходя из двух критериев: способа воздействия на человеческий организм и наступившего в результате вреда потерпевшему - физической боли.
Статья 116 УК РФ, устанавливая ответственность за побои, следующим образом описывает признаки данного преступления: «Нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 настоящего Кодекса – наказывается.
Федеральным Законом от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» данная статья была дополнена частью второй следующего содержания: «Те же деяния, совершенные из хулиганских побуждений, - наказываются...»[14].
Если после нанесения ударов у свидетельствуемого лица обнаруживают повреждения (ссадины, кровоподтеки, небольшие раны, не влекущие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности), их описывают, отмечая характер повреждений, локализацию, признаки, свидетельствующие о свойствах причинившего их предмета, давность и механизм образования. При этом указанные повреждения не расценивают как вред здоровью и тяжесть их не определяют.
Если побои не оставляют после себя объективных следов, то судебно-медицинский эксперт в заключение отмечает жалобы свидетельствуемого, в том числе на болезненность при пальпации тех или иных областей тела, отсутствие объективных признаков повреждений и не определяет тяжесть вреда здоровью. В подобных случаях установление факта побоев относится к компетенции органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суда на основании немедицинских данных.
Диспозиции ст. 116 УК РФ, указывая на насильственный характер побоев, вместе с тем не раскрывает понятие «иные насильственные действия».
При этом законодатель при конструировании норм УК РФ оперирует двумя терминами: «насилие», понимая под ним насилие физическое, и «угроза применения насилия», имея в виду насилие психическое.
Что касается науки уголовного права, то и здесь в настоящее время не приводится однозначного, четкого определения понятия «насилие». Хотя традиционно оно рассматривается теоретиками как собирательная, родовая категория по отношению к своим разновидностям. Таковыми, с точки зрения большинства авторов, являются насилие физическое и психическое.
До недавнего времени в теории уголовного права психическое насилие рассматривалось лишь в одной форме: как угроза причинения вреда различным благам. При этом сама угроза, как единственно возможный способ психического насилия над личностью, на протяжении всей истории развития отечественной уголовно-правовой мысли меняла свое содержание.
Так, Л.Д. Гаухман, один из первых серьезных исследователей насильственных посягательств в советском уголовном праве, относит к психическому насилию только угрозу применением насилия физического, полагая, что в угрозах иного содержания, например, в угрозах уничтожением или повреждением имущества, «отсутствует посягательство на личность»[15]. Данная позиция автора основывается на законодательном понятии насилия, под которым, как уже говорилось, мыслится только физическое насилие или угроза его применения. Как утверждает Л.Д. Гаухман, «в законе под термином «насилие» подразумевается только физическое насилие, если же предусматривается ответственность за угрозу применения насилия, то это специально оговаривается в диспозиции уголовно-правовой нормы»[16].
Р.А. Левертова в монографии, посвященной исследованию психического насилия, существенно расширяет содержание угрозы, указывая, что «психическое насилие выражается в угрозах причинить физический, моральный, имущественный вред, лишить каких-либо благ, ограничить в волеизъявлении»[17]. При этом она отмечает, что угроза является единственной формой выражения психического насилия[18].
Примерно такое же понимание психического насилия содержит работа Ю.М. Антоняна «Преступная жестокость», в которой автор делит данный вид насилия на две группы. Первая включает угрозы жизни и здоровью самих потерпевших, их близких или иных лиц. Ко второй относятся менее опасные угрозы при шантаже и вымогательстве, то есть угрозы, не направленные против жизни и здоровья[19].
Некоторые исследователи психического насилия исходят из необходимости его широкого понимания, включающего помимо угроз различным благам личности, также оскорбления, клевету, издевательства, травлю и другие подобные действия, оказывающие отрицательное воздействие на психику человека, способные причинить психическую травму либо ограничить свободу волеизъявления[20]. Н.И. Панов, опираясь на характер применяемого насилия, подразделяет все вышеперечисленные действия на две большие группы: угрозы (психическое насилие в узком смысле слова); психические насильственные действия, не сопряженные с угрозой[21].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
