Между тем проблемы механизма судебной защиты представляют значительный интерес для цивилистической науки, которая сегодня вопросами судебной защиты практически не занимается. Необходимость цивилистических исследований механизма судебной защиты обусловлена тем, что, во-первых, основной задачей суда является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц (материально-правовая задача), а, во-вторых, вследствие использования этого механизма налицо наступление юридических последствий (материально-правовых последствий) - изменение или прекращение правоотношения, принуждение неисправного должника к исполнению обязанности и т.д. В свою очередь, проблемы порядка осуществления механизма судебной защиты есть проблемы процессуальной формыты), которые представляют интерес для науки процессуального права.
Вследствие этого необходимо изменить направление исследования, переместив его с рассмотрения процессуального порядка осуществления гражданского судопроизводства (процессуальной формы) на проблему доступных суду средств правовой защиты гражданских прав, использование которых порождает известные юридические последствия. Фактическое отсутствие цивилистических исследований проблем средств правовой защиты, используемых судом, приводит не только к отставанию науки в этой области, но и к целому ряду правоприменительных проблем.
Учитывая, что подробное исследование механизма судебной защиты не входит в задачи настоящей работы, далее он в настоящей главе рассматриваться не будет.
3.2 Средства правовой защиты, определяющие форму защиты прав
Использование механизма защиты гражданских прав самим субъектом защиты предполагает использование коммерсантом соответствующих средств правовой защиты, предоставленных ему законом: удержания, предъявления претензии, заявления возражения и т.п.
В том случае, если субъект защиты не может сам эффективно защитить свои субъективные права по причине того, что не обладает возможностью осуществить способ защиты прав (например, признать оспоримую сделку недействительной), или в силу того, что использованное им средство правовой защиты не дало желаемого результата, он вправе обратиться к уполномоченному органу, т.е. прибегнуть к применению юрисдикционной формы защиты прав.
По общему правилу, защиту гражданских прав коммерческих организаций и граждан-предпринимателей осуществляет арбитражный суд, однако стороны вправе договориться об ином, заключив соответствующее соглашение. То есть стороны гражданского правоотношения для разрешения возникшего между ними коммерческого спора вправе обоюдным соглашением избрать иной арбитражный суд субъекта РФ (соглашение о подсудности), договориться о разрешении этого спора в конкретном третейском суде (арбитражное соглашение) либо иным образом конкретизировать форму защиты прав. Заключая такого рода сделку, стороны тем самым используют средство правовой защиты, определяющее форму защиты прав.
Прежде всего надо отметить, что средство, определяющее форму защиты прав, - всегда двусторонняя (многосторонняя) сделка, заключаемая коммерсантами. То есть в том случае, если стороны гражданского правоотношения определяют или конкретизируют форму защиты прав (например, будет ли коммерческий спор урегулирован с помощью посредников или передан на разрешение компетентного суда), они должны совершать эту сделку путем обоюдного волеизъявления, которое необходимо оформить в письменном виде[65].
Особенностью рассматриваемых сделок является то, что все они именуются "соглашением". Несмотря на то что в литературе высказываются различные точки зрения по вопросу о соотношении терминов "договор" и "соглашение", верным представляется присоединение к мнению тех авторов, которые под термином "соглашение" понимают сделку двустороннюю (многостороннюю), т.е. договор. Следовательно, сделки, которые определяют форму защиты прав, совершаются сторонами в виде соглашения и, безусловно, должны рассматриваться только как договоры. Или, иными словами, всякое средство, определяющее форму защиты прав, - это всегда договор (двусторонняя или многосторонняя сделка); в одностороннем порядке нельзя определить или конкретизировать форму защиты прав.
Так, при заключении гражданско-правового договора его участники могут оговорить, что все споры, разногласия или требования, возникающие из этого договора или в связи с ним, в том числе касающиеся его исполнения, нарушения, прекращения или недействительности, подлежат разрешению в конкретном третейском суде. Избирая третейский суд, стороны тем самым конкретизируют юрисдикционную форму защиты прав, которая будет использоваться в случае возникновения коммерческого спора. Стороны вправе договориться и о другом: например, установить, что ими будет использоваться согласительная процедура, определив тем самым конкретную неюрисдикционную форму защиты прав.
Нельзя не отметить того, что большинство сделок, определяющих форму защиты прав, традиционно признаются процессуальными соглашениями: это и соглашение о подсудности, и пророгационное соглашение, и арбитражное соглашение. Вследствие этого, прежде чем перейти к более подробному рассмотрению названных видов сделок, определяющих форму защиты прав, необходимо проанализировать понятие "процессуальное соглашение", выявив его правовую природу. Содержание термина "процессуальное соглашение", достаточно часто встречающегося в литературе, до сих пор не определено.
Разграничение соглашений на "материальные соглашения" и "процессуальные соглашения" основывается, бесспорно, на отличиях материальных правоотношений (под которыми в целях данной работы понимаются гражданские правоотношения) от процессуальных отношений.
Несмотря на то обстоятельство, что субъектный состав материальных отношений и процессуальных отношений различается (субъектами процессуального правоотношения являются суд и каждая из сторон коммерческого спора, но по отношению друг к другу стороны коммерческого спора процессуальных прав и обязанностей не имеют - они связаны между собой материальным правоотношением), к "процессуальным соглашениям" обычно относят соглашения, заключаемые сторонами спора. Таким образом, стороны "процессуального соглашения" - это стороны материального отношения, поскольку закон не предусматривает возможности заключения соглашения между участниками процессуальных отношений - судом и участниками процесса[66].
Вследствие этого провести границу между "материальными соглашениями" и "процессуальными соглашениями", руководствуясь таким критерием, как субъектный состав соглашения, невозможно. Так, соглашение по фактическим обстоятельствам, допускаемое ст. 70 АПК РФ, являясь "процессуальным соглашением", заключается не субъектами процессуального правоотношения, а субъектами отношения материального.
Важным является то, что "процессуальные соглашения", заключаемые сторонами материального правоотношения, не могут создавать или уничтожать процессуальных прав и обязанностей участников процесса, т.е. не могут воздействовать на процессуальное правоотношение, поскольку процессуальное отношение связывает каждого участника процесса с судом, который не может участвовать в "процессуальном соглашении".
Думается, в качестве критерия, позволяющего разграничить "процессуальные" и "материальные" соглашения, выступает прежде всего предмет соглашения:
- если предметом является поведение сторон в области, регулируемой гражданским правом, такое соглашение относится к "материальным соглашениям";
- если предметом выступают процессуальные действия участников процесса, то его следует относить к "процессуальным соглашениям".
Тщательный анализ норм российского законодательства о судопроизводстве позволяет отнести к "процессуальным соглашениям" соглашения, которые:
- заключаются в период реального производства по делу (т.е. с момента возбуждения производства по делу до момента окончания рассмотрения дела);
- определены нормами процессуального законодательства (АПК РФ);
- обязывают суд проверять только процессуальную правосубъектность участников этого соглашения;
- способствуют осуществлению задач судопроизводства (к ним относятся правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов граждан и организаций, укрепление законности и правопорядка, предупреждение правонарушений, формирование уважительного отношения к закону и суду (ст. 2 АПК РФ));
- не допускают их изменения или расторжения по воле сторон, признания их недействительными по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.
Названные выше критерии дают основание для вывода о том, что "процессуальное соглашение" - явление исключительное. Бесспорно, к нему можно отнести упомянутое ранее соглашение по фактическим обстоятельствам, а также соглашение о распределении судебных расходов[67].
Вместе с тем указанные критерии не позволяют относить к "процессуальным соглашениям" соглашение о подсудности, соглашение о международной подсудности, арбитражное соглашение и некоторые другие сделки, определяющие форму защиты прав. Проанализировав указанные соглашения, можно сделать вывод о том, что, во-первых, любое из них совершается обычно до начала судебного процесса по коммерческому спору; во-вторых, порядок их совершения не урегулирован и не может быть урегулирован процессуальными нормами; в-третьих, при их оценке суд обязан проверить наличие гражданской правоспособности у сторон и полномочия подписавших их лиц; в-четвертых, они не направлены на содействие осуществлению задач судопроизводства; в-пятых, могут быть изменены или расторгнуты по воле сторон либо они могут быть признаны недействительными по тем основаниям, которые предусматривает ГК РФ.
Заключение любой сделки, определяющей форму защиты прав, обусловлено личными интересами сторон, имеющими материальную окраску. В этой связи очень выразительна метафора Н.Г. Елисеева, утверждающего, что стороны избирают тот суд, в котором они получат оптимальные юридические и фактические условия защиты своих интересов подобно тому, как покупатель приобретает товар там, где качество, цена продукции и прочие условия продажи являются для него оптимальными[68].
Вследствие сказанного сделка, определяющая форму защиты прав, как и иные сделки, направленные на защиту прав, является гражданско-правовой сделкой, которая обычно входит в состав сложной сделки (сложный фактический состав), в целом направленной на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (основной гражданско-правовой договор (контракт)). Допустимо заключение сделки, определяющей форму защиты прав, и после состоявшегося нарушения гражданских прав субъекта защиты[69].
Любая сделка, определяющая форму защиты прав, обязательно должна быть совершена в письменной форме. При этом она может быть оформлена в качестве отдельного пункта в основном гражданско-правовом договоре (контракте). Однако вполне допустимо и имеет место на практике оформление самостоятельного договора, которым определяется форма защиты прав, отдельным документом, составленным как до, так и после возникновения разногласий между сторонами гражданского правоотношения. Необходимо подчеркнуть, что несоблюдение письменной формы любой сделки, определяющей форму защиты прав, позволяет говорить о том, что договор, конкретизирующий форму защиты, в этом случае считается незаключенным[70].
Равноценными по юридической силе могут быть признаны и документы относительно формы защиты прав, которыми стороны обменялись посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документы исходят от надлежащих сторон (п. 2 ст. 434 ГК РФ). Однако в литературе обычно подчеркивается целесообразность оформления (например, арбитражных соглашений) в виде единого документа, подписанного обеими сторонами, с объяснением этого тем, что такой способ заключения сделки позволит избежать неопределенности в отношении того, достигли ли стороны соглашения о передаче коммерческого спора на разрешение третейского суда (арбитража). Последнее утверждение в полной мере распространяется и на иные виды сделок, определяющих форму защиты прав.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
