И.Д. Перлов правильно отмечал, что прокурор должен видеть в каждом деле не безликий судебный «случай», а живого человека, стоящего за этим делом, с его сложными переживаниями [4, с.106].
Несмотря на совершенно определенные и категорические правовые и нравственные требования и вопреки им, встречается еще немало случаев необъективности прокуроров, поддержания обвинения ради обвинения. Почему прокуроры настаивают иногда на обвинении, хотя вина подсудимого не доказана или обстоятельства дела в достаточной степени не исследованы?
Главная причина здесь заключается в том, что у некоторых прокуроров существует еще неправильное, превратное представление о методах усиления борьбы с преступностью. Отдельные работники ошибочно считают, что деятельность судов и прокуратуры по борьбе с уголовными преступлениями будет наиболее эффективной, если каждый виновный будет наказан как можно строже. Исходя из этой неправильной позиции, они полагают, что для усиления борьбы с преступностью можно даже пойти и на необоснованное применение по отношению к отдельным лицам законов, предусматривающих возможно более строгую ответственность.
Профессиональная деформация прокурора может проявляться как на стадии подготовки прокурора к участию в судебном заседании, так и в ходе судебного следствия и в обвинительной речи.
Обосновав свой обвинительный тезис, с которым прокурор передает дело в суд, данными предварительного следствия, прокурор обязан обосновать, доказать обвинение суду данными судебного следствия.
Решающее значение имеет цель, которую преследует прокурор: стремится ли он объективно и всесторонне выяснить действительные обстоятельства дела или пытается любой ценой подтвердить обвинение.
В судебном заседании объективность, чувство меры должны быть присущи прокурору при его участии в исследовании доказательств, в особенности при допросах. Особенно важно соблюдение государственным обвинителем этических правил, выработка этических критериев и пределов допустимого.
Обстановка судебного заседания усложняет возможность психологического подхода не только к подсудимому, но и к потерпевшему и свидетелям. В связи с этим ему необходимо соблюдать индивидуальный подход, который основан на всестороннем учете данных о личности.
Однако при этом не следует переоценивать их значение, в частности не рекомендуется исходить прямолинейно из того, что если человек характеризуется отрицательно, то он всегда будет лгать, а если положительно, то всегда будет говорить только правду. Так бывает часто, но не всегда [5, с.67].
В работах, посвященных поддержанию государственного обвинения, правильно указывается, что допрос должен вестись прокурором спокойно, вежливо, корректно, что при допросе недопустимо проявлять раздражительность, нельзя допускать придирчивость, бестактность, грубость, нельзя оскорблять и запугивать допрашиваемого.
Прокурор должен проявлять разборчивость при применении тактических приемов судебного допроса.
Согласно ст. 22 УПК Украины запрещается домогаться показаний путем насилия, угроз и иных незаконных мер. Под насилием можно понимать применение средств, подавляющих свободное волеизъявление личности в целях изменения показаний или их получения [6, с.36].
Интересным представляется вывод Н. П. Хайдукова о том, что психическое воздействие оказывается: а) в форме насилия, если оно противоречит воле и желанию данного лица и направлено на ограничения его прав, свободы выбора поведения, самостоятельности в принятии решений в той или иной жизненной ситуации; б) в форме, если оно не противоречит интересам государства и общества, воли и потребностям человека …, в) в допустимо правовой форме, когда оно не согласуется с волей и потребностями объекта воздействия, но не ограничивает его прав, свободы выбора поведения и не противоречит законности и нравственным принципам общества [17, с.17].
Прочно вошли в практику государственных обвинителей такие приемы судебного допроса, как уточнение и детализация показаний, сопоставление их с другими доказательствами, перекрестный допрос и допрос на очной ставке, использование при допросе схем, планов, макетов и др.
При этом проявление следственного такта прокурора в ходе допроса должно отвечать следующим требованиям:
1) уважение достоинства допрашиваемого;
2) чуткое и внимательное отношение к поведению допрашиваемого и проявлениям его психического состояния;
3) правильное определение собственной процессуальной позиции на допросе;
4) тактически продуманная помощь в преодолении психологического барьера, умелое направление допрашиваемого к волевой и мыслительной активности во время допроса;
5) спокойная уверенность и уравновешенность в обращении с допрашиваемым;
6) правомерно и тактически оправданное сочетание делового и эмоционального общения с допрашиваемым [8,с.101].
Эти требования обязательны, независимо от того, добросовестен или недобросовестен допрашиваемый, активно или пассивно он настроен во время допроса. Это позволит нейтрализовать или ослабить предубеждение подсудимого по отношению к прокурору, создать атмосферу, которая способствовала бы получению от подсудимого максимума правдивой информации об обстоятельствах дела.
Особенно следует подчеркнуть необходимость уважительного отношения прокурора к свидетелям, которые, не будучи, как правило, лично заинтересованы в деле, выполняют свой важный и далеко не всегда легкий гражданский долг. Недопустима придирчивость к свидетелю, преждевременная оценка вслух правдивости и достоверности его показаний, грубость, запугивание, угроза привлечением к уголовной ответственности, если свидетель не дает ожидаемых от него показаний, отступает от показаний, данных им на предварительном следствии и т. п. [3, с.224].
Вопросы прокурора должны быть простыми, конкретными, прямыми, ясными и понятными для допрашиваемого. При их формулировании следует заранее учитывать реакцию аудитории, способную сбить допрашиваемого с процесса воспоминания и воспроизведения важных фактов.
На практике, к сожалению, не изжиты еще факты, когда прокуроры задают наводящие вопросы, не получив исчерпывающего ответа на предыдущий вопрос, задают следующий; во время ответов на поставленные вопросы переговариваются с общественным обвинителем, листают записи. Поэтому прокурору следует с самого начала судебного разбирательства установить и поддерживать психологический контакт с допрашиваемыми и показать, что он заинтересован в объективном, всестороннем и полном исследовании материалов дела и будет твердо стоять на страже закона.
Нравственным принципам должен следовать государственный обвинитель и в отношениях с другими участниками процесса, в частности с защитником подсудимого. Полемика между ними должна носить исключительно деловой характер.
Государственный обвинитель должен понимать, что защитник выполняет важную процессуальную функцию и содействует суду в установлении истины по делу.
В случае несогласия с позицией защитника, прокурор должен опровергнуть его доводы, опираясь на закон и на факты. Если же защитник вышел за пределы предоставленных ему законом полномочий, прокурор обязан принять меры к устранению нарушений в установленных уголовно-процессуальным законодательством формах.
Столкновение различных мнений относительно значения тех или иных доказательств позволяет суду отбросить ложные версии и придти к правильному выводу, установить истину и вынести законное и обоснованное решение. Судебные прения дают возможность присутствующим на суде гражданам полнее разобраться в обстоятельствах дела. Речи участников прений оказывают определенное воздействие и на подсудимого [9, с.77].
Вышесказанное в полной мере касается и отношения прокурора к общественному защитнику.
Большое значение для установления нравственно-психологического контакта имеет внешний вид прокурора, его манеры, его тон и т. д. Культура поведения государственного обвинителя, опрятность, вежливость, внимательность, тактичность и другие качества, которые относятся к этике поведения должны стать обязательными требованиями для лиц данной профессии. Прокурор обвиняет от имени государства и представляет, таким образом, социальное большинство. Это требует от него тщательного анализа доказательств, безупречных выводов в результате этого анализа и умения требовать справедливого приговора такими словами, которые были бы понятны и близки людям, от имени которых государственный обвинитель произносит свою речь.
К обвинительной речи прокурора предъявляются важные этические требования, среди которых главное – правильность позиции прокурора по существу, строгое соответствие его выводов закону, объективность и справедливость выводов и всех его рассуждений [10, с.100].
Представляется, что с этической точки зрения самый сложный элемент обвинительной речи – характеристика личности подсудимого. В речах дореволюционных русских судебных ораторов характеристики подсудимых занимали видное место. По мнению М.Л. Шифмана, это связано с тем, что в характеристике можно в ряде случаев найти ключ к пониманию мотивов преступления, к оценке достоверности отдельных доказательств, а иногда и к решению вопроса о степени виновности [11, с.62].
Государственный обвинитель должен исключить субъективный подход к оценке личности. В судебной речи должны быть освещены только те обстоятельства прошлой жизни подсудимого, которые дают возможность судить о степени социальной опасности подсудимого и могут оказать влияние на приговор. В противном случае это приведет к необъективности прокурора, и его речь будет иметь обвинительный уклон.
Прокурор ни в коем случае не должен заполнять свою речь оскорбительными эпитетами, неуместными гиперболами. Крылатая фраза, меткое слово, пословица, литературный образ должны употребляться в меру и быть понятны и уместны.
В судебных прениях задача государственного обвинителя заключается в том, чтобы ослабить аргументацию противника, а для этого необходимо разрушить прием, на котором строится аргумент [12, с.31].
Сложность заключается в том, что прокурор в прениях выступает первый, поэтому следует очень осторожно вступать в полемику с процессуальными противниками в обвинительной речи. Практике известны случаи, когда обвинители оказывались в ложном положении, неверно предугадав позицию защитника.
Нельзя не отметить воспитательный аспект судебной речи прокурора, которой не ограничивается разъяснением правовых норм, а должен нести в себе заряд убеждения, способствовать формированию правосознания.
Поэтому в судебной речи недопустима беспринципная полемика, мелочные придирки и личные нападки, так как такая речь превращается в пустое фразерство, набор напыщенных выражений, произносимых с ложным пафосом, не затрагивающим ни разума, ни чувств присутствующих. За потоками красноречия тускнеет и исчезает суть дела. В выступлении государственного обвинителя все присутствующие в зале суда должны почувствовать его уважение к суду, его убежденность в правильности своей позиции, в которой он убеждает и суд.
Строго следуя букве и духу закона, прокурор не должен совершать безнравственных действий. Однако, помимо следования нравственным нормам, заложенным в законе, он должен обладать собственным, весьма значительным нравственным потенциалом, который дополнит и раскроет наиболее важные уголовно-процессуальные принципы. Содержание этих двух составляющих, в конечном счете, и должно явиться важнейшей гарантией от ошибок и заблуждений государственных обвинителей в ходе участия в судебном разбирательстве.
Литература
1. Кони А.Ф. Избранные произведения. Гос. издат. юрид. лит. – М., 1956.
2. Профессиональная этика сотрудников правоохранительных органов. Учебное пособие / Под ред. А.В. Опралева и Г.В. Дубова, – М.: «Шит – М». 1997.
3. Строгович М.С. Проблемы судебной этики. Издательство «Наука», М., 1947.
4. Перлов И.Д., Судебная этика. // «Советское государство и право». – 1970. – №12.
5. Васильев А.Н., Карнеева Л.М. Тактика допроса при расследовании преступлений. – М.: Юридическая литература, 1970.
6. Тертышник В.М., Слинько С.В., Николаенко Ю.А. Допрос на предварительном следствии. Учебное пособие. – Харьков, Гриф, 1997.
7. Хайдуков Н.П. Тактико – психологические основы воздействия следователя на участвующих в деле лиц. – Саратов, 1984 г.
8. Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. – М.: Юридическая литература, 1976.
9. Ковалев В.М. Некоторые вопросы эффективности судебных прений. Вопросы уголовного процесса. – Саратов: Изд-во Саратов ун-та, 1977.
10. Алексеев Н.С., Макарова З.В. Ораторское искусство в суде – Л.: Изд-во ЛГУ, 1989.– 192 с.
11. Шифман М.Л. Речь прокурора по уголовному делу. – М.: Юрид. лит., 1960. – 126 с.
12. Михайловская Н.Г., Одинцов В.В. Искусство судебного оратора – М.: Юрид. лит., 1981.
13. Коваль Н.В. Введение в юридическую специальность (деонтологический аспект): курс лекций. – Донецк: Центр подготовки абитуриентов, 1998.
Страницы: 1, 2
