Марты Вильмонт, которая в 1803 году приехала погостить в подмосковное имение княгини, село Троицкое, и «своими беседами, совместным чтением, кротостью и приветливостью» внесла в ее жизнь «тихие радости, бесценные и незаменимые для нежной дружбы и любознательного сердца»[5]. Е.Р. Дашкова пишет: «…я для нее сделала то, чего от меня не могли добиться мои родственники и друзья… я написала эти мемуары, так как она этого непременно желала. Она единственная владелица их с тем условием, что они появятся только после моей смерти»[6].
Из этих слов, которыми заканчиваются мемуары Е.Р. Дашковой, становится
ясно, что, обрабатывая свои предшествующие записки, автор постоянно помнила
о том, что они предназначаются для публикаций. Следовательно, факты
прошедшей жизни и ее и тех людей, с кем она была связана, должны были быть
представлены так, как требовал «этикет поведения» первой «статс-дамы и
кавалера двора» Екатерины II, директора Академии наук и Российской
Академии.
«Записки» делятся на две части: первая охватывает события от 1743 года
– года рождения автора- до 1782 года- года ее возвращения из-за границы,
где она провела несколько лет с сыном для получения им образования; вторая
часть от приезда в Петербург в 1782 году до 1805 года. Но это чисто
формальное деление. По существу, через все «Записки» проходят три основных
сюжета: история ее личной и семейной жизни; участие в дворцовом перевороте
1762 года, благодаря которому на престол взошла Екатерина II, и руководство
двумя Академиями.
Введение «Записок» Е.Р. Дашковой имеет определенный хорошо продуманный замысел: «Я родилась в 1744 году в Петербурге. Императрица Елизавета уже вернулась к тому времени из Москвы, где она венчалась на царство. Она держала меня у купели, а моим крестным отцом был великий князь, впоследствии император Петр III. Оказанной мне императрицей честью я была обязана не столько ее родству с моим дядей, канцлером, женатым на двоюродной сестре государыни, сколько ее дружбе с моей матерью, которая с величайшей готовностью, деликатностью, скажу даже – великодушием снабжала императрицу деньгами в бытность ее великой княгиней».[7]
Нет никакого сомнения в том, что первый абзац мемуаров Е.Р. Дашковой
задает «основной тон» всему повествованию: потому как по своему рождению
графиня Екатерина Романовна Воронцова принадлежала к высшей элите русского
общества. Ее крестной матерью была императрица Елизавета Петровна,
связанная родством с ее дядей канцлером Михаилом Илларионовичем Воронцовым,
а также имеющая обязательства по отношению к матери самой Екатерины
Романовны, которая ссужала ее деньгами. Отсюда напрашивается дальнейший ход
авторской мысли: все последующие события, в которых принимала деятельное
участие Е.Р. Дашкова, были выражением ее нравственных убеждений и не имели
никаких других побудительных причин.
Далее рассказывается о воспоминании Е.Р. Дашковой в доме дяди, где она вместе с дочерью М.И. Воронцова получила блестящее образование. После она рассказывает про устройство своей семейной жизни.
Но, пожалуй, важнейшее место в «Записках» отведено отношению автора
мемуаров с Екатериной II. Е.Р. Дашкова подробно описывает первую встречу с
великой княгиней Екатериной Алексеевной, происшедшую зимой 1759 года, когда
она с великим князем Петром III приехала в дом канцлера М.И. Воронцова
«провести вечер и поужинать. Иностранцы обрисовывали меня ей с большим
пристрастием; она была убеждена, что я все свое время посвящаю чтению и
занятиям, что и привлекло мне ее уважение, оказавшее столь большое влияние
на всю мою жизнь и вознесшее меня на такой пьедестал, о котором я никогда
не смела и мечтать. Я смело могу утверждать, что кроме меня и великой
княгини в то время не было женщин, занимавшихся серьезным чтением. Мы
почувствовали взаимное влечение друг к другу, а очарование, исходившее из
нее, в особенности, когда она хотела привлечь к себе кого-нибудь, было
слишком могущественно. Возвышенность ее мыслей, знания которыми она
обладала, запечатлели ее образ в моем сердце и в моем уме, снабдившем ее
всеми атрибутами, присущими богато одаренным природой натурам. Этот длинный
вечер промелькнул для меня как одна минута. Он и стал первоначальной
причиной многих моих событий, о которых речь пойдет ниже».[8] На протяжении
всей жизни Дашкова уважала и очень любила императрицу Екатерину II.
В 1761 году Екатерина Романовна с супругом были приглашены в
Ораниенбаум на придворные празднества во дворец Петра III и Екатерины II ,
между которыми развивается своеобразное соперничество за дружбу с Е.Р.
Дашковой. Великий князь настаивал на том, чтобы она была больше в его
обществе, чем с Великой княгиней, а Великая княгиня, как пишет Е.Р.
Дашкова, «оказывала мне такое внимание, каким она не удостаивала ни одну из
дам, живших в Ораниенбауме»[9].
Далее Е.Р. Дашкова, как бы случайно, передает разговор с нею Петра
III, который заметил ее дружбу с Екатериной II: «…однажды он отвел меня в
сторону и сказал мне следующую странную фразу, которая обнаруживает
простоту его ума и доброе сердце:
-Дочь моя, помните, что благоразумнее и безопаснее иметь дело с такими простаками, как мы, чем с великими умами, которые, выжав весь сок из лимона, выбрасывают его вон»[10].
Неужели юную Е.Р. Дашкову не насторожили слова, сказанные Петром III?
Между тем дворцовые события в 1761 году развивались с нарастающей
быстротой. Петр III, не скрывая, третировал свою супругу Екатерину
Алексеевну и выражал желание жениться на Елизавете Романовне Воронцовой,
сестре Дашковой. Императрица Елизавета Петровна тяжело болела. Вынужденное
пребывание Екатерины Романовны Дашковой в Ораниенбауме при дворе великого
князя Петра, как она пишет в «Записках», открыло ей глаза на то, что
ожидало Россию, когда на престол вступит государь ограниченный,
необразованный, не любящий свой народ.
Е.Р. Дашкова, узнав о близкой смерти императрицы Елизаветы Петровны, в поздний час пришла к Великой княгини Екатерине Алексеевне, высказала ей свою преданность, пообещав оказывать всякую помощь. Екатерина Алексеевна уверила Дашкову, что у нее «нет никакого плана», что она «должна мужественно вынести все», что ее ожидает. В действительности было совсем не так, как это представила Екатерина Алексеевна. Военный переворот готовили близкие ей люди, и сама Великая княгиня тайно держала в руках все нити заговора. Позднее Екатерина Романовна Дашкова в этом убедилась.
Все произведение пронизано просветительской идеей общественного блага, служению которому следовала Е.Р. Дашкова. Чувство долга – служение благу России – постоянная тема ее общественного и частного поведения в жизни, что характерно для литературы русского классицизма конца XVIII – начала XIX века.
Публикация писем сестер Кэтрин и Марты Вильмонт позволяет более полно
представить ход работы Екатерины Романовны над «Записками» : 10 февраля
1804 года «княгиня начала записывать историю своей жизни»[11]. Одновременно
М. Вильмонт осуществляла перевод «Записок» с французского языка оригинала
на английский язык. 7 мая 1804 года М. Вильмонт начала снимать копию с
«Записок». 8 ноября 1805 года княгиня Дашкова посвятила «Записки» Марте
Вильмонт, следовательно, к этому времени они были закончены.
Первое издание «Записок» Екатерины Романовны Дашковой появилось через
30 лет после ее кончины, в 1840 году в двух томах в переводе с
французского на английский язык. Во втором томе опубликованы письма
Екатерины Дашковой и письма ее многочисленных корреспондентов. Это издание
«Записок» заинтересовало А.И. Герцена, который в 1857 году опубликовал в
«Полярной Звезде» за подписью «Искандер» статью «Княгиня Екатерина
Романовна Дашкова». В том же 1857 году эта статья была частично напечатана
в качестве предисловия к вышедшему в Гамбурге немецкому изданию «Записок»
Е.Р. Дашковой.
Русский перевод «Записок» княгини Дашковой в XIX веке появлялся в
журнальных публикациях только в небольших отрывках. В 1838 году автор
«Словаря достопамятных людей Русской земли» Д.Н. Бантыш-Каменский писал:
«Любопытнейшее произведение княгини Дашковой, Записки, к сожалению, не
могут быть изданы в наше время: они хранятся в рукописи у некоторых
любителей отечественных достопамятностей»[12].
Только в 1906 году «Записки» были впервые полностью изданы на русском языке в переводе с английского издания М. Брэдфорд, а в 1907 году они вышли под редакцией и с предисловием Н.Д. Чечулина в переводе с французского издания «Архива кн. Воронцовых».[13]
Это было самое крупное литературное произведение Е.Р. Дашковой, сочинение, построенное по законам литературной теории, разработанной в западноевропейских и в русских поэтиках.
Глава 2
Общественно-издательская деятельность княгини Е.Р. Дашковой
Директорство в Российской Академии
Параграф 1.
После поездки в Европу, и знакомством с коронованными главами, учеными и литературными знаменитостями, Екатерина Романовна сама выступает на поприще писателя и журналиста.
Она пишет русские и французские стихи, прозаические заметки, которые
были представлены Екатерине II. Императрица была очарованна стихами Е.Р.
Дашковой и часть их была опубликована в «Собеседнике любителей российского
слова».
Дашкова участвует в основании «Вольного российского собрания при
Императорском московском университете» и, наряду с другими литераторами и
учеными, принимает звание действительного члена этого общества и помогает
ему своими переводами и статьями.
Воспитание сына надолго приостановило литературное творчество княгини
Дашковой. И только когда Екатерина Романовна была назначена директором
Санкт-Петербургской Академии наук, она принимает самое живое участие в
русской литературе. Вокруг княгини собрались все любители наук, художеств и
словесности, все ученые и литературные знаменитости екатерининского века, и
с их помощью и при содействии самой императрицы, Екатерина Романовна
Дашкова решилась на издание нового журнала «Собеседник любителей
российского слова, содержащий разные сочинения в стихах прозе некоторых
российских писателей».
В декабре 1782 года Екатерина II предложила Екатерине Романовне место
директора Академии наук. Это известие было встречено с большим энтузиазмом.
При поддержке академика Л. Эйлера она провела первое заседание в Академии
наук. Ее усилиями был расширен личный состав Академии, увеличен контингент
обучающихся в гимназии, организовано чтение публичных лекций академиками на
русском языке, расширены картографические работы Академии. Она наладила
работу Академической типографии. В годы ее директорства активизируется
издательская деятельность Академии. По инициативе Дашковой Академия
предпринимает первое издание сочинений Ломоносова с биографической статьей
- «Полное собрание сочинений Михаила Васильевича Ломоносова с приобщением
жизни сочинителя и с прибавлением многих его нигде еще не напечатанных
творений».
Выходит вторым издание «Описание земли Камчатки» профессора
естественной истории Степана Петровича Крашенинникова, вскоре переведены на
английский, немецкий, французский и голландский языки. Продолжаются
издаваться «Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта
Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства». Расширяются
картографические работы, продаются по сниженным ценам карты. Возобновляется
выход «Академических известий», основываются два периодических издания –
«Собеседник любителей российского слова» и «Новые ежемесячные сочинения».
Первое – литературно- художественный и исторический журнал. Второе -
издание просветительское, ставящее своей целью «общедоступное изложение
научных истин», печатание «всех рассуждений, какие только к приращению
человеческих знаний способствовать будут»,- иначе говоря, научно-
популярный журнал.
