Крещение князя Владимира
Примерно в 987 г. Владимир со своей дружиной появляется на Балканах и в качестве союзника союзника императора Василия II участвует в подавлении мятежа Варды Фоки. Эти события способствуют расширению его политического кругозора и резкому изменению отношения к христианству. Постепенно Владимир склоняется к решению принять крещение. Но, будучи расчетливым политиком, он видит, что в создавшейся ситуации, когда от русской дружины зависит судьба правящей династии, от византийцев можно потребовать очень многого. Даже того, чего не удалось добиться его предшественникам. В обмен на военную помощь против мятежников император Василий II обешает выдать за русского князя свою сестру Анну.
Однако, когда войска Варды Фоки были разгромлены и русская дружина
возвратилась в Киев, византийцы стали затягивать приезд порфирородной
принцессы. Нарушение договора не было следствием прихоти или произвола
императора Василия II. У князя Владимира было много языческих жен и десять
сыновей от них, которые претендовали на киевский трон. Император не желал,
чтобы его сестра пополнила гарем языческого князя. Он мог отпустить царевну
в Киев при одном непременном условии. Все предыдущие браки князя Владимира
должны были быть расторгнуты с тем, чтобы христианский брак был признан
единственно законным. Однако скандинавское семейное право оказалось
несовместимым с христианским правом Византии. С точки зрения христианской
религии, сыновья Владимира, рожденные вне христианского брака, были
незаконнорожденными и не имели никаких прав на трон. Для Владимира такая
точка зрения была неприемлема: старшие сыновья были опорой его власти.
Переговоры о брачном контракте, по-видимому, закончились провалом, после
чего Владимир разорвал союз с Василием II.
Чтобы принудить греков к соблюдению договора, Владимир собрав войско,
пошел на Херсонес. Осушив городские колодцы, он заставил сдаться город.
Заняв его, Владимир отправил послов к Василию и Константину с предложением
отдать их сестру, Анну, ему в жены, угрожая в противном случае подступить к
Константинополю. Цари ответили, что если князь крестится, то Анну за него
отдадут. Владимир согласился. Цари, упросив сестру дать согласие, послали
ее вместе со священниками к русскому царю. В это время, по преданию,
Владимир внезапно ослеп. Царевна сказала ему, если он крестится, то
вылечится от слепоты. Херсонесский епископ совершил обряд крещения и дал
ему имя Василия. По окончании крещения Владимир тотчас же вылечился от
слепоты.
Киевскому князю было лестно породниться с могущественным императорским домом, но Владимир понимал и государственное значение этого брака. Если бы он рассматривал его просто как династический союз, вряд ли он затеял бы такое сложное дело как крещение Руси, к которому его никто не принуждал.
Христианизация Руси
Вместе с Владимиром в Киев прибыли священники корсунские и митрополит
Михаил, назначенный Константинополем управлять новой русской церковью.
Прежде всего князь Владимир крестил 12 своих сыновей и многих бояр. Он приказал уничтожить всех идолов, главного идола - Перуна сбросить в Днепр, а духовенству проповедовать в городе новую веру. В назначенный день произошло массовое Крещение киевлян у места впадения в Днепр реки Почайны.
"На следующий же день, - говорит летописец, - вышел Владимир с попами
царицыными и корсуинскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошди в
воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, молодые же у берега по
грудь, некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же
совершали молитвы, стоя на месте. И была видна радость на небе и на земле
по поводу стольких спасаемых душ... Люди же, крестившись расходились по
домам. Владимир же был рад, что познал бога и люди его, посмотрел на небо и
сказал: "Христос Бог, сотворивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих
и дай им, Господи, познать Тебя, истинного Бога, как познали Тебя
христианские страны. Утверди в них правую и неуклонную веру и мне помоги,
Господи, против диавола, да одолею козни его, надеясь на Тебя и на Твою
силу."
Куда большее сопротивление крещению оказали жители севера и востока
Руси. Новгородцы взбунтовались против присланного в город епископа Иоакима
(991). Для покорения новгородцев потребовалась военная экспедиция киевлян,
возглавленная Добрыней и Путятой. Теперь киевляне в своем добровольном
приобщении к новой вере были склонны видеть преимущество перед
новгородцами, которых "Путята крестил мечом, а Добрыня огнем".
Разумеется, сопротивление христианизации продолжалось на Руси и после крещения новгородцев. Очаги язычества сохранялись еще вплоть до XIV в. И все-таки именно после 990 г. процесс христианизации, начавшийся как минимум веком раньше, приобрел необратимый характер.
Продолжая политику христианизации, Владимир приглашает греческих
мастеров для строительства храмов, с их помощью в Киеве был построен
величественный каменный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы
(Десятинный) и перенесены в него святые мощи равноапостольной княгини
Ольги. Храм этот символизировал собой истинный триумф христианства в
Киевской Руси и вещественно олицетворял собою "духовную Русскую Церковь".
Другим его важным начинанием было создание церковных школ для детей
"нарочитых людей". При этом Владимиру приходилось прибегать к принуждению,
поскольку родители не хотели отдавать своих чад, "еще бо не бяху ся утверди
верою", как поясняет летописец.
Значение христианства для Руси.
Крещение Руси явилось переломным моментом в жизни народа. Появилась
новая многоплодная ветвь Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви -
Поместная Русская Православная Церковь. Под воздействием Православной
церкви в жизни руского народа изживались грубые языческие обычаи: кровная
месть, полигамия, "умыкание" (похищение) девиц; возросли гражданская
правоспособность и материнский авторитет русской женщины; укрепилась семья;
стал восстанавливаться нарушенный княжескими междоусобицами мир.
Русская церковь, развивавшаяся в сотрудничестве с государством, стала
источником и великого культурного творчества, первоначально в крупных
городах. Своей духовной силой она содействовала также объединению русичей,
формируя их культурно-историческую общность и соборность - единство
свободных людей, основанное на совокупной духовности и преданности общей
родине. Принятие христианства отвечало историческим нуждам, новой этике и
повседневым устремлениям восточных славян. В дальнейшем получилось так, что
их культура во всех своих чертах оказалась глубоко пронизана православием.
Отсюда часто встречавшиеся аскеза, непорабощенность коренным материализмом
даже при бытовом скопидомстве и естественной хозяйственности,
долготерпение, широта души и щедрость в общении, братолюбие, сострадание к
меньшой братии, жажда решать все дела на по черствым законам, а "по-Божьи".
Первоначально эта новая идеология исходила из окрещенных дружин и из
монастырей
Принятие христианства способствовало приобщению к тысячелетней христианской истории ставило перед русским обществом новые культурные, духовные задачи и указывало на средства их решения (освоение многовекового наследия греко-римской цивилизации, развитие самобытных форм литературы, искусства, религиозной жизни). Заимствование становилось основой для сотруднечества, из осваиваемых достижений Византии постепенно вырастали ранее неведомые славянам каменное зодчество, иконопись, фресковые росписи, житейная литература и летописание, школа и переписка книг.
С Крещением Киевской Руси еще более расширились и углубились ее
государственные и культурные связи не только с Византией, но и с
Балканскими странами и другими государствами Европы. Вступив в Брак с
греческой царевной Анной, князь Владимир породнился и с немецким
императором Оттоном II, который ранее женился (в 971 году) на сестре Анны -
Феофании. Летописец отмечает (под 996 год): святой Владимир "жил в мире с
окрестными князьями - с Болеславом Польским, и со Стефаном Венгерским, и с
Андрихом Чешским. И были между ними мир и любовь".
О цезарепапизме на Руси.
Новый христианский бог мыслился князьям как их специальный княжеский бог, заменивший собой прежнего Перуна. Он - верховный повелитель князей, дающий им власть, венчающий их на княжение, помогающий им в походах, принимающий их души в свой чертоги. Духовенство, осуществляющее связь светской власти с богом, это скорее слуги князей, чем слуги бога. Часто княжеская власть, не стесняясь, показывала свою силу: князья не раз сгоняли с кафедры неугодных им епископов. Это преобладание светской власти над церковной во многом определило особенность развития Руси, где церковь никогда не стояла выше государства.
Внутренняя политика и борьба с печенегами
Не забывал Владимир и о делах воинских. В 992 году пришли печенеги из-
за Сулы; Владимир вышел к ним навстречу на Трубеж подле Переяславля;
русские стали на одной стороне реки, печенеги - на другой, но ни те, ни
другие не смели перейти на сторону противную. Тогда князь печенежский
подъехал к реке, кликнул Владимира и сказал ему: «выпусти своего мужа, а я
- своего, пусть борются. Если твой муж ударит моим, то не будем воевать
три года; если же наш ударит, то будем воевать три года». Владимир
согласился и, возвратясь в стан, послал бирючей кликать клич по всем
палаткам (товарам): «Нет ли кого, кто б взялся биться с печенегом?» И никто
нигде не отозвался. На другой день приехали печенеги и привели своего
бойца, а с русской стороны никого не было. Начал тужить Владимир, послал
опять по всем ратникам, - и вот пришел к нему один старик и сказал:
«Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; с четырьмя вышел я сюда, а тот
дома остался; из детства никому еще не удалось им ударить; однажды я его
журил, а он мял кожу: так в сердцах он разорвал ее руками». Князь
обрадовался, послал за силачом и рассказал ему, в чем дело; тот отвечал: «Я
не знаю, смогу ли сладить с печенегом; пусть меня испытают: нет ли где быка
большого и сильного?» Нашли быка, разъярили его горячим железом и пустили;
когда бык бежал мимо силача, то схватил его рукою за бок и вырвал кожу с
мясом, сколько мог захватить рукою. Владимир сказал: «Можешь бороться с
печенегом». На другой день пришли печенеги и стали кликать: «Где же ваш
боец, а наш готов!»; Владимир велел вооружиться своему, и оба выступили
друг против друга. Выпустили печенеги своего, великана страшного, и когда
выступил боец Владимиров, то печенег стал смеяться над ним, потому что тот
был среднего роста; размерили место между обоими полками и пустили борцов:
они схватились и стали крепко жать друг друга; русский, наконец, сдавил
печенега в руках до смерти и ударил им о землю; раздался крик в полках,
печенеги побежали, русские погнали за ними. Владимир обрадовался, заложил
город на броде, где стоял, и назвал его Переяславлем, потому что борец
русский перенял славу у печенежского; князь сделал богатыря вместе с отцом
знатными мужами.
Беспрерывные нападения степных варваров заставили Владимира подумать об
укреплении русских владений с востока и юга. «Худо, что мало городов около
Киева», - сказал он и велел строить города по рекам Десне, Остру,
Трубежу, Суле и Стугне; но для нас при этом известии важно еще другое, как
составилось народонаселение этих новопостроенных городов: Владимир начал
набирать туда лучших мужей от славян, т. е. новгородцев, кривичей, чуди и
вятичей. Если мы обратим внимание на то, что эти новые города были вначале
не что иное, как военные острожки, подобные нашим линейным укреплениям,
необходимые для защиты от варварских нападений, то нам объяснится значение
слова: лучшие мужи, т. е. Владимир набрал храбрейших мужей,
способных для военного поселения. Из самых близких к Киеву городов были
построены Владимиром Василев на Стугне и Белгород на Днепре; Белгород он
особенно любил и населил его: «от иных городов много людей свел в него», - говорит летописец.
