17 августа 1933г. на полигоне Нахабино был произведен первый запуск
ракеты ГИРД-09. Сергей Павлович продиктовал акт: «Старт состоялся на
станции № 17 инженерного полигона Нахабино 17 августа в 19 часов 00 минут.
Вес объекта 18 килограммов. Вес топлива – твердый бензин – 1 килограмм,
кислорода – 3.45 килограмма, давление в кислородном баке 13.5 атмосферы.
Продолжительность полета от момента запуска до момента радения 18 секунд.
Высота вертикального подъема на глаз примерно четыреста метров».
В сентябре 1933 г. ГИРД и Газодинамическая лаборатория в Ленинграде
были объединены в Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ)
Рабоче - Крестьянской Красной Армии. Начальником института назначили И. Т.
Клементьева, а заместителем по научной части – Сергея Павловича Королева.
Королев был горд и счастлив: основная задача ГИРДа – доказать на практике
возможность осуществления реактивного принципа движения при данном
состоянии науки и техники вообще – была выполнена на высоком уровне и в
удивительно короткий срок.
В марте 1934 г. в Ленинграде проходила первая Всесоюзная конференция
по изучению стратосферы. Королев делал доклад о возможности полета человека
в стратосферу на ракетоплане, показал, что для подобного полета
предпочтительнее жидкое топливо, так как оно эффективнее твердого и дает
возможность управлять двигателем. Он рассказал, каким ему видится первый
реактивный корабль. По расчетам Королева, пилотская кабина должна быть
герметичной, весом не менее двух тысяч килограммов, иметь «жизненный запас»
для человека и вмещать экипажи от одного до двух человек. Королев сообщил о
трудностях, связанных с созданием реактивного аппарата подобного класса, но
и сумел убедить всех, что они в конечном итоге преодолимы. Успех Сергей
Павлович видел прежде всего в координации усилий ракетчиков и
представителей ряда других областей науки и техники.
В декабре 1934 года в военном издательстве вышла книга С. П. Королева
«Ракетный полет в стратосфере». Описывая в книге различные типы летательных
аппаратов, автор убедительно доказывал важность баллистических, то есть
бескрылых ракет, а также говорил о необходимости создания в первую очередь
совершенно нового реактивного двигателя, на высоте и, возможно, когда-
нибудь даже в межпланетном пространстве».
Лето и осень 1935 г. наполнены для Сергея Павловича неотложными
делами. Его назначили начальником сектора крылатых ракет. В феврале 1936 г.
в РНИИ создается новый крупный отдел реактивных летательных аппаратов.
Начальником его, а по сути и главным конструктором назначается Сергей
Павлович, получивший таким образом возможность вести работу по целому
семейству автоматически управляемых и пилотируемых ракетных летательных
аппаратов (РЛА). Именно они, по его убеждениям смогли бы составить первый в
истории комплекс управляемого ракетного оружия. Развитию и становлению
оборонного комплекса Королев уделяет львиную долю своего внимания.
Тяжкие испытания.
Но всему задуманному так и не суждено было свершиться. Осенью 1937 г.
волна репрессий и произвола, захлестнувшая страну, докатилась и до
Ракетного института. После того, как «военные заговорщики» К. Н.
Тухачевский и другие были расстреляны, началась чистка ближнего и дальнего
их окружения… 28 июня 1937 г. бюро октябрьского райкома, куда входила
парторганизация института, в своем постановлении среди неблагонадежных в
классовом и политическом отношении назвала и Королева, «тесно связанного с
врагом народа Эйдеманом».
Королева понизили в должности, не уменьшив объема работы. Стали
приостанавливать проводимые Сергеем Павловичем работы… 27 июня 1938 г.
Королева арестовали. За ним пришли ночью. На следствии Королева обвинили в
том, что он якобы член троцкистской антисоветской контрреволюционной группы
и занимался вредительством в области военной техники, что все ранее
арестованные дали против него такие показания. 27 сентября 1938 г.
«правосудие» сказало свое слово: десять лет заключения в исправительно-
трудовых лагерях. Место ссылки – Колыма. Сергею Павловичу исполнился всего
тридцать один год.
Началась каторга – вместе с остальными заключенными Королев трудился с
утра до ночи, добывая золотоносный песок. Но больше всего угнетали Сергея
Павловича, жгли душу сознание судебной несправедливости, предвзятость и
надуманность обвинения и этот ярлык – «враг народа». Королев писал письма в
Москву с просьбой пересмотреть его дело. За облегчение его участи боролись
депутаты Верховного Совета СССР, знаменитые летчики В. С. Гризодубова и М.
М. Громов. А. Н. Туполев, сам находившийся за решеткой в стенах
Центрального конструкторского бюро, созданного НКВД, настаивал на том,
чтобы к нему перевели нескольких инженеров и конструкторов, в том числе и
Королева. Но решающее значение в этом деле сыграло назначение наркомом
внутренних дел Л. П. Берии, который – чтобы снять народную напряженность –
приступил к частичному пересмотру дел. В их числе оказалось и дело
Королева.13 июня 1939 года он был возвращен в Москву. Но еще год пребывания
в Бутырской тюрьме оказался напрасным – Королев снова был признан виновным
и осужден на «восемь лет в исправительных трудовых лагерях».
Казалось, этого удара Королев не вынесет, но несгибаемая воля и вера в собственную правоту взяли верх. После долгих размышлений Королев решает обратиться лично к И. В. Сталину. В этом письме Сергей Павлович ставил акцент не на личном положении, а на интересах страны, ее обороны, на которую он не покладая рук, не щадя себя работал. Видимо, голос Королева был все-таки услышан. 13 сентября 1940 г. его перевели в Особое техническое бюро НКВД в группу А. Н. Туполева.
Там тридцатитрехлетний Королев уже не урывками, как во время диплома,
а в повседневной работе проходил туполевскую высшую школу авиастроения.
Работал Сергей Павлович, по воспоминаниям «сокамерников», неистово,
органически влившись в общее дело. Вместе с другими учеными он работал над
созданием пикирующего бомбардировщика – 103. Все специалисты работали не на
страх, а на совесть, понимая, что дело их необходимо стране, и свято веря,
что скоро разберутся в их делах и убедятся в их невиновности.
В июле 1941 года туполевское КБ вместе с заводом было эвакуировано за
Урал – в Омск. Вскоре Королев был назначен заместителем начальника
сборочного цеха, где шла работа по строительству бомбардировщика ТУ-2.
Досконально разобравшись в делах, он составил четкий план работы каждого
подразделения, фактически каждого из ста пятидесяти работающих.
К середине декабря 1941 года начались летные испытания ТУ-2, а в августе 1942года государственная комиссия приняла ТУ-2 к войсковым испытаниям, а затем и к серийному производству. Этот самолет признан намного лучшим немецких и итальянских бомбардировщиков.
В пригороде Омска параллельно с Туполевым работал научный коллектив
В.М.Мясищева. Они завершали разработки дальнего высотного бомбардировщика
ДВМ-102. Конструктор искал опытного человека в технологический отдел и
пригласил Сергея Павловича. Чем глубже вникал Королев в суть технологии
производства, тем чаще возвращался к мысли об использовании в авиации
могучих сил, таящихся в реактивном движении, и тем энергичнее трудился над
проектом ракетного самолета.
Но работа над 102-м вскоре прервалась. Мясищева перевели в Казань на авиазавод № 22. От него Королев узнал, что в Казани на авиамоторостроительном заводе № 16 есть «шарашка» где работают над реактивным двигателем. Он стал хлопотать о смене места заключения, чтобы быть поближе к реактивной технике, и добился своего – в ноябре 1942 года состоялся перевод Королева в Казань в КБ Глушкова.
В КБ его приняли прекрасно, хотя и оставался он по-прежнему заключенным. Но жизнь постепенно налаживалась. Королев вплотную занялся ракетным делом, разработкой авиационного реактивного ускорителя.
Проект Королева специалисты оценили по достоинству. 1 января 1943 года его назначили руководителем отдельной группы, которой поручалось конструирование авиационной ракетной установки. Но, отрывая время у сна и отдыха, одновременно с АРУ Королев продолжал совершенствовать проект реактивного самолета-перехватчика, начатый еще в Омске. Еще в декабре 1942 года С. П. Королев представил руководству моторостроительного завода 58 листов расчетов, эскизов, компоновок самолета-перехватчика и приложил объяснительную записку. В ней предельно лаконично определил назначение и применение проектируемого самолета «как средства борьбы с немецкой авиацией в воздухе при обороне наземных объектов – городов, укреплений и т.д., а также для внезапной и быстрой атаки наземных целей противника – танков, батарей, зенитных точек, переправ».
Через несколько дней руководство завода, несмотря на очень заманчивые
характеристики предлагаемого самолета, все-таки потребовало от Королева не
отвлекаться от поставленной первоочередной задачи и сосредоточить усилия на
доработке проекта ракетной установки-ускорителя ПЕ-2. Королев со своей
группой выполнил приказ в беспрецедентно короткий срок – за четыре месяца.
В окончательном проекте АРУ отмечалось: «РУ-1 является совершенно новым
техническим аппаратом, впервые осуществленным на самолете с целью испытания
и отработки реактивного двигателя в летных условиях». Королев, хотя это и
не входило в его обязанности, опробовал двигатель лично, непосредственно в
полете на различных высотах и скоростях.
Ракетные установки, разработанные Королевым, составляли основу аналогичных экспериментальных АРУ, которые использовались затем на самолетах Лавочкина, Яковлева, Сухого.
Возвращение
В августе 1944 года произошло долгожданное и вместе с тем неожиданное
событие – С. П. Королева и остальных участников работ АРУ освободили из
заключения. Но шла война, и освобожденные не могли пока разъехаться по
домам. Королев остался: он не мог бросить испытания, не доведя их до конца.
Теперь вольнонаемный Сергей Павлович жил в собственной комнате, которую ему
выделило руководство завода.
Королев начал атаковать Наркомат авиационной промышленности: 14 октября 1944 года и 30 июля 1945 года он посылает письма, в которых настойчего предлагает строить твердотопливные баллистические ракеты дальнего действия на твердом топливе. С этой целью Сергей Павлович считает необходимым создать специальное конструкторское бюро с экспериментальной и опытной базой. Основной работой предполагаемого коллектива СКБ в 1945-1946 гг. может стать предлагаемая им твердотопливная ракета, способная доставить боеголовку на расстояние 70 километров. Предложения Сергея Павловича не остались без внимания, и он получил проектное задание именно такое, на которое рассчитывал.
Война длилась еще длинных четыре месяца. 8 мая 1945 года был подписан
Акт о безоговорочной капитуляции Германских вооруженных сил.
Еще три месяца оставался Королев в казанском КБ, заканчивая дела,
подводя итоги более чем двухлетней работы, после того, как покинул Омск и
А. Н. Туполева. Тома документов. В одних – все о ракетных ускорителях, в
других – наброски, эскизы, проекты, чертежи реактивных самолетов различных
типов, деловые записки в высокие инстанции с предложениями о необходимости
развертывания ракетостроения. Скрасила жизнь Королева последних казанских
дней волнующая неожиданность: Указом Президиума Верховного Совета СССР
Сергей Павлович, как и миллионы тружеников тыла был удостоен
Государственной награды – медали «за доблестный труд в Великой
Отечественной Войне 1941–1945 гг.». а через несколько дней пришел
долгожданный вызов в Москву.
12 августа 1945 года Сергей Павлович вошел в свой дом. Дочка, вбежавшая в дом, увидев сидящего рядом с мамой мужчину, улыбающихся бабушку и дедушку, сначала растерялась, но быстро сообразив, что перед ней ее отец, которого она знала лишь по старой фотографии да по рассказам матери, бросилась к нему и крепко обняла.
