В условиях революционной катастрофы, когда ход событий бросил революционеров в самую пучину переворота, некоторые из них, вследствие этого страха перед реальным миром, застыли в ситуации неопределенности, отказавшись от выбора, выключившись из активной борьбы. Таким человеком и был Сталин, по выражению Р. Слассера, человек, проспавший революцию. Да и в годы гражданской войны, как пишет о нем Д. Волкогонов, он был скорее послушным исполнителем, хотя занимал формально одно из самых высоких мест в партийной иерархии. Такой индивид полностью отдается воле событий, тому самому миру, которого он боится. Единственное для него средство сохранить себя — это стремление к абсолютной власти, дающей полное господство над чуждой, враждебной действительностью. И чем более неопределенным — в силу своей новизны — оказывается мир после революции, когда уже не помогает прежняя теория и когда нет рядом берущего на себя всю ответственность вождя-вожака, тем больше овладевает душой теперь уже тоталитарного индивида это стремление к власти, это переживание власти как высшего смысла бытия.
Позволяет ли современная обстановка прогнозировать возможность появления нового тоталитарного индивида? На наш взгляд, нет. Во-первых, потому, что появление тоталитарного индивида непредсказуемо, его тайна — в глубинах индивидуальной души. Во-вторых, потому, что история не ходит дважды одними и теми же путями. Конечно, согласно Марксу, возможно повторение трагического в виде комического, но такой герой не может стать кумиром современной массы. Нынешние сталинисты ждут другого героя. Что же касается новых поколений, выросших после Сталина, то последние сорок лет выработали у них прочный иммунитет против тоталитаризма: у них нет восторженной до самоотречения веры в коммунистическую или какую-то иную, но столь же мощную в социально-психологическом и идеологическом плане идею. От тоталитаризма нас спасает безверие. Гораздо большую и реальную опасность представляет собой авторитаризм консервативного или откровенно реакционного плана, объективные и субъективные условия для появления которого налицо или, как говорил Маркс, находятся в процессе становления.
Глава 2. ПРЕОДОЛЕНИЕ ТОТАЛИТАРИЗМА И СТАНОВЛЕНИЕ ДЕМОКРАТИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ.
За последний более чем 70-летний период у нас сложилась такая политическая система, которая весьма эффективно служила целям сохранения обеспечивавшего ее социально-экономического строя. Эта эффективность достигалась благодаря абсолютному контролю со стороны политических структур — партии и государства — над всеми сферами общественной жизни. Такая политическая система может быть определена как тоталитарная. Понятно, что без разрушения ее общественный прогресс невозможен. Большим шагом вперед в понимании сущности общества, сложившегося в нашей стране, явился уже сам факт признания тоталитаризма. Однако одного признания мало. Для преодоления тоталитаризма необходимо точное знание его сущности, закономерностей функционирования, элементов, обусловливающих его стабильность.
В современной зарубежной политологии явление тоталитаризма изучено сравнительно глубоко. Для нас же, выросших и воспитанных в условиях тоталитаризма, представляет еще большую трудность увидеть в привычном, «естественном» способе политического существования жесткие черты, объединяющие его с фашистскими системами Германии, Италии, Испании, репрессивными государствами Южной Америки.
Исторический опыт и практика показывают, что тоталитарную систему нельзя изменить, реконструировать, ее можно только разрушить. Вслед за конструктивным преодолением тоталитаризма общество неизбежно должно прийти к демократизации всех сфер общественной жизни.
Таким образом, только теоретический анализ позволит преодолеть комплекс «современника», позволит взглянуть как бы со стороны на происходящие в обществе процессы, увидеть корни существующего сегодня порядка вещей, а, следовательно, научно обосновать пути его изменения. Именно такой теоретический анализ мы и попытались осуществить в этой главе.
1. Понятие и сущность тоталитаризма
Тоталитаризм возник в Европе, точнее, на периферии европейской цивилизации, как результат некоего синтеза элементов азиатского деспотизма (включая крепостничество в его русском и прусском вариантах) с радикальными идеологическими доктринами, так или иначе апеллирующими к идеям социализма. При этом «периферию европейской цивилизации» следует понимать не только географически, но и как взаимодействие социокультур-ных и политических комплексов двух типов цивилизаций, в результате которого и рождался этот синтез. Европейская капиталистическая структура с ее веками отработанными институтами республиканизма, парламентской демократии, рыночно-частнособственнической экономики, с ее заботой о свободах, правах и гарантиях индивида, т.е. со всем тем, что в наши дни именуется гражданским обществом и правовым государством, по сути своей несовместима с тоталитаризмом. В то же время европейские свободы позволили появиться на свет радикальным доктринам, не считающимся с моралью и человеком. Это, по сути, издержки самих свобод, прав и демократических институтов, выработанных веками. В противовес европейской традиции в неевропейском мире, и, прежде всего на традиционном Востоке, господствующая система связей была построена на возвышении власти и принижении личности, на господстве командно-административного способа управления в экономике, политике, в обществе в целом. И хотя религиозно-этические нормы оказывали в этом смысле смягчающее воздействие, именно неевропейская структура (азиатский деспотизм с присущим ему «поголовным рабством») была фундаментом, на котором при благоприятных условиях мог созреть (или на который можно было, уже в наши дни, в почти готовом виде перенести) тоталитарный режим.
Столкновение элементов восточной и европейской структур на периферии Европы (Россия, Пруссия, Испания) при благоприятных для этого обстоятельствах (социальный кризис и рост радикализма) способствовало выходу на передний план явного или латентного азиатского деспотизма, который и стал опорой носителей радикальных теорий переустройства мира. Естественно, что чем сильнее были элементы азиатчины, тем большим оказался простор для произвола бесчеловечного и аморального радикализма.
При первом приближении тоталитаризм характеризуют следующие взаимосвязанные и взаимообусловленные признаки: — тотальный государственный контроль над обществом;
— всеобщая монополизация и централизация власти в руках государственной бюрократии;
— система жесткого полицейского террористического контроля над всеми гражданами (исключение — только для вождя);
— политизация (в плане пропаганды) всей жизни и уничтожение политики как таковой;
— господство единственной правящей массовой партии, которая является ядром политической системы тоталитарного общества. При этом подобная партия не является политической: она не способна действовать без государственной власти, строго централизована и выступает в качестве дополнения к правящей группировке. Члены такой массовой партии — корпоративная элита, сплоченная сознанием избранности и морального превосходства над обществом. Ее функции: управление тоталитарным обществом и контроль над ним; подготовка и выдвижение новых лояльных режиму кадров. Она является буфером между центральной властью и обществом и осуществляет репрессивные функции к инакомыслящим;
— идеологизация общества и общественной жизни на основе единой государственной идеологии;
— унификация и регламентация политической, общественной и духовной жизни (например, единый политдень и пр.);
— ставка на обновление общества на основе утопических глобальных идей;
— ставка на свою расу (может быть, в скрытом и закамуфлированном виде, например, в нашей стране идея «единого советского народа»).
Тоталитарные политические режимы бывают правого (фашизм) и левого (коммунизм) толка. Между ними существуют определенные различия.
Фашизм находится в состоянии противоборства с коммунистами и социал-демократами. Это защитная реакция капиталистического способа производства на радикализацию общества. В рамках фашистских режимов произошло установление монопартийной диктатуры над органами государственного управления без уничтожения старой государственной машины. Монопартийная диктатура осуществляет тотальный контроль над обществом. В то же время сохраняется узкая сфера экономической свободы граждан от государства (например, заводы Круппа в Германии остались в частной собственности).
Коммунизм возникает как реакция азиатского способа производства на попытки его радикальной капитализации. В рамках коммунистического режима происходит слом государственной машины «до основанья, а затем...» — замена старого типа государства новым, Советами. Устанавливается тотальный контроль над обществом и тотальное руководство всем общественным развитием.
В 1925 г. термин «тоталитаризм» впервые ввел в политический лексикон Муссолини для характеристики своего движения и режима. При этом он опирался на философские труды одного из ведущих идеологов итальянского фашизма Джованни Джентиле. Однако в Германии этот термин не привился: Гитлер не любил заимствований и предпочитал определять свой режим как авторитарный.
Мощный импульс к осмыслению и концептуальному оформлению тоталитаризма дала война. Исследованию этого феномена посвящены работы многих западных политологов, например Ханны Арендт «Истоки тоталитаризма» (Нью-Йорк, 1951); Карла Фридриха и Збигнева Бжезинского «Тоталитарная диктатура и автократия» (1956); Беррингтона Мура «Террор и прогресс в СССР: некоторые причины изменений и стабильности в советской диктатуре»; Г. Маркузе «Борьба тоталитаризма против либерализма» и другие.
В нашей стране термины «тоталитаризм», «тоталитарный» появились в послевоенный период и до последнего времени использовались в пропагандистских целях для характеристики фашистских и профашистских режимов на Западе. Однако даже такое употребление этих терминов было весьма эпизодическим, предпочтение отдавалось другим формулировкам — «агрессивный», «террористический», «авторитарный», «диктаторский». Даже в четвертом издании Советского энциклопедического словаря (1986) вслед за беглым упоминанием о том, что «понятие тоталитаризм употреблялось буржуазно-либеральными идеологами для критической оценки фашистской диктатуры», следует основная характеристика этого понятия: «активно используется антикоммунистической пропагандой по отношению к социалистическим государствам, которые клеветнически отождествляются с «тоталитарными» режимами и противопоставляются «демократическому «свободному» обществу».
2. Основная характеристика тоталитарной системы
Тоталитаризм (от лат. «тоталь» — всеобщий, всеобъемлющий) — это политический режим, при котором гражданин является объектом полного контроля и управления. Он характеризуется фактическим бесправием индивидов при формальном сохранении их прав. Политический режим зависит от степени развития общества, внешних факторов, от власти.
В антиутопиях Е. Замятина «Мы», Дж. Оруэлла «1984» тоталитарный строй описан как замкнутое рационально-технократическое общество, расчеловечивающее человека, превращающее его в «винтик» на основе психофизической инженерии и уничтожения морали, любви, религии, подлинного искусства и науки. С середины 30-х годов различные концепции тоталитаризма начинают распространяться в социально-философской и художественной литературе как осмысление практики нацизма и сталинизма.
Мы попытаемся дать характеристику тоталитарной политической системы на примере нашей страны по следующим направлениям: идеология, политика, экономика.
За 75 лет СССР прошел три этапа тоталитаризма: первый — с 1917 года до конца 20-х годов; второй — с конца 20-х до середины 50-х годов; третий — с середины 50-х до середины 80-х годов.
