Пространственный рост проявляется, в смысле периферического явления, в передвижении границ. Расширяющееся государство выдвигает как бы форпосты, выказывающие большую жизнь, чем остальная периферия <…>
Завоевание и колонизация
Народ растет, умножаясь в числе; страна - увеличивая свою территорию. Для увеличившегося населения необходимы новые пространства: оно перерастает страну. Сначала оно начинает утилизировать внутри государства те участки земли, которые оставались незанятыми: это - внутренняя колонизация. Если этого оказывается недостаточным, народ обращается к внешней колонизации, очень часто связанным с военным движением вперед, с завоеванием.
Рост государств бывает то преимущественно внутренним, собирающим и накопляющим силы, то внешним, выводящим его за пределы территориальных границ.
Пространственный рост государств
Расширение географического горизонта, плод телесных и духовных усилий бесчисленных поколений, отдает в распоряжение пространственного роста народов все новые области, причем каждая ступень духовного захвата земли находит и свое политическое выражение. Последовательно сменялись державы западного, восточного и всего Средиземного моря, европейского Запада и европейско-азиатского Востока, атлантические и всемирные монархии. Географические открытия в истории Римского и каждого другого колониального государства нераздельны с политическим их расширением. Чтобы всякий раз политически овладеть этими растущими пространствами, связать и удержать их, требовались все новые силы, которые могли развиваться лишь медленно, по мере роста культуры и при ее посредстве. Культура создавала все больше сил и средств для объединения народов и все больше расширяла круг сознания политического единства. Идеи и материальные блага распространялись от мелких начальных и исходных пунктов, находила новые пути для распространения и расширяли свою область. Таким образом, они становились предтечами роста государства, пользовавшегося теми же путями и распространявшегося на те же области. Особенно тесную связь замечаем мы между расширением политической власти и распространением религий, но последний фактор значительно уступает бесконечно большему влиянию обмена и сношений. Что дает всегда новую пищу этим побудительным силам, это - увеличивающаяся с культурою численность населения. Уже один этот факт, вызывая необходимость в новых землях, побуждает к расширению, тогда как еще до того возросшая плотность населения не осталась без влияния на повышение культуры. <…>
Но для образования государства важно не только географическое открытие, но также и научное изучение страны. Измерение и картографическая съемка неизбежно сопровождают теперь приобретение новых стран. Так, в русской Средней Азии работа географов и политиков идет рука об руку. <…>
«Национальные идеи», политическую силу которых доказывает новейшая история Германии и Италии, близки к религиозным, поскольку они опираются более на темное чувство, чем ясное сознание. <…>
Национальные идеи являются возбудителями политического брожения, как это показывает история юго-восточной Европы со времен сербской и греческой борьбы за независимость. Они оживляют славное прошлое, в чем известную роль играют, конечно, и воспоминания о большом пространственном распространении, и ставят его как идеал перед политически павшим народом. <…>
Рост государства во взаимодействии с окружающими областями
Рост простого политического тела, представленный самому себе, поддерживает его жизнь, но не создает нового тела. Разветвления родовых племен не создают большого государства из меньших, а лишь массу государств все той же величины. <…>
Идею крупных государств разносят теперь по всему свету европейцы. Где это сделано не европейцами, там идея эта принесена народами приморскими и степными, хамитами и семитами, монголами и тюрками. Если будем искать начала этой идей у европейцев, то найдем его на берегах восточного Средиземного моря, где плодородные страны расположены среди обширных степных областей. <…>
Подобно тому, как Нижний Египет вырос по направлению к Верхнему, Китай - из своей лессовой области по всем направлениям, - так и все эти страны доставили массы людей для военного нашествия и медленного колонизационного завоевания. Но политическая организация этих масс всегда исходила из степей. Такое же организующее влияние, какое оказывают на оседлых земледельцев и ремесленников кочующие номады, оказывают и морские народы: вспомним образование больших государств финикиянами, норманнами, малайцами, современную колонизацию европейцев. Наоборот, чисто земледельческая колонизация всегда склонна к замыканию в узком пространстве.
Эта неизбежность чужих элементов в образовании государств бросает свет на неизбежность смешения народов Политическое развитие человечества должно, по крайней мере, так же сглаживать различия народов и рас, как и взаимные сношения. <...>
Географическое уравнивание государств
Государства развиваются в борьбе с соседями, причем состязательным призом являются, большею частью, те или другие земли. И чем больше развивается способность к господству над большими областями, тем решительнее целью политического развития становится приобретение земель, причем большие пространства одного побуждают соседнее государство с меньшим пространством уравнять различие путем собственного приобретения новых земель, установить «равновесие». Всякую потерю с одного своего края такое государство стремится возместить приобретениями с другого. История Германии, Австрии, Франции представляет тому ряд примеров. «Европейское равновесие» никоим образом не является дипломатическим изобретением. Тот факт, что пространства, занимаемые в Европе Австро-Венгрией, Германией, Францией и Испанией, могут быть выражены числами 100, 86, 84 и 80, Нидерландами и Бельгией - 100 и 90, Соединенными Штатами и Британскими владениями в Северной Америке - 100 и 96, Онтарио и Квебеком -100 и 97, а равно то, что история всегда представляет подобные же отношения при самых разнообразнейших положениях и степенях величины, - все это является результатом медленного развития, достигнутого после продолжительной борьбы. Закон равновесия проявлял свое действие в государствах западной и средней Европы задолго до XVI; в этом веке борьба Испании, Франции и Габсбургской монархии заставила лишь с большею сознательностью отнестись к этому принципу
Политическая география и законы пространства
Большой вклад в современную геополитику внес крупнейший немецкий географ Фридрих Ратцель. Науку, которая призвана исследовать связь государства и пространства, он называл политической географией (этот термин зачастую используется и сейчас наряду с геополитикой). Основные положения новой науки Ратцель изложил в своем сочинении “Политическая география” (1897 г.).
Две идеи были положены им в основание своих рассуждений. Во-первых, идея об определяющей роли географических факторов для развития общества. “Как бы человечество ни тянулось в высшие эмпиреи, - писал ученый, - ноги его касаются земли... Этим прежде всего обусловливается необходимость рассмотрения географических условий его существования”. Следуя за Гердером, он считал, что исследования внешних (географических) и внутренних (исторических) факторов развития общества должны идти рука об руку, ибо “только из соединения [c.25] того и другого может получиться настоящая оценка нашего предмета”18 <http://feelosophy.narod.ru/Zyuganov/Prim.htm>.
Вторая идея была им воспринята от дарвиновской теории эволюции. Государство, в его представлении, есть живой органики, соединяющий свойства народа и земли и, подобно всем организмам, борющийся за свое существование. Будучи живым организмом, государство движется и растет как целое.
Ратцель сформулировал семь “основных законов пространственного роста государств””, которым, по его мнению, подчиняются все государственные образования.
1. Пространство государства растет вместе с ростом культуры.
2. Рост государств происходит одновременно с общим развитием нации и сопровождается развитием идей, торговли, активностью людей.
3. Рост государств осуществляется путем присоединения и поглощения малых государств.
4. Изменения в организме-государстве (рост и сокращение) отражает его граница, которую Ратцель называл “периферийным органом государства”.
5. В процессе роста государство стремится прежде всего вобрать в себя “политически ценные” места: береговую линию, русла рек, районы, богатые ресурсами.
6. Первый импульс к территориальному росту приходит к примитивным государствам извне.
7. Общая тенденция к слиянию переходит от государства к государству, набирая силу по мере перехода.
Ратцель утверждал, что “государства имеют тенденцию врастать в естественные пространства”, и эта их тяга может быть удовлетворена лишь в границах континентов. Народ растет, увеличиваясь в числе, государство, увеличивая свою территорию, присоединяет новые земли путем внутренней и внешней колонизации. “Новое пространство, в которое врастает народ, является, - писал Ратцель, - как бы источником, из которого государственное чувство черпает новые силы”.
Идеи немецкого географа развил его последователь шведский политолог Рудольф Челлен. В своей главной работе “Государство как форма жизни”, опираясь на методологию Ратцеля, он сформулировал “органическую теорию” государства.
Подобно другим организмам, утверждал Челлен, государства рождаются, развиваются, увядают и умирают, т.е. представляют собой формы жизни. Их бытие подчиняется всеобщему закону борьбы за существование. В жизни государств борьба за существование проявляется в борьбе за пространство.
“Жизнеспособные государства, чье пространство ограничено, - писал Челлен, - подчинены категорическому политическому императиву: расширить свою территорию путем колонизации, объединения или завоеваний различного рода. В таком положении была Англия, а в настоящее время находятся Япония и Германия. Как мы видим, здесь имеет место не стихийный инстинкт завоевания, а естественный и необходимый рост в целях самосохранения”.
Челлен выдвинул идею тотальности государства. В его представлении государство есть единство пяти элементов, которое проявляется как:
1. Физико-географический пространственный организм;
2. Определенная форма хозяйства;
3. Определенная этническая общность;
4. Социальное сообщество классов и профессий;
5. Форма государственного управления со своей конституционной и административной структурой.
Это все образует “пять элементов одной и той же силы, подобно пяти пальцам на одной руке, которая трудится в мирное время и сражается в военное”. Существенным вкладом шведского политолога в развитие геополитического знания явилось формулирование им закона автаркии. Государство, по мысли Челлена, не должно быть ни чисто индустриальным, ни чисто аграрным, ибо тогда оно становится заложником политики других государств, зависимым от мирового расклада сил. С экономической точки зрения государство, чтобы быть устойчивым, должно быть самодостаточным. Именно Челлен ввел в научный оборот понятие “геополитика”, которую он определял как доктрину, рассматривающую государство как географическое, или пространственное явление. Геополитику он отличал от политической географии, которая, в его представлении, является наукой о местообитании человеческих сообществ в их связи с остальными элементами Земли
Страницы: 1, 2
