По всей видимости, в настоящее время уже можно с уверенностью сказать, что реальные результаты политики, проводившейся в России после падения коммунистического режима, оказались весьма далекими от ожидаемых и развеяли многие надежды, которые возлагало наше общество на избавление от тоталитарной системы. Перейти к реальной и эффективной демократии оказалось гораздо сложнее, чем это могло показаться в начале перестройки. Становление новых форм жизни столкнулось с многочисленными проблемами, осложняющими внутриполитическую ситуацию — все более обостряющимся экономическим кризисом, конфликтом ветвей власти, хаосом в сфере конституционного законодательства, неопределенностью в отношениях между Центром и регионами и ростом сепаратизма, а также широким распространением коррупции и тяжких видов преступности, по уровню которой мы все более приближаемся к временам гражданской войны. И во многом это обусловлено не случайными обстоятельствами, а изначальными ошибками государственной политики, которая не учла ряд весьма существенных особенностей России и ее народа, историческую, национально-культурную, социально-экономическую и даже психологическую самобытность страны.

Очевидно, что на политическое поведение граждан оказывают непосредственное воздействие не только на их личные взгляды и убеждения, политические симпатии и антипатии, но и зачастую подсознательные стереотипы и привычки, вырабатываемые под влиянием окружающей социальной среды и передаваемые из поколения в поколение (подчас вопреки воле отдельных людей). Поэтому, анализируя современное состояние политических процессов в России и, тем более, пытаясь прогнозировать их дальнейшее развитие, мы постоянно сталкиваемся с проблемой политической культуры, т. е. совокупности принятых в стране (как официально, так и неофициально) политических норм, правил, принципов и обычаев, которые накладывают довольно жесткие (хотя и подчас внешне незаметные) ограничения на поведение и рядового гражданина, и политического деятеля, на диапазон возможностей как при выработке каких-либо политических программ, так и во вполне конкретных политических действиях. Политическая культура, хотим мы того или нет, выступает в качестве фундамента, на котором строится здание реальной политики. В том случае, если замысел политического деятеля вступает в столкновение с политической культурой народа, он неизбежно отторгается им или искажается до неузнаваемости в процессе реализации, т. е. имеет место эффект «сопротивления среды». Поэтому понимание особенностей политической культуры России и изучение ее эволюции в период демонтажа тоталитаризма исключительно важно не только с научной, но и с практической точки зрения, поскольку оно может способствовать преодолению и предотвращению различных кризисных ситуаций.

Русский политический генотип.

В книге А. Фонотова, в которой излагается оригинальная концепция исторического пути России. Анализируя условия, в которых на протяжении многих веков приходилось находиться России,, автор приходит к выводу, что они привели к формированию в нашей стране особого мобилизационного типа развития, который определяется им как «развитие, ориентированное на достижение чрезвычайных целей с использованием чрезвычайных средств и чрезвычайных организационных форм». Формированию мобилизационного типа развития, указывает А. Фонотов, благоприятствовали сложные природно-климатические условия и перманентная угроза со стороны внешних врагов, вследствие чего российскому обществу приходилось постоянно напрягать все свои силы в борьбе за выживание, подчинять частные интересы государственным и ограничивать личную свободу своих членов. И чем масштабнее угроза выживанию общества, «тем более высокие требования предъявляются государству, к его способности дать адекватный ответ бросаемому вызову, тем жестче вынуждены действовать субъекты государственной администрации и адепты государственных интересов. В результате все функционирование общества подчиняется задачам достижения этой главной цели»[1]— заключает В. Фонотов. Иными словами, «догоняющее» развитие, на которое со времен татаро-монгольского нашествия была обречена Россия, обусловливало необходимость постоянного «пришпоривания» естественного хода событий, из чего следовало формирование разветвленных механизмов внеэкономического принуждения и соответствующих им норм политического поведения.

Интересен вывод этого исследователя о том, что у России есть определенный социально-экономический «генотип», который передается как бы по наследству и оказывает определяющее воздействие на течение политических и социально-экономических процессов и формы отношений между индивидами и государством. Экстраполируя это умозаключение на сферу политической культуры, можно с большой степенью уверенности утверждать, что у России есть также и свой специфический политико-культурный генотип.

Своеобразие России заключается и в том, что у нее прерывная история. «Историческая судьба русского народа была несчастной и страдальческой, и развивался он катастрофическим темпом, через прерывность и изменение типа цивилизации, — писал Н. Бердяев. — В русской истории... нельзя найти органического единства».

Исторический путь России проходил через следующие стадии культурного и государственного развития:

1. Языческий период;

2. Киевская Русь христианского времени;

3. Московское царство;

4. Петербургская империя;

5. Коммунистический период;

6. Посткоммунистический период.

При этом каждый последующий исторический этап революционно отрицал предыдущий и, невзирая на крайнюю болезненность, отвергал не только те или иные устоявшиеся формы государственной и общественной организации, но также старые нормы и ценности. Вполне естественно, что при каждой такой революции происходило не только устранение каких-либо недостатков и органических пороков, но и утрата части накопленных к тому времени достижений, т. е., образно говоря, вместе с водой выплескивался и ребенок. Однако, сколь резкими, а подчас даже демонстративно грубыми ни были бы эти разрывы с прошлым, на каждом этапе развития вольно или невольно интегрировались некоторые основополагающие особенности предшествующих, и, таким образом, - изменчивость сочеталась с преемственностью. Благодаря этому политическая культура России продемонстрировала удивительную устойчивость своих базовых характеристик, своей, если так можно выразиться, структуры. Поэтому представляется возможным говорить о некоторых вытекающих как из русского национального характера, так и из особенностей исторического развития России исключительно живучих традиционных основах («константах») политической культуры нашей страны, которые, несмотря на все изменения, происходящие с обществом, передаются от поколения к поколению, получая различную «аранжировку», но сохраняя при этом почти неизменным свое содержание. Рассматривая эти «константы» политической культуры России, можно сделать следующие заключения.

Шесть политических констант России

Первая

Власть в России вне зависимости от смены режимов и наличия или отсутствия демократических ритуалов традиционно носит авторитарный характер. Авторитаризм (в «мягком» или «жестком» варианте), как правило, пронизывает сверху донизу все общественные и государственные структуры и определяет характер их функционирования. В основе политической жизни перманентно лежит сильнейший персонализм, политические представления населения основываются на стихийном монархизме («вождизме»). Соответственно политическая система всегда фактически строится на монархических принципах, хотя сам монарх может быть наследным или избираемым, пожизненным или временным, может носить различные титулы — великого князя, царя, императора, генерального секретаря или президента. При этом монархическая система повсеместно воспроизводится не только в глобальном, но и в локальном масштабе, вплоть до общественных структур на микро-уровне. Еще М. В. Ломоносов, сравнивая по формальным критериям историю Российской и Римской империй, отмечал следующее несходство: «Римское государство гражданским владением возвысилось, самодержавством пришло в упадок. Напротив того, разномысленною вольностию Россия едва не дошла до крайнего разрушения; самодержавством как сначала возвысилась, так и после несчастливых времен умножилась, укрепилась, прославилась».

Из этого вытекает та прискорбная истина, подтверждаемая всем ходом нашей истории, что у России есть две постоянные угрозы — тирания и анархия (и, в принципе, еще неизвестно, что хуже). С другой стороны, авторитарная политико-культурная «матрица» нашей страны приводит к тому, что развитие России обычно осуществляется в одном из следующих трех «режимов».

1. Застой (типичный пример — правления Николая I и Л. Брежнева). Он характеризуется отсутствием каких-либо значительных достижений и побед, но вместе с тем и катастрофических провалов и потерь. Это время, когда правительство несколько ослабляет вожжи (либо просто не использует их для «вздыбливания» страны) и народ несколько отдыхает от постоянного перенапряжения. Однако оборотной стороной застоя является то, что это — потерянные десятилетия, когда происходит подспудное накопление балласта из различных недостатков. При этом застой имеет тенденцию перерастать в следующий «режим», что в случае с правлением Николая I наглядно проявилось в годы Крымской войны.

2. Катастрофическая неэффективность (правление Николая II, начало царствования Петра I, политическая раздробленность накануне и во время татаро-монгольского нашествия и т. д.) — периоды, когда ослабление авторитарных начал приводит к ужасающим и подчас позорным поражениям.

Страницы: 1, 2, 3

В соцсетях