7.Экономическая автаркия, государственное планирование и принудительный труд в тоталитарном государстве.
Пятый признак - экономическая автаркия при жесткой регламентации экономики и существенной доле внеэкономических форм принуждения.
Появление тоталитарных тенденций в общественном развитии было обусловлено выходом ряда стран из патриархального, феодального состояния и включением их в новую систему государств с развитой экономикой. При этом развивающиеся государства вступали в конфликт с уже развитыми, занимая подчиненное положение, подобное положению полуколоний. Отсюда стремление к экономической автаркии как залога независимости.
С точки зрения внутреннего развития тоталитарному режиму также требовалась жестко регламентированная, замкнутая на государство экономическая структура. Более того, стоящей у руководства группировке была необходима такая экономическая структура, которая не просто замыкалась на государство, но в значительной степени зависела от воли лидеров.
Коммунистические вожди , искренне убежденные в своем знании экономических законов, считали, что могут с научной точностью управлять производством.
В Германии автократическая форма власти, наводящая "железной рукой" "новый порядок" в стране, была для монополий предпочтительнее сложного механизма демократического государства.
И в Германии, и в СССР не терпящая никакой оппозиционной организации тоталитарная политическая структура, которая практически свела на нет роль профсоюзов(или они служили орудием пропаганды), позволяла эксплуатировать труд самыми изощренными способами.
Жесткая централизация и террор позволяли в Германии тесно связанным с режимом монополиям извлекать максимальные прибыли при минимальных издержках. А монополии благодаря финансовой помощи создавали для руководства фашистского режима экономическую базу.
Тоталитарным характером собственности, как и слишком значительной ролью, которую в экономике играла идеология, можно объяснить особую ситуацию с производителями при коммунизме. Свобода труда в Советском Союзе была ограничена сразу после революции, а полностью с ней было покончено в 1940 году.
Постоянно использовались трудовые лагеря, где в полной мере был использован голод как важнейший стимул к труду. Границ между лагерями и фабричным трудом практически не было.
Трудовые лагеря и разного рода "добровольные" трудовые акции, например субботники , обязательные сверхурочные, являлись тяжелейшей, крайней формой несвободного труда. Они могли иметь временный характер, сам же несвободный труд - явление при коммунизме постоянное, в зависимости от потребностей момента более или менее ярко выраженное.
Работник был поставлен в такое положение, что свой товар - рабочую силу он должен был продавать на не зависящих от него условиях без возможности найти другого, лучшего работодателя.
Партийная бюрократия, монопольно владея природными ресурсами, осуществляя политическую диктатуру, обрела право диктовать на каких и в каких условиях люди будут трудиться.
При такой системе невозможны свободные профсоюзы, а забастовки-явление исключительное.
Отсутствие забастовок коммунисты объясняли тем, что рабочий класс якобы находится у власти и опосредованно - через "свое" государство и "авангард" – КПСС – является собственником средств производства:таким образом, забастовки были бы направлены против него самого.
Настоящая причина в том, что партбюрократия располагала всеми ресурсами (и аппаратом подавления в том числе) и, главное, рабочей силой: любая эффективная акция против нее, если она не носит всеобщего характера, была трудноосуществима.
Забастовки - проблема скорее политическая , нежели экономическая. А в Советском Союзе проблем нет: именно для того чтобы скрыть их, произошел расстрел мирной демонстрации в Новочеркасске в 1962 году. Об этом не узнали бы, если б не А.И.Солженицын, рассказавший всему миру об этом.[13]
Как только все материальные богатства были сосредоточены в одних руках, возникла необходимость планирования. Центр тяжести планирования в любой коммунистической системе был на отраслях, имеющих решающее значение для политической стабильности режима. Ими были тяжелая и военная промышленность; им было подчинено все. Как следствие, возникала неизбежная несбалансированность и различные перекосы.
Идеологические и политические мотивы в большей степени, чем интересы национальной экономики как единого целого, являлись движущей силой коммунистического планирования.
Именно эти мотивы являлись доминирующими каждый раз, когда режим должен был выбирать между экономическим прогрессом, уровнем жизни народа и своими политическими интересами.
8. Разновидности тоталитарного режима.
Мировая практика позволяет выявить две разновидности тоталитарного режима: правую и левую.
Правая разновидность тоталитаризма представлена двумя формами - итальянским фашизмом и германским национал-социализмом. Правыми они считаются потому, что обычно сохраняли рыночную экономику, институт собственности, опирались на механизмы экономического саморегулирования.
С 1922 г. интеграция итальянского общества происходила на основе идеи возрождения былого могущества Римской империи. Установление фашизма в Италии явилось отрицательной реакцией мелкой и средней буржуазии на отставание в процессе складывания национальной и экономической целостности. В фашизме воплотился антагонизм мелкобуржуазных слоев по отношению к старой аристократии. Итальянский фашизм во многом обозначил признаки тоталитаризма, хотя и не развил их в полной мере.
Классической формой правого тоталитаризма служит национал-социализм в Германии, возникший в 1933 г. Его установление было ответом на кризис либерализма и утрату социально-экономической и национальной идентичности. Возрождение былого могущества и величия Германии пытались преодолеть путем объединения общества на основе идей превосходства арийской расы и покорения других народов. Массовой социальной базой фашистского движения являлась мелкая и средняя буржуазия, которая по своему происхождению, ментальности, целям и уровню жизни была антагонистична как рабочему классу, так и аристократии, крупной буржуазии. Вследствие этого участие в фашистском движении для мелкой и средней буржуазии представлялось возможностью создать новый социальный порядок и приобрести в нем новый статус и преимущества - в зависимости от личных заслуг перед фашистским режимом. Следует отметить, что на рост национального и социального самосознания немцев оказывало существенное влияние поражение в Первой мировой войне (1914 - 1918) и глубокий экономический кризис 1929 - 1933 гг.
Левой разновидностью тоталитаризма был советский коммунистический режим и подобные режимы в странах Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, на Кубе. Он опирался (а в ряде стран до сих пор опирается) на распределительную плановую экономику, уничтожает рынок, если тот существует. В СССР предполагалось достигнуть социальной однородности и нивелировки социального многообразия интересов. Прогрессивным признавалось только то, что соответствовало интересам рабочего класса. Правда, в действительности рабочий класс в СССР был маргинализирован, поскольку его основу составляли вчерашние крестьяне. Разрушение прежнего уклада жизни, привычной упрощенной картины мира, которая делила мир на белое и черное, хорошее и плохое, сформировало у них дискомфорт, страх перед будущим, показало их неспособность существования в условиях многообразных социальных взаимодействий.
Формирование коллективной цели общества в виде идеала «светлого будущего», который воплощал вековую мечту о справедливом и совершенном обществе, совпадало с ожиданиями широких слоев тогдашнего советского общества. Предполагалось, что осуществить этот идеал можно только с помощью сильного государства. Таким образом, тоталитаризм был своеобразной реакцией отторжения патриархальным сознанием социальных маргиналов таких общечеловеческих ценностей, как рынок, конкуренция, частная собственность, свобода личности.
Заключение.
Фридрихом и Бжезинским была высказана мысль о том, что с течением времени тоталитаризм будет эволюционировать в сторону большей рациональности, сохранив свои основополагающие конструкции для воспроизводства власти и общественных порядков. Иными словами, источник опасности для тоталитаризма они видели во вне системы. Жизнь в основном подтвердила эту мысль, хотя продемонстрировала и внутренние факторы дестабилизации этого порядка.
Как показала история, система власти, построенная на главенстве моноидеологии и соответствующей ей структуре политических институтов и норм, не способна гибко приспосабливаться к интенсивной динамике сложносоставных обществ, с выявлением гаммы их разнообразных интересов. Это — внутренне закрытая система, построенная на принципах гомеостаза, борющаяся с внутренним вакуумом, которая движется по законам самоизоляции. Поэтому в современном мире тоталитаризм не может обеспечить политические предпосылки ни развития рыночных отношений, ни органичного сочетания форм собственности, ни поддержку предпринимательства и экономической инициативы граждан. Это политически неконкурентная система власти.
В условиях современного мира ее внутренние источники разложения связаны прежде всего с распадом экономических и социальных основ самовыживания. Социальная база тоталитарных режимов узка и не связана с повышением общественного положения наиболее инициативных и перспективных слоев общества. Действуя только мобилизационными методами, тоталитаризм не способен черпать необходимые для общественного прогресса человеческие ресурсы. Складывающаяся в этих обществах крайняя напряженность статусного соперничества, ненадежность повседневного существования личности, отсутствие безопасности перед лицом репрессивного аппарата ослабляют поддержку данного режима. У последнего же, как правило, отсутствует способность к критической саморефлексии, способной дать шанс для поиска более оптимальных ответов на вызовы времени.
Страх и террор не могут вечно преследовать людей. Малейшее ослабление репрессий активизирует в обществе оппозиционные настроения, равнодушие к официальной идеологии, кризис лояльности. Вначале, сохраняя ритуальную преданность господствующей идеологии, но и не в силах сопротивляться голосу рассудка, люди начинают жить по двойным стандартам, двоемыслие становится признаком рефлексирующего человека. Оппозиционность воплощается в появлении диссидентов, чьи идеи постепенно распространяются и подрывают идеологический монополизм правящей партии.
Но, видимо, главным источником разрушения и невозможности воспроизводства тоталитарных порядков является отсутствие ресурсов для поддержания информационного режима моноидеологического господства. И дело не только в социальных основаниях этого глобального для современного мира процесса, когда развитие личности и человечества неразрывно связано с конкуренцией мнений, постоянным переосмыслением индивидами программ, духовным поиском. Существуют и чисто технические предпосылки нежизнеспособности тоталитарных систем. К ним относятся, в частности, современные процессы обмена сообщениями, нарастание интенсивности и технической оснащенности информационных потоков, развитие коммуникативных контактов различных стран, развитие технической инфраструктуры, связанное с появлением массовых электронных СМИ, развитием сети Интернет. Коротко говоря, качественное изменение информационного рынка не может не вовлечь в новые порядки даже те страны, которые пытаются искусственно изолировать свое информационное пространство от проникновения «чуждых» идей. А разрушение системы единомыслия и есть основная предпосылка крушения тоталитаризма.
Таким образом, можно заключить, что тоталитарные политические системы характерны в основном для стран с пред- и раннеиндустриальными экономическими структурами, дающими возможность организовать монополизацию идейного пространства силовыми методами, но абсолютно не защищенных перед современными экономическими и особенно информационно-коммуникативными процессами. Поэтому тоталитаризм — это феномен только XX в., данный тип политических систем смог появиться лишь на узком пространстве, которое предоставила история некоторым странам.
Тем не менее, и у тоталитаризма есть некоторые шансы на локальное возрождение. Ведь многие десятилетия террора сформировали у населения этих стран определенный тип культурных ориентации, который способен воспроизводить соответствующие нормы и стереотипы, независимо от сложившихся политических условий. Не удивительно, что на постсоветском пространстве сегодня нередко складываются своеобразные протототалитарные режимы, при которых не действуют оппозиционные СМИ, руководители оппозиции подвергаются репрессиям и даже физическому уничтожению, безраздельно властвует партриархальщина и откровенный страх перед властью. Поэтому окончательное уничтожение призрака тоталитаризма органически связано не только с наличием демократических институтов и вовлечением стран и народов в новые информационные отношения. Колоссальное значение имеют и понимание людьми ценностей демократии и самоуважение, осознание ими как гражданами своей чести и достоинства, рост их социальной ответственности и инициативы.
Список литературы.
1) Соловьев А.И. Политология М «Аспект-Пресс» 2001
2) Гаджиев К.С. Политическая философия М: ОАО « Издательство « Экономика»1999
3) Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, т. 1. М. , :Центр "Новый мир"-1990.
4) Игрицкий Ю. И. Концепции тоталитаризма: уроки многолетних дискуссий на Западе. //История СССР, 1990, N 6.
5) Рахшмир П. Ю. Новейшие концепции фашизма в буржуазной историографии Запада. М. 1979.
6) Бессонов Б. Фашизм:идеология и практика. М. , 1985.
7) Цвейг С. Совесть против насилия. Кастеллио против Кальвина. М. , 1985.
8) Гозман Л. , Эткинд А. От культа власти к культу людей. Психология политического сознания. "Нева", 1989, N7.
[1] См. Игрицкий Ю. И. Концепции тоталитаризма:уроки многолетних
дискуссий на Западе. //История СССР, 1990, N 6.
[2] См. Totalitarianism. Proceedings of a Conference Held at the American Academy of Arts and Sciences. March 1953. Cambridge (Mass), 1954, p. 38.
[3] См. Fridrich C. J. , Brzezinski Z. K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge(Mass), 1956, p. 58.
[4] Цит.по: Корнеев Н. Указ. соч. С138
[5] А. Кун при анализе фашизма вводит понятие "тоталитарного максимума", под которым подразумевается германский национал-социализм. См. Рахшмир П. Ю. Новейшие концепции фашизма в буржуазной историографии Запада. М. 1979, с. 22.
[6] См. Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, т. 1. М. , :Центр "Новый мир" - 1990, стр. 53.
[7] Там же, стр. 220.
[8] См. Бессонов Б. Фашизм: идеология и практика. М. , 1985, с. 151.
[9] Arendt H. The Origins of Totalitarianism, N. Y. , 1951, p. 19.
[10] Arendt H. The Origins of Totalitarianism, N. Y. , 1951, p. 21.
[11] Гозман Л. , Эткинд А. От культа власти к культу людей. Психология политического сознания. "Нева", 1989, N7, с. 172.
[12] Цвейг С. Совесть против насилия. Кастеллио против Кальви-
на. М. , 1985, с. 360.
[13] См. Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, т. 3. М. , :Центр "Новый
мир"-1990, стр. 385.
