По условиям службы он имел на вооружении револьвер системы “наган”.
Во время стоянки поезда на станции Менделеево к Кучумову подошел
Деменев, находящийся в нетрезвом состоянии, и попросил достать бутылку
водки, передав ему 30 руб. Когда поезд тронулся, Деменев залез на платформу
к Кучумову и сказал, что ему нужно доехать до ст. Григорьевская. Кучумов
потребовал у Демемнева деньги на проезд. Получив от него 20 руб., он решил
завладеть всей суммой денег, имевшейся у Деменева. С этой целью он
завернул руку потерпевшего назад, вытащил у него из кармана 160 руб. и взял
их себе.
Перед тем как изъять деньги, Кучумов похлопал рукой по кобуре, в
которой находился наган, сказал, что в случае сопротивления он может
применить оружие, однако наган из кобуры не доставал. Деменев угрозу
воспринял реально так как понимал, что Кучумов вооружен. После изъятия
денег Кучумов пытался столкнуть Деменева с платформы поезда, однако
потерпевший вцепился руками в гусеницу трактора и прыгать с платформы
отказался. Когда поезд остановился, Деменев сошел с платформы и сообщил о
случившимся в милицию.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об
изменении приговора и кассационного определения суда второй инстанции
ввиду неправильного применения уголовного закона.
Президиум Пермского областного суда 24 января 1992 года протест
удовлетворил по следующим основаниям.
Как пояснил суду потерпевший, отбирая у него деньги , Кучумов показал на
кобуру, в которой находился наган , и сказал: ”Если будешь сопротивляться,
я его применю“, поэтому он, Деменев, допускал, что в случае его
сопротивления осужденный применил бы оружие. Однако, оценивая
доказательства, суду следовало иметь в виду, что, нападая на потерпевшего,
Кучумов наган из кобуры не вынимал и при завладении деньгами оружие не
применял, а только высказал угрозу его применения.[4]
При таких обстоятельствах действия осужденного квалифицированы судом
по п. “б” ч.2 ст.162 УК РФ неправильно, так как для квалификации содеянного
по указанной статье закона необходимым условием является совершение
разбойного нападения с применением оружия.
В данном же случае Кучумов лишь угрожал применением оружия. Поэтому
действия осужденного переквалифицированы по ч.1.ст.162 УК РФ.
Разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего
- особо квалифицирующий признак. Признаки умышленного причинения тяжкого
вреда здоровью даны в ст.11. Причинение при разбое тяжкого вреда здоровью
охватывает составом данного преступления и дополнительной квалификации по
ст.11 УК РФ не требует.
Если тяжкий вред здоровью при разбое, повлек смерть потерпевшего,
возникает необходимость отграничения разбоя от умышленного убийства. При
убийстве требуется наличие прямого или косвенного умысла на причинение
смерти, а при тяжком телесном повреждении отношение к смерти потерпевшего
выступает в форме неосторожной вины. Неосторожное причинение смерти в
процессе разбоя охватывает п.” в” ч.2 ст.162 УК РФ и не требует
дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против жизни.
Умышленное причинение смерти выходит за рамки состава разбоя и
ответственность наступает по совокупности за разбой и умышленное убийство
при отягчающих обстоятельствах( пп.” з” и “ к” ч.2 ст.105 УК РФ) Разбой
тесно примыкает к насильственному грабежу, что вызывает необходимость
разграничения этих составов преступлений. Различие между ними определяется
прежде всего характером примененного к потерпевшему насилия. Разбой
согласно закону представляет собой нападение, совершенное с применением
насилия, опасного для жизни и ли здоровья, а насильственный грабеж
предполагает неопасное для жизни и здоровья воздействие на потерпевшего.
Различие между разбоем и грабежом следует проводить также по
моменту окончания этих преступлений. Если разбой считается оконченным с
момента нападения, независимо от завладения имуществом, то для оконченного
грабежа необходимо, чтобы виновный завладел чужим имуществом. При
разграничении разбоя и грабежа следует учитывать способ действий
виновного. Так, насилие с целью завладения имуществом, соединенное с
применением оружия, всегда должно рассматриваться как разбой, независимо от
характера наступивших последствий.
Из - за того, что разбой сформулирован как усеченный состав, что в
УК говорится о цели завладения имуществом, а не о похищении или хищении
его, в судебной практике встречаются случаи неправильного понимания
термина “ завладение “, когда имущество изымается без цели присвоения, а
для временного пользования, (насильственное завладение велосипедом, чтобы
покататься, отбирание автомашины, чтобы скрыться от преследования и т.п.)
Примером подобного рода может служить дело К., Т. и Б., которые
причинили сторожу, охранявшему конюшню, менее тяжкие телесные повреждения
при попытке взять лошадей на колхозной ферме, чтобы покататься. Органами
предварительного следствия их действия были квалифицированы по пп” а” и “б”
ч.2 ст.91 УК.Суд переквалифицировал их по ч.2 ст.193УК , а действия Т.,
кроме того- по ст.109 УК , указав на отсутствие признаков преступления,
предусмотренного ст.91 УК, поскольку их Умысел был направлен не на
обращение лошадей в свою собственность , а на удовлетворение желания
покататься. С таким толкованием согласилась и судебная коллегия по
уголовным делам Приморского краевого суда. Однако Президиум краевого суда
отменил состоявшиеся по делу решения и указал в своем постановлении, что с
доводами народного суда согласиться нельзя, так как разбой является
оконченным преступлением с момента нападения с целью завладения имуществом
и для квалификации преступления не имеет значения, каким образом
виновные намеривались распорядиться в дальнейшем добытым имуществом.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР отменила
это постановление президиума, как не отвечающее требованиям уголовного
закона , и указала следующее : “ Как и любая иная форма хищения, разбойное
нападение совершается с корыстной целью. Разбой предполагает в качестве
обязательных условий совершение виновным умышленных действий, не только
соединенных с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося
нападению, или с угрозой применения такого насилия, но и направленных на
противозаконное обращение имущества в свою собственность или в
собственность других лиц. Таким образом, при отсутствии умысла на
незаконное обращение имущества в свою собственность или собственность
других лиц нет состава разбоя” ( Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1981, №
11, с.2)Такая же позиция была высказана Судебной коллегией по уголовным
делам Верховного Суда РСФСР по делу М., Т. , осужденных Ефремовским
районным народным судом Тульской области за угон автомашины без цели
хищения с угрозой применения к сторожу насилия , опасного для жизни и
здоровья.( Сборник постановлений Президиума и определений Судебной
коллегии по уголовным делам Верховного о Суда РСФСР 1974-1979 гг., с.264)
Ошибочность приведенной формулировки президиума Приморского краевого суда
и в другом: она допускает возможность квалификации как разбоя захват
имущества для его , например, последующего уничтожения, а не для обращения
в свою собственность или в собственность других лиц.
Возникают некоторые сложности и при разграничении разбоя и
вымогательства. В литературе и судебной практике принято считать, что при
разбое угроза насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего,
приводится в исполнение немедленно как только будет оказано сопротивление
завладению имуществом, а при вымогательстве - в более или менее отдаленном
будущем, если условие или требование передачи имущества не будет выполнено.
Решающим надо признать не это различие, а другое: именно при разбое лицо
изымает имущество из владения потерпевшего, а при вымогательстве этого нет
. При разбое насилие служит средством преодоления сопротивления или попытки
сопротивления изъятию имущества, при вымогательстве угроза хотя и может
приводится в исполнение иногда немедленно, в случае отказа передать
требуемое имущество, но не сопровождается насильственным реальным
завладением его.
Так Президиум Оренбургского областного суда, рассмотрев по протесту
заместителя Председателя Верховного суда дело по обвинению А. и А-ва, не
согласился с квалификацией их действий по п.” а “ ч.2 ст. 162 УК,
поскольку избиение И., работавшего вместе с ними на стройке, было
произведено за отказ дать им 10 рублей. Президиум указал, что никаких
конкретных действий , направленных не на непосредственное изъятие денег у
И. осужденные не совершили. Из дела видно, что избиение было не более или
менее отдаленным будущем, спустя какое-то время после отказа, а вслед за
ним , но решающим было не это, а цель и мотив избиения ( Бюллетень
Верховного Суда РСФСР , 1982 , № 10, с.14).
Допускаются ошибки и в тех случаях, когда насилие явилось актом
грубого нарушения общественного порядка за отказ передать имущество, а не
средством завладения или удержания. Такая ошибка была допущена Мытищинским
городским народным судом Московской области по делу П., осужденного по
ч.2 ст. 162 УК за то, что он из хулиганских побуждений спустя некоторое
время избил соседей по подъезду за отказ дать в долг 1 руб. Как известно,
хищение по предварительному сговору группой лиц будет тогда, когда в нем
участвовали двое или более лиц-соисполнителей, заранее договорившихся о
совместном его совершении. Применительно к разбою соисполнители - это лица,
применяющие насилие или угрозы либо изымающие имущество потерпевшего. Но
иногда лица, участвующие в сговоре о совершении разбойного нападения,
присутствуют вместе и во время нападения, но активных действий не
совершают и в физический контакт с потерпевшим не вступают. Как оценивать
поведение таких лиц ? Для признания лица соисполнителем разбоя не
обязательно активное применение им насилия или угроз либо завладением
имущества. Лицо, присутствующее на месте применения насилия или угроз
другими, тем или иным способом, умышленно демонстрирующее перед
потерпевшим, что оно на стороне нападающего и тем самым осуществляющее
психическое воздействие на потерпевшего, сковывающего его сопротивление
должно признаваться соисполнителем разбоя.
Другое дело, когда лицо никоим образом не вступало в контакт с
потерпевшим, не способствовало даже психически совершению преступления,
хотя и находились около места нападения.
Такие действия, как стояние “ на страже “, ожидание в автомашине и
т.п., не могут оцениваться как соисполнительство и должны
квалифицироваться как пособничество при разбое. При квалификации по п.” б “
ст.162 УК имеет значение установление того,.. применялось ли оружие или
иные предметы, используемые в качестве оружия. Пермским областным судом Ю.
был осужден за совершение разбойного нападения по предварительному сговору
группой лиц с примением предметов, используемых в качестве оружия. Ю.
совместно с братом напал на ул. на Е., при этом осужденный приставил к
животу потерпевшего острый длинный конец металлической расчески, угрожая
убийством .Восприняв эту угрозу как реальную, и считая, что на него
наставлен нож, Е. убежал, оставив свои вещи: магнитофон, хрустальные и
другие предметы, которыми завладели братья Ю.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР,
рассмотрев дело по кассационной жалобе, приговор изменила по следующим
основаниям. Деяния братьев Ю. как разбоя по предварительному сговору
группой лиц и с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья
потерпевшего, по п.” а “ ч.2 ст.162 квалифицировано правильно. Вместе с тем
материалами дела не установлено, что Ю. при совершении разбоя намеревался
воспользоваться расческой, имитирующей нож, для причинения Е. телесных
повреждений, опасных для его жизни и здоровья. В приговоре не приведены
мотивы, по которым суд расценил расческу в качестве предмета, используемого
в качестве оружия я. Между тем согласно разъяснению, содержащемуся в ч.2
п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966г. в
случае, если виновный угрожал, заведомо негодным оружием или имитацией
оружия, не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных
повреждений, опасных для жизни и здоровья, его действия (при отсутствии
отягчающих обстоятельств) в этой части следует квалифицировать по ч.1 ст.
162 УК.
Исходя из этого Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда
РСФСР исключила из приговора обвинение Ю. по п. “ б “ ч.2 ст. 162 УК,
считая его осужденным только по п. “ а” ч.2 ст. 162 УК (Бюллетень
Верховного Суда РСФСР, 1982, №5 , с.7 ).
Известные трудности возникают при разграничении убийства,
квалифицируемого как убийство из корыстных убеждений, и убийства,
совершенного по совокупности с разбоем, когда виновный и потерпевший
являются членами одной семьи. Верховный Суд РСФСР предлагает учитывать
при этом ряд обстоятельств: способ совершения преступления, место его
совершения, взаимоотношения обвиняемого с потерпевшим, поведение виновного
в момент совершения преступления и после убийства ( Сборник постановлений
Президиума и определений Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного
суда РСФСР, 1964-1972 гг., с. 226 ). Способ и взаимоотношения, степень
родства могут иметь определенное значение при разграничении этих случаев,
но наиболее важное следует признать поведение виновного после убийства:
завладеет ли он имуществом убитого или оставляет его с намерением
использовать для своих нужд в будущем. Оценка всех этих обстоятельств
позволит суду решить, было ли это убийство типичным для корыстного убийства
или соединенным с разбоем.
Примером правильной квалификации убийства, сопряженного с
разбойным нападением, может быть дело по обвинению Г., осужденного
Горьковским областным судом по п. “а” ст.105 и пп.. “б “ и “ в “ ч.2
ст.162 УК. Проживая вместе с матерью и престарелой бабушкой ,
несовершеннолетний Г. договорился с владельцем о продаже ем у мотоцикла
за 900 рублей, полагая, что бабушка даст на это денег, но она отказала ему
. Зная, что у бабушки имеются деньги, Г. с целью разбойного нападения взял
молоток и напал на нее сзади, нанес ей три удара молотком по голове, от
чего потерпевшая умерла. После совершенного убийства Г. сразу похитил 1000
рублей, принадлежащих лично бабушке, и на эти деньги купил мотоцикл.
Таким образом, необходимое условие для квалификации умышленного
убийства, совершенного при разбойном нападении - наличие трех признаков:
во-первых, совершения деяния путем нападения, во-вторых, с целью завладения
имуществом
(похищение его) и, в-третьих, если завладение имуществом было совершено в
момент убийства или непосредственно после него.
Заключение
Учитывая особую опасность такой формы нападения на граждан, как
разбой, в наше время особую актуальность приобретает дальнейшее
совершенствование деятельности органов внутренних дел, последовательное
повышение профессионального мастерства сотрудников следственных и
оперативно-розыскных аппаратов по раскрытию и расследованию разбойных
нападений - в том числе в лифтах, в жилых помещениях, в подъездах, в
транспорте и т.п. Особенно опасными эти преступления становятся в тех
случаях, когда к их совершению причастны лица, предварительно
объединившиеся в преступную группу. Тем не менее, как свидетельствуют
специалисты, проблема борьбы с этими преступлениями достаточно специфична и
многие ее аспекты пока не нашли должного освещения в криминалистической
литературе.
Список использованной литературы.
1. Ераксин Е.В. «Ответственность за грабеж».
2. Зыербуль А.К., Смыслов В.И. «Расследование краж, грабежей, разбойных
нападений».
3. Воробьёва «Разбой, вопросы его квалификации». /Советская юстиция. 1983г.
№10.
4. Гравина А. Яни С. «Правовая характеристика нападения как элемента
объективной стороны разбоя». /Советская юстиция. 1981г. №7.
5. Каракетов Ю.М. «Спорные вопросы разграничения разбоя и грабежа».
6. Марцев А.И. «Ответственность за разбой». /Российский юридический
журнал». 1994г. №2.
7. Юнусов А.Х. «Пути совершенствования уголовно-правовой нормы о разбоях».
/Вестник ЛГУ, серия 6, 1991г. №2.
8. Комментарий к УК РФ. Под редакцией проф., доктора юридических наук А.В.
Наумова.
Материалы судебной практики.
1. Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1990г. стр.7 №7.
2. Бюллетень Верховного Суда СССР, 1969г. стр. 23 №3.
3. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1992г. стр. 9 №9
4. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1993г. стр. 10-11 №1.
-----------------------
[1] Гравина А.Яни С. «Правовая характеристика нападения как объективной
стороны разбоя «/Советская юстиция .1981 г. №7, с.19
[2] Юнусов А.Х.» Пути совершенствования уголовно-правовой нормы о разбоях
«/Вестник ЛГУ, серия 11, 1991 г., №2 , с.98
[3] Марцев А.И. «Ответственность за разбой», с.34
[4] Бюллетень Верховного Суда РФ,1993,с.10-11
