виден на практике, поскольку чаще именно желание проявляется в деяниях, во
многих случаях, без желания невозможно произвести те или иные действия.
Большинство составов Особенной части уголовного закона основано именно на
прямом умысле, на волевой его части, т.е. на желании. Невозможно,
например, стреляя из пистолета, приставив дуло к виску стоящего рядом
человека, не желать его смерти.
Что же такое желание. В науке дано достаточное количество определений
по этому вопросу, как в трудах юристов, так и в работах психологов.
«Желание - это целенаправленное стремление»[19], «Зафиксированная решением
направленность на осуществление цели»[20] и проч.
В науке уголовного права распространено мнение, что последствия
являются желаемыми, если они выступают для виновного: 1. конечной целью
действий. 2. необходимым средством достижения конечной цели. 3.
определенным этапом достижения конечной цели. 4. необходимым сопутствующим
элементом деяния.[21]
Как же относиться к преступлениям, которых большинство в Особенной
части УК РФ, то есть преступлениям без последствий, преступлениям, в
которых само деяние является преступным и наказуемым, преступлениям с
формальным составом. В уголовном законе об этом ничего не сказано, однако,
практика говорит, что, поскольку последствия не предусмотрены, а
общественно опасным является само деяние, то желание соответственно
необходимо рассматривать под этим углом, то есть оно направлено
непосредственно на действие. На этой базе делаются выводы о том, что
преступления с формальным составом возможны только при наличии прямого
умысла, поскольку только при желании действовать субъект осуществляет свой
преступный умысел.
Данная позиция является весьма дискуссионной. Некоторые ученые
говорят, что в преступлениях с формальным составом волевое отношение
следует рассматривать не по отношению к последствиям, не по отношению к
деянию, а по отношению к социальному характеру действий. Таким образом,
обосновывается возможность косвенного умысла в преступлениях с формальным
составом. Действительно, исходя из этих позиций, при клевете, осознавая
позорящий характер распространяемых сведений, субъект может относиться к
этому безразлично. Если же исходить из того, что желание направлено
непосредственно на деяние, делаем вывод о том, что субъект желал
распространения именно таких ложных, порочащих сведений, и приходим к
наличию прямого умысла.
Толкуя закон буквально, мы видим, что применить к формальным составам
можно только осознание общественной опасности своих действий, поскольку
последствия не входят в число обязательных признаков объективной стороны,
следовательно не играют особой роли при квалификации и решении вопроса об
ответственности. Но осознание общественной опасности характерно как для
прямого, так и для косвенного умысла.
Несмотря на то, что последствия не предусмотрены в формальных
составах, они либо наступают, либо существует реальная угроза их
наступления, иначе действия субъекта не признавались бы общественно
опасными, в любом случае существует посягательство на какой-либо объект,
охраняемый государством.
Следует также отметить, что наличие только прямого умысла признается
практикой так же и при неоконченном преступлении.
Так, в Постановлении ВС[22] сказано, что «если убийство может быть
совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство
возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда содеянное свидетельствовало о
том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий
(бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти
другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил
по независящим от него обстоятельствам».
Косвенный умысел.
В уголовном законодательстве[23] косвенный умысел определяется
следующим образом: «Преступление признаётся совершённым с косвенным
умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий
(бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных
последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо
относилось к ним безразлично».
При рассмотрении косвенного умысла, также можно выделить
интеллектуальные и волевые моменты.
Рассматривая косвенный умысел, необходимо отметить, что такая
составная часть его интеллектуального момента, как осознание общественной
опасности деяния, присуща и прямому умыслу. Интеллектуальная часть разнится
лишь при детальном рассмотрении предвидения наступления общественно опасных
последствий. В отличие от прямого умысла, косвенному характерно то, что
лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не
желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним
безразлично. Чаще всего психическое отношение лица к последствиям
совершённого им действия (бездействия) предполагает соединение
безразличного отношения к их наступлению с сознательным их допущением.
Например, И., обладавший значительной физической силой, во время выпивки со
своим знакомым поссорился с одним из собутыльников Г. и выбросил его из
открытого окна комнаты, находящейся на втором этаже. Потерпевший при
падении разбился насмерть, налицо убийство с косвенным умыслом. Виновный
при этом осознавал общественную опасность своих действий, предвидел только
возможность наступления смерти потерпевшего и сознательно допускал
наступление этого последствия.
Иногда сознательное допущение наступления преступных последствий (либо
безразличное к ним отношение) при косвенном умысле может сочетаться и с
нежеланием наступления этих последствий. Например, лицо из мести ночью
поджигает дом потерпевшего в отсутствие последнего, заведомо зная, что в
нём находятся престарелые родители потерпевшего. При этом виновный может
даже надеяться на то, что старики не сгорят в огне, а спасутся. Но если эта
надежда не связана с расчётом на реальные конкретные обстоятельства,
способные предотвратить наступление преступных последствий, налицо волевой
момент косвенного умысла в виде сознательного допущения наступления смерти
потерпевших. В этих случаях лицо рассчитывает на какую-либо случайность
благодаря которой смерть потерпевших может и не наступить.
По всей вероятности, законодательное отнесение прямому умыслу
неизбежности и возможности, а косвенному только возможности, говорит о той
степени предвидения наступления последствий, которая характерна для видов
умысла. Степень предвидения реальной возможности при косвенном умысле ниже,
чем при прямом. То есть преступник, действуя с косвенным умыслом осознает
возможность наступления общественно опасных последствий, однако вероятность
их наступления представляется ему ниже, чем если бы он действовал с прямым.
В момент совершения преступления виновный вряд ли рассчитывает эту
вероятность, однако, это важно юристам при рассмотрении всех составляющих
совершенного деяния.
Ранее в законодательстве такого разделения интеллектуального момента
на составные части не было, эти понятия раскрывала наука и практика. И в
принципе, при буквальном толковании закона, ранее предвидение неизбежности
можно было отнести как к прямому, так и косвенном умыслу, а различие их
было лишь в волевом моменте.
При действии УК РСФСР 1960 года, в котором как раз не было упоминания
о формах предвидения, а говорилось лишь о предвидении общественно опасных
последствий, авторский коллектив подчеркивает, что косвенному умыслу
свойственно предвидение только возможности, а прямому неизбежности
наступления таких последствий.[24] Таким образом теория, а не законодатель,
разрешала этот вопрос, что и было учтено при разработке нового УК РФ.
Основным же различием прямого и косвенного умысла, как уже
упоминалось, является волевой момент. Сущность сознательного допущения
состоит в том, что виновный не стремится активно причинить общественно
опасные последствия, но с другой стороны он не стремится избежать, не
допустить эти последствия. Напротив, преступник, совершая какое-либо
деяние, понимает, что вследствие этого наступит тот или иной факт,
признаваемый общественно опасным, он видит причинную связь между своими
действиями (бездействием) и наступлением последствий, однако относиться к
ним положительно. В этом проявляется его воля, причем довольно близкая по
своему содержанию к желанию. Позиция воли преступника в данном случае имеет
степень, если можно так выразиться, «вялой активности». Пассивной ее
назвать нельзя, поскольку выражается она в сознательном поведении, активная
же позиция направленная на достижение именно данного преступного результата
будет уже желанием, говорящим о прямом умысле. Такое специфическое
содержание воли субъекта при умысле выражено законодательно в формуле
«сознательно допускало».
Сознательное допущение может иметь место только при предвидении
реальной возможности наступления общественно опасных последствий.[25] Это
логично, поскольку не предвидя последствия, невозможно их допускать.
На практике косвенный умысел встречается гораздо реже, чем прямой. Он
не может иметь место, как уже отмечалось, в преступлениях с формальным
составом, в преступлениях, состав которых включает определенную цель, при
сознании неизбежности наступления последствий, при приготовлении или
покушении на преступление, в большинстве случаев совершения преступления в
соучастии.
Деление умысла на прямой и косвенный имеет не только теоретическое
значение, но и практическое. Строгое разграничение видов умысла необходимо
для правильного понимания ряда институтов уголовного права (приготовление,
покушение, соучастие и др.), для квалификации преступлений, законодательное
описание которых предполагает только прямой умысел, для определения степени
опасности деяния и личности виновного, для индивидуализации уголовной
ответственности.[26]
Двойная форма вины.
В статье 27 действующего уголовного закона оговаривается
ответственность за преступление, совершённое с двумя формами вины: «Если в
результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие
последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не
