примеру, потерпевший может по своему истолковать событие преступления,
обвиняемый может не признавать себя виновным и высказывать свое мнение о
виновных, по его мнению, лицах, событии преступления и т.д. Такие
предположения сами по себе считаться следственными версиями не могут, и
становятся ими только в случае, если следователь сформирует соответствующую
версию при наличии на то оснований.
В процессе расследования версии выполняют несколько функций,
обусловленных их сущностью как формы мышления. Прежде всего, версии
являются средством объяснения фактов, факты содержащиеся в версии даются в
форме предположения, т.е. вероятного знания, однако цель следствия -
достоверное знание. Версии служат средством перехода от вероятного знания
к достоверному выводу,
Функция версии как метода познания в расследовании и обусловлена
сущностью версии как формы мышления. Имея сведения о происшедшем,
следователь выдвигает предположение, версию, пользуясь которой как методом
познания он направляет поиск доказательств, отыскивает источники
доказательственной информации.
В силу множественности причинных связей и невозможности дать
правильное объяснение явлениям содержащим признаки преступления,
следователь строит несколько версий, по-разному обуславливающих событие. По
мнению Лузгина И.М. «множественность версий является важнейшим
методологическим фактором расследования, обеспечивающим его всесторонность,
объективность, полноту, одновременный поиск доказательств в разных
направлениях, что в свою очередь позволяет разрешить противоречия между
отдельными доказательствами, глубже исследовать их содержание».
«Как метод познания версии обеспечивают установление и исследование
связей между сложными юридическими конструкциями, существующими в виде
абстракций, отображающих конкретные «живые» факты объективной
действительности». Такую трактовку версии, как метода познания, дает Лузгин
И.М. Юридическими абстракциями, широко используемыми в расследовании,
являются понятие преступления и состав преступления. Законодатель
конструирует составы преступлений, опираясь на опыт судебной и следственной
практики, но абстрагируясь от конкретных случаев. Версия соединяет в себе
абстракцию состава с признаками конкретного деяния. С помощью версии
следователь выражает свое отношение к реальным фактам, дает им оценку,
объясняет элементы образующие состав преступления, устанавливает связь
между ними, раскрывает ее и устанавливает юридическую природу фактов.
Версия конструируется с учетом юридических абстракций, так,
абстракции состава и предмета доказывания определяют содержание общих и
частных версий, регулируют детализацию каждой версии.
Необходимость обоснования версий фактическими данными, т.е. имеющимися
сведениями из различных источников, является само собой разумеющимся,
потому, что версия - логическое индуктивное умозаключение и должна быть
построена только на реальных фактических данных, должна быть разумно
допустимым в конкретной обстановке предположением.
Соответственно, для следственной версии основанием могут быть:
а) доказательства (фактические данные, полученные в
установленном законом порядке)
б) данные, полученные путем оперативно - розыскных действий;
в) сведения, полученные из случайных источников, (анонимные
сообщения, сведения, полученные из не установленных источников).
Использование данных полученных путем оперативно-розыскных действий
не является для построения следственных версий нарушением законности
потому, что версия не представляет собой юридического решения по делу и не
затрагивает, чьих-либо интересов. Если в связи с версией возникает
необходимость произвести какое-либо следственное действие, затрагивающее
интересы лиц (обыск и т.п.), то решение об этом носит самостоятельный
характер.
В свое время была высказана точка зрения, что для построения версий
недопустимо использование сведений полученных не процессуальным путем, т.к.
это является нарушением законности, но эта точка зрения была сразу же
отвергнута, поскольку использование сведений полученных процессуальным
путем не представляет такой опасности, но все же лишает следователя
творческой инициативы и привела бы к необоснованному сужению раскрытия
преступлений. Конечно, основополагаться на такие сведения полностью не
стоит, однако в ряде случаев в этих сведениях содержатся достоверные данные
и сконструированные на их основе версии помогают быстрому раскрытию
преступления.
Основанием для построения следственных версии может быть в
сравнительно редких случаях и дедуктивное умозаключение – аналогия - «как
вывод от сходства двух предметов в одной части их признаков к вероятному
сходству их в другой части признаков, когда эти другие признаки уже
найдены в первом предмете, но еще не известно, окажутся ли они в другом
предмете».
Умозаключение по аналогии имеет, как правило, невысокую степень
вероятности, потому что сходство в одной части признаков может быть
случайным и не означает обязательное сходство в другой части признаков.
Степень вероятности вывода по аналогии повышается, если совпадающая
часть признаков у другого предмета с необходимостью и закономерностью
характеризует то, чем является первый предмет во всей уже известной
совокупности его признаков.
В следственной практике выводы по аналогии делаются главным образом
на основе наблюдающейся повторяемости явлений и , чем чаще встречается
такая повторяемость, убедительнее вывод по аналогии, хотя при всех
условиях нельзя забывать, что он представляет собой только предположение.
При этом следователь рассуждает следующим образом: если в данном
случае имеются некоторые черты, совпадающие с чертами известных ему случаев
из собственной практики или из так называемой обобщенной практики, то,
возможно, что рассматриваемый случай в целом такой же, как и ранее
наблюдавшийся.
Из следственной практики известно, что иногда материально
ответственное лицо, желая скрыть следы совершенного им хищения, поджигает
хранилище, где хранятся его подотчетные товары и другое имущество, в
расчете на то, что пожар уничтожит всю документацию и это даст
возможность списать недостачу. Отсюда, если в хранилище материальных
ценностей возникает пожар, можно выдвинуть по аналогии версию о том, что
он возник в результате поджога хранилища материально ответственным лицом
(в случае, когда нет достоверных данных о причине пожара). Вероятность
этой версии значительно повысится, если у материально ответственного лица
ранее были обнаружены недостачи, а пожар произошел не задолго перед
отчетной ревизией и т.д.
Построение версий по аналогии не означает, что они конструируются при
полном отсутствии фактических данных. Такие данные всегда имеются, хотя,
может быть, и недостаточные сами по себе для построения указанных версий,
например в случаях пожара неясность его причины, уничтожение подотчетного
имущества.
Некоторые ученые отрицают возможность построения версий на основе
интуиции. При этом они исходят из понимания интуиции как эмоции и относят
ее к области голой фантазии, которая, будучи взята за основание для
построения следственных версий, может привести к нарушениям законности.
Однако интуиция, если ее правильно понимать, не является голой
фантазией. Свойство интуиции заключается в том, что она скрывает ход мысли
и «выдает» лишь результат в форме догадки, но если исследовать ее
возникновение, то окажется, что это плод большого опыта, глубокого знания
жизни, логического мышления.
В процессе расследования у следователя «возникает динамическая
модель преступления», он как бы прослеживает мысленно всю
последовательность действий преступника и поведение жертвы. Эта более или
менее образная динамическая картина событий представляет собой
психологическую форму существования версии. Живой процесс мышления
следователя часто связан с решением задач, для которых не известна даже
область поиска, а иногда с тупиками следствия... Следственная практика
показывает, что знания логики недостаточно, в ряде случаев нужно сообразить
«догадаться», «сообразить» и т.д. и т.п.
По мнению Конваловой Н.Е в основе работы следователя лежит решение
общих и частных направлений организации решения мыслительных задач.
Мыслительные задачи, разрешаемые следователем можно отнести к двум типам. К
первому так называемые идеальные мыслительные задачи, ко второму реальные
мыслительные задачи. Идеальными мыслительными задачами, прежде всего,
являются следственные версии, общие и частные. Как правило, они связаны с
такими мыслительными построениями, которые направлены на поиск объяснений
произошедшего преступного события и не несут в себе организационного
элемента. Характерная их черта, они направлены в прошлое, возникают поле
событий и решаются исходя из обстоятельств этого события. Идеальные
мыслительные задачи тесно связаны с реальными мыслительными задачами,
связанными с проверкой выдвинутой версии путем организации следственных и
оперативно - розыскных действий. Организационные (реальные) мыслительные
задачи в результате своего решения подтверждают или опровергают идеальную
мыслительную задачу, а также являются основанием для рождения новой и
частной версии.
2. Классификация следственных версий.
Классификация версий облегчает определение предмета и пределов
доказывания по каждому конкретному делу, отысканию источников доказывания
информации, их исследования, установления относимости и допустимости
доказательств.
В криминалистике следственные версии классифицируются по их
направлению на познание определенных объектов и по объему. В первую
очередь выделяются следственные версии по событию преступления в целом -
общие версии. Следственные версии по всем остальным вопросам некоторые
криминалисты объединяют в группу частных версий. Большинство криминалистов
разделяют все остальные следственные версии на две группы но по -разному
именуют их:
а) частными следственными версиями для выяснения отдельных
обстоятельств по делу и рабочими версиями для выяснения обстоятельств,
