Посмотрим теперь, каковы гносеологические основания этого раскола между
физической и философической картиной мира в мировоззрении Ксенофана. Мы
видим, что то обесценивание физической картины мира, которое столь
характерно для элеатов и которое начинается уже у Ксенофана,
гносеологически обосновывается обесцениванием чувственной системы познания.
Согласно Ксенофану, ощущения ложны. Поэтому он не настаивает на
достоверности нарисованной им картины мироздания как физического феномена.
Более справедлив Ксенофан к разуму. Правда, разум нас тоже обманывает. Но у
Ксенофана этот обман – все же исторически преходящее явление. Ксенофан
обращает внимание на тот несомненный факт, что истина все еще случайна. Она
– результат не столько систематического мышления, сколько случая. Ксенофан,
собственно говоря, не отрицает возможности познания мира. Он отрицает
возможность знания о таком познании. И это именно в силу случайности
истины. Он говорит: «Если бы даже случайно кто-нибудь и высказывал
подлинную истину, то он и сам, однако, не знал бы [об этом]. Ибо только
мнение – удел всех». Такому случайному обладанию истиной Ксенофан
противопоставляет догадку об истине как процессе. Эта догадка выражена,
конечно, наивно. Ксенофан говорит так: «Не от начала все открыли боги
смертным, но постепенно, ища, [люди] находят лучшее». Гносеологический
аспект здесь еще не отделен от практического и нравственного. Но
чрезвычайно важна совершенно определенно выраженная мысль о том, что истина
– не результат божественного откровения. Истина – исторический продукт
человеческих ее исканий.
Парменид.
Учение Парменида стало основой философии элеатов. Именно Парменид развил
понятие единого миробога Ксенофана в понятии единого бытия и поставил
вопрос о соотношении бытия и мышления. Вместе с тем Парменид был
метафизиком: он учил о неизменности бытия. Если Гераклит думал, что все
течет, то Парменид утверждал, что в сущности все неизменно.
Жизнь и сочинения.
Парменид – современник Гераклита. Акмэ того и другого приходится на 69-ю
олимпиаду (504-501 гг. до н. э.). У Платона Парменид на тридцать лет
моложе, иначе он не мог бы встретиться с юным Сократом, а эта встреча
описана в диалоге Платона «Парменид». Парменид жил в Элее, он и разработал
законы для своего родного города. Учителя Парменида – Ксенофан и пифагореец
Аминий. Главное сочинение Парменида – философская поэма «О природе». По
содержанию она распадается на Пролог и две части. Пролог сохранился
полностью. От первой части сохранилось приблизительно девять десятых, а от
второй – одна десятая. Прозаическое сочинение Парменида «Ахиллес» утрачено
полностью.
Пролог.
Пролог аллегоричен. Он плод художественно-мифологического мировоззрения.
Переход от Пролога к основной части поэмы – это наглядный генезис
философии. В Прологе рассказывается о фантастической поездке юного
Парменида к богине справедливости Дике, она же богиня правосудия и
возмездия. Парменид едет на обычной двухколесной и одноосной колеснице с
двумя конями. Но кони эти не простые – они «многоумные». Путь Парменида
также необычен: он лежит «вне людской толпы». Проводники Парменида –
Гелиады, т. е. «девы Солнца». Покинув «жилище Ночи» и скинув покрывала со
своих голов, Гелиады настолько торопят бег коней к свету, что накалившаяся
ось звучит как свирель. Путь упирается в «ворота дорог Ночи и Дня». Из
света выходит богиня Дике – богиня справедливости, которая уже известна нам
по Гесиоду. Дике фигурирует и у Гераклита – вместе со своими слугами
Эриниями она следит за тем, чтобы Солнце не преступило меры. Она
приветствует юношу, берет его за правую руку и далее следует ее непрерывный
монолог. Парменид вкладывает свое учение в уста Дике. Она называет
Парменида юношей, которого привел к ней не «злой рок», а «право» и «закон».
Пренебрегая мифологией, богиня (самоотрицание мифологии) приказывает
Пармениду побороть силу привычки, слепую привязанность к чужим мнениям,
воздержаться от болтовни и обратиться к разуму как единственному
руководителю. Дике говорит Пармениду: «Разумом ты рассуди трудную эту
задачу, данную мною тебе». Несмотря на стихотворную форму изложения, речь
Дике суха и логична. Это язык философии. В лице этой богини правды и
справедливости сами боги как бы отрекаются от мифологии и начинают служить
философии. Отныне их высший бог не Зевс, а Логос. Богиня призывает
Парменида к смелости духа. У истины, говорит она ему, «бестрепетное
сердце». И он должен знать и «бестрепетное сердце совершенной истины» и
«лишенные подлинной достоверности мнения смертных». В соответствии с этим
две части поэмы называются «Путь истины» и «Путь мнения».
«Путь истины».
В центре внимания Парменида две главнейшие философские проблемы: вопрос
об отношении бытия и небытия и вопрос об отношении бытия и мышления. Оба
вопроса, подчеркивает Дике, могут быть решены только разумом.
Бытие и небытие.
Однако разум не безошибочен. Даже на пути истины его подстерегают ловушки
и западни. Попав в них, разум пойдет неверным путем и никогда не достигнет
истины. Первая западня состоит в допущении существования небытия. Стоит
только согласиться с тем, что «есть небытие и [это] небытие необходимо
существует», как мы попадем в западню для мысли. Вторая западня состоит в
допущении того, что «бытие и небытие тождественны и нетождественны». Здесь
уже заведомо допускается существование небытия (первая западня), но далее
небытие отождествляется с бытием, а затем тождество бытия и небытия
отрицается.
Первая западня анонимна. Вторая же принадлежит «пустоголовому племени»,
чей ум беспомощно блуждает. Эти «пустоголовые» «двуголовы». Одна голова не
может вместить два взаимоисключающих тезиса. В одной голове может
уместиться лишь тезис, что бытие и небытие тождественны, а в другой – что
бытие и небытие нетождественны. Но, продолжая мысль Парменида, можно
сказать, что и тезис о том, что есть небытие, не может уместиться в одной
голове, ибо оно означает, что небытие есть бытие. В «пустоголовом племени»
можно угадать гераклитовцев, ведь «двуголовые» для всего, что говорит
Парменид, видят «обратный путь», а этому учил Гераклит (у него «путь вверх»
и «путь вниз» совпадают). Таким образом Парменид подошел к закону
запрещения противоречия – к главному закону мышления.
Собственная точка зрения Парменида вытекает, по-видимому, из тезиса, что
бытие и небытие нетождественны, т. е. Что бытие существует, а небытие не
существует. Дике провозглашает, что с пути истины не собьется лишь тот, кто
убежден, что «бытие ведь есть», а «небытие не существует», «есть бытие, а
небытия вовсе нет».
Доказательство.
Парменид впервые прибегает к доказательству философского тезиса. До него
философы главным образом изрекали, в лучшем случае они опирались на
аналогии и метафоры. У Парменида же мы находим подлинное доказательство.
Небытие не существует потому, что «небытие возможно ни познать, ни в слове
выразить». Иначе говоря, «то, что не есть, невыразимо, немыслимо». Однако
это доказательство само должно быть доказано. Поэтому Дике обращается к
вопросу о бытии и мышлении.
Бытие и мышление.
Уже из предыдущего было ясно, что Парменид признает существующим лишь то,
что мыслимо и выразимо в словах. В самом деле, Дике говорит: «Мышление и
бытие одно и то же» или «одно и то же мысль о предмете или предмет мысли».
Это можно понять как то, что бытие и мышление тождественны и как процесс, и
как результат.
Но этот же тезис о тождестве бытия и мышления может быть понят и как
утверждение, что предмет и мысль существуют самостоятельно, сами по себе,
но что мысль – лишь тогда мысль, когда она предметна, а предмет лишь тогда
предмет, когда он мыслим. В пользу такого толкования парменидовского
отождествления бытия и мышления говорит вторая из вышеприведенных
формулировок: «Одно и тоже – мысль о предмете и предмет мысли». Парменид
был бы прав, если бы думал, что в подлинном смысле существует то, что может
быть мыслимо, т. е. существенное, общее, главное, тогда как то, что
немыслимо, т. е. несущественное, частое, не главное, случайное, почти не
существует. Но он был бы не прав, если бы думал, что все то, что мыслимо,
существует. Это был бы идеализм, и он не исключен для Парменида в силу
недостаточной аналитичности.
Небытие и мышление.
Что это не исключено, видно из того способа, каким Парменид опровергает
существование небытия. Небытие не существует, потому что оно не мыслимо. А
немыслимо оно потому, что сама мысль о небытии делает небытие бытием в
качестве предмета мысли.
Не следует искать у философа больше того, что у него есть. Парменид еще
не различал разное значение бытия, на что обратил внимание уже Аристотель и
его последователи – перипатетики. Евдем писал: «Пожалуй, можно не
удивляться тому, что Парменид увлекся не заслуживающими доверия
рассуждениями и был введен в заблуждение такими [предметами], которые тогда
еще не были ясны. Ибо тогда еще никто не говорил о многих значениях
[бытия]». Парменид просто не различает предметы мысли и мысли о предмете.
Его сбивает с толку то, что мысль о предмете, а также выражающее эту мысль
слово существуют, что, как он сам говорит в своей поэме, «и слово, и мысль
бытием должны быть». У Парменида получается, что если мысль о небытии
существует, то существует и то, что мыслится в мысли о небытии, т. е.
небытие, и что оно существует не в качестве небытия, а в качестве бытия,
потому что то, что существует, есть бытие, а не небытие. Это рассуждение не
верно. Ведь одно дело мысль о предмете, а другое – предмет мысли. Можно
мыслить и то, чего нет. Всякий проект – пример этому.
В своем учении о тождестве бытия и мышления Парменид стоит у порога
идеализма.
Метафизика.
В вопросе же о развитии Парменид уже входит в сферу метафизики как
антидиалектики. Парменид делает вполне логичный, но в то же время
метафизический вывод из того, казалось бы, несомненного тезиса, что небытие
не существует. Если небытие не существует, то бытие едино и неподвижно. В
самом деле, разделить бытие на части могло бы лишь небытие, но его нет.
Всякое изменение предполагает, что нечто исчезает и что-то появляется, но
на уровне бытия нечто может исчезнуть лишь в небытии и появиться лишь из
небытия. Поэтому бытие и едино, и неизменно, и Парменид говорит, что «бытие
неподвижно лежит в пределах оков величайших». Оно замкнуто, самодовлеюще,
неуязвимо, «подобно массе хорошо закругленного шара, повсюду равноотстоящей
от центра». Для этого бытия не существует ни прошлого, ни будущего.
Парменид, таким образом, метафизически оторвал бытие от становления,
единство – от множества. Правда делал он это лишь на самом абстрактном
уровне – на уровне бытия. Но именно этот уровень объявлялся Парменидом
истинным. В диалектике Гераклита была заключена крайность, ибо она
граничила с релятивизмом. Но в крайность впадал и Парменид. Его бытие не
поток, как у Гераклита, а как бы лед. Настоящая диалектика не противостоит
метафизике как другая крайность. Она «золотая середина» между релятивизмом
и метафизикой как антидиалектикой. Эту «золотую середину» античность так и
не нашла.
«Путь мнения».
Рассказав о бытии, небытии и мышлении, Дике резко обрывает свой рассказ
об истине словами: «На этом месте я кончаю [свое] достоверное учение и
размышление об истине… Узнай затем мнения смертных, слушая обманчивый строй
моих стихов». Переходя к изложению мнения смертных, богиня обещает
Пармениду, что он узнает «и природу эфира, и все светила в эфире, и
разрушительные дела чистого светлого солнечного факела», и то, «откуда
возникло все это». Она далее обещает юноше: «Узнаешь также природу
круглоокой Луны и дела ее странствий; равным образом будешь знать, откуда
выросло окружающее [нас] небо и каким образом управляющая им Необходимость
заставила его блюсти границы светил». А еще, говорит Дике, Парменид узнает,
«как начали возникать Земля, Солнце, Луна, вездесущий эфир, небесный
Млечный путь, крайний Олимп и горячая сила звезд».
Однако из сохранившихся строк второй части поэмы мы этого не узнаем.
Узнаем мы из них лишь то, что в этой части поэмы речь идет уже не о бытии и
о небытии, а о двух природных началах – об огне (свете) и о земле (тьме). В
физической картине мнимого мира большую роль Дике (Парменид) отводит
Афродите и ее сыну Эросу. Афродита находится в центре космоса и всем оттуда
управляет. В частности, Афродита заведует движением душ. Она «посылает души
то из видимого [мира] в невидимый, то обратно». Видимый и невидимый миры –
вовсе не бытие и небытие, оба они части кажущегося и мнимого мира. Оба мира
– предмет «обманчивых слов». Эрос – сила, которая соединяет и связывает
противоположное, свет и тьму, огонь и землю, мужское и женское. Таким
образом, физическая картина мира у Парменида диалектична. Но она
объявляется им неистинной.
Уже древние пытались объяснить, что заставило Парменида дополнить свою
картину истинного мира картиной неистинного и кому эта вторая картина
принадлежит? На первый вопрос трижды отвечает сама Дике, излагая Пармениду
«кажущееся устройство [вещей], чтобы ни одно мнение смертных не обогнало»
философа. Что же касается второго вопроса, то древние не сомневались, что
физическая картина мира – творение Парменида. Однако некоторые историки
античной философии думают, что философ изложил здесь какое-то чужое учение,
возможно даже пифагорейскую физику.
Список использованной литературы.
Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. [Учебник для
философских факультетов и аспирантов вузов по курсу «История философии»] –
М.: Высшая школа, 1991.
Асмус В.Ф. Античная философия – М.: Высшая школа, 1976.
Богомолов А.С. Античная философия – М.: Издательство МГУ, 1985.
Страницы: 1, 2
