Шеллинг
План.
Романтизм новое в философии, Шеллинг романтизм.
Под влиянием романтизма.
Завоевание высот, двойственность Шеллинга.
Искусство и мифология.
Идеальный и реальный ряды в искусстве.
Музыка и живопись.
Архитектура и скульптура.
Поэзия: лирика, эпос и драма.
Роман.
Трагедия.
Комедия.
Завоевание высот, двойственность Шеллинга.
Список литературы:
Романтизм - новое в философии
1797 год, который Шеллинг провел в Лейпциге за изучением
естествознания и натурфилософскими поисками, были весьма важными для
формирования нового идейного направления, которое в последствии получило
название романтизм.
В этот период пародируется все на свете. Кант с его почитанием закона,
Фихте, прославивший революцию, Руссо, идеализирующий природу.
Важнейшая ипостась романтизма – ирония. « В иронии, - говорил теоретик
романтизма Фридрих Шлегель, - все должно быть шуткой и все должно быть
всерьез, все простодушно – откровенным и глубоко притворным. Она возникает,
когда соединяется чутье и искусство жизни и научный дух, когда совпадают
друг с другом и законченная философия природы, законченная философия
искусства. В ней содержится, и она вызывает в нас чувство непреодолимого
пространства между безусловным и обусловленным, чувство невозможности и
необходимости всей полноты высказывания. Она есть самая свободная из всех
вольностей, так как благодаря ей человек способен возвысится над самим
собой, и в тоже время ей присуща всяческая закономерность, так как она
безусловна необходима. Нужно считать хорошим знаком, что гармонические
пошляки не знают, как относится к этому постоянному самопародированию,
когда попеременно нужно то верить, то не верить, покамест у них не
начнется головокружение, шутку принимают всерьез, а серьезное принимают за
шутку».
Романтики ценят смех. Видели в нем средство расковать сознание. А
свобода духа – цель романтизма. Их обвиняли в том, что они смеются ради
самого смеха, для них, мол, нет ничего святого. Это не справедливо.
Романтизм всегда не только низвержение идеалов, но и утверждение идеалов,
при том прямом и непосредственном, без околичностей и уверток.
Идеал романтиков – свободная личность. «Только индивид интересен».
Интерес к индивидуальному не перерастет, однако, в индивидуализм, в
эгоистическое самолюбование, в пренебрежение другими и подавление их.
Романтизм универсален, он за преодоление любой нетерпимости, всякой узости.
Для романтика интересна любая индивидуальность – человек, народ, все
человечество как нечто неповторимое в богосотворенном мире.
О своих идеалах романтики умели говорить не только иронически
двусмысленно, но возвышенно – политически, с откровенной восторженностью.
Романтики в природе не «порождение своего беспорядочного воображения»,
а абсолютную реальность. (Культ природы вскоре сведет их с Шеллингом).
Природа – объект не покорения, а поклонения. Поэзия искусство – средства
проникнуть в ее тайны, не нарушив первозданной гармонии. У поэта и
подлинного естествоиспытателя общий язык, язык самой природы. Только
полная гамма развитых человеческих потенций делает человека природным
существом, ведет к слиянию с природой.
Романтики умели не только мечтать и грезить о далёком, несбыточном, но
и находить свои идеалы в близком, повседневном, человеческом. Кто обвинит
их в противоречивости? Противоречий полна сама жизнь. А она для романтиков
сама жизнь. Они чураются абстрактного мышления, видя в нем если не умершее
чувство, то, во всяком случае, жизнь серую и чахлую.
В литературе они ищут универсальную форму, которая полнее всего
соответствовала бы богатству жизни. Они против жестких рамок
художественного жанра. Универсальную форму видят в романе (отсюда и
название «романизм»). «Роман – это жизнь в форме книги», – говорит Новалис.
Образцом для них служит «Вильгельм Лейстер» Гёте. Впрочем, Фридрих Шлегель
к «романам» причисляет и драмы Шекспира. Термин еще не устоялся, понятия не
прояснены, «романтический» для романтиков – значит «всесторонний»,
«соответствующий жизни», «взятый из истории. Одновременно возникает и
другое значение слова – «выходящий за рамки повседневности».
***
На восходящую философскую звезду – Шеллинга – романтики не могли не
обратить внимания. В марте 1797 года Фридрих Шлегель, тогда ярый фихтинец,
опубликовал восторженную рецензию о статье Фихте и Шеллинга в «Философском
журнале». Остывая к Фихте, он охлаждался к Шеллингу. «Идея к философии
природы» ему решительно не понравились. Но личность Шеллинга притягивает. И
не смотря на то, что для романтиков он представляется как оледеневшим. Для
них «Его так называемая энергия – всего лишь румянец на щеках больного. Для
него вся жизнь состоит из одних плюсов и минусов». (Ф. Шлегель
Шлеермахеру). Но все же, не смотря на все разногласия, Шеллинг был
постоянным гостем Шлегеля. Также был непосредственным членом Иенского
кружка романтиков, 1799 года просуществовавшего до весны следующего года.
Он был не только постоянным гостем в доме А. В. Шлегеля, в сентябре он
здесь поселился. Он разделял многие убеждения романтиков, их разочарование
в идеалах Просвещения и Французской революции, их стремления найти новые
пути в духовной жизни – в философии, в науки, в искусстве. Их сближала
любовь к природе (чем не мог похвалиться Фихте); препятствием, однако
служила, разница в устремлениях: романтики мечтали «слиться с природой».
Шеллинг думал над тем, как ее познать. Романтики принимали идею от Канта и
разрабатываемую Шеллинга идею двойственности бытия – мира природы и мира
свободы. Но Шеллинг пытался построить систему натурфилософии и систему
трансцендентальной философии, романтики же отвергали саму идею
упорядоченного мышления. Отсюда, их культ иронии, который не всегда
приходился по вкусу Шеллингу. Романтики полны благоговейного отношения к
религии, а Шеллинг еще не разделался с просветительским скептицизмом.
По мнению Шеллинга, религия не может быть метафизикой. Но и Кантовская
трактовка религии «в приделах только разума» тоже не верна. Религия не
мораль и не средство ее упрочения. Религия – это особое чувство зависимости
от бесконечного. Но, не смотря на все мытарства Шеллинга, он был всегда
больше натуралистом, чем, кем-либо. Что первично: дух или природа? «всякая
философия должна исходить из того, либо природа создается разумностью, либо
разумность природой». Естествознанию свойственна тенденция, переходить от
природы к духу. Натуралист открывает законы, оразумливает природу;
благодаря этому естествознание превращается в натурфилософию, «которая
является основой философской наукой».
Антипод натурфилософии – трансцендентальная философия. Она исходит из
первичности субъективного духовного принципа. Шеллинг называет ее «другой
основой философской наукой», (отнюдь не единственной и даже не первой!) это
«знание о знании».
Шеллинг по прежнему полон любви к природе и почтению к естествознанию.
«Как не стараешься избавиться от природы, она всегда настаивает на своем» –
это латинское изречение он напоминает тем, кто готов отмахнутся от
окружающего нас мира.
В новой работе Шеллинг просто переходит к другому кругу проблем. Те,
что поставил Кант, частично решил, а частично сделал предметом размышления.
Главное открытие Кант в «Критике чистого разума» – активность познания.
Шеллинг раздвигает рамки этого открытия. Активен, по Канту, рассудок,
чувства пассивны: интеллект конструирует понятия, чувства лишь аффинируются
(возбуждаются) окружающими вещами.
Простейший акт познания – ощущения. Вся реальность познания опирается
на ощущения, и Шеллинг называет «неудавшейся» любую философию, которая «не
в состоянии объяснить ощущения». Старые рационалисты игнорировали ощущения,
эмпирики видели их значения, но не могли растолковать, что это такое.
Однако воздействие извне недостаточно для понимания ощущения. Ответить на
вопрос о происхождения ощущения – значить назвать породившую его причину.
Но «закон причинности распределяется только на однородные вещи (вещи
принадлежащие одному и тому же миру) и не допускает перехода одного мира в
другой. Ввиду этого превращения первоначального бытия в знании было бы
понятно, если бы можно было бы показать, что также и представление является
родом бытия: такое объяснение, во всяком случае, выдвигается материализмом,
системой, которую философу оставалось только приветствовать, если бы она
действительно выполняла взятые на себя обещания. Однако материализм в том
виде, как он до сих пор существовал, характеризуется полной непонятностью,
а если он становится пригодным для понимания, его нельзя отличить от
трансцендентального идеализма…»
Ценнейшее познание! Шеллинг по прежнему тянется к материализму, но его
не устраивает в известном ему материализму отсутствие диалектики.
Идея активности познания логично приводит к другой идей, едва
намеченной в гносеологии Кантом и подхваченной Шеллингом, - идее историзма.
Шеллинг набрасывает систему понятий, которая, по его представлению,
совпадает с действительным движением познания и конструирование реального
мира. «Философия является… историей самосознания, проходящего различные
эпохи». Термин «эпохи» употреблялся раньше только применительно к истории
человечества, Шеллинг включает его в теорию познания.
Изначальное тождество объекта и субъекта, духа и материи носит
деятельный характер. Два противоположных вида деятельности – реальный,
подлежащий ограничению, и идеальный, безграничный, сливаются в нечто
третье, представляющее собой ощущение. Оно и идеально и реально
одновременно, пассивно и активно.
В «первую эпоху» самосознание проходит путь от простого ощущения до
продуктивного созерцания. Понятие продуктивного, или интеллектуального,
созерцания – важнейшее в системе трансцендентального идеализма. Это знание
о предмете и одновременно порождение его. Как же конструируется
материальный предмет? Материя существует в трех измерениях, которые
создаются действием трех сил – магнетизма, электричества и химического
средства. Действие магнитной силы однолинейно, так рождается измерение
длины; электричество растекается по плоскости, химический процесс
протекает, а пространстве.
