ее модификацию, стоящую, по мнению ряда исследователей, вне основного
течения политической мысли.
Основным его вкладом в длительной перспективе признается, исходя из
этого, не разработка теории общественного договора, а четкое изложение
принципа суверенитета и отношения между суверенной властью и правом. В
отличие от так называемых общественных животных (муравьев, пчел и т.д.) для
которых свойственно согласие стремлений, говорит Гоббс, человеческое
общество характеризуется единством воли. Это единство позволяет говорить о
гражданском обществе или государстве как о едином лице, в котором
воплощается общая воля. На основании согласия многих людей, действующих под
влиянием страха, эта общая воля предстает как воля их всех. Таким образом,
Гоббс видит в общей воле некоторую абстрактную конструкцию, отличной от
простой совокупности индивидуальных воль и этим сильно напоминающую ее
последующую трактовку Руссо, который многим обязан английскому мыслителю.
Масса людей, стоящих вне государства и представляющая его правителя (будь
то собрание или один человек) неспособна самостоятельно выражать свою волю.
Поэтому начальной стадией образования всякого государства следует считать
согласие большинства людей на его создание путем взаимного отказа от части
своих прав в пользу суверена. Образование государства происходит по Гоббсу
следующим образом: многочисленные естественные лица объединяются в
гражданское лицо либо под влиянием страха (в ходе завоеваний), либо в
надежде на защиту. В первом случае возникает деспотическое или
патримониальное государство, во втором - политическое. Однако в обоих
случаях для выполнения основного условия общественного договора (сохранения
безопасности подданных) суверен должен обладать всей полнотой власти.
Отсюда следует важный вывод, который можно было бы определять как закон
неделимости суверенитета. Тот, кто обладает верховной властью, стоит над
законом, ибо он творит его сам. Он имеет право на собственность граждан,
поскольку она вообще возможна только при условии ее защиты от посторонних
посягательств со стороны государства. Он держит в своих руках меч войны и
правосудия, назначает и смещает должностных лиц и слуг государства,
наконец, дает оценку различным учениям. Гоббс сравнивает государство с
библейским чудовищем - Левиафаном, стремясь подчеркнуть безграничность и
абсолютный характер его власти, опирающейся не на право, а на силу. В то
же время, сравнивая государство с человеком, он отмечает, что властитель -
это его душа, ибо только благодаря властителю государство приобретает
единую волю, подобно тому, как человек имеет ее благодаря душе.
Суверенитет для Гоббса тождествен с абсолютной властью и предполагает
абсолютное подчинение ей. Общая воля или воля государства не связана
гражданским законом или обязательствами по отношению к отдельным гражданам,
которые должны беспрекословно выполнять веления высшей власти. Свобода
личности - относительное понятие. Согласно математическому определению
Гоббса, свобода - «есть не что иное, как отсутствие препятствий к движению.
Следовательно, вода, заключенная в сосуд, несвободна, если же сосуд
разбит, она освобождается. Большей свободой располагает тот, кто содержится
в просторной темнице, чем тот, кто заключен в темнице узкой». Следуя этой
логике, можно прийти к выводу, что свобода есть лишь право выбирать степень
и способ ее ограничения. В истории политической мысли доктрина Гоббса
традиционно интерпретировалась как теоретическое обоснование абсолютизма
нового времени. Для этого, как мы видели, есть существенные основания.
Важно, однако, отметить, что учение Гоббса в равной мере может быть
интерпретировано и в пользу демократического порядка правления.
Исторический процесс привел к тому, что суверенитет сконцентрировался в
руках парламента, а сам парламент стал представлять не только интересы
узкого привилегированного слоя, но и масс населения. Для такой трактовки
учения Гоббса можно найти некоторые основания в его концепции форм
правления. Следуя изложенной выше теории суверенитета, Гоббс резко
критикует тезис античных авторов (прежде всего Аристотеля) о разделении
всех форм правления на правильные и неправильные. По его мнению, это просто
различные (более или менее пристрастные) названия одних и тех же форм
правления, причем нельзя установить принципиальной разницы, например, между
монархией и тиранией (чем сводится на нет оценка правления с позиций его
законности). Бессмысленно говорить и о смешанных формах правления, ибо
суверенитет неделим. По этой же причине однозначно отвергается концепция
разделения властей, реализация которой на практике, например, в смешанной
монархии Аристотеля, ведет к закреплению различных функций за определенными
социальными группами: власть устанавливать законы - за всеми гражданами,
денежное обложение - за частью народа, суд - за магнатами, а решение
вопроса о войне и мире - за монархом. Коренным недостатком такого
разделения властей, считает Гоббс, является то, что в лучшем случае оно
практически бесполезно, но зато в худшем (при возникновении конфликта)
ведет к углублению и оформлению раскола в обществе, результатом которого
может стать распад общественного договора - гражданская война, т. е.
фактическое возрождение естественного состояния с его анархией и войной
всех против всех. Гоббс поэтому считает разумным лишь унитарное правление,
формы которого он классифицирует по числу лиц, стоящих у власти, на
демократию (где верховная власть принадлежит собранию всех граждан),
аристократию (где она концентрируется в руках лучших людей или оптиматов) и
монархию (где правит один человек), причем во всех случаях монополия на
власть остается у какого-либо одного института. Проводится сопоставление
трех форм власти с точки зрения их эффективности. Демократия, по мнению
Гоббса, особенно неэффективный и дорогой способ правления, поскольку она
отвлекает от работы большое число людей, осуществляется с помощью
многочисленных партий и их вождей - честолюбивых демагогов, рвущихся к
власти ценой раскола общества и угрозы гражданской войны. Все симпатии
мыслителя на стороне твердой монархической власти, наиболее соответствующей
подлинным интересам народа. Смена форм правления объясняется
последовательной передачей власти от более представительной группы
правителей менее представительной и, наконец, одному человеку, т.е.
процессом ее концентрации. В истории мысли отношение к Гоббсу было прямо
противоположным, однако никто не может отрицать его огромного влияния.
Одним из крупнейших последователей Гоббса был Спиноза, который
интерпретировал естественное состояние как состояние взаимной ненависти и
борьбы, при котором решающую роль играет право силы[5]. Нестабильность
такого положения, содержащая постоянную угрозу человеческой жизни,
побуждает людей к объединению в общество. Отличие подхода Спинозы от Гоббса
в трактовке общественного договора состоит в том, что у него индивид
передает свои права всему обществу, а не суверенному правителю, а
государство, возникающее на такой основе, носит демократический, а не
авторитарный характер. Таким образом, хотя переход из естественного
состояния к гражданскому обществу осуществляется через общественный
договор, центр тяжести приходится на естественные основания социального
порядка, а не на государство. Гоббс и Спиноза разрушили традиционные
представления средневековой теории естественного права о божественном
происхождении и реальности существования определенных моральных норм,
которые в их сочинениях предстали как результат известного соглашения между
индивидами, что означало принципиально новое решение проблемы общественного
договора. Использование естественного права (в более традиционной его
трактовке) для обоснования абсолютизма нашло свое наиболее полное выражение
в трудах таких германских мыслителей, как брандербургский историограф и
тайный советник Самуил Пуффендорф, влиятельный профессор университета в
Галле — Христиан Томмазий и сторонник пиетизма Христиан Вольф, сыгравший
решающую роль в разработке теоретической программы Просвещенного
абсолютизма ХVIII в.
Теоретические посылки либеральной демократии и конституционализма.
Джон Локк.
Другое направление в теории общественного договора восходит к Локку и
политической мысли эпохи Просвещения и Французской революции. Оно
использовало теорию общественного договора для обоснования ограничения
монархической власти со стороны общества, создав теоретические предпосылки
либеральной демократии и конституционализма. Вклад Локка состоит в том,
что он дал целостную и систематическую концепцию общественного договора,
понятого как переходная стадия от естественного состояния к гражданскому
обществу, обосновал тезис о согласии (консенсусе) как главном условии
такого договора, указал на отношения собственности, политическую свободу и
права человека как фундаментальные принципы гражданского общества, наконец,
выразил эти идеи в ясной и доступной форме, что способствовало их
распространению и превращению в своего рода идеологические постулаты в ходе
американской и французской революций, а также в последующей либеральной
традиции европейской политической мысли. Основным сочинением Локка по
социально-политическим проблемам является «Два трактата о правительстве»,
над которым он работал более десяти лет. Первый трактат появился как
полемический ответ консервативному монархическому писателю Р. Филмеру и
вышел вскоре после издания его основного сочинения - «Патриарх: защита
естественной власти королей против неестественной свободы народа» в 1660 г.
Другой трактат был написан в период с 1679 по 1689 гг. в годы,
предшествовавшие эмиграции Локка в Голландию в 1683 и 1688 -1689 гг., и
содержит развернутое позитивное изложение концепции мыслителя[6]. Если
учение Гоббса можно рассматривать как результат теоретического осмысления
первой Английской революции, то Локка обычно рассматривают как идеолога
второй или Славной английской революции 1688—89 гг., когда в результате
смещения с престола Якова II Стюарта и провозглашения королем Вильгельма
III Оранского были существенно ограничены права короны и заложены основы
парламентарного строя. Уже в первом своем трактате Локк последовательно
выступает против той теологической трактовки теории естественного права, из
