быть представляема»[6]. Следовательно, первое и высшее начало для своего
существования ни в чем другом, кроме себя, не нуждается и является причиной
самого себя (causa sui); такая реальность не может быть воспринята иначе,
как неизбежно существующая. В этом смысле субстанция совпадает с Богом:
«Под Богом я разумею существо бесконечное, т.е. субстанцию, состоящую из
бесконечно многих атрибутов, из которых каждый выражает вечную и
бесконечную сущность»[7]. Чем более субстанция, или Бог, имеет реальности и
бытия, тем больше присуще ей атрибутов. Атрибуты же являются проявлениями
субстанции. Таким образом, Декартовы res cogitans и res extensa у Спинозы
становятся двумя из бесконечных атрибутов субстанции, а мысли и вещи стали
проявлениями («модусами») субстанции, иными словами, тем «что
воспринимается только через субстанцию»[8].
Данная субстанция – Бог:
. свободная, ибо существует и действует «единственно по законам
своей природы»[9],
. вечная, потому что существование заключается в ее сущности,
. является единственно существующей субстанцией, ибо «все, что
только существует, существует в Боге, и без Бога ничего не может
ни существовать, ни быть представляемо»[10].
Следовательно, из необходимости божественной природы должно вытекать
бесконечное множество вещей бесконечно многими способами. Из этого
вытекает, что очень важно, что Бог является имманентной причиной всех
вещей, а не действующей извне, следовательно, он неотделим от вещей,
исходящих от него. Эта абсолютная необходимость существования совпадает со
спинозовским пониманием свободы, т.е. зависима о самой себя; эта
необходимость абсолютна, поскольку Бог – субстанция дан в качестве причины
самой себя, от него неизбежно проистекают бесконечно во времени и в
пространстве бесконечное множество атрибутов и модусов, образующих мир.
Атрибуты как проявление субстанции.
Субстанции должны быть присущи основные, определяющие ее свойства -
атрибуты (составляющие ее сущность). Спиноза утверждает бесконечное число
атрибутов бесконечной субстанции, каждый из которых существует необходимо
(т.е. «сам по себе»).
В Определениях «Этики» Спиноза дает такую трактовку атрибута – это
«то, что ум представляет в субстанции как составляющее ее сущность»[11].
Субстанция (Бог), будучи бесконечной, выражается и проявляет свою сущность
в бесконечном множестве форм и образов, или атрибутов. Поскольку атрибуты
являются формой проявления субстанции, то их бесчисленное количество
исчерпывает сущность субстанции, ибо мы не можем представить себе, что есть
атрибуты и еще что-то.
Каждый из атрибутов (проявления) выражая бесконечность божественной
субстанции, должен восприниматься сам по себе, иначе говоря, один без
помощи другого, но не как то, что существует само в себе и само по себе. В
одной из схолий Спиноза объясняет: «Ясно, что если даже два атрибута
воспринимаются как различные, т.е. один без помощи другого, мы, тем не
менее, не можем заключить, что они представляют собой два существа или две
различные субстанции; в самом деле, природе субстанций свойственно, что
каждый из ее атрибутов воспринимается сам по себе, ибо атрибуты, которыми
она обладает, всегда находятся с ней вместе, один из них не может быть
произведением другого, но каждый выражает реальность или сущность
субстанции. Следовательно, не абсурдно приписывать одной и той же
субстанции множество атрибутов, напротив, в природе нет ничего более
ясного: каждое существо должно восприниматься в форме какого-либо атрибута,
и есть множество атрибутов, выражающих его необходимость, т.е. вечность и
бесконечность, в зависимости от значимости. Следовательно, нет ничего более
ясного: абсолютно бесконечное существо, состоящее из бесчисленного
множества атрибутов, каждый из которых выражает определенную вечную
сущность»[12]. Спиноза хорошо показал, что Бог, или субстанция,
рассматривается целостно с атрибутами, и субстанцию невозможно
рассматривать отдельно от атрибутов, а атрибуты отдельно от субстанции, ибо
атрибуты есть лишь сущность Бога, т.е. его проявления.
Спиноза утверждает, что, несмотря на существование бесчисленного
множества атрибутов, нам известны только два: «мышление» и «протяженность»
- именно эти две сотворенные субстанции, признанные Декартом, Спиноза
сводит к атрибутам. Если у Декарта протяжение и мышление - атрибуты двух
самостоятельных субстанций, взаимодействие между которыми [в человеке]
устанавливается Богом, то у Спинозы это два атрибута одной субстанции -
Бога. Атрибуты совершенно независимы, т.е. не могут влиять друг на друга.
Почему же из бесчисленного количества атрибутов нам известны лишь
два? Видимо, это происходит потому, что мы можем воспринимать мир с
помощью этих двух атрибутов. Также при помощи атрибутов, которые можно
назвать собственными атрибутами Бога, мы познаем его, как действующего в
себе самом, а не вне себя.
Протяжение составляет одно из свойств (атрибутов) бесконечной
субстанции, потому что без этого свойства нельзя мыслить себе ни одной
конечной вещи. Оно является определяющим признаком тела. Протяжение само по
себе неделимо, делимость - «видимость» конечных вещей. Вслед за Декартом
Спиноза отрицает и существование пустоты.
Однако субстанция (Бог) не сводится к протяжению - ей присущ еще [как
минимум] один атрибут - мышление. Термином «мышление» Спиноза обозначает
все содержание [человеческого] сознания, в том числе и собственно разум,
т.е. способность к логическим выводам. Бесконечный разум объявляется
Спинозой одним из бесконечных модусов. Единственное свойство бесконечного
разума состоит в том, чтобы постигать всегда все ясно и отчетливо. Так как
мышление является атрибутом субстанции, то и каждая модификация последней,
т.е. каждая вещь, может быть представлена через него. Все вещи «хотя и в
различных степенях, однако же все одушевлены»[13].
Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако
«мышление», способность думать самостоятельно, должно было бы отличаться от
всех других атрибутов, быть привилегированным. Но это бы вызвало множество
внутренних трудностей и заставило бы ввести иерархию, другими словами,
вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному
порядку, т.е. к полному равноправию атрибутов. Не создавая привилегий
«мышлению», можно возвысить земное и обожествить его. Спиноза дает
классическую формулировку этого положения: «Порядок и связь идей те же, что
порядок и связь вещей»[14], т.е. это один и тот самый «божественный»
порядок. На самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то
протяженная реальность имеет божественную природу. Бог – есть
протяженность, но нельзя построить обратную фразу, а можно лишь сказать,
что протяженность – есть атрибут Бога, потому как Спиноза рассматривает их
в своем единстве. Это вовсе не означает, что бог имеет физическое тело, а
только лишь, что он «протяжен». Действительно, тело не атрибут, а конечный
модус пространственности как атрибута, модус, который возвышает мир и
помещает его в новую теоретическую позицию, потому что он структурно
прикреплен к божественному атрибуту.
Модусы – состояния субстанции.
Кроме субстанции и атрибутов существуют модусы. Спиноза дает
следующее определение: «Под модусом я понимаю состояние субстанции, т.е.
нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется»[15]. Без
субстанции и ее атрибутов не было бы модусов, а мы не смогли бы их
воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из
атрибутов и представляют собой определения атрибутов: «Всякий модус,
обладающий необходимым и бесконечным существованием, необходимо должен
вытекать из абсолютной природы какого-либо атрибута Бога, или из какого-
либо атрибута, находящегося в состоянии необходимой и бесконечной
модификации»[16].
В структуре субстанции у Спинозы можно увидеть различные модусы, одни
из них – бесконечные модусы, другие – конечные модусы, также есть сложные
модусы. Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных
атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые
находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и
конечными модусами. Например, бесконечный модус бесконечного атрибута
мышления – бесконечный разум и бесконечная воля, конечным модусом атрибута
мышления является идея. Бесконечные модусы бесконечного атрибута
протяженности – движение и состояние покоя, конечный модус атрибута
протяженности – движение определенного предмета. Бесконечным модусом
является также мир как совокупность, который хотя и меняется в деталях, но
в целом остается тем же самым.
Как же пытается Спиноза объяснить проблему перехода от бесконечного к
конечному, т.е. от бесконечных модусов к конечным модусам. Спиноза сразу
вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит, что одни
происходят из других. Одно из суждений «Этики» специально оговаривает: «Все
единичное, иными словами, всякая конечная и ограниченная по своему
существованию вещь может существовать и определяться к действию только в
том случае, если она определяется к существованию и действию какой-либо
другой причиной, также конечной и ограниченной по своему существованию. Эта
причина в свою очередь также может существовать и определяться к действию
только в том случае, если она определяется к существованию и действию
третьей причиной, также конечной и ограниченной по своему существованию, и
так до бесконечности»[17].
Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе
бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной
модификацией и имеет определенное существование. Бог, или субстанция,
является причиной самого себя (causa sui), а также причиной бесконечного
атрибута и бесконечного модуса. Бесконечное порождает только бесконечное, а
конечное порождено конечным, невозможно вывести из бесконечного модуса
конечный модус. Однако, каким же образом в рамках бесконечной божественной
субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модусы, как
рождается конечное Спиноза оставляет без объяснения. Для Спинозы всякое
определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно
