них выходит атомная энергия. Но главная масса элементов земной коры
концентрируется в виде месторождений полезных ископаемых, мощных пластов и
рудных тел. Значит, существуют какие-то силы, определяющие накопление
химических элементов и противодействующие их рассеиванию. Одна из главных
сил такого рода, по мнению Вернадского — живые существа.
Вакуум при жизни Вернадского понимался преимущественно как отсутствие в
данном объеме каких-либо частиц (атомов, молекул, ионов газа). Однако
Вернадский считал, что вакуум не есть пустота с температурой абсолютного
нуля, а есть активная область максимальной энергии нам доступного Космоса.
То есть пустоты нет. Под эти размышления подходит гипотеза, предполагающая
самопроизвольное рождение атомов в космическом вакууме. Она хорошо
объясняет некоторые природные явления, но требует отказа от закона
сохранения энергии (точнее, ничтожных по величине отклонений от закона).
Однако никто не мешает предположить, что эта энергия, сосредоточенная в
вакууме, имеет принципиально другую природу. С этих позиций очень
своевременно звучат слова Вернадского: «Об этих пространствах с рассеянными
атомами и молекулами правильнее мыслить не как о материальной пустоте
«вакуума», но как о концентрации своеобразной энергии, в рассеянном виде
содержащей колоссальные запасы материи и энергии...»
С начала XX века стали преобладать понятие о едином и неразделимом
пространстве-времени. Но если пространство и время — части единого целого,
то нельзя делать научные выводы о времени, не обращая внимания на
пространство. Все особенности пространства отражаются так или иначе во
времени. Наконец, возникает вопрос: охватывает ли пространство-время всю
научную реальность? Есть ли явления вне пространства-времени? По мнению
Вернадского, такими объектами могут быть кванты — мельчайшие неделимые
порции энергии. Натуралист наблюдает реальные объекты, подвластные времени,
изменяющиеся непременно, как ни медленно проходили бы подобные изменения.
Эти превращения чаще всего не сводимы к механическому перемещению. Это
«внутренние» преобразования, которые остаются вне внимания физиков,
вырабатывающих свое представление о пространстве-времени на основе теории
относительности. Вернадский придавал особое значение принципу единства
пространства-времени. Геологические объекты обладают разнообразными
свойствами, структурными особенностями. Одно из проявлений такой
разнородности — различные реальные кристаллические пространства. В их
пределах по-разному организована материя (атомы, молекулы), по-разному
проявляется симметрия. Реальное пространство планеты крайне неоднородно,
мозаично... Такая формулировка по старинке предполагает разделение
пространства и времени. А если научно доказано их единство, то следует
говорить о мозаичности пространства-времени. Когда мы исследуем структуру
различных видов реального пространства, как утверждает Вернадский, надо
иметь в виду возможность структурных особенностей времени для каждого
такого вида.
Время — всеобъемлющая категория. Нет ни одного реального объекта вне
времени, как, впрочем, нет времени вне реальных объектов. Исследуя
кристаллы и минералы, Вернадский осуществлял прежде всего научный анализ,
рассматривал и группировал отдельные объекты своеобразной структуры и
химического состава. Проблема времени требовала преимущественно синтеза
знаний. И, не прерывая аналитических исследований, Вернадский переходил к
обобщениям. В отличие от большинства геологов Вернадский сочетая научный
анализ и синтез, рассматривал судьбу кристаллов и минералов в связи с
жизнью земной коры, атмосферы, природных вод. Он рассматривал минералы как
подвижные, динамичные структуры, подвластные, как и все в природе, времени
(тогда как минералы и кристаллы по старой традиции представлялись ученым
неподвижными геометрическими фигурами, не имеющими истории, то есть
находящимися «вне времени»). Поэтому он не мог не отметить роль жизни на
Земле: «Органический мир как целое является тем своеобразным фактором,
который разрушает минеральные тела Земли и использует их энергию...» Таким
образом Вернадский ставил в один ряд живую и неживую природу, как
участников единого геологического процесса, то есть он раскрывал глубинные
взаимосвязи органического и неорганического миров.
В частности, Вернадский рассматривал биосферу как особое геологическое
тело, строение и функции которого определяются особенностями Земли (планеты
Солнечной системы) и космоса. А живые организмы, популяции, виды и все
живое вещество — это формы, уровни организации биосферы. Развивая учение о
биосфере, Вернадский пришел к следующим выводам (биогеохимическим
принципам): «Биогенная миграция химических элементов в биосфере стремится к
максимальному своему проявлению». Вовлекая неорганическое вещество в «вихрь
жизни», в биологический круговорот, жизнь способна со временем проникать в
ранее недоступные ей области планеты и увеличивать свою геологическую
активность. Этот биогеохимический принцип Вернадского утверждает высокую
приспосабливаемость живого вещества, пластичность, изменчивость во времени.
И еще. Вернадский связал учение о биосфере с деятельностью человека не
только геологической, но и вообще с многообразными проявлениями бытия
личности и жизни человеческого общества: «В сущности, человек, являясь
частью биосферы, только по сравнению с наблюдаемыми на ней явлениями может
судить о мироздании. Он висит в тонкой пленке биосферы и лишь мыслью
проникает вверх и вниз». Все мы, люди — неразрывная часть живого вещества,
приобщенная к его бессмертию, необходимая часть планеты и космоса,
продолжатели деятельности жизни, дети Солнца. Но в идеях о космическом
«управлении» земными процессами или о разумных силах во Вселенной (тем
более о Мировом Разуме) ничего оригинального для Вернадского не было. Он
писал: «...область человеческой культуры и проявление человеческой мысли —
вся ноосфера — лежит вне космических просторов, где она теряется как
бесконечно малое...». То есть, по Вернадскому, мы (человечество) – не
придаток Вселенского Разума, мы – часть его.
Для Вернадского было очень важно выделить роль мысли, знаний в развитии
планеты. Мысль направляет деятельность человека. Вернадский рассматривал
человеческую деятельность как геологический фактор, во многом определяющий
дальнейшее развитие Земли. Для Вернадского человек был прежде всего
носителем разума. Он верил, что разум будет господствовать на планете и
преображать ее разумно, предусмотрительно, без ущерба природе и людям. Он
верил в человека, в его добрую волю. А человеческий разум воспринимался
Вернадским как космическое явление, естественная и закономерная часть
природы. Природа создала разумное существо, постигая таким образом себя.
Таким образом, появление в творчестве Вернадского идей о ноосфере – сфере
разума вполне закономерно. При рассмотрении любого вопроса ученый оставлял
существенное место разуму в глобалистическом его проявлении. В 1938 году
Вернадский писал:
«Мы присутствуем и жизненно участвуем в создании в биосфере нового
геологического фактора, небывалого в ней по мощности...
Закончен после многих сотен тысяч лет неуклонных стихийных стремлений
охват всей поверхности биосферы единым социальным видом животного царства —
человеком.
Нет на Земле уголка, для него недоступного. Нет пределов возможному его
размножению. Научной мыслью и государственно организованной, ею
направляемой техникой, своей жизнью человек создает в биосфере новую
биогенную силу...
Жизнь человечества, при всей ее разнородности, стала неделимой, единой.
Событие, происшедшее в захолустном уголке любой точки любого континента или
океана, отражается и имеет следствия — большие и малые — в ряде других
мест, всюду на поверхности Земли. Телеграф, телефон, радио, аэропланы,
аэростаты охватили весь земной шар.
...Создание ноосферы из биосферы есть природное явление, более глубокое и
мощное в своей основе, чем человеческая история...
Это новая стадия в истории планеты, которая не позволяет пользоваться для
сравнения, без поправок, историческим ее прошлым. Ибо эта стадия создает по
существу новое в истории Земли, а не только в истории человечества».
Итак, сфера разума, область господства человеческой мысли, особая стадия
в истории Земли. Казалось бы, все ясно. Однако Вернадского не вполне
удовлетворяли подобные формулировки. Он продолжал размышлять о ноосфере и в
последний год своей жизни испытывал не только удовлетворение от сознания
верности своих идей, но и серьезные сомнения. В его статье «Несколько слов
о ноосфере» есть такие слова: «Мысль не есть форма энергии. Как же может
она изменять материальные процессы? Вопрос этот до сих пор научно не
разрешен».
Действительно, ноосфера обладает странным свойством: оставаясь областью
мысли, разума, она одновременно активно участвует в перестройке планеты.
«Научная мысль человечества работает только в биосфере и в ходе своего
проявления в конце концов превращает ее в ноосферу, геологически охватывает
ее разумом».
Вернадский писал о необходимости выделять в биосфере царство разума,
которое со временем охватывает всю область жизни и выходит в космос.
Может показаться странным, что он постоянно подчеркивает, утверждает идею
ноосферы, не упоминая, скажем, о сфере человека или человечества, об эпохе
человека. Тогда не возникло бы никаких недоуменных вопросов о роли разума в
преобразовании природы: ведь человек соединяет в себе два мира, две
«сферы»— мир мыслей, разума и мир действия, работы. Мысль человеческая
неотделима от деятельности мозга. Мозг человека оформлялся в процессе
трудовой деятельности и сам, в свою очередь, управлял работой человеческого
организма.
Разум подобен источнику света: он освещает все вокруг. Отсветы разума
сохраняют творения человека: обработанный камень или кость, искусственно
выведенные растения или животные, строения, игрушки, одежду, поля, леса...
Но не вернее ли говорить о том, что создания человека воплощают не только
его разум, но и чувства, волю, умение, силу, сноровку? Одним лишь
напряжением ума невозможно сдвинуть даже спичку. Разум выполняет роль
организатора, руководителя, провидца. Он совершенно необходим, но
недостаточен для изменения материальных процессов.
И все-таки главная отличительная черта человека — разум, бесконечно
