параметрам пределы вмешательства человека в ход естественных процессов. Что
касается технических наук, то в сферу их интересов входит прежде всего
создание и совершенствование средств взаимодействия общества и природы,
причем таких средств, которые были бы не только эффективны экономически, но
и приемлемы с точки зрения социальной и экологической.
Очевидно, таким образом, что, если говорить о будущем, то для
построения единой теории взаимодействия общества и природы, для
рационального управления этим взаимодействием существенно важна
взаимодополнительность познавательных средств и подходов общественных,
естественных и технических наук. Но не менее важно и то, что такая
взаимодополнительность оказывается необходимой и при решении конкретных и
неотложных экологических проблем.
Сходная ситуация складывается и в такой сравнительно недавно
возникшей и интенсивно развивающейся отрасли знания, как эргономика. Ее
задача – целостное проектирование и оптимизация трудовой деятельности
человека, оперирующего с современными техническими устройствами и
системами. Существует множество научных дисциплин, занятых изучением труда.
Здесь и социология труда, и инженерная психология, и техническая эстетика,
и физиология, и биомеханика, и гигиена труда. Наряду с этим многие
естественные и технические науки исследуют и разрабатывают средства труда,
такие, как современные высокомеханизированные и автоматизированные
технические системы. Что же касается эргономики, то она, конечно, опирается
на данные всех наук: общественных, естественных и технических, так или
иначе изучающих труд. Однако она имеет особый объект исследования: системы
"человек – машина – окружающая среда", которые она рассматривает в их
целостности, во взаимодействии их компонентов. Такой комплексный подход –
необходимое условие для создания новой техники, которая, обладая высокой
производительностью, надежностью и экономичностью, может способствовать
достижению социальных результатов – сохранению здоровья людей и развитию
личности в процессе труда, повышению содержательности, эффективности и
качества человеческой деятельности как в сфере труда, так и везде, где
человеку приходится вступать в контакт с современной техникой.
Обе рассмотренные проблемы можно интегрировать в качестве составных
частей столь глобальной проблемы, как управление ходом научно-технической
революции. Сюда входит выявление и изучение основных тенденций и вариантов
НТР, анализ и оценка ее многообразных социальных последствий с тем, чтобы
иметь возможность заранее предвидеть и нейтрализовать возможные негативные
эффекты научно-технического прогресса.
В более конкретном выражении эта проблема выступает как проблема
всесторонней, комплексной оценки создаваемых и проектируемых
технологических процессов и новых типов оборудования. Очевидно, такая
комплексная оценка возможна только на основе тесной взаимосвязи между
основными группами наук. Особая роль принадлежит здесь наукам общественным,
призванным оценивать не только в целом, но и на уровне отдельных конкретных
научно-технических нововведений с точки зрения интересов общественного
развития и развития личности.
Развитие эргономики и экологии – яркие примеры того, что ученые все
чаще одновременно с крупными научно-техническими народнохозяйственными
проблемами решают вопросы большого социального значения. В этом –
характерная особенность научного поиска наших дней.
В итоге процесс внедрения теперь уже не может быть делом отдельных
талантов и умельцев, как и не может он опираться на старые организационные,
финансовые, экономические и другие элементы производства. И осмыслить его в
полной мере возможно только интегральными средствами науки, требующей ломки
устарелых привычек и показателей.
Усиление взаимодействия общественных, естественных и технических наук
уже сегодня ставит перед наукой новые проблемы и методологического, и
социально-организационного порядка. Коротко остановимся на некоторых из
них.
Прежде всего возникает вопрос о том, в каком отношении находятся эти
процессы к существующему дисциплинарному строению науки. Порой
высказывается точка зрения, согласно которой они ведут к некоей
всеобъемлющей и унифицированной науке будущего. "При этом,– справедливо
отмечает П. Н. Федосеев,– упрощенно толкуется афоризм К.Маркса об одной
науке будущего. Вся совокупность теоретических соображений и вся
исследовательская практика К.Маркса, Ф.Энгельса свидетельствуют о том, что
речь идет не о замене всех наук одной наукой, а об общности
методологических основ научных понятий и неизбежности их прогрессирующего
органического синтеза."[2].
Действительно, как мы видели, взаимодействие наук осуществляется не
"вообще", а в связи с изучением конкретных практических и научных проблем и
ведет к образованию новых блоков, комплексов общественно-научного,
естественнонаучного и технического знания. За этим взаимодействием,
следовательно, стоят процессы не только интеграции, но и дифференциации
научного знания, появления новых исследовательских областей и направлений.
Можно, таким образом, утверждать, что усиливающаяся взаимосвязь наук
никоим образом не совпадает с ликвидацией выработанной в ходе многовекового
развития науки дисциплинарной формы организации научной деятельности, тем
более что сама эта форма обладает достаточной гибкостью для того, чтобы не
только существовать, но и быть эффективной в новых, быстро меняющихся
условиях.
Не отменяя сложившейся структуры научного знания, усиливающееся
взаимодействие общественных, естественных и технических наук оказывает все
более заметное воздействие как на методологию научного познания, так и на
организацию научных исследований.
Комплексность – важнейшая черта современной науки, необходимейшее
условие для того, чтобы точно и полно отобразить исследуемый объект,
охватить все его стороны одновременно, в их взаимосвязи. В современной
науке изучаемый объект рассматривается, как правило, не с точки зрения
отдельных, относительно обособленных его сторон, а именно как единое целое.
Здесь требуется единство анализа и синтеза. Значит, все науки без
исключения, изучая какой-либо объект с разных сторон, должны все время
исходить из его целостности, учитывать нераздельность и взаимовлияние всех
его аспектов и проявлений.
Один из важных и показательных результатов усиливающегося
взаимодействия наук – возникновение и распространение в современном
познании широких научных подходов и методов (кибернетики, теории
информации, системного исследования и т. д.), которые находят применение в
самых разных сферах науки, при изучении объектов самого различного
содержания. Дальнейшее развитие таких научных подходов и методов, введение
их в повседневный обиход – еще один путь к укреплению взаимосвязи
общественных, естественных и технических наук.
Задачи и проблемы взаимодействия наук на примере биологии и физики.
В познании свойств живой материи в последнее время все большую и
большую роль играют химия и физика. В конце XIX века развитие органической
химии привело к возникновению биохимии, которая сформировалась в
самостоятельную науку, достигшую в настоящее время высокого уровня
развития.
Труднее проникала в биологию физика. Еще в прошлом столетии, по мере
развития физики, делались многочисленные попытки использовать ее методы и
теории для изучения и понимания природы биологических явлений. При этом на
живые ткани и клетки смотрели как на физические системы и не учитывали
того, что основную определяющую роль в этих системак играет химия. Именно
поэтому попытки подойти к биологическим объектам с чисто физических позиций
носили наивный характер.
Основным методом этого направления являлись поиски аналогий.
Биологические явления, сходные внешне с явлениями чисто физическими,
трактовались, соответственно, как физические. Например эффект мышечного
сокращения объясняли пьезоэлектрическим механизмом на основании того, что
при наложении потенциала на кристаллы происходило изменение их длины. На
рост клеток смотрели как на явление, вполне аналогичное росту кристаллов.
Клеточное деление рассматривали как явление, обусловленное лишь
поверхностно активными свойствами наружных слоев протоплазмы. Амебоидное
движение клеток рассматривали как результат изменения их поверхностного
натяжения и, соответственно, моделировали движением ртутной капли и
растворе кислоты.
Даже значительно позже, в двадцатых годах нашего столетия, детально
рассматривали и изучали модель нервного проведения, так называемую модель
Лилли, представлявшую собой железную проволоку, которая погружалась в
раствор кислоты и покрывалась при этом пленкой окиси. При нанесении на
поверхность царапины окись разрушалась, а затем восстанавливалась, но
одновременно разрушалась в соседнем участке и т.д. Другими словами,
получилось распространение волны разрушения и восстановления, очень похожее
на распространение волны электроотрицательности при раздражении нерва.
Возникновение квантовой теории привело к попытке объяснить действие
лучистой энергии на биологические объекты с позиций статической физики.
Появилась формальная теория, которая объясняла лучевое поражение как
результат случайных попаданий кванта (или ядерной частицы) в особо уязвимые
клеточные структуры. При этом совершенно упускались из виду те конкретные
фотохимические и последующие химические процессы, которые определяют
развитие лучевого поражения во времени.
Еще недавно на основании формального сходства закономерностей
электропроводности живых тканей и электропроводности полупроводников
пытались применить теорию полупроводников для объяснения структурных
особенностей целых клеток.
В настоящее время разрабатываются модели, которые в какой-то мере
воспроизводят поведение целых живых организмов. Так были созданы
электронная мышь и электронная черепаха. Они действительно выполняют
некоторые акты, присущие живым организмам. Но механизмы, лежащие в основе
их работы, отличны от механизмов процессов жизнедеятельности.
Познавательное значение подобных моделей для биофизики ограничено.
В общем, надо отметить, что направление, базирующееся на моделях и
аналогиях, хотя и может привлечь к работе весьма совершенный математический
