Принцип разграничения можно сформулировать следующим образом: опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение телесного вреда направлено на устранение или ослабление самих телесных дисфункций или их внешних проявлений, в то время как компенсация морального вреда направлена на устранение или сглаживание переживаний, страданий, связанных с причинением телесного вреда. Поскольку, как было отмечено выше, моральный вред находит выражение в негативных психических реакциях потерпевшего, правильнее было бы использовать понятие «психический вред».
Таким образом, «вред» как общее понятие подразделялось бы на
«имущественный, телесный или психический вред».
Поскольку компенсация морального вреда является новым для российского законодательства правовым институтом, его несовершенство влечет возникновение большого количества теоретических и правоприменительных проблем. Одной из таких проблем является субъектный состав лиц, имеющих право требовать защиты нарушенных гражданских прав путем компенсации морального вреда.
Первоначально эта проблема возникла в связи с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик. В п. 6 ст. 7 Основ устанавливалось, что «Гражданин или юридическое лицо, в отношении которых распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением».
Грамматический анализ этой нормы давал основания полагать, что, во-первых, понятия «честь и достоинство» применимы к юридическим лицам, и, во-вторых, юридическое лицо вправе требовать возмещения морального вреда.
Очевидно, что вряд ли уместно было применять понятие «достоинство», то есть
сопровождающееся положительной оценкой ;,,;лица отражение его качеств в
собственном создании, к юридическому лицу - искусственному образованию,
собственным сознанием не обладающему. Поскольку юридическому лицу
свойственно участие именно в деловых отношениях, понятие чести в отношении
юридического лица полностью совпадало с понятием деловой репутации как
сопровождающегося положительной оценкой общества отражения деловых качеств
лица в общественном сознании и являлось, таким образом, абсолютно
избыточным. С принятием первой части Гражданского кодекса РФ (далее - ГК)
это несоответствие было устранено, так как ст. 152 ГК предусматривает
гражданско-правовую защиту только деловой репутации юридического лица. Эта
норма регулирует защиту чести, достоинства и деловой репутации граждан и
деловой репутации юридических лиц, причем п. 1-6 ст. 152 ГК регулируют
защиту чести, достоинства и деловой репутации гражданина, а п. 7 ст. 152 ГК
является отсылочной нормой, согласно которой «Правила настоящей статьи о
защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите
деловой репутации юридического лица.». Моральный вред упоминается в п. 5
ст. 152 ГК: «Гражданин, в отношении которого распространены сведения,
порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе-наряду с
опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального
вреда, причиненных Их распространением».
Очевидно, что грамматический анализ ст. 152 ГК, как и в случае ст. 7
Основ, дает основания для вывода о праве юридического лица требовать
возмещения морального вреда. Здесь следует сделать небольшое отступление от
рассматриваемого вопроса и подчеркнуть - возмещения, а не компенсации
морального вреда, если придерживаться точного текста анализируемой нормы,
хотя ст. 12 ГК, определяющая способы защиты гражданских прав, указывает
только компенсацию морального вреда как один из способов защиты. Статья 151
ГК и § 4 гл. 59 ГК также регулируют отношения, связанные именно с
компенсацией (а не с возмещением) морального вреда. Наличие у законодателя
намерения ввести наряду с компенсацией морального вреда еще один способ
защиты гражданских прав - возмещение морального вреда (как один из иных
способов защиты в смысле ст. 12 ГК) для защиты чести, достоинства и деловой
репутации не представляется вероятным, учитывая отсутствие в ГК каких-либо
норм', регулирующих возмещение морального вреда, а также прямое указание
именно на компенсацию морального вреда применительно к защите чести,
достоинства и деловой репутации в ст. 1100 ГК. Таким образом, следует
сделать вывод о неточном формулировании законодателем п. 5 ст. 152 ГК, то
есть законодатель имел в виду право гражданина «...требовать возмещения
убытков и компенсации морального вреда...». Собственно говоря, именно в
таком аспекте и подходит к отмеченной неточности правоприменитель, однако
законодателю целесообразно устранить ее в установленном порядке.
Возвращаясь к вопросу о праве юридического лица требовать компенсации
морального вреда, заметим, что Пленум Верховного суда РФ, основываясь, по-
видимому, только на грамматическом анализе вышеупомянутых норм, встал на
позицию допустимости такого требования, указав в п. 5 своего постановления
№ 10 от 20 декабря 1994 г. следующее: «Правила, регулирующие компенсацию
морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую
репутацию гражданина, применяются и в случае распространения таких сведений
в отношении юридического лица (пункт 6 статьи 7 Основ ... по
правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., пункт 7 статьи 152
Гражданского кодекса ... по . правоотношениям, возникшим после 1 января
1995 г.)». Эта позиция нашла некоторую поддержку и в юридической
литературе.
Однако применение логического и системного анализа позволяет сделать
.вывод о неверности такого подхода. Определение морального вреда дается в
ст. 151 ГК, где под моральным вредом понимаются «физические и нравственные
страдания». При этом ст. 151 ГК имеет название «Компенсация морального
вреда» и регулирует компенсацию морального вреда, причиненного гражданину.
Такая же ситуация имеет место и в отношении § 4 «Компенсация морального
вреда» главы 59 ГК. Содержание этих норм безусловно предполагает, что
субъектом, которому причиняется моральный вред, может быть только
гражданин, так как иное понимание заставило бы предположить возможность
претерпевания юридическим лицом физических или нравственных страданий, что
несовместимо с правовой природой юридического лица как искусственно
созданного субъекта права, не обладающего психикой и не способного
испытывать эмоциональные реакции в виде страданий и переживаний. С равным
успехом можно было бы говорить о телесных повреждениях транспортного
средства в дорожно-транспортном происшествий.
Предположение же о том, что «моральный вред» применительно к юридическому
лицу есть некая иная категория, чем «моральный вред» применительно к
гражданину, то есть содержанием такого вреда являются не физические и
нравственные страдания, а нечто иное, также не выдерживает критики, так как
в этом случае мы столкнулись бы с феноменом, не определяемом и не
регулируемом Гражданским кодексом.
На недопустимость применения норм о компенсации морального вреда к защите
деловой репутации юридического лица указывает и применение законодателем
слова «соответственно» в п. 7 ст. 152 ГК: «Правила настоящей статьи о
защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите
деловой репутации юридического лица». «Соответственно» в данном случае
следует рассматривать как указание на допустимость применения к
юридическому лицу тех правил ст. 152, которые соответствуют статусу и
правовой природе юридического лица. Как было показано выше, институт
компенсации морального вреда не может применяться в отношении юридических
лиц. Для установления определенности в рассматриваемом вопросе
целесообразно было бы скорректировать редакцию п. 7 ст. 152 ГК, определенно
исключив применение компенсации морального вреда к защите деловой репутации
юридического лица.
Изложенная позиция находит свое подтверждение и в судебных решениях по
конкретным делам. Так, в частности, Савеловским народным судом г. Москвы
был рассмотрен иск страховой компании к средству массовой информации.
Предметом иска являлось требование страховой компании об опровержении
сведений, порочащих ее деловую репутацию (осуществление деятельности без
соответствующей лицензии), сопряженное с требованием о возмещении убытков и
компенсации морального вреда. Суд удовлетворил требования об опровержении
сведений и возмещении убытков, и отказал в удовлетворении требования о
компенсации морального вреда:
«Страховая компания обратилась в суд с иском к издательству ... и
гражданину ... о защите чести и достоинства и возмещении материального
вреда, мотивируя свое требование тем, что в издаваемом издательством
еженедельнике в статье гражданина... содержатся сведения; не
соответствующие действительности и порочащие честь, достоинство и деловую
репутацию истца. По мнению истца, не соответствуют действительности и
порочат его честь, достоинство и деловую репутацию опубликованные в
указанной статье сведения о том, что страховая компания оказывает услуги
населению по обязательному медицинскому страхованию, не имея
соответствующей лицензии Росстрахнадзора, что страховая компания заключила
договор с медицинскими учреждениями, не имея лицензии на ведение
обязательного медицинского страхования, что компании удалось провести не
только Росстрахнадзор, но и Московский городской фонд обязательного
медицинского страхования, налоговую инспекцию и медицинские учреждения.
Истец просит обязать издательство опубликовать опровержение указанных
сведений. Также истец просит взыскать с ответчиков причиненный публикацией
указанной статьи материальный вред, состоящий из убытков в виде упущенной
выгоды в размере неполученного страховой компанией дохода от планируемых к
заключению договоров в соответствии с подписанными протоколами о
намерениях...
...по мнению истца, убыток, причиненный неправомерными действиями ответчиков, выражается в виде общей суммы неполученных страховых взносов от предполагаемых к заключению договоров, не подписанных из-за появлений в еженедельнике указанной статьи, и составляет 1 110 000 000 (один миллиард сто десять миллионов) руб. Указанную сумму истец и просит взыскать с ответчика в счет возмещения материального вреда. Страховая компания также считает, что ей причинен моральный вред, так как с момента появления статьи резко сократилось число клиентов, обращающихся в страховую компанию, и просит взыскать с ответчиков в возмещение морального вреда, причиненного ему публикацией данной статьи, 10 000 000 000 (десять миллиардов) руб.
Ответчик иск не признал.
Представитель истца пояснил, что распространение этих сведений причинило истцу значительный моральный вред, так как. голословные обвинения в нарушении законодательства и недобросовестности, распространенные в результате опубликования этой статьи, порочат его в глазах клиентов и широкого круга читателей, и являются причиной значительного сокращения количества клиентов, обращающихся в страховую компанию.
...суд приходит к выводу, что сведения ... не соответствуют действительности.
Требования истца о возмещении убытков суд находит обоснованными и подлежащими удовлетворению...
Что касается требования истца о возмещении морального вреда, суд приходит к следующему. Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред
(физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Поскольку закон предусматривает возмещение морального вреда лишь гражданину, определив моральный вред как физические или нравственные страдания, суд не находит оснований для удовлетворе-;ния требований юридического лица о возмещении морального вреда». Итак, суд пришел к совершенно обоснованному выводу о неприменимости понятия морального вреда к юридическому лицу. Если бы суд и не затрагивал вопрос о неприменимости понятия, он мог бы сослаться на отсутствие доказательств причинения морального вреда, так как истец не привел и не мог привести ни одного доказательства по этому поводу.
Следует заметить, что неправомерное действие, заключающееся в
распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих
деловую репутацию юридического лица, имеет определенную специфику. Эта
специфика заключается в том, что эти сведения, в зависимости от их
характера, могут одновременно оказаться косвенно порочащими честь,
достоинство или деловую репутацию определенного гражданина или граждан.
Юридическое лицо приобретает деловую репутацию в результате осуществления
им определенной деятельности. Эта деятельность проявляется в разнообразных
действиях граждан, выступающих в качестве органов и работников юридического
лица, а в предусмотренных законом случаях (п. 2 ст. 53 ГК) - участников
юридического лица. Так, сделки, то есть юридические действия, направленные
на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и
обязанностей, юридическое лицо совершает через свои органы или участников,
обязанных при этом, в силу п. 3 ст. 53 ГК, действовать в интересах
юридического лица добросовестно и разумно. Исполнение обязанностей и
осуществление прав совершается юридическим лицом не только через свои
органы, но и действиями его работников. Эти действия считаются действиями
самого юридического лица (ст. 402 ГК). Поэтому публикация, например, о том,
что юридическое лицо сообщает контрагентам недостоверную информацию при
совершении сделок, содержат в себе сведения о гражданах, через которых
совершает сделку юридическое лицо. Распространение ложных сведений о
выпуске предприятием бракованной продукции не только порочат деловую
репутацию предприятия, но одновременно могут опорочить и честь занятого
изготовлением или контролем качества такой продук
ции конкретного работника. Как отмечается в Постановлении Пленума
Верховного суда РФ № 11 от 18 августа 1992 г. в действующей редакции,
порочащими являются не соответствующие действительности сведения,
содержащие утверждение о нарушении гражданином или юридическим лицом
действующего законодательства или моральных принципов, а также другие
сведения, порочащие его производственно-хозяйственную или общественную
деятельность.
Таким образом, распространение порочащих деловую репутацию юридического
лица сведений может, в зависимости от характера сведений, причинить вред и
другому объекту - чести, достоинству или деловой репутации конкретного
гражданина или граждан, действиями которых осуществляется деятельность
юридического лица. Возможны случаи, когда такого двойного эффекта
возникнуть в принципе не может - в частности, распространение в средствах
массовой информации неточных сведений о персональных данных юридического
лица (например, указание размера уставного капитала банка меньшим, чем он
есть в действительности, умаляет деловую репутацию банка в глазах возможных
контрагентов, но не затрагивает репутацию его работников).
Отношения гражданина или граждан, чьи честь, достоинство или деловая
репутация косвенно опорочены распространенными сведениями, и действия
распространителей таких сведений подпадают под действие ст. 152 ГК, если
эти граждане в достаточной степени персонифицируемы ( узнаваемы ) в глазах
других лиц по содержанию распространенных о юридическом лице сведений.
Вопрос о персонифицируемости должен исследоваться судом на основании
конкретных обстоятельств дела, с учетом, в частности, возможного круга лиц,
способных сделать разумное предположение о персонифицируемости конкретного
гражданина в распространенных о деятельности юридического лица порочащих
сведениях. Например, ложное сообщение о выпуске предприятием бракованной
продукции способно умалить честь и достоинство работника предприятия,
занятого непосредственно изготовлением или контролем качества продукции, в
глазах значительной части других работников того предприятия. Бремя
доказывания своей персонифицируемости по содержанию распространенных о
юридическом лице сведений в глазах других лиц должно возлагаться на
гражданина.
Таким образом, юридическое лицо вправе требовать опровержения сведений,
порочащих его деловую репутацию, и возмещения убытков, а соответствующий
гражданин, при наличии выше-
компенсации морального вреда, причиненного распространением таких сведений.
Этот гражданин и юридическое лицо не будут являться соистцами в смысле ст.
35 ГПК РФ, поэтому в принципе не исключена подсудность таких исков разным
видам судов (соответственно, общим и арбитражным). На практике подавляющая
часть исков юридических лиц к средствам массовой информации об опровержении
сведений предъявляется в общие суды, так как в качестве ответчиков
привлекаются автор и редакция средства массовой информации. В этих случаях
целесообразно соединение дел по искам юридического лица и гражданина к
распространителю сведений в одном производстве в порядке ч. 4 ст. 128 ГПК
РСФСР.
К требованию гражданина о компенсации морального вреда в этих случаях
должны применяться правила ст. 151 ГК и 4 гл. 59 ГК. При определении
размера компенсации в качестве заслуживающего внимания обстоятельства
должно учитываться положение гражданина в структуре юридического лица во
взаимосвязи с характером распространенных сведений. Безусловно, что
непрямой, анонимный применительно к гражданам характер распространенных о
юридическом лице и, тем не менее, достаточно точно персонифицирующих
гражданина сведений также является заслуживающим внимания обстоятельством,
могущим снизить размер возможной компенсации морального вреда до
символических сумм.
Такой подход позволяет применять нормы о защите деловой репутации
юридического лица соответственно его правовой природе, и обеспечить
надлежащую защиту чести, достоинства и деловой репутации граждан.
