Принятый 19 декабря 1917 г. «Декрет о расторжении брака»[87] недействительности брака также не касался.
22 октября 1918 г. принят Кодекс законов «Об актах гражданского состояния, брачном, семейном, опекунском праве». Он устанавливал порядок регистрации брака – в органах ЗАГС, условия вступления в брак (возраст 16 и 18 лет), препятствия к браку (те же, что и в Декрете1917 г.).
Особо следует отметить, что Кодекс предусматривал институт недействительности брака. Проведено различие между разводом, прекращающим брак на будущее время, и признанием брака недействительным, обладающим обратной силой и аннулирующим брак с момента его заключения.
Выделены основания недействительности: заключение брака с лицом, не достигшим брачного возраста; отсутствие согласия на брак одного из супругов; брак между лицами, одно из которых состоит в другом нерасторгнутом браке; наличие запрещенных степеней родства; брак с недееспособным лицом.
Предусматривался судебный порядок признания брака недействительным. Эти правила действовали до 1926 г.
В 1926 г. был принят Кодекс законов «О браке, семье и опеке», введенный в действие с 1 января 1927 г[88]. Этот акт придавал силу фактическому браку. Теория об отмирании брака получила законодательное оформление. Устанавливался единый возраст для вступления в брак – 18 лет.
Институт признания брака недействительным отсутствовал.
Нарушение условий и препятствий к браку признавалось основанием для оспаривания регистрации брака (ст. 116).
Эти правила действовали до принятия в 1969 г. Кодекса о браке и семье РСФСР[89].
Теперь вновь признавался только зарегистрированный брак, фактические браки силы не имели. В Кодексе глава 6 была посвящена институту недействительности брака. Согласно ст. 43 основаниями признания брака недействительным являлись нарушение условий (взаимное согласие, недостижение брачного возраста – 18 лет) и препятствий для заключения (состояние одного из супругов в другом нерасторгнутом браке; брак между родственниками по прямой восходящей и нисходящей линии, между полнородными и неполнородными братьями и сестрами, между усыновителями и усыновленными, с лицом, признанным недееспособным; нововведением стала фиктивность брака, то есть заключение брака без намерения создать семью.
Предусматривался судебный порядок признания брака недействительным.
Устанавливался круг лиц, имеющих право оспорить брак, лиц – обязательных участников процесса. Регламентировались и последствия недействительности брака[90].
Семейный кодекс РФ 1996 г. также содержит институт недействительности брака (глава 5). Расширены основания и последствия недействительности брака, о чем будет сказано ниже.
Подводя итог, можно сделать вывод о том, что, во-первых, законодательство России как дореволюционного, так и послереволюционного периода предусматривало институт недействительности брака, который с принятием каждого последующего нормативного правового акта динамично развивался, расширялся объем оснований и последствий недействительности, сохранялся закрытый их перечень; во-вторых, традиционно ограничивался круг лиц, обладающих правом на оспаривание брака; в-третьих, отмечается отличие недействительности брака от других институтов, в том числе от гражданско-правового института недействительности договора; в-четвертых, регламентировался судебный порядок недействительности брака.
Так Ш.А. обратился в суд с иском к Ш.Л. о расторжении брака, ссылаясь на то, что длительное время между ними происходят ссоры и скандалы и дальнейшая совместная жизнь невозможна.
Решением Свердловского районного суда г. Перми от 2 августа 1996 года брак, заключенный между Ш.А. и Ш.Л. 9 марта 1984 года в Свердловском районном ЗАГСе г. Перми, актовая запись N 172, расторгнут.
В кассационном порядке дело не рассматривалось.
Постановлением президиума Пермского областного суда от 26 апреля 2002 года решение суда отменено со ссылкой на нарушение судом при рассмотрении дела требований Семейного кодекса Российской Федерации и правил об извещении сторон о времени и месте слушания дела; производство по делу прекращено в связи со смертью Ш.А.
Решением Свердловского районного суда г. Перми от 21 января 2003 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 25 февраля 2003 года, признан недействительным брак, зарегистрированный ОЗАГС Свердловского района г. Перми между Ш.А. и П.Н. (Ш.Н.) (актовая запись N 20 от 29 января 1999 года). Аннулирована актовая запись N 20 от 29 января 1999 года о заключении брака между Ш.А. и П.Н. (Ш.Н.)
В надзорной жалобе Ш.Н. просит отменить постановление президиума Пермского областного суда от 26 апреля 2002 года, решение Свердловского районного суда г. Перми от 21 января 2003 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 25 февраля 2003 года как незаконные и оставить в силе решение Свердловского районного суда г. Перми от 2 августа 1996 года.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 7 июня 2005 года дело передано для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции - Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.
В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.
При рассмотрении данного дела президиумом Пермского областного суда допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, выразившиеся в том, что им не были учтены материально-правовые и процессуальные обстоятельства, препятствовавшие пересмотру в порядке надзора решения суда о расторжении брака Ш.А. и Ш.Л. после смерти одного из супругов (Ш.А.).
Из материалов дела видно, что после вынесения решения Свердловского районного суда г. Перми от 2 августа 1996 года о расторжении брака между Ш.А. и Ш.Л. Ш.А. был зарегистрирован новый брак с П.Н. (Ш.Н.). Данное обстоятельство свидетельствует о том, что семейные отношения Ш.А. с Ш.Л. на время вынесения обжалуемого постановления суда надзорной инстанции были юридически и фактически прекращены. Восстановление этих отношений путем отмены решения суда о расторжении брака законным быть признано не может, в том числе в силу того, что на момент внесения протеста прокурором Пермской области 4 апреля 2002 года на решение Свердловского районного суда г. Перми от 2 августа 1996 года и вынесения президиумом Пермского областного суда постановления от 26 апреля 2002 года Ш.А. уже умер (10 марта 2001 года) и не мог принять участие ни в рассмотрении дела в суде надзорной инстанции, ни при рассмотрении в суде первой инстанции дела о признании заключенного им брака с Ш.Н. недействительным.
В соответствии с п. 8 ст. 219 ГПК РСФСР, действовавшего на момент вынесения оспариваемого судебного постановления, суд прекращает производство по делу, если после смерти гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает правопреемства.
В связи с тем что спорное семейное правоотношение (брачное правоотношение) правопреемства не допускает, то, следовательно, надзорное производство по данному делу в 2002 году возбуждено судом неправомерно. Кроме того, в нарушение приведенных требований закона президиум пересмотрел исполненное решение суда первой инстанции о расторжении брака после смерти одного из супругов, несмотря на то что после расторжения брака с Ш.Л. Ш.А. 29 января 1999 года зарегистрировал новый брак с П.Н. (Ш.Н.).
При таких обстоятельствах выводы суда надзорной инстанции о том, что дело о расторжении брака рассмотрено с нарушением правил об извещении участвующих в деле лиц о времени и месте судебного разбирательства и требований Семейного кодекса Российской Федерации, не могли служить основаниями для возбуждения надзорного производства и отмены решения суда о расторжении брака[91].
Подобная позиция не нова и в целом согласуется с теоретическими выводами известных правоведов Беляковой A.M., Орловой Н.В., Рясенцева В.А., Нечаевой Н.М. и др. о том, что «юридическое определение брака неизбежно было бы неполным, так как не могло бы охватить существенные признаки брака, лежащие за пределами права»[92].
В этой связи представляется целесообразным дать обзорный сравнительный анализ различных точек зрения на понятие брака, существовавших и существующих в настоящее время в литературе по российскому семейному праву. К этому понятию обращался Г.Ф. Шершеневич, который определил брак в юридическом значении как союз мужчины и женщины с целью сожительства, основанный на взаимном соглашении и заключенный в установленной форме[93].
Данное определение называет совокупность условий, при наличии которых брак приобретал законный характер и являлся основанием возникновения последствий законного брака. Все последующие исследователи дореволюционного периода в основном придерживались аналогичного подхода к определению понятия «брак».
Вместе с тем необходимо обратиться к исследованию взглядов на брак известного специалиста в области семейного права А.И. Загоровского.
По его справедливому мнению, брак (у народа культурного) заключает в себе следующие элементы: во-первых, элемент естественный (физический), половой — вложенное природой в человека, наряду с другими животными, физиологическое влечение особей разного пола друг к другу; во-вторых, элемент нравственный (этический), заключающийся во взаимной нравственной привязанности супругов, в общении их внутреннего, духовного мира; в-третьих, экономический, порождающий хозяйственную связь, в силу которой возникает общее хозяйство мужа и жены; в-четвертых, элемент юридический, в силу которого брак является источником определенного юридического положения лиц, взаимно связанных супружеством (status'a), и порождает для них взаимные права и обязанности, и, в-пятых, религиозный, подчиняющий брак правилам религии: ни одна религия не относится безразлично к браку, и в особенности христианская. Наша церковь, как и римско-католическая, считает брак таинством. Брак должен быть определен как нормированный правом пожизненный половой союз мужчины и женщины[94].
В законодательстве зарубежных стран брак рассматривался как гражданско-правовая сделка. Так, в некоторых странах брак рассматривается в форме брака-товарищества (partnership)[95].
Отметим, что в современной отечественной литературе, например, М.В. Антокольская сделала вывод о том, что «соглашение о заключении брака по своей правовой природе не отличается от гражданского договора. В той части, в какой оно регулируется правом и порождает правовые последствия, оно является договором»[96]. В других научных работах, наоборот, утверждается, что брак не может быть сделкой или договором, а является юридически оформленным свободным и добровольным союзом мужчины и женщины, направленным на создание семьи, порождающим взаимные права и обязанности[97].
Такая позиция является обоснованной, поскольку при заключении брака будущие супруги не могут определить для себя содержание брачного правоотношения в силу того, что их права и обязанности установлены императивными нормами Семейного кодекса РФ, что не характерно вообще для договорных правоотношений. Стороны в сделке свободны в формировании условий, а в браке отмечается иное, императивное, начало, централизованное регулирование.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
