По мнению некоторых авторов, когда вопрос о возврате вещественных доказательств решается следователем до окончания расследования, акт реституции должен быть облечен в соответствующую процессуальную форму. Основанием для передачи вещей может служить только постановление, а перечень возвращаемых предметов (с точным указанием их количества, меры веса, индивидуальных признаков и стоимости) должен найти отражение в протоколе о применении уголовно-процессуальной реституции. Какое-либо утрирование данной процедуры не допустимо [51, с.109].
Подобное, широко распространенное мнение, на наш взгляд, не соответствует требованиям действующего законодательства. Как было сказано выше, реституция в качестве отдельной формы возмещения вреда в Уголовно-процессуальном кодексе Республики Беларусь не выделяется и не является следственным (процессуальном) действием. Потому она не может закрепляться путем оформления соответствующего протокола. Единственным доступным методом фиксации передачи материальных ценностей законному владельцу является отметка о передаче их данному лицу на хранение в постановлении о приобщении к делу вещественных доказательств. При этом от потерпевших требуется расписка о получении и надлежащем сохранении вещественных доказательств до вступления приговора в законную силу, которая приобщается к материалам дела. Однако, как реституцию такие действия рассматривать нельзя.
Также заметим, что передача материальных ценностей их законным владельцам на хранение широко распространена в следственной практике. Подобного рода деятельность должна отличаться избирательностью, поскольку, как отмечалось выше, такая передача допустима, если не повлечет за собой ущерба для производства по уголовному делу. Практически, единственной весомой причиной отказа в возврате вещественных доказательств, является наличие неотделимых (трудно отделимых) следов преступления, сохранившихся на данных предметах. Такое убеждение продиктовано реальной невозможностью в ряде случаев осмотра судом соответствующих предметов по причине их утраты в результате небрежного хранения. Тем самым может быть нанесен ущерб процессу доказывания.
Осуществление следователем полноценной реституции возможно только при прекращении производства по уголовному делу, факт которой должен отражаться в соответствующем постановлении.
По делам же, направленным в суд, судьба вещественных доказательств разрешается в приговоре (определении или постановлении о прекращении дела). Таким образом, о реституции как о форме возмещении ущерба можно говорить лишь тогда, когда она включает два момента: вынесение приговора, определение или постановление о прекращении производства по уголовному делу и фактическую передачу вещественных доказательств собственнику (законному владельцу). Говоря о пределах реституции, нельзя не отметить ряд накладываемых на нее ограничений. Не подлежат реституции: во-первых, вещи, запрещенные к обращению; во-вторых, деньги и другие ценности, явившиеся предметом взятки (за исключением случаев, когда в отношении взяткодателя имело место вымогательство, и он добровольно заявил об этом до передачи взятки); в-третьих, имущество, поступившее во владение пострадавшего на незаконных основаниях. Необходимо, также, акцентировать внимание еще на одном аспекте рассматриваемой формы возмещения вреда. Лицом, обязанным возместить ущерб, несомненно, является обвиняемый. Однако, возврат вещественных доказательств владельцам может быть осуществлен не иначе, как органом уголовного преследования или судом. Материальные ценности должны быть процессуально оформлены в качестве вещественных доказательств, даже в том случае, если они были переданы обвиняемым или иными лицами непосредственно пострадавшему лицу. При таких обстоятельствах должна осуществляться выемка соответствующих предметов с последующим их приобщением к делу в качестве вещественных доказательств и, по возможности, возврату.
Обобщая различные аспекты уголовно-процессуальной реституции можно сказать, что данный институт позволяет во многих случаях быстрее, чем, например, гражданский иск, восстановить нарушенное преступление имущественное положение пострадавших физических и юридических лиц.
3.4 Добровольное возмещение ущерба
Помимо урегулированных уголовно-процессуальным законом способов возмещения причиненного преступлением вреда в судебно-следственной практике реализуется еще один – добровольное возмещение ущерба. Данная форма возмещения ущерба, с уголовно-правовой точки зрения, является обстоятельством смягчающим ответственность обвиняемого (п.4 ст.63 Уголовного кодекса Республики Беларусь).
Изучение уголовных дел показало, что добровольное возмещение вреда в большинстве случаев осуществлялось на досудебных стадиях, причем в полном размере ущерб возмещался по 13,3 % уголовных дел, а в частичном – по 21,6%.
Как уже отмечалось, данный институт уголовно-процессуальным законом не урегулирован. Судебно-следственная практика свидетельствует о наличии нескольких способов процессуального закрепления факта добровольного возмещения вреда. Так, самым распространенным способом является отражение указанного факта в протоколе допроса потерпевшего [82]. Кроме того, потерпевшие делают письменное заявление о том, что ущерб им возмещен и претензий они не имеют [83]. Однако, и в последнем случае производится дополнительный допрос данных участников процесса.
Добровольное возмещение вреда юридическим лицам подтверждается квитанцией к приходно-кассовому ордеру и сообщением данных лица, которые приобщаются к материалам уголовного дела[84].
Процедура самого возмещения в материалах дела не фиксируется, поскольку не регулируется нормами уголовно-процессуального законодательства. В связи с этим, вносились различные предложения по восполнению указанного пробела. Так, Азаров В.Я. считает, что “когда сумма материального ущерба установлена и не вызывает возражений ни у потерпевшего, ни у обвиняемого, который желает его возместить, следователю целесообразно не препятствовать непосредственной передаче в своем присутствии определенной суммы лицу, пострадавшему от преступления” [85, с.149].
На наш взгляд, процедура добровольного возмещения вреда не подлежит урегулированию нормами уголовно-процессуального законодательства ввиду нецелесообразности, поскольку отсутствует необходимость включения в субъектный состав соответствующих отношений орган, ведущий уголовных процесс. Такие отношения достаточно полно урегулированы нормами гражданского законодательства. К тому же, необходимо учитывать широкий круг возможных субъектов возмещения (например, сам обвиняемый, его родители, родственники [86]), необязательность принадлежности материальных ценностей исключительно обвиняемому (значение имеет сам факт возмещения вреда и деятельность возместителя вреда в интересах обвиняемого и согласно его волеизъявлению), а также разнообразие способов возмещения вреда.
С учетом изложенного, следует признать необходимым и достаточным с процессуальной точки зрения, отражение факта добровольного возмещения вреда в протоколе допроса потерпевшего, представителя юридического лица. В качестве дополнения к материалам дела могут прилагаться платежные документы.
Добровольное возмещение вреда в ряде случаев органично вписывается в реституционные процессы. Обвиняемый (подозреваемый) может по своей инициативе передать следственным органам похищенное имущество, которое в последствии возвращается его законным владельцам. В тоже время, как показывает судебно-следственная практика показывает, судами допускается следующая ошибка: в качестве смягчающего вину обвиняемого обстоятельства признается полное или частичное возмещение вреда и тогда, когда похищенное имущество обнаруживается и изымается в результате исключительно следственных органов без, какого-либо действия со стороны обвиняемого (подозреваемого) (в частности, в ходе задержания подозреваемого [87]). Поэтому судам надлежит в обязательном порядке учитывать условия обнаружения и изъятия вещественных доказательств, на основе чего разграничивать возмещение вреда, как обстоятельство смягчающее ответственность, и возмещение вреда как одно из последствий совершенного преступления.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Данная дипломная работа по теме “Формы возмещения вреда, причиненного преступлением, в уголовном процессе” может быть положена в основу следующих выводов:
а) Наиболее рациональным и раскрывающим сущность защиты нарушенного субъективного права, как правового явления будет следующее понятие: правовая защита - это урегулированная процессуальным законом деятельность ведущих уголовный процесс органов, направленная на применение предусмотренных законом мер с целью восстановления субъективных прав лиц, которым в результате преступления был причинен какой-либо вред.
При таком понимании защиты субъективных прав нарушенных преступлением, она представляется не только как конечный результат деятельности ведущих уголовный процесс органов, но и как сама уголовно-процессуальная деятельность.
б) Наиболее полным определением гражданского иска в уголовном процессе будет следующее определение: гражданский иск в уголовном деле - это требование о возмещении имущественного, морального или физического вреда, причиненного преступлением или общественно-опасным деянием невменяемого, заявленное в уголовном процессе лицом, которому причинен такой ущерб, а также его представителем или прокурором, предъявленное к обвиняемому либо лицу несущему ответственность за действия обвиняемого (либо лица признанного невменяемым), разрешаемое совместно с уголовным делом. Данное определение мы предлагаем внести, как часть первую статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь.
в) Предъявление гражданского иска возможно лишь при наличии ряда предпосылок, в число которых входят:
1) правосубъектность гражданского истца. Она полностью тождественна с гражданско-процессуальной правосубъектностью. (Согласно ч. 4 ст. 148 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь , применение соответствующих норм Гражданско-процессуального кодекса Республики Беларусь будет носить компенсационный характер, не входящее в противоречие с требованиями уголовно-процессуального кодекса);
2) отсутствие вступившего в законную силу, вынесенного по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, решения суда или определения суда о прекращении производства в связи с отказом истца от иска иди утверждением мирового соглашения сторон (а также отсутствие отказа от иска, принятого органом, ведущим уголовный процесс);
3) предъявление иска до конца судебного следствия.
Ввиду требований уголовно-процессуального законодательства, а также ввиду дополнения общих правил о подведомственности гражданских дел, в качестве предпосылок не может рассматриваться подведомственность иска судебным органам (п.2 ст.37 Гражданско-процессуального кодекса Республики Беларусь закрепляет, что под юрисдикцию судов подпадают споры юридических лиц в случаях, установленных наряду с гражданско-процессуальным кодексом Республики Беларусь.
г) Основными субъектами гражданского иска в уголовном процессе являются гражданский истец и гражданский ответчик. Ввиду возникшего в результате, совершенного преступления спора о материальном праве гражданский истец воплощает функцию поддержания иска, а гражданский ответчик - функцию оспаривания иска. Согласно классической концепции об уголовно-процессуальных функциях, первый из них относится к стороне обвинения, а второй - стороне защиты (что, кстати говоря, нашло отражение в п.п.42,43 ст.6 Уголовно-процессуального Кодекса Республики Беларусь). [
Гражданским истцом могут быть признаны лица, понесшие имущественный, физический и подлежащий возмещению моральный вред.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
