В отношении ряда договоров нет никаких сомнений, что они могут существовать только как возмездные (это, в частности, касается комиссии, агентирования и некоторых других). Но применительно ли ко всем договорам, сформулированным в ГК РФ как возмездные, исключительно возмездный характер имеет достаточное объективное обоснование?
В частности, согласно ст. 702 ГК РФ подрядное обязательство может быть только возмездным. Однако судебная практика свидетельствует о том, что в реальной жизни подчас возникают правоотношения, в которых одно лицо безвозмездно выполняет подрядные работы для другого. Поскольку подобные обязательства реально существуют и, по сути, в них нет ничего противозаконного, было бы вряд ли правильным признавать их недействительными. Но в таком случае возникает вопрос о том, какими нормами они должны регулироваться. Для ответа на него необходимо определить, какие нормы гл. 37 ГК РФ не зависят от возмездности правоотношения и потому могут применяться для регулирования «безвозмездного подряда», а какие отражают выполнение работ исключительно на возмездных началах и потому противоречат специфике безвозмездных правоотношений. Представляется, что такого же анализа заслуживают и некоторые другие типы договоров, сформулированные законодателем как исключительно возмездные.
Однако правоотношение, в которых одно лицо безвозмездно выполняет подрядные работы для другого, должно найти непосредственное законодательное регулирование в ГК РФ. Следует признать законодательно также и другие договоры, которые существуют реально, но не нашли закрепления и регулирования в ГК РФ.
Уровень законодательной регламентации в ГК РФ отдельных договоров является различным. Некоторые сравнительно простые договоры (дарение, рента, мена, безвозмездное пользование, поручение) практически урегулированы в ГК РФ исчерпывающим образом. Но в отношении большинства других договоров ввиду их сложности необходима дополнительная регламентация в законах и подзаконных актах. Несмотря на обширность норм о договорах, содержащихся в части второй ГК РФ (более 600 статей), в системе излагаемых в Кодексе договоров имеется ряд пробелов. Некоторые практически важные договоры в ГК РФ лишь названы в ст. 779 о возмездном оказании услуг (договоры органов связи, медицинских учреждений, туристических фирм и др.). На практике применяются также договоры, которые в ГК РФ вообще не упоминаются: договоры охраны и лицензионный договор. Конечно, все названные договоры подчинены общим положениям ГК РФ об обязательствах, однако они имеют значительные особенности и получили урегулирование в нормах специальных законов и актах Президента и Правительства РФ (например, в законе о связи).[68] В интересах единства гражданского законодательства основные положения о таких договорах следовало бы в дальнейшем включить в систему договоров, предусмотренных ГК РФ.
Таким образом следует признать законодательно такие договоры, которые существуют реально, но не нашли закрепления и регулирования в ГК РФ (безвозмездное выполнение подрядных работ, договор охраны, лицензионный договор).
Наиболее общей видовой классификацией договоров является их подразделение на возмездные и безвозмездные, закрепленное в ст. 423 ГК РФ. В возмездном договоре каждая сторона получает определенное имущественное предоставление, в безвозмездном договоре одна из сторон такое встречное предоставление не получает. Большинство договоров являются возмездными, и согласно п. 3 ст. 423 ГК РФ договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.
Существуют некоторые недостатки в законодательной трактовке данных понятий. В частности в ГК РФ пропущен уровень самостоятельной классификации указанных правоотношений по признаку направленности.
Законодатель сразу перешел к делению договоров, возникающих по поводу недвижимости, по комбинированному признаку - направленность плюс возмездность. В результате совмещения двух указанных признаков и, соответственно, изначального разведения возмездных и безвозмездных отношений по разным группам, не были унифицированы нормы, отражающие направленность на передачу недвижимости в собственность независимо от признака возмездности (безвозмездности). Как следствие, договоры дарения недвижимости лишились немаловажной части правовой регламентации. На практике это привело к появлению большого количества вопросов о том, какие нормы из института купли-продажи, обусловленные признаком недвижимости, могут применяться по аналогии к договору дарения недвижимости, а какие - нет. Пропущен также уровень классификации по признаку возмездности. Не сформулированы правила, отражающие направленность на возмездную передачу недвижимости в собственность абстрактно к характеру встречного предоставления (эквивалентно-определенное или алеаторное). В результате институт продажи недвижимости, созданный на базе двух самостоятельных нормообразующих признаков - возмездности и эквивалентно-определенного характера встречного предоставления, отражает не просто предметный признак недвижимости в возмездном договоре, а предметный признак, действующий в контексте эквивалентно-возмездного договора. Поскольку для ренты не сформулировано специальных норм, отражающих признак недвижимости в привязке к алеаторному характеру встречного предоставления, возникает немало сложностей при решении вопроса о том, какие положения из института продажи недвижимости могут применяться к договору ренты, предметом которого является недвижимость, а какие — нет.[69] То же самое можно сказать о группе договоров, направленных на передачу во временное пользование зданий (сооружений). В ней также пропущен уровень классификации по абстрактному признаку направленности (независимо от возмездности). Как следствие, в ГК РФ отсутствуют унифицированные нормы, применимые не только к аренде зданий, но и к договорам безвозмездного пользования зданиями.
Содержание договора (права и обязанности его участников) является наиболее существенным элементом обязательства. При этом главную роль в правовом регулировании играют права и обязанности, отражающие цель правоотношения (результат, к которому стремятся стороны), интересы его участников (передача имущества в собственность, во временное пользование, выполнение работ, оказание услуг и т.д.). Направленность обязательства предопределяет такие права и обязанности, которые являются общими для всех договоров, характеризующихся этим признаком, независимо от наличия других нормообразующих факторов.
Поскольку экономический и юридический результат, к которому стремятся стороны, обусловливает наиболее существенные элементы правового механизма, можно сделать вывод о том, что признак направленности является основным системным фактором.
Закономерности взаимодействия признака направленности с остальными системными факторами и, соответственно, сочетания норм, обусловленных направленностью, с нормами, обусловленными иными признаками, подтверждают тезис о приоритетности фактора направленности.
Во-первых, направленность обязательства имеет самостоятельное значение. В частности, отношения, направленные на передачу имущества в собственность или на выполнение работы, могут существовать независимо от иных нормообразующих признаков. Последние же, напротив, в отрыве от направленности обязательства не существуют. К примеру, не бывает абстрактно возмездных или безвозмездных отношений. Возмездными или безвозмездными могут быть только отношения определенной направленности. Так, дарение является главным образом безвозмездным антиподом купли-продажи, оба эти договора направлены на передачу имущества в собственность. Договор ссуды представляет собой безвозмездную противоположность аренды (направленность на передачу имущества во временное пользование). Не существует абстрактных отношений по поводу недвижимости. Недвижимость в любом случае выступает предметом обязательства какой-либо направленности.
Следствием этого является то, что содержание норм, обусловленных вторичными системными факторами, как правило, зависит от того, в рамках какого (по признаку направленности) обязательства они действуют. Например, нормы, отражающие особенности недвижимости как предмета договора, существенно различаются в институтах купли-продажи и аренды.
Не менее показателен в этом аспекте анализ взаимодействия признаков направленности и возмездности (безвозмездности) обязательства. Бесспорно то, что некоторые черты безвозмездных отношений предопределяются только их безвозмездностью. Поэтому признак безвозмездности требует формирования ряда положений, являющихся общими для всех или большинства безвозмездных обязательств независимо от специфики других нормообразующих факторов, в том числе и направленности правоотношения. Вместе с тем возможность и необходимость формирования ряда унифицированных правил, отражающих безвозмездный характер обязательств независимо от их направленности, не дает достаточных оснований для того, чтобы говорить о безвозмездности как о системном признаке, имеющем в каком-либо договоре приоритетное значение по сравнению с признаком направленности. Различия в экономическом и юридическом результатах, к которым стремятся стороны, порождают принципиальные различия в правовом регулировании. Поэтому если на различные основы правового регулирования накладывается один и тот же признак (безвозмездность), требующий применения некоторых одинаковых правил, это позволяет говорить лишь о косвенной общности данных договорных институтов, но не о том, что этот общий признак стал основным системным фактором.
Во-вторых, направленность обязательства обусловливает принципы правового регулирования, общие для всех договоров, характеризующихся одинаковой направленностью. Поэтому даже в тех случаях, когда специфика вторичных нормообразующих факторов требует кардинального изменения норм, обусловленных целевым признаком, тем не менее, сохраняются общие подходы правового регулирования (если цель договора - передача имущества в собственность, то применимая к нему правовая база регламентирует условия, порядок и последствия такой передачи; если цель договора - передача имущества во временное пользование, то какие бы особенности ни накладывали отпечаток на данные правоотношения, правовое регулирование всегда основывается именно на такой передаче; и т.д.). В любом случае нормообразующее значение вторичных факторов «привязано» к направленности обязательства.
В-третьих, направленность является основой для выработки унифицированных правовых норм. Вторичные системные признаки, как правило, лишь уточняют базовое правовое регулирование, обусловленное направленностью. Такое уточнение может быть сделано как путем непосредственного изменения базовых норм, так и путем формулирования дополнительных положений.
Например, все договоры купли-продажи имеют общий фундамент правового регулирования, обусловленный направленностью на передачу имущества в собственность. Остальные признаки (предпринимательский или потребительский характер отношений, участие в договоре производителя сельскохозяйственной продукции, особенности недвижимости как предмета договора и т.д.) имеют лишь уточняющее нормообразующее значение.
В-четвертых, в ряде случаев именно признак направленности предопределяет возможность применения норм, отражающих вторичный фактор, к обязательствам с одной направленностью, и невозможность их применения к договорам, имеющим иную направленность.
Таким образом, приоритетное значение признака направленности выражается в том, что он, предопределяя наиболее существенные элементы договора, суть его содержания, позволяет выработать единую (в той или иной степени) основу правового регулирования для всех правоотношений, характеризующихся одинаковой направленностью. Как следствие, практически все гражданские договоры могут быть классифицированы по этому основанию. Иные нормообразующие признаки действуют внутри той или иной направленности. Это выражается в том, что они, как правило, лишь уточняют правовое регулирование, обусловленное направленностью обязательства. Классификация, проведенная по иному системному признаку, является вторичной относительно деления договоров по их направленности.[70]
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
