Изучение и анализ научной и учебной литературы по данной проблематике показали, что до настоящего времени так и не выделено определенных критериев группировки этих посягательств. С учетом расположенных в УК РСФСР (1960 г.) составов преступлений главы девятой «Преступления против порядка управления», одни авторы, выбрав в качестве критерия непосредственный объект посягательства, объединили их в четыре группы[7]. Профессор В.Ф. Кириченко с учетом этого же критерия выделяет только три группы.
Вступивший в силу новый УК РФ с соответствующими изменениями в этой же главе представил ученым возможность квалифицировать преступления с учётом других оснований. Так, профессор В.Д. Иванов предлагает выделить три группы, исходя из характера совершаемых деяний и непосредственного объекта посягательства[8], а другие ученые с учетом объекта посягательства разделяют их на четыре группы.
Анализ предложенных вариантов квалификации групп указанных преступлений без учета необходимости вступления в дискуссию по поводу целесообразности их включения в соответствующую группу позволил выявить неоднозначные подходы к отнесению состава самоуправства в те или иные группы. В одном случае самоуправство относят к группе преступлений, посягающих на авторитет государственного и общественного строя в другом - к общим преступлениям против порядка управления, которые могут причинить вред любой отрасли государственного управления в третьем - к преступлениям, посягающим на нормальную деятельность органов государственной власти и местного самоуправления в четвертом - без соответствующего комментария к иным преступлениям против порядка управления.
На наш взгляд, специфика совершения самоуправства существенно отличается от преступлений, содержащихся в главе УК, так как здесь речь идет о неправомерном и самовольном осуществлении субъективных прав человека, минуя законный порядок. Поэтому более верным является отнесение состава самоуправства к иным преступлениям против порядка управления, обеспечивающего реализацию гражданами их субъективных прав.
Действительно, самоуправные действия идут в разрез не только с установленным в государстве порядком управления вообще, но и твердым порядком осуществления гражданами своих личных, имущественных, жилищных и иных прав, в частности.
1.2 Уголовная ответственность за самоуправство
Состав самоуправства в современном уголовном праве России изучен сравнительно мало. Казалось бы, нет особой необходимости подробно останавливаться на характеристике непосредственного объекта самоуправства, однако ничем не оправданная пестрота и многообразие его характеристик в юридической литературе разных лет вынуждает нас рассмотреть этот элемент состава преступления.
Так, например, Г.Ф. Поленов определяет объектом самоуправства и порядок реализации прав гражданами и в отдельных случаях — личные имущественные и неимущественные права[9]. По мнению В.Д. Иванова, непосредственным объектом рассматриваемого преступления является нормальная деятельность государственных и общественных учреждений, а также охраняемые законом интересы и права граждан[10]. П.С. Елизаров пошел еще дальше, объединив порядок реализации гражданами их прав, нормальную деятельность органов управления, а также интересы государственных и общественных предприятий, учреждений, организаций и отдельных граждан[11].
Несмотря на то, что в объем данного понятия разные авторы включают разное количество объектов, мы полагаем, что объектом самоуправства в соответствии с диспозицией нормы является установленный законом или иными подзаконными нормативными актами порядок реализации гражданами и организациями всех форм собственности своих прав и обязанностей.
Следующим обязательным элементом состава любого преступления, являющимся предметом уголовно-правового анализа, является его объективная сторона. Как известно, она характеризует внешнее проявление конкретного общественно опасного поведения. Большинство исследователей уголовно-правовых квалификаций при определении самоуправного деяния идут по пути воспроизведения тех его признаков, которые приведены в ст. 330 УК РФ. В УК РФ состав самоуправства сформулирован следующим образом: самовольное, вопреки установленному законом или иным правовым актом порядку, совершение каких-либо действий, оспариваемое гражданином или организацией, причинившее существенный вред. Признаки объективной стороны самоуправства, указанные в ст. 330 УК РФ, являются предельно общими. Сегодняшнее определение позволяет считать самоуправством многие действия, квалифицируемые по другим статьям УК РФ, например, присвоение должностных полномочий (ст. 288 УК РФ). Формулировка ст. 330 «совершение каких-либо действий» позволяет практически любое деяние, осуществляемое вопреки законной процедуре, рассматривать как самоуправство. Как известно, именно объективная сторона является «видимой» составляющей преступления, в связи, с чем суды нередко смешивают самоуправство с вымогательством, похищением человека, разбоем и другими преступлениями. С другой стороны, учитывая более мягкую санкцию ст. 330 УК РФ, преступники имеют возможность оправдать свои общественно опасные действия желанием защитить собственные или чьи-либо еще интересы, хотя в действительности их умысел был направлен на совершение иного преступления.
Судебные органы, как правило, оставляют без внимания такой признак самоуправства, как оспаривание действий преступника заинтересованной стороной. В приговорах не указывается, в чем выражается оспаривание совершенного самоуправства. Однако, учитывая, что самоуправными могут быть практически любые действия, в том числе и опасные для посторонних лиц, вполне возможны ситуации, когда потерпевший не обратится к властным структурам за защитой в силу боязни, желания решить спор своими силами и других причин. Поэтому привлечь преступников к ответственности за самоуправство невозможно, поскольку отсутствует один из признаков объективной стороны этого преступления. Поэтому представляется необоснованным его закрепление в действующем УК РФ, поскольку любое преступление против порядка управления опасно для государства в силу его совершения, а не в связи с оспариванием действий.
Большинство юристов полагают, что самоуправство может совершаться только в форме действия. Так, Н.Г. Иванов прямо указывает, что «объективная сторона деяния может быть выражена только в действиях. Такие деяния, как, например, неисполнение судебных решений (пассивное поведение) самоуправством не являются»[12]. Аналогичного мнения придерживается и З.А. Незнамова, которая пишет, что «деяние при самоуправстве характеризуется только активными действиями, самоуправство в форме бездействия невозможно»[13]. Действительно, в приведенном примере пассивное неисполнение решений суда не может быть самоуправством, ответственность за указанное деяние наступает по ст. 315 УК РФ, и оно относится к разряду преступлений против правосудия, а не против порядка управления, как самоуправство.
Существует и иная точка зрения. Так, А.В. Кладков пишет: «Преступление может быть совершено как в форме действия, так и бездействия, например, лицо удерживает, не предъявляет, в том числе и государственным органам, оспариваемое имущество, в результате чего собственник терпит существенный материальный ущерб»[14].
Мы все же полагаем, что самоуправство можно совершить только путем действия, так как сама конструкция ст. 330 УК РФ и классическое понятие самоуправства, характерное для русского права, предусматривают возможность совершения подобного деяния только путем действия. Бездействие (пассивное поведение) должно караться только в случаях, прямо предусмотренных уголовным законом. В связи с тем, что текст ст. 330 УК РФ не содержит подобного указания, а также в связи с наличием в УК РФ специальных норм уголовного права, в частности — ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта», мы считаем, что самоуправство может совершаться только при активном противоправном поведении виновного, т.е. исключительно путем действия.Деяние при самоуправстве характеризуется совокупностью нескольких признаков и выражается исключительно в виде действий, направленных как на реализацию своих прав, так и на исполнение юридических обязанностей. Правомерность этих действий оспаривается организацией или гражданином, однако они реализуются самовольно. Необходимо отметить, что оспаривание возможно в судебном, административном, дисциплинарном порядке либо вообще может носить внеправовой характер.
Только совокупность изложенных признаков указывает на самоуправство. Если права и обязанности реализуются самовольно, но их правомерность никем не оспаривается, то состав преступления отсутствует, равно как и при условии оспаривания действий, в ходе которых реализация прав и обязанностей осуществляется в соответствии с законом или иным нормативным актом. Причинение существенного вреда является оценочной категорией. Оно устанавливается судом с учетом фактических обстоятельств совершенного преступления в каждом конкретном случае. Данный вред может быть причинен как физическим, так и юридическим лицам. Необходимо отметить, что оспаривание правомерности действий субъекта преступления возможно и в пользу третьих лиц.
По характеру преступных последствий существенным может быть признан имущественный вред в виде прямого реального ущерба либо упущенной выгоды, физический вред в виде побоев, иные нарушения законных прав и интересов граждан[15].
Наиболее интересный аспект общественно опасных последствий самоуправства проявляется при использовании подхода, предложенного Н.И. Ветровым. Он отмечает, что ущерб, причиненный объекту посягательства, всегда реален, т.е. существует в объективной действительности, но не материален, так как относится не к миру вещей, предметов (в широком смысле данного понятия), а к отношениям между людьми в данной общественно-экономической формации. То есть безотносительно к существенности вреда, нанесенного самоуправством, это деяние уже наносит ущерб общественным отношениям. Конечно, это не так. Существенным может быть признан имущественный вред в виде прямого реального ущерба либо упущенной выгоды, а равно нарушение иных законных прав и интересов (жилищных, трудовых). Материальный (имущественный) вред при самоуправстве является превалирующим над всеми остальными видами ущерба. Только при этом он выступает в виде обязательной составляющей и выражается в прямом реальном ущербе либо упущенной выгоде. Самоуправство в уголовно-правовом смысле невозможно, если им не причиняется существенный материальный вред, что следует из диспозиции ст. 330 УК РФ.
При анализе судебной практики можно увидеть, что почти в каждом уголовном деле по самоуправству, направленном с обвинительным заключением в суд, прямо указывается на причинение преступлением материального вреда, причем прерогатива признания этого вреда существенным и определения его размера принадлежит суду.Следовательно, при расследовании самоуправства необходимо в первую очередь устанавливать наличие реально наступивших последствий в виде материального вреда и в случае квалификации содеянного по ч. 2 ст. 330 УК РФ — дополнительного физического вреда. Рассмотрев два обязательных признака объективной стороны самоуправства, необходимо проанализировать и третий — причинную связь между деянием и преступными последствиями. Причинная связь как обязательный признак состава преступления устанавливается между противоправным деянием лица и указанными в законе преступными последствиями в виде определенного существенного вреда. Когда мы говорим о причинной связи, то имеем в виду, что в объективной действительности наступившие вредные последствия вызваны данными преступными действиями, а не действиями третьих лиц. Совершенное виновным деяние становится преступным и может быть вменено ему в вину именно потому, что породило вредные последствия, предусмотренные данным составом преступления.
