Из перечисленных выше прав законного представителя видно, что в судебном заседании он наделен таким правом, как давать показания. Но законодатель ничего по данному поводу не оговаривает, касаемо стадии предварительного расследования. Следовательно, возникает вопрос, наделен ли он таким правом, на данной стадии, так же как и на стадии судебного разбирательства? Вообще, нужно ли допрашивать законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, если да, то о чем и в качестве кого?
Отмечая необходимость строгого соблюдения закона при рассмотрении дел о преступлениях несовершеннолетних в части обеспечения участия законных представителей, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» разъяснил, что в связи с возникшими на практике вопросами о возможности допроса в качестве свидетелей при рассмотрении судами уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних их родителей, участвующих в качестве законных представителей, указанные лица могут быть допрошены в качестве свидетелей.[42] Признавая такой допрос необходимым, суд должен вынести соответствующее определение и разъяснить лицу положения ст. 51 Конституции РФ. При этом в случае допроса законного представителя он предупреждается об уголовной ответственности только за дачу заведомо ложных показаний.
В уголовно-процессуальной науке неоднократно высказывалось мнение о том, что, законным представителям должно быть гарантировано право давать показания и на предварительном следствии, если они сочтут это необходимым в интересах защиты несовершеннолетнего. Но инициатива в этом случае должна исходить от самих законных представителей, а не от должностных лиц, ведущих процесс.[43]
В ч. 1 ст. 421 УПК РФ закреплено положение, обязывающее следователя, дознавателя при производстве по уголовному делу наряду с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по любому уголовному делу (ст.73 УПК РФ), установить: точный возраст несовершеннолетнего (число, месяц и год рождения); условия жизни и воспитания, уровень психического развития и иные особенности личности; влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.
С одной стороны, для установления вышеуказанных обстоятельств допрос законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого просто необходимым и видится исключительно важным, т.к. кто еще, как не один из родителей (или близких родственников, попечителей, усыновителей, удочерителей, приемных родителей) может дать наиболее объективную, соответствующую реальности информацию о личности представляемого ими несовершеннолетнего. Но с другой стороны, возникает вопрос, в качестве кого и о чем необходимо допрашивать законного представителя?
Часть 1 ст.56 УПК закрепляет положение о том, что свидетелем является любое лицо, могущее свидетельствовать об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, вызванное повесткой для дачи показаний. Он может быть допрошен о любых, относящихся к уголовному делу обстоятельствах, в том числе и о личности обвиняемого (ст. 73, ч.2 ст. 79 УПК). Таким образом, законный представитель допрашивается только в качестве свидетеля, выполняя при этом еще и функцию свидетеля.
Изучение практики свидетельствует о том, что в протоколах допросов законных представителей зачастую большее место отведено обстоятельствам, уличающим несовершеннолетнего в преступлении, а не выяснению условий жизни и воспитания, уровня психического развития и иным особенностям его личности.
По результатам изученных нами уголовных дел установлено, что в 108 случаях из 115, а это 93,9 % от общего числа уголовных дел, законные представители были допрошены в качестве свидетеля. Из них только 15 % в допросе ограничились характеристикой личности их представляемого, остальные 85 % были допрошены и об известных им обстоятельствах преступления, совершенного несовершеннолетним. В остальных 7-ми случаях законные представители вообще не допрашивались.
Анализ норм УПК РФ позволяет сделать вывод о том, что законный представитель призван защищать права и законные интересы представляемого им несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, осуществляя функцию защиты и, они должны защищать все те интересы представляемого, которые представляются им законными с позиции одностороннего оправдательного подхода к оценке обстоятельств по делу. В этом проявляется сходство процессуального статуса законного представителя с защитником. Однако сочетание законным представителем нескольких функций – функции защиты и функции свидетеля, указывает на двусмысленность правового положения данного участника уголовного процесса.
На первый взгляд, в обозначенной нами проблеме нет никаких противоречий с действующим законодательством, поскольку на основании ч. 2 ст. 51 Конституции РФ, законный представитель, может отказаться от дачи показаний в отношении себя самого, близких родственников и супругов. Более того, положения ст. 11 УПК РФ, обязывает лицо, в производстве которого находится уголовное дело в отношении несовершеннолетнего, разъяснить эти права законному представителю, а также указать, что полученные от него сведения могут быть использованы в качестве доказательств, даже если позднее в суде он от них откажется.
Однако данный факт свидетельствует о том, что обязанность, налагаемая на должностных лиц уголовного судопроизводства, в том виде, в котором она в настоящий момент закреплена в законодательстве, носит сугубо декларативный характер[44].
Подтверждением тому служит проведенное нами исследование, в ходе которого 39 % опрошенных законных представителей указали на то, что следователь, дознаватель не разъяснял им их права, а лишь указал, где подписаться об ознакомлении с правами, 46 % респондентов отметили, что не поняли сущности своих прав, поэтому и в первом и во втором случае законные представители отвечали на все поставленные следователем, дознавателем вопросы. Только 15 % респондентов отметили, что сущность прав поняли и воспользовались ими, т.е. давали показания, но только характеризующие личность их ребенка. Таким образом, следователь, дознаватель, нарушая предписания уголовно-процессуального законодательства, добывает доказательства, которые порой изобличают несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в совершенном им преступлении. Нарушения, допущенные следователем, дознавателем сложно доказать и обосновать в суде, поскольку подпись законного представителя о том, что ему разъяснены его права, есть в протоколе, а вот понял ли он их или нет - вопрос другой: смог ли законный представитель реально воспользоваться своим правом и не свидетельствовать в отношении своего ребенка или нет. Судя по результатам проведенного анкетирования, такая порочная практика - «любой ценой» получить доказательства, изобличающие несовершеннолетнего, – достаточно распространенное явление в органах предварительного расследования.
Из материалов изученного нами уголовного дела, возбужденного 15.01.2006 года следователем СО при ОМ-4 УВД г. Белгорода, следует, что несовершеннолетний П. 14.01.2006 года, примерно в 22 ч. 30 м. будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь в кафе-баре, открыто похитил у несовершеннолетней М. сотовый телефон, стоимостью 10 000 рублей. После чего с похищенным с места совершения преступления скрылся. По данному уголовному делу в качестве законного представителя была признана мать несовершеннолетнего П., которая была допрошена в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля. В ходе допроса она пояснила, что ее сын 14.01.2006 г. пришел домой очень поздно, примерно в 23ч – 23.ч 30м., находился в состоянии алкогольного опьянения. Она увидела у сына сотовый телефон, по поводу которого он пояснил, что кто-то на время ему дал им попользоваться. В обвинительном заключении данные показания были включены в доказательства со стороны обвинения.[45]
Конечно, со стороны доказывания, показания законного представителя, которые к тому же изобличают подозреваемого, обвиняемого, крайне важны и нужны. Но необходимо принимать во внимание моральный аспект данного действия. Простит ли ребенок в последствии такое поведение своего родителя, сможет ли его оправдать, принимая во внимание «гражданский долг», из-за которого давал такие показания? Думаем, что вряд ли.
Наша позиция по данной проблеме конкретна и последовательна. Полагаем, что в УПК необходимо учредить норму, которая могла бы регулировать процессуальный порядок и пределы допроса законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, поскольку осведомленность законного представителя об обстоятельствах, имеющих значение для дела и связанных с жизнью и деятельностью представляемого им лица, неизбежно ставит законного представителя в положение свидетеля.
Нормативное закрепление такого источника доказательств, как «показания законного представителя», позволило бы сохранить данному участнику возможность осуществления только одной функции – защиты прав и законных интересов несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого.
Если же лицо, участвующее в деле в качестве законного представителя все же желает дать показания, которые изобличают его представляемого, то необходимо допросить его в качестве свидетеля, и решить вопрос о замене законного представителя, поскольку его интересы будут противоречить интересам несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, так как свидетельства, усугубляющие положение несовершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого), могут быть связаны с моральными страданиями со стороны последнего. Поскольку исполнение законными представителями своих обязанностей по представительству интересов их подопечных в большинстве случаев связано с исполнением нравственного долга, моральными обязательствами в отношении представляемых лиц.
Интересным видится подход к данной проблеме О.В. Качаловой, которая считает целесообразным наделить свидетельским иммунитетом законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого[46]. Полагаем, что мнение данного автора обосновывается повышенной гарантией реализации права, предусмотренного ст. 51 Конституции РФ, «защищаясь» от возможного противоправного поведения лица, производящего предварительное расследование по делам о преступлениях несовершеннолетних.
В юридической литературе некоторые ученые рассматривают свидетельский иммунитет как «доказательственный запрет»[47]. В этой связи полагаем, что запрет допрашивать законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого об обстоятельствах совершенного преступления способствовало бы повышенной охране прав и законных интересов несовершеннолетнего.
Однако на практике могут складываться такие ситуации, когда законный представитель может и хочет дать показания, которые оправдывают или смягчают ответственность несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, в таком случае, нет оснований препятствовать тому.
Среди прав законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, закрепленных в ст. 426 УПК РФ, предусмотрено право представлять доказательства: путем дачи показаний, а также представлении каких-либо документов, предметов.
Право законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого заявлять ходатайства и отводы, приносить жалобы на действие (бездействие) и решения суда, прокурора, следователя и дознавателя порождают обязанность должностных лиц, в производстве которых находится уголовное дело (соответственно следователя, дознавателя, прокурора, суд), рассмотреть их в установленном законом порядке (ст. 123 УПК РФ).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
