Особой разновидностью внедоговорной ответственности, заслуживающей отдельного рассмотрения, является компенсация морального вреда.
Длительное время в отечественном гражданском праве отсутствовали нормы о возможности компенсации морального вреда за причиненные физические и нравственные страдания. Еще в дореволюционной России многие видные российские цивилисты не допускали такой возможности. Например, Шершеневич Г.Ф. указывал на недопустимость денежной компенсации «нравственного вреда», причиненного нарушением права, поскольку такой вред «... не поддается оценке на деньги и не может быть возмещен юридическими средствами... Такие недозволенные нарушения субъективного права, которые не соединены с имущественным вредом, не подходят под понятие гражданского правонарушения».[68]
Возражая на эти доводы, Покровский И.А. справедливо указывал, что «...вопрос идет, собственно, не об оценке нравственного вреда в денежной форме, а о предоставлении потерпевшему некоторого удовлетворения, некоторой компенсации за перенесенное, ... деньги являются ключом к целому ряду идеальных благ и уплата потерпевшему известной денежной суммы открывает для него возможность вознаградить себя духовными радостями и в этом смысле представляет собой действительный эквивалент потерянного..., задача же суда выяснить — есть ли в данном конкретном случае подлинный нравственный вред или же только спекуляция на получение денежной суммы».[69]
Представляется, что это мнение в значительной степени выражает сущность института компенсации морального вреда и размер денежной компенсации следует рассматривать не как денежный эквивалент нравственных и физических страданий, а как источник положительных эмоций, средство уменьшения или смягчения причиненных страданий, уменьшения их длительности посредством удовлетворения иных потребностей за счет причинителя вреда.
Отсутствие норм о компенсации морального вреда в гражданском законодательстве советского периода следует объяснять преимущественно идеологической политикой, проводимой в то время, согласно которой принцип компенсации морального вреда признавался классово чуждым социалистическому правосознанию, ввиду недопустимости измерения личностных качеств советских людей посредством денежной оценки. Хотя и в то время ряд видных ученых вполне последовательно поддерживали идею введения в законодательство института возмещения неимущественного вреда.[70]
Под моральным вредом понимаются физические или нравственные страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные или имущественные права.[71] Очевидно, что ключевым словом в указанном определении является «страдание», следовательно, действия причинителя морального вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего в форме ощущений (физические страдания) и представлений (нравственные страдания).[72] Исходя из вышеизложенного, моральный вред может быть причинен только физическому лицу, поскольку претерпевание страданий юридическим лицом несовместимо с его правовой природой. Следует согласиться с мнением ряда ученых о том, что указание п.5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.94 г. «О некоторых вопросах компенсации морального вреда»[73] о возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу, выглядит недоразумением, вызванным сугубо формальным применением п.7 ст. 152 ГК РФ и основанным исключительно на его грамматическом толковании.[74]
Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом (п. З ст. 1099 ГК РФ). В продолжение уже многократно отмечаемой направленности законодательства на приоритетную защиту прав потребителей, создание им наиболее благоприятного правового режима, ст. 15 Закона указывает, что подлежит компенсации моральный вред, причиненный вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законодательными актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей. Таким образом, в силу прямого указания закона денежной компенсации подлежат нравственные и физические страдания, причиненные потребителю нарушением любых принадлежащих ему в силу закона прав, в том числе и имущественных.
В отличие от ранее рассмотренных форм ответственности, компенсация морального вреда, причиненного потребителю, возможна лишь при наличии вины исполнителя, за исключением случаев, предусмотренных законом (например, при причинении вреда источником повышенной опасности).
Как и при предъявлении требования о возмещении имущественного вреда, потребитель обязан доказать факт нарушения своего права, наличие вредоносных последствий и их характер, а также причинную связь между допущенным нарушением и наступившими последствиями в виде физических или нравственных страданий. Потребитель не должен доказывать наличие вины исполнителя, поскольку последняя презюмируется.[75] Потребитель вправе требовать компенсации морального вреда, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда (п. 3 ст. 1099 ГК РФ), из чего следует сделать три вывода: во-первых, потребитель имеет право на компенсацию причиненного ему морального вреда независимо от наличия или отсутствия факта причинения вреда имущественного; во-вторых, потребитель вправе предъявить иск, содержащий исключительно требование о компенсации морального вреда, причем независимо от подачи иска о возмещении вреда имущественного, либо уже после его рассмотрения, либо соединить эти требования в одном исковом заявлении; в-третьих, размер денежной компенсации морального вреда, не может быть поставлен в зависимость от размера вреда имущественного.
В отличие от вреда имущественного, которые может быть возмещен как в денежной, так и в иной форме (ст. 1082 ГК РФ), компенсация морального вреда допускается только в денежной форме (п.1 ст. 1101 ГК РФ), что вполне логично, если исходить из того, что с помощью этих денежных средств потерпевший должен самостоятельно избрать способ уменьшения своих страданий и возникновения положительных эмоций.
Специфика правовой природы морального вреда, предопределила особенности определения размера компенсации судом, с использованием трех критериев: во-первых, в зависимости от характера причиненных физических и нравственных страданий, оцениваемых с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего; во-вторых, с учетом степени вины нарушителя в тех случаях, когда вина является основанием возмещения вреда; в-третьих, при возмещении морального вреда должны соблюдаться требования разумности и справедливости (п.2 ст. 1101 ГК РФ).
После появления норм о компенсации морального вреда при нарушении прав потребителей, суды, особенно в первое время, при определении его размера, в основном, пассивно ориентировались на размер причиненного имущественного вреда.
Наличие в законодательстве указания на то, что размер компенсации морального вреда определяется судом, послужило основанием Левшиной Т.Д. для вывода о том, что требование о компенсации морального вреда, может быть удовлетворено только в судебном порядке и на него не распространяется правило о добровольности удовлетворения законных требований потребителя.[76] Представляется, что это заключение недостаточно обоснованно, поскольку исключает возможность компенсации морального вреда в добровольном порядке, в то время как законодательство, особенно в области защиты прав потребителей, стимулирует причинителя к добровольному возмещению причиненного вреда. Нет никаких причин отказывать в правовой возможности добровольной компенсации морального вреда, размер которого определяется по соглашению сторон, либо в пределах суммы, признаваемой исполнителем. Подобное соглашение не препятствует потребителю обратиться в суд в случае несогласия с размером компенсации, либо если страдания (физические или нравственные) оказались значительно глубже и повлекли за собой дальнейшие неблагоприятные последствия (болезнь, депрессию и др.).
Таким образом, рассмотрение вопроса об особенностях применения мер гражданско-правовой ответственности к отношениям по выполнению работ (оказанию услуг) для потребителей, позволяет со всей определенностью сделать вывод о наличии существенного неравенства правомочий исполнителя и потребителя в пользу последнего.
Более привилегированное, в правовом смысле, положение потребителей проявляется в следующем: а) по общему правилу, исполнитель несет ответственность перед потребителем независимо вины (за исключением ответственности за причиненный моральный вред), то есть ответственность повышенную, что обусловлено характером его деятельности, которая строится на началах риска. В тоже время ответственность потребителя перед исполнителем строится на диаметрально противоположных началах вины, если иное не предусмотрено законом; б) ответственность потребителя, в отличие от ответственности исполнителя, наступает только в случаях, предусмотренных законом и ее размер не может быть повышен в договорном порядке; в) ответственность исполнителя в форме неустойки установлена законом и, по общему правилу, носит штрафной характер. Ответственность потребителя в форме неустойки законодательством не предусматривается и не может быть установлена соглашением сторон; г) если, по общему правилу, при неисполнении обязательства уплата неустойки и возмещение убытков освобождают нарушителя от обязанности исполнения обязательства в натуре, в отношении исполнителей работ (услуг) действует иное правило, согласно которому и в указанном случае исполнитель не освобождается от обязанности по реальному исполнению обязательства; д) компенсации подлежит моральный вред, причиненный потребителю не только нарушением принадлежащих ему личных неимущественных прав, но и прав имущественного характера; е) предусмотрена возможность привлечения исполнителя к ответственности не только перед потребителем, но и перед государством за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения обоснованных требований потребителя, и др.
Поскольку введение дополнительных обременении, предусматриваемых законодателем в отношении организаций и индивидуальных предпринимателей, выступающих в роли исполнителей (а также продавцов, изготовителей) услуг (товаров, работ) гражданам, направлено также и на их стимулирование к надлежащему, предельно корректному соблюдению прав потребителей, аналогичные меры, в значительно меньшем объеме, с целью оказания такого же превентивного воздействия, следует предусмотреть и в отношении самих потребителей. Необходимо установить возможность привлечения потребителей к ответственности в форме законной зачетной неустойки (в небольшом размере) за нарушение основных обязанностей: по оплате отдельных видов работы (услуги) и приемке ее результатов. Если при мелком ремонте обуви это не имеет особого значения, поскольку оплата работы производится, как правило, предварительно, то при строительстве жилого дома или ремонте помещения это имеет серьезное значение и каких-либо оснований для неприменения такой меры ответственности к потребителю, стимулируя тем самым его надлежащее поведение, не усматривается.
2.2 Формы и порядок защиты прав потребителей
Предоставление потребителям прав, не обеспеченных необходимыми средствами защиты, следовало бы расценивать как декларацию, которая рассчитана на добровольное уважение со стороны других субъектов. Поэтому, признавая за субъектами гражданских правоотношений определенные права, гражданское законодательство признает за управомоченными субъектами также и право на их защиту.[77] Некоторыми авторами механизм защиты прав и интересов граждан сравнивается с механизмом защиты в сложных технических устройствах, предполагающим четкое взаимодействие защитных средств: если не срабатывает одно, то должно сработать второе, третье и так далее.[78] Между этими понятиями много различий и сходство является, разумеется, чисто условным, поскольку в отличие от технических, в социальных системах действие защитных средств зависит во многом от добросовестности и компетентности людей.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16
