В 1930 г. были организованы печатные органы левой оппозиции. Во
Франции - еженедельная газета "Верите" и ежемесячный журнал "Лют де класс".
В Германии объединенная оппозиция приступила к изданию журнала "Коммунист".
Коммунистическая лига США имела еженедельник "Милитант" и приступила к
организации брошюрного издательства, в Австрии выходили две газеты, в
Чехословакии - также газета; итальянская группа бордигистов / по имени
руководителя Ама-део Бордиги, одного из создателей ИКП, исключенного ее
рядов за оппозиционную деятельность/ выпускала два раза в месяц газету
"Прометео"; группа еврейских оппозиционеров издавала в Париже газету
"Клархейо" /"Ясность"/.
На этом этапе Л. Д. Троцкий сконцентрировал свои усилия по созданию
левой оппозиции во Франции. Его интерес к этой стране был не случаен: здесь
были сильны позиции радикальной мелкой буржуазии. Кроме того, еще до
Октября Троцкий обрел немало сторонников именно среди левых деятелей
французского рабочего движения. Питательной средой троцкистских групп во
Франции были рекруты из промежуточных слоев, пополнявшие ряды пролетариата.
"Не считая Америки, - указывал журнал "Коммунистический Интернационал", -
Франция является международной базой троцкизма."(
"Верите" сыграла важную роль в сплочении национальных групп левой
оппозиции. Редакция еженедельника обратилась к "большевикам-ленинцам" всех
стран с призывом объединиться для подготовки международной конференции
левой оппозиция и организации международного информационного бюллетеня. На
это предложение откликнулись оппозиция из Германии, левые оппозиции из
Чехословакии, США и Испании. Из этой акции выросла первая в истории
троцкизма международная "Предконференция", как назвали ее сами участники. 6
апреля 1930 года в Париже собрались: Коммунистическая Лига Франции,
Коммунистическая Лига США, объединенная оппозиция Германии, оппозиционная
группа Коммунистической партии Бельгии, испанская оппозиция, левая
оппозиция Чехословакии, венгерская коммунистическая оппозиция и группа
еврейской оппозиции во Франции. Левая оппозиция ВКП/б/, по всей видимости в
лице Троцкого и его сына Л. Седова, направила участникам предконференции
приветственное письмо, в котором заявила о присоединении к предконференции.
Так же поступили оппозиционные группы из Китая, Аргентины, Мексики.
Общий настрой предконференции был мажорным, хотя успехи пока оказались
"бумажными": левая оппозиция существовала исключительно в виде разных
печатных изданий. Итогом предконференции стадо создание Международного
секретариата, которому поручили издание международного бюллетеня и
подготовку полномочной конференции. Техническую реализацию решений
возложили на Коммунистическую Лигу Франции. С этого момента Париж
становится Меккой интернационалистской левой оппозиции.
И еще одно принципиальное соображение. Предконференция заявила, что
объединение национальных фракций не означает курса на образование IV
Интернационала, так же как и создание самих этих национальных фракций не
свидетельствует о формировании вторых
партий, т.е. параллельных компартиям. Левая оппозиция по-прежнему считала
себя фракцией международного коммунизма и действовала в качестве таковой.
Виновником своей обособленности, приведшей к расколу и официальными
компартиями и Коминтерном, предконференция сочла центристскую бюрократию.
Порывая с верхушкой коммунистического движения, оппозиция заявила, что
формально она остается в рядах коммунистических партий и Коммунистического
Интернационала. При этом своей целью оппозиция ставила возрождение
Коммунистического Интернационала на ленинских основах.(
В сущности, в принятых на предконференции решениях была заложена
модель деятельности интернационалистской левой оппозиции на ближайшие три-
пять лет, итогом которой стало состоявшееся в феврале 1333 года, опять таки
в Париже и опять объявленное "Предконференцией", совещание представителей
левой оппозиции, на этот раз уже из 11 стран: СССР, Германии, Франции,
Англии, Бельгии, США, Греции, Италии, Испании, Болгарии, Швейцарии. Этой
предконференции предшествовала проведенная в разных странах довольно
основательная работа.
Первые организации левой оппозиции стали появляться в странах
Латинской Америки, в частности, в Аргентине и Бразилии. Возникла
оппозиционная группа в Мексике, с ней тесно сотрудничала появившаяся группа
левой оппозиции в Уругвае. Участники февральской /1933г./ предконференции
констатировали, что на начало года программные и политические документы
левой оппозиции издавались почти на 15 языках. Оппозиция располагала 32
периодическими органами печати в 16 странах. За прошедшие 3 года появились
новые организации в 10 странах, а в 6 были реорганизованы и укреплены уже
существующие.
До сих пор невыясненным остается вопрос, состоялась ли уже не пред-, а полнокровная конференция интернационалистской левой, которая бы официально закрепила появление этой новой в международном рабочем движении организации.
На вопрос одной журналистке о численности своих сторонников Л. Д.
Троцкий говорил: "Трудно указать точную цифру /своих сторонников в мире/,
тем более что среди рабочего класса происходят постоянные перемещения :
имеются наполовину сторонники, на четверть сторонники и т.д. Я думаю, что
сегодня уже можно говорить о нескольких десятках тысяч сторонников". По
своему составу эта "команда" была разномастная и чрезвычайно пестрая по
своим идейно-политическим воззрениям.
Формальный политический разрыв Л. Д. Троцкого с большевистской
партией произошел в 1933 году, в связи с его решением порвать с III
Интернационалом и основать IV. Этот разрыв не был легким для него. Несмотря
на то, что он был исключен из большевистской партии в 1927 году и выслан из
Советского Союза в 1929, он никогда формально не порывал с партией или
Коминтерном. С момента его высылки и до разрыва коммунисты - сторонники
Троцкого пытались организовать работу внутри и за пределами партии и
компартий других стран, чтобы повлиять на линию поведения в троцкистском
направлении. Но Л. Д. Троцкий сопротивлялся их желанию организовать или
санкционировать новые большевистско - ленинские партии за пределами
Коминтерна. Он постоянно оказывал поддержку III Интернационалу и выражал
желание защищать Советское государство. Его четырехлетняя верность той
партии, которая его выслала его из страны, базировалась частично на страхе
за безопасность Советского государства. Троцкий определял сталинский режим
в этот период не как реакционную, или «термидорианскую» контрреволюцию, но
как центристскую политическую акцию, которая делала зигзаги - между левыми
и правыми. Он опасался, что эти шатания и некомпетентность сталинского
руководства могут привести к кризису, в котором реальные правые / кулаки,
нэпманы, белые и т.д./, воспользовавшись беспорядками, совершат настоящую
контрреволюцию. При таких обстоятельствах Троцкий чувствовал бы себя
обязанным поддерживать и защищать даже сталинских центристов от атак
справа, поскольку она бы грозили падением Советского государства. Он,
следовательно, сопротивлялся мысли о том, что защищает лозунг "сталинского
переворота" или организует новую политическую партию, которая разделила бы
большинство в момент кризиса.
Когда изучаются политические деятели и теоретики, всегда трудно
отделить субъективное от объективного. Являются ли действия и позиция
какого-либо определенного политика результатом субъективных, личных мотивов
или объективного анализа? В основном на большевиков / и особенно на
сталинистов/ смотрят как на политиков, действия которых зависят от их
честолюбия как направляющей силы их теоретических или политических решений.
Но мало кто из авторов работ о Троцком сомневался в его интеллектуальной
честности или задавал критические вопросы о личных мотивах, скрытых за его
теоретическими и политическими позициями.
Решение Троцкого в 1933 г. основать IV Интернационал исходило из
объективного экономического, социального и политического анализа ситуации в
Коминтерне и в СССР.
Однако по частной переписке Троцкого, его действиям, видно, что
изменение его теоретических оценок СССР и большевистской партий явилось по
крайней мере частичным результатом смены его тактической позиции и его
фанатичных надежд. Формирование отдельных политических организаций и отказ
от верности Коминтерну могли сделать Троцкого и его последователей членами
сепаратистской антибольшевистской политической группировки. Такая позиция
поставила бы под удар любую возможность его возвращения в ряды московского
партийного руководства. Было бы непредусмотрительно для Троцкого питать
такие наивные, донкихотские иллюзии, однако неопределенность динамического
развития СССР в 1929-32 гг. давало на это некоторую надежду. Троцкий верил
и надеялся на возвращение в Москву и неустанно работал для этого. Крушение
этой последней надежды совпало с его решением основать IV Интернационал.
Анализируя публицистику Троцкого 30-х годов, многие
исследователи приходят к выводу, что разгром гитлеровцами Коммунистической
партии Германии/КПГ/ и рабочего движения в феврале-марте 1933 года заставил
Троцкого разочароваться в КПГ, а затем и в Коминтерне и членах его партий.
Троцкий был недоволен ими так как они /партия и Коминтерн/ не сформировали
"совместного фронта сверху и снизу" с германскими социалистами /СПГ/, чтобы
предотвратить победу Гитлера. В марте он написал серию статей, в которых
отмечал, что лучше образовать новую германскую коммунистическую партию, чем
восстановить прежнюю КПГ.
Троцкий допускал, что это решение будет воспринято как нежелательное, поэтому подписывал статьи псевдонимом "Г. Гуров". "Так же как доктор не оставляет пациента, в котором еще есть дыхание жизни, - писал он, - так и мы надеялись на реформу партии до тех пор, пока оставалась хоть малейшая надежда. Но было бы преступным питать привязанность к трупу." (
Хотя Троцкий теперь санкционировал создание новой, некоминтерновской партий в Германии, он не дошел до отречения от III Интернационала и советской коммунистической партии, отказывался одобрить образование новых коммунистических партий везде, кроме Германии. В ответ на риторический вопрос, отвергает ли он III Интернационал или нет Г. Гуров выразился двусмысленно: " По моему мнению, было бы неверно дать жесткий ответ... " Он полагал, что германская катастрофа могла бы быть таким объективным примером, который пошатнул бы другие компартии и заставил Коминтерн изменить свою политику. "Этот вопрос еще не решен для СССР, где провозглашение лозунга о создании второй партии было бы неверным... Это не столько вопрос создания IV Интернационала, сколько проблема спасения III."
9 апреля 1933 года Троцкий снова поддерживает следующую мысль: "Мы не
порвем с III Интернационалом." В ответ на вопрос исходило ни его решение
порвать с Коминтерном только из ситуации в Германии и нигде больше, Троцкий
свел все значение проблемы к "бухгалтерии". "Если же сталинская бюрократия
доведет СССР до крушения... придется строить IV Интернационал." Через 4
месяца после своего призыва к созданию новой коммунистической партии
Германии, Троцкий уклонился от того, чтобы распространить свое отречение от
КПГ на советскую и другие компартии. Только в середине июля он объявил, что
невозможно оставаться " в плену своей собственной формулы" и что с надеждой
на реформу Коминтерна покончено.
В статье "Нужно строить заново коммунистические партии и
Интернационал" он писал, что советская компартия больше уже не партия, а
просто "аппарат" управления в руках бесконтрольной бюрократии.
Следовательно, не было партии, с которой необходимо было бы пойти на
разрыв. Через 5 дней он написал, что большевистской партии больше не
существует и .следовательно, наступило время оставить лозунг реформы
ВКП/б/.
