1896 годов, заключенные на парижской бирже. Это позволило осуществить ряд мер по стабилизации курса рубля и с 1897 года перейти на золотое обращение.
Эмиссионная деятельность Государственного банка была ограничена: он мог выпускать кредитные билеты, не обеспеченные золотым запасом, на сумму не более 300 миллионов рублей. Эти меры позволили укрепить конвертируемость русской валюты на мировых рынках и облегчить приток в страну иностранных капиталов.
Экономическая программа Витте
Со второй половины 90-х годов экономическая программа Витте приобретает все
более отчетливые контуры. Этому в немалой степени способствовала его борьба
с оппонентами из дворянско-помещичьих кругов и их адептами в высших
эшелонах власти. Виттевский курс на индустриализацию страны вызвал протест
поместного дворянства. И либералов, и консерваторов объединяло неприятие
методов реализации этого курса, затрагивавших коренные интересы аграриев.
Что касается претензий помещиков, то они были и реальными, и надуманными.
Действительно, покровительственная таможенная система, особенно четко
проявившаяся в таможенном тарифе 1891 года и в русско-германских торговых
договорах, вела к росту цен на промышленные товары, что не могло не
затрагивать сельских хозяев. Ущемление своих интересов они видели также и в
перекачке средств в торгово-промышленную сферу, что не могло не сказаться
на модернизации сельского хозяйства. Даже золотое обращение, повысив курс
рубля, оказалось для помещиков-экспортеров невыгодным, так как повышение
цен на сельскохозяйственные продукты снижало их конкурентоспособность на
мировом рынке. Но более всего раздражали реакционное дворянство взгляды
Витте на будущее России, в котором высшему сословию не отводилось прежней
лидирующей роли. Особенно массированным нападкам министр и его политика
подверглись в ходе работы Особого совещания по делам дворянского сословия
(1897— 1901 годы), созданного по повелению Николая II для выработки
программы помощи высшему сословию. Критика была столь ожесточенной,
претензии реакционно-консервативных сил, требовавших восстановления
прежнего социально-экономического и политического статуса дворянства как
правящего сословия, так противоречили проводимой политике, что фактически
стал вопрос и том, н каком направлении и каким путем идти дальше России .
В своих выступлениях на совещании и во всеподданнейших записках Витте
показал, что поместное дворянство вовсе не было обойдено заботами
правительства. В ряду мер помощи помещикам были перечислены и организация
дешевого и льготного кредита, и особая тарифная политика правительства,
ограждавшая помещичий хлеб от конкуренции дешевого сибирского зерна, и
закупка фуража интендантством и т. п. Главной же причиной оскудения
поместного дворянства он считал его неумение приспособиться к новым
условиям, понять перспективы развития страны. В одном из первых своих
выступлений на совещании 29 ноября 1897 года Витте, еще сравнительно
недавно придерживавшийся идеи об исключительности и самобытности России,
развитие которой, как он считал ранее, шло и должно было идти своим путем,
отличным от Запада, теперь заявил, что существуют закономерности, общие для
всего мира, с которыми необходимо считаться. «В России теперь происходит то
же, что случилось в свое время на Западе: она переходит к
капиталистическому строю, - говорил он. ...Россия должна перейти на него.
Это мировой непреложный закон»''. Заявление смелое и весьма ответственное.
Самодержавие, развивая промышленность, модернизируя сельское хозяйство,
серьезно не задумывалось о сущности преобразований, о тех социально-
экономических последствиях, к которым неизбежно должна была привести эта
политика. Витте убеждал своих оппонентов, что решающая роль в жизни страны
переходит от землевладения, сельского хозяйства к промышленности, банкам.
«Мы находимся у начала этого движения,-- констатировал он,— которого нельзя
остановить без риска погубить Россию». Гигантская сила современной
промышленности, банков и в России подчиняет себе аграрный сектор экономики.
Выход, по его мнению, для дворянства один — обуржуазиться, заняться помимо
земледелия и этими отраслями хозяйства.
Однако то, что стало очевидным для министра финансов, почти не встретило
сочувствия у участников совещания. Большинство никак не отозвалось на его
речь, не видя, видимо, и смысла в обсуждении этой проблемы. Лидер же
консерваторов-охранителей В. К. Плеве, в то время товарищ министра
внутренних дел, отмел все выводы и аргументацию Витте. «Россия,— утверждал
он, - имеет свою отдельную историю и специальный строй». Указанные
оппонентом законы развития он пренебрежительно назвал «гадательными». По
его мнению, «имеется полное основание надеяться, что Россия будет избавлена
от гнета капитала и буржуазии и борьбы сословий» . Ближайшие же годы
показали, как грубо ошибался Плеве. Но тогда его позиция вызвала сочувствие
в правящих верхах, да и у самого царя.
Совещание приложило массу усилий, совершенно, как оказалось, бесплодных и
безуспешных, чтобы поддержать и восстановить прежнее положение высшего
сословия, считавшегося «первой опорой престола». Витте не отказался от
своей идеи, и ему пришлось неоднократно отстаивать свой курс на
индустриализацию страны, развивая и дополняя его новыми элементами. В 1899
н 1900 годах им были подготовлены два всеподданнейших доклада, в которых он
настойчиво убеждал царя строго придерживаться программы создания
собственной национальной промышленности . Чтобы решить ее, предлагалось, во-
первых, продолжать политику протекционизма и, во-вторых, шире привлекать в
промышленность иностранные капиталы. Оба эти способа требовали определенных
жертв, особенно со стороны землевладельцев и сельских хозяев. Но конечная
цель, по глубокому убеждению Витте, оправдывала эти средства. К этому
времени относится окончательное складывание его концепции индустриализации
страны, политика министерства финансов приобретает целенаправленный
характер - в течение примерно десяти лет догнать более развитые в
промышленном отношении страны, занять прочные позиции на рынках стран
Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Ускоренное промышленное развитие
страны Витте рассчитывал обеспечить за счет привлечения иностранных
капиталов в виде займов и инвестиций, за счет внутренних накоплений, с
помощью винной монополии, усиления налогового обложения, за счет повышения
рентабельности народного хозяйства и таможенной защиты промышленности от
зарубежных конкурентов, за счет активизации русского экспорта.
Витте удалось в какой-то мере добиться реализации своих планов. В
российской экономике произошли значительные сдвиги. За время промышленного
подъема 90-х годов, с которым совпала его деятельность, промышленное
производство фактически удвоилось, в строй вступило около 40 процентов всех
действовавших к началу XX века предприятий и было построено столько же
железных дорог, в том числе великая Транссибирская магистраль, в сооружение
которой Витте внес немалый личный вклад. В итоге Россия но важнейшим
экономическим показателям приблизилась к ведущим капиталистическим странам,
заняв пятое место в мировом промышленном производстве, почти сравнявшись с
Францией. Но все же отставание от Запада и в абсолютных показателях, и
особенно но душевому потреблению оставалось eще весьма значительным 1 '.
Вместе с тем следует отметить, что промышленная политика Витте была глубоко
противоречива в своей основе, ибо он использовал для индустриального
развития страны средства и условия, порожденные. феодальной природой
существовавшей в России системы государственного управления. Проводившаяся
им политика государственного вмешательства в экономику чаете оправдывалась
необходимостью поддержки неокрепшей еще частной инициативы. Но в
действительности это вмешательство далеко выходило за пределы помощи
частному предпринимательству и фактически нередко становилось препятствием
его естественного развития, тормозя процесс роста капитализма «снизу».
Консерватизм виттевской системы состоял и в том, что она на деле
способствовала укреплению экономической базы реакционнейшего
абсолютистского режима.
С ростом промышленности и модернизацией социальной структуры все большее
место в деятельности министерства финансов занимала проблема
взаимоотношений предпринимателей и рабочих. В царствование Александра III
политика правительства в этой области, отражая общую направленность
социальной политики самодержавия, носила сугубо попечительный характер.
Правительством был издан ряд законов, регулировавших отношения между
фабрикантами и рабочими, и создан орган по контролю за соблюдением этих
законов - фабричная инспекция. При Витте последняя была существенно
реорганизована. Деятельность ее к концу 90-х годов распространялась на 60
губерний и областей Европейской России. В ее компетенцию входил также
контроль за техническим состоянием предприятий, точным оформлением
документации при получении их владельцами ссуд из Государственного банка и
наблюдение за правильным использованием кредитов. Вместе с тем фабричным
инспекторам вменялось в обязанность «следить и своевременно доводить до
сведения министерства финансов... о нездоровых проявлениях и неустройствах
на фабриках, которые могут породить беспорядки»
Много внимания Витте уделял подготовке кадров для промышленности и
торговли. При нем к 1900 году были учреждены и оснащены оборудованием 3
политехнических института, 73 коммерческих училища, учреждены или
реорганизованы несколько промышленно-художественных заведений, в том числе
знаменитое Строгановское училище технического рисования, открыты 35 училищ
торгового мореплавания.
Первоначально Витте, полностью разделявший попечительный характер
правительственной рабочей политики, склонен был видеть причину стачечного
движения почти исключительно в подстрекательстве антигосударственных
элементов, которые якобы искусственно стремились внести рознь и отношения
между трудом и капиталом во имя «отвлеченных или заведомо ложных идей...
совершенно чуждых народному духу и складу русской жизни». «В нашей
промышленности, отмечал он в циркуляре фабричным инспекторам от 5 декабря
IS*),") года, - преобладает патриархальный склад отношений между хозяином и
рабочим. Эта патриархальность во многих случаях выражается в заботливости
фабриканта о нуждах рабочих и служащих на его фабрике, в попечениях о
сохранности лада и согласия, в простоте и справедливости во взаимных
отношениях. Когда в основе таких отношений лежит закон нравственный и
христианские чувства, тогда не приходится прибегать к применению писаного
закона и принуждения» .
Вскоре, однако, рассуждения об особом укладе русской жизни и патриархальных
отношениях на фабриках и заводах совершенно исчезают в документации
министерства финансов. Это и понятно: они никак не увязывались с виттевской
программой индустриализации страны и его новыми представлениями о путях ее
развития. К тому же рост забастовочного и революционного движения служил
достаточно убедительным доказательством несостоятельности его прежних
представлений о причинах социальной напряженности на предприятиях. Именно
нарастание стачечного движения побудило правительство вернуться на путь
усовершенствования фабричного законодательства. При самом активном участии
Витте были разработаны и приняты законы об ограничении рабочего времени на
предприятиях (2 июня 1897 года), о вознаграждении рабочих, потерявших
трудоспособность в результате несчастного случая на производстве (2 июня
1903 году), о введении на фабриках и заводах института фабричных старост
(10 июня 1903 года), которые при всей их ограниченности были все же шагом
вперед в разработке рабочего законодательства. Таким образом Витте, видимо,
рассчитывал установить полный контроль над положением дел в промышленности,
начиная от технического состояния предприятий и кончая сферой социальных
отношений.
Политика эта встречала упорное сопротивление МВД, пытавшегося, в свою
очередь, полностью подчинить себе фабричную инспекцию, расширив ее
полицейские функции. Витте удалось ''держать за собой общее руководство
фабричными инспекторами и председательство в Главном по фабричным и
горнозаводским делам присутствии - межведомственном органе, созданном в
1899 году. Но на местах инспектора оказались в подчинении губернаторов, что
было вынужденным компромиссом. Оказались урезанными и принятые законы, что,
как отмечал впоследст нпи Витте, послужило причиной обострения социальной
напряженности. В целом его, конечно, никак нельзя заподозрить в особом
благоволении к рабочим. Как вспоминал в заметке-некрологе Н. Ланговой, вице-
директор департамента торговли и мануфактур, «в деле организации рабочего
труда он терпеть не мог «крайностей» но поводу «утрирования» гигиены
труда...». Но в то же время он отчетливо осознавал опасность отставания в
этой сфере от законодательства передовых стран Занада.
Менее успешной была деятельность Витте в сфере аграрного сектора экономики,
хотя полностью возлагать вину за это на него, очевидно, нельзя. При всем
своем неприятии дворянских претензий к правительству он предпринял немало
усилий но обеспечению помещиков средствами для модернизации их имений.
Продолжая линию своих предшественников, он активизировал деятельность
кредитных учреждений по выдаче ссуд землевладельцам и сельским хозяевам. За
1895-1905 годы объем долгосрочных ссуд, выданных ипотечными банками под
залог земли, превысил миллиард рублей. К выдаче краткосрочных кредитов
(соловексельных, подтоварных и т. п.) помимо Государственного банка были
привлечены частные кредитные учреждения (акционерные банки, общества
взаимного кредита). Условиями кредита и строгим контролем за их выполнением
Витте пытался форсировать капиталистическую перестройку помещичьих
хозяйств. Однако этот процесс в силу сохранения крепостнических пережитков,
последствий мирового аграрного кризиса, ряда тяжелых неурожаев и т. д. шел
крайне медленно.
В крестьянском вопросе Витте долгое время оставался ярым сторонником
консерваторов славянофильской закваски, полностью разделяя законодательные
меры Александра III по сохранению патриархально-попечительных начал в
российской деревне. Так, в 1893 году он выступал горячим сторонником указа
о сохранении общины и неотчуждаемости надельных земель. По его мнению,
«общинное землевладение наиболее способно обеспечить крестьянство от нищеты
и бездомности» . Вместе с тем он считал, что положение крестьянства не так
уж и тягостно, как это описывалось в литературе. Даже голод 1891 года он
склонен был приписать изъянам статистики.
Однако но прошло и пяти лет, как Витте понял, что тяжелое экономическое
положение деревни ведет к падению платежеспособности крестьян и что это, в
свою очередь, подрывает государственный бюджет и внутренний рынок
промышленности. Выход из обострявшегося кризиса он видел в ликвидации
правовой обособленности крестьян, их имущественной и гражданской
неполноправности. В октябре 1898 года он обращается к Николаю II с
запиской, в которой уговаривает царя «завершить освобождение крестьян»,
сделать из крестьянина «персону», освободить его от давящей опеки местных
властей и общины. Проведение реформы сулило, по его расчетам, блестящие
перспективы — 3—4 миллиарда рублей ежегодных поступлений бюджетных доходов,
что укрепило бы мощь России .
Но предложение главы финансового ведомства создать специальную комиссию по
этому вопросу тогда не было принято. Царь даже не ответил на его обращение.
Это и понятно. Дела, казалось, шли блестяще, экономическая конъюнктура шла
в гору. И Витте пришлось временно отступить. Когда государственный
секретарь А. А. Половцев в апреле 1900 года в частной беседе напомнил ему о
записке, тот ответил, что сомневается, «чтобы нашелся человек, который
решился бы произвести необходимый для экономического подъема переход от
общинного владения к подворному» . Лишь разразившийся финансовый и
промышленный кризис, неурожаи 1899 и 1901 годов, крупные крестьянские
выступления 1902 года заставили Николая II создать ряд комиссий и совещаний
для пересмотра крестьянского законодательства и выработки мер по подъему
сельского хозяйства.
Витте возглавил один из важнейших таких межведомственных органов — Особое
совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности (1902—1905 годы),
сыгравшее заметную роль в разработке нового курса аграрно-крестьянской
политики правительства. И опять свою программу ему пришлось разрабатывать и
отстаивать в ожесточенной борьбе с реакционно-консервативными помещичьими и
бюрократическими кругами, настроения которых выражала Редакционная комиссия
по пересмотру крестьянского законодательства, возглавлявшаяся тем же В. К.
Плеве, ставшим к тому времени министром внутренних дел. Борьба между ними
шла с переменным успехом, носила подчас ожесточенный характер, с
применением всего арсенала средств, особенно характерных для абсолютистских
режимов,— интриги, клевета, использование придворной камарильи и т. п.,
когда все решалось завоеванием расположения монарха. Витте проиграл и
вынужден был оставить пост министра финансов. Но разработанная им программа
по крестьянскому вопросу сыграла немаловажную роль в процессе выработки
правительством нового курса аграрной политики, предвосхитив в основных
чертах последующее столыпинское законодательство.
Основные положения своей программы Витте изложил в известной «Записке по
крестьянскому делу» (Спб., 1904). В ней он утверждал, что главным тормозом
развития деревни и модернизации сельскохозяйственного производства является
правовое «неустройство» крестьян, их имущественная и общественная
неполноправность, это крайне отрицательно сказывается на ведении ими
личного хозяйства. Одним из важнейших таких депрессивных факторов являлась,
по его мнению, община, сковывавшая крестьянскую предприимчивость,
тормозившая рационализацию хозяйства. На каком-то историческом этапе,
отмечал он, община сыграла свою роль, «естественную и даже полезную в
условиях примитивного земледелия и неразвитого гражданского общества...»
(с. 84—85). Но в условиях становления такого общества и развития товарно-
денежных отношений она утратила свое первоначальное назначение.
Несостоятельными оказались и расчеты правительства использовать общину в
фискальных целях и как средство предотвращения пролетаризации крестьянства
и либеральнонароднические надежды на использование ее в качестве переходной
формы к кооперативным союзам, посредством которых на Западе решались многие
экономические и социальные проблемы. К тому же, указывал он, община служит
одним из важных пунктов в теоретических построениях сторонников
социалистических и коммунистических учений. Эти построения, на его взгляд,
с экономической точки зрения совершенно нереальны, утопичны. «По моему
убеждению, — писал Витте,— общественное устройство, проповедуемое этими
учениями, совершенно несовместимо с гражданской и экономической свободой и
убило бы всякую хозяйственную самостоятельность и предприимчивость». Но с
точки зрения политической они представляют определенную опасность для
режима, потому что «уравнительные порядки расшатывают понятия о твердости и
неприкосновенности прав собственности и представляют самое удобное поприще
для распространения социалистических понятий» (с. 85).
Панацею от всех бед он видел в укреплении крестьянской земельной
собственности и постепенном уравнивании крестьян в правовом отношении с
остальным населением империи. С этой целью, полагал он, необходимо
предоставить крестьянам, внесшим выкупные платежи, право свободного выхода
из общины с выделением причитающегося им надела, как это и
предусматривалось Крестьянским положением 1861 года. Община должна со
временем превратиться в простой союз земельных собственников, объединенных
чисто хозяйственными интересами. Все остальные ее функции перейдут к
специально созданной мелкой земской единице - волостному земству или
всесословной волости. Волостные же суды и обычное право должны быть
заменены со временем общегражданскими установлениями.
Вместе с тем, излагая свою программу, Витте обязан был исходить из
противоречивых установок Николая II, данных им в манифесте от 26 февраля
1903 года и в указе Сенату от 8 февраля 1904 года, согласно которым, с
одной стороны, в основу трудов комиссии и совещания должен был быть положен
принцип сохранения неприкосновенности общины и незыблемости надельного
землевладения, а с другой стороны -- «изысканы способы к облегчению
отдельным крестьянам выхода из общины». И, видимо, эта противоречивость его
не смущала. Наоборот, и сословной обособленности надельного землевладения
он видел наилучший способ сохранения мелкой земельной собственности.
Неприкасаемость же общины он трактовал как запрещение любых способов
насильственного воздействия на выход из общины, так и принудительного
удержания в ней ее членов. В практической своей деятельности он добился
отмены наиболее архаичных статей крестьянского законодательства, таких, как
круговая порука, телесные наказания крестьян по приговору волостных судов.
Не без его участия были облегчены условия переселения крестьян на свободные
земли, расширена деятельность Крестьянского банка, изданы законы и
нормативные правила о мелком кредите. Так в аграрной программе Витте
причудливо переплетались буржуазные начала и феодальные пережитки.
