Вскоре старая княгиня, прозванная в последние годы Вещей, тихо скончалась. Святослав решил, что поедет на Дунай, но, помня наказы матери, решил домашние дела по уму. Если раньше племенами-землями управляли свои природные князья, не всегда исполнявшие волю Киева, то ныне он, победитель хазар, печенегов, болгар, смиритель Византии, более свободен в державных делах - и он сажает своего старшего сына Ярополка в Киеве, Олега - у древлян, а Владимира - в Новгороде. Богатейшие и сильнейшие земли получили молодых князей - наместников великого князя. Это еще больше объединит государство в единое целое.
Поручив власть своим подросшим сыновьям, князь дал понять, что покидает Киев скорее всего навсегда и станет отныне княжить в Болгарии, сделав ее центром своего нового обширного государства.
Но болгары - по крайней мере, часть из них - думали по этому поводу
нечто совсем противоположное: новый царь Борис заключил с Византией мир -
естественно, против Святослава. Но и у русского князя среди болгар было
отныне много союзников - князя-воина им казалось терпеть проще, чем своего
царя, чересчур дружившего с греками и от них научившегося всему, в том
числе и тому, как угнетать подданных. Когда же в августе 969 года русские
могучей силой высадились на Дунае, то их сторонников среди болгар разом
стало больше. Святослав легко прошел к столице Бориса Преславе, нигде не
встречая сопротивления, и так же легко взял ее, отданную царем, признавшим
себя вассалом киевского князя. Понимая, что Византия не оставит его в покое
- слишком близко он был у ее порога, - князь решил не ждать первого удара,
и как только перевалы Родопских гор освободились от снега, ударил сам.
Шел 970 год. Старый император Царьграда к тому времени уже был
свергнут и заколот своим преемником - Иоанном Цимисхием, не менее опытным,
но, пожалуй, более талантливым полководцем. Его - стратега, воина и атлета
- армия любила, и он не собирался разочаровывать ее неудачами. Понимал, что
войны не избежать, но, копя силы, решил пока воспользоваться оружием
слабого - дипломатией. Но это и оружие умного. Святослав отклонил условия
греков, и Иоанн принял это спокойно, ибо понял, что русского князя сможет
убедить в имперской правоте лишь блеск стали, но не золота. Цимисхий
тщательно готовил войско к предстоящим битвам, создал особые отряды
"бессмертных" - специально отобранных храбрейших воинов, одетых в более
крепкую броню. Нечто среднее между почетными телохранителями и гвардией -
такие же были у персидских царей. И тоже "бессмертные".
Византийцам не везло - несмотря на то, что они заняли сильными
заставами все известные горные перевалы, русские, вместе с приведенными
Святославом в качестве союзников венгерскими и печенежскими конными
отрядами, ворвались во Фракию. Варда Склир, возглавлявший императорское
войско, проиграл начало кампании. Или Святославу больше везло, или же он в
большей степени обладал теми качествами, которые превращают "полководца" в
подлинного "водителя" своего войска, ощущающего свою армию как единое целое
и могущего угадать настроение этого целого, умеющего принимать в доли
секунды единственно верное решение, от которого зависит победа и - общая
жизнь.
А может быть, сказались многовековые догмы Империи, решившей
упорядочить и воинское искусство, наряду с искусством управления,
культурой, наукой. Упорядочение выродилось в схемы, предписывающие
командиру в соответствующих условиях поступать только так и никак иначе.
Отступивший от правил должен быть наказан - даже если он победил.
Проигравший всегда сможет оправдать свою неудачу, сославшись на
неукоснительное выполнение предписанного. Лишь великие полководцы Империи
смели идти на явное нарушение правил - поэтому из них чаще всего и
выбирались императоры. Таким человеком был император Цимисхий, но не Склир,
всего лишь опытный воинский командир.
Святослав применил урок, преподанный ему дружинниками Игоря - его воспитателями: в 941 году, когда русичи пойдут на Царьград - о продвижении русичей к Царьграду стало известно слишком рано - и к их приходу успели подготовиться. Сын запомнил недочет воинской стратегии отца и сделал из него свои выводы: враг должен знать о твоих намерениях только тогда, когда это выгодно тебе - тогда пусть он боится, чувствуя, что ничего более не успевает. И ныне он сумел пройти тайными тропами, такими, о которых греки либо не подозревали (помогли местные проводники, понявшие, что с князем лучше не шутить), либо считали их непроходимыми. Так войско Святослава вышло на воинский простор равнин Фракии.
Походя его дружина решила еще одну проблему, предложенную им Склиром,
- испытанное оружие греков, засады тяжелой конницы, которые должны были
изматывать неприятеля. Святослав бросил против них своих кочевников - и из
охотников греческая кавалерия превратилась в дичь, почти покорно ожидающую,
пока их не раздавит тяжелая кавалерия русичей. Тактика мелких уколов не
сработала, и теперь греческий полководец был обречен на ожидаемое
Святославом большое сражение - или и далее принужден будет терять быстро
тающее войско. Это было непривычно для греков - воевать не своей волей, но
по планам неприятеля. Однако приходилось смириться.
Войско славян продвигалось вперед - к крепости Аркадиополь, у стен которой стоял Склир с отборными отрядами. Узнав о приближении противника, греки поспешно закрылись за крепкими воротами, надеясь, что Святослав начнет штурм с ходу, увязнет и будет разгромлен под ее стенами. Но так не произошло - русичи остановились на открытой равнине, по которой проходила дорога к Аркадиополю и которую прикрывали с двух сторон плотные заросли.
Через несколько дней взаимного привыкания к грядущей сече Склир сделал
ожидаемое от него русским князем - ночью два конных отряда тихо въехали в
заросли: засада для славян была готова. С утра из ворот вышли основные силы
греков и пошли в атаку на врага. Тот выдержал удар (на что и рассчитывали
греки) и сам перешел в наступление, бросив вперед тяжелую русскую и болгарс
кую конницу. Сзади их подпирала пехота, а фланги прикрывала легкая конница
степняков. Тяжелая кавалерия Склира увязла в боевых порядках пеших дружин
Святослава и вновь привычно гибла под ударами печенегов и венгров. Здесь
могло бы произойти полное уничтожение греческого войска, главного щита
Константинополя, но греческий полководец быстро опомнился и сумел спасти
часть своих сил, которая с робкой надеждой укрылась за крепостными
воротами. Для Святослава открывалась почти прямая дорога к столице Империи
- через Македонию.
В Македонии Святослав одержал еще одну победу, разбив войско
провинции. И тут на его пути встали греки - но уже не воины, а дипломаты.
Не имея сил для отпора, они обещали многое. Князь русичей поверил их слову
- как привык не разменивать попусту своего. Но почему он допустил их в свой
лагерь и что надеялся услышать - о том никто не знал. Известно только, что
он взял большой выкуп за завоеванное и незавоеванное, услышав торжественное
обещание Византии не вмешиваться в дела болгарские, и ушел обратно в свою
новую дунайскую столицу.
Но для Империи обещание было лишь пустым звуком, произнесенным и растворившимся в воздухе, - она тут же начала готовиться к новой войне. 12 апреля 971 года войско, на этот раз предводительствуемое самим Цимисхием, быстро преодолев Родопы, появилось под стенами Преслава. Здесь находился лишь малый русский гарнизон под началом воеводы Сфенкела и небольшое количество болгарского войска.
Сфенкел, понимая, что ему не отсидеться за крепостными стенами - у
греков в обозе было большое количество камнеметных машин, - решил попытать
счастье в открытом бою, веря в непобедимость русской дружины. Бой, упорный
и долгий, решили "бессмертные", ударив по левому неприятельскому флангу.
Они сломили его - и Сфенкелу пришлось отойти обратно в крепость. Он знал,
что отныне судьба его войска решена - но решил биться до конца. Два дня
штурма с применением камнеметов и греческого огня позволили грекам
пробиться в город. Когда войска императора с боем дошли до царского дворца,
оттуда вышли все способные держать оружие в руках воины русичей и часть
болгар. Не прося пощады, они приняли бой на поражение и все полегли, как
один.
23 апреля греческое войско подошло к Доростолу, где находился с
основными силами Святослав. Он, как и Сфенкел, верил, что главная защита
воинов - не крепостные стены, но храбрость. Его воины вышли в поле перед
городом и встали в боевые порядки, перегородив дорогу к крепости новой
стеной из своих щитов, копей и мечей. Эту стену двенадцать раз пыталась
пробить тяжелая конница греков, и столько же раз она откатывалась назад.
Святослав выстоял с пехотой против множества конных атак, не потеряв строя,
и к вечеру увел своих воинов в город.
Началась осада. Через два дня ворота Доростола вновь открылись - и на греческую кавалерию упала русская конная дружина. Хоть и меньшая числом, она провела с неприятелем равный бой, после чего спокойно удалилась. На следующий день вновь все пешее русское войско вышло в поле против сильнейшего противника и целый день билось с ним. К ночи победитель еще не был выявлен, наступило временное затишье - и Святослав даже не увел свои войска на ночь в крепость. Вернулся туда лишь утром - и его не преследовали.
На другой день подошли осадные машины, однако сразу ими воспользоваться не удалось - славяне за ночь прорыли глубокий ров перед городом, а следующей ночью разбили и сожгли часть кораблей Цимисхия с продовольствием и оружием.
Греки упорно продолжали осаду, Святослав столь же упорно сидел в
Доростоле. Прошел месяц, пошел другой. Цимисхий, забросив государственные
дела, вновь превратился только в полководца. Однако государственные дела
сами напомнили о себе - поднял мятеж брат недавно убитого императора.
Цимисхию все неуютнее становилось на берегах Дуная. 19 июля, в сонный
полдень, когда солдата тянет подремать после сытного обеда, дружина русичей
напала на лагерь греков и сожгла все осадные орудия, а на следующий день с
большими силами выступила из города и вновь билась с императорской
конницей.
Наступило 22 июля. Открылись ворота Доростола, и из них стройными
рядами - хоть среди них было много раненых и больных - стали выходить воины
киевского князя. Как будто не было двух месяцев осады - вновь стена красных
щитов четко выделяется на фоне крепостных стен. Последние русичи, пройдя
между башнями, возвышавшимися с двух сторон от входа в город, наглухо
закрыли тяжелые створки ворот. Эти закрытые ворота ясно говорили, что для
руссов обратного пути нет. Победить - или умереть. Святослав, ведя воинов
на последний бой, напомнил им, что сила русская была до сего времени
непобедима. И что ныне и им надлежит либо победить, либо пасть со славой.
Стыдно жить трусу, мертвым же стыда нет.
Он не стал ждать, когда враг ударит по нему, а сам устремился вперед.
Бой длился долго, переместясь от стен Доростола почти к самому греческому
лагерю, - лишь прибытие императора, поведшего "бессмертных" в бой,
выправило положение, которое до этого не могла спасти даже конница,
врубающаяся в шеренги славян с флангов. Но на этот раз удача отступила от
Святослава - слишком долго был он ее любимцем. Поднявшийся из-за спин
византийцев сильный ветер обрушил на его воинов стену косого дождя. И князь
смирился - русичи разом повернулись и, закинув назад щиты, пошли обратно к
покинутому казалось уже навсегда Доростолу.
Вскоре, убедившись в равной силе друг друга, противники начнут переговоры о мире. Русские обязались уйти из Болгарии, а Империя отпускала их с оружием и боевой добычей, причем греки согласились ссудить врага хлебом на обратную дорогу. Последовала и личная встреча владык. Сверкающий драгоценностями император выехал на берег реки, к которому причалила ладья, и в ней простым гребцом сидел князь, отличавшийся от своих воинов лишь чистой рубахой и серьгой с двумя жемчужинами и рубином. К этому времени относится описание князя, составленное одним из византийцев: "Святослав был среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом и с густыми длинными, висящими на верхней губе волосами. Голова у него была совсем голая, но только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким".
Император и князь поговорили немного и расстались навсегда - Цимисхий уже знал, что его служба предупредила печенегов: идет ваш враг, дружина у него маленькая, а добыча большая.
Весть соответствовала действительности. Много было раненых, больных, ослабевших. И потому Святослав отверг совет Свенельда идти на конях, а не на ладьях, хотя, также как и его полководец, понимал, что кочевники не замедлят напасть на его караван.
Князь и его воевода не ошиблись. Печенеги устроили засаду. Святослав,
рубившийся в первых рядах в центре построения, где были собраны самые
истощенные русичи, погиб, и впоследствии из его черепа печенеги сделали
пиршественную чашу. Он умер, как жил - не прячась за чужие спины и смело
глядя опасности в лицо. Умер таким, какими были и шедшие ему вслед русские
князья, его потомки, - род за родом. Слишком смелые, чтобы пред кем-либо
преклонить голову, слишком гордые, чтобы нечто казалось им недостижимым.
Правители-воины, всегда бившиеся впереди своей дружины, своего войска со
всеми теми, кто становился их врагом.
4. Падение Хазарии в восточных летописях и споры ученых
Восточные писатели дают более подробное описание разгрома Хазарии
Святославом. Именно восточные источники сообщают о падении Хазарии.
Наиболее раннее сообщение об этом имеется в труде Ибн Хаукаля: "...не
осталось в наше время почти ничего от булгар, буртасов и хазар, так как
напали на них русы и захватили все их области, те же, кто спасся,
рассеялись по соседним областям, надеясь, что (русы) заключат с ними
договор и они смогут вернуться, (поселившись) под их властью" ([4], с.
222).
Споры между учеными ведутся как о количестве походов русов, так и о
месте их начала. М. И. Артамонов ([2], с.67), С. А. Плетнева ([7], с. 71)
полагают, что поход Святослава на Хазарию начался с Верхней Волги, был он
один, и что князь Владимир также совершил поход на хазар. По мнению А. П.
Новосельцева, таких походов было два -один в 965 г., когда был взят Саркел
(Белая Вежа), а второй - в 968/ 969 гг., когда были взяты и опустошены
волжские города Хазарии. При этом второй поход князя Святослава был во
время пребывания его на Руси, куда он прибыл из Балканской Болгарии по зову
матери - святой равноапостольной княгини Ольги [[б}, с. 226).
Представляется возможным согласовать оба эти мнения, если предположить, что поход Святослава против Хазарии был один, но продолжался он два года. Странного ничего в этом нет, если иметь в виду время пребывания Святослава в Дунайской Болгарии. Это был не кратковременный поход, а длительный - с 967 г. по 971 г. Таков же был поход Святослава против Хазарии.
Начался он со Средней Волги. Перезимовав у вятичей и получив их
разрешение на поход с Оки на Волгу, он опустошил Булгар, Хазаран, лежавший,
как и Булгар, на Левобережье, вышел оттуда к Северному Кавказу, опустошил
Семендер, а оттуда прошел к Дону и взял Белую Вежу, откуда снова пошел на
Волгу. При этом был взят Итиль, часть столицы хазар, лежавшая на правом
берегу. В летописи называется только Белая Вежа, потому что в русском
понимании городом была именно только она, имевшая каменную крепость,
построенную греками. Булгар, Итиль, вероятно, и Семендер таких крепостей не
имели. Это были ставки правителей.
Поднимаясь вверх по Волге, вероятнее всего ее правым берегом, князь
подверг опустошению земли хазар, буртасов и булгар, живших здесь, и, выйдя
к Оке, обложил данью вятичей. Неясно, какое преимущественно войско было с
князем Святославом во время этого похода - пешее, как в Балканской
Болгарии, или конное. Судя по летописному отрывку, который предшествовал
походу Святослава на Оку в 964 г., войско в значительной мере было конным.
Только такое войско могло совершить столь длительный по протяженности
переход. Это войско сначала шло по левому берегу Волги, а на обратном пути
- по правому. Пешие воины плыли в лодках. Из их числа оставались в
важнейших местах сторжевые отряды. Если же считать, что князь Святослав
ходил на вятичей дважды - в 964 г. и в 966 г., а в 965 г. - на Хазарию -
получается мотание из конца в конец огромной страны большого войска, что
мало вероятно.
Как бы то ни было, но Хазарский каганат был сокрушен Святославом.
Конец Хазарии означал объединение в едином государстве, Киевской Руси,
большей части восточнославянских племен. Во время похода были сокрушены и
зависимые от каганата земли булгар, буртасов, ясов и касогов. Власть хазар
была сокрушена не только в центре Хазарии, но и на ее окраинах. Конец
Хазарии означал свободу проезда Руси в Каспийское море, Хорезм и
Закавказье. Русь открыла себе свободную дорогу на Восток. Торговые связи
Руси с Востоком укрепились, благодаря устранению посредников Хазарии.
Победа князя Святослава означала и мировоззренческую победу Руси в праве
выбора особого пути своего духовного развития
Сокрушение Хазарии, верхи которой исповедовали иудаизм и поддерживали его среди подвластных и окружающих народов через распространение выгодного для их мировоззрения - порабощения, рабства, покорности и превосходства иудеев, означало сокрушение оков наиболее тяжкого угнетения - духовного, которое могло погубить основы яркой, самобытной духовной жизни славян и других народов Восточной Европы. Не случайно, при выборе вер одним из основных недостатков иудеев святой равноапостольный князь Владимир считает отсутствие у них собственного государства.
Поход князя Святослава, сопровождавшийся, как сообщают восточные источники, разорением мусульман и христиан, на долгое время приостановил проникновение мусульманства в Поволжье. Этому не помогло даже временное закрепление Хорезма в Нижнем Поволжье. Победа князя Святослава означала, что верховенство над кочевыми народами Причерноморья и Прикаспия от хазарского кагана перешло к киевскому князю. Поэтому в последовавшем в 967 году походе Святослава на Дунайскую Болгарию участвуют на его стороне угры и печенеги. Именно победа над Хазарией дала возможность Святославу заявить в Переяславце на Дунае: "Хочю жити в Переяславцы на Дунай, яко то есть середа земли моей, яко ту вся благая сходятся: от Грек злато, паволоки, вина и овощеве разноличныя, из Чех же, из Угорьсребро икомони, и из Руси же скора и воск, мед и челядь".
Не случайно князь Владимир, сын Святослава называет себя каганом.
Чтобы скрепить части огромного государства Владимир первоначально пытается
укрепить на Руси язычество, введя в число киевских богов восточных, близких
и понятных союзным кочевникам. Вскоре, однако, князь Владимир делает
окончательный выбор, остановившись на Православии.
Уже в XIII в. киевский князь Мстислав Романович говорил: "Пока я в
Киеве, то от Яика и до Черного моря и до реки Дунай никому с саблей не
воевать". Следовательно, значение победы Святослава понимали не только его
ближайшие, но и отдаленные потомки.
Сокрушение Хазарии вовсе не означало крушение заслона от кочевников
на востоке Руси. Мы помним, как огромные орды угров в IX в. наводнили южно-
русские степи. В 915 г. печенеги приходили на Русь, когда еще была Хазария.
Трудно согласиться с утверждением (это наиболее свойственно западным
ученым), что Хазария спасла Русь и Европу от арабов. События 837 г.
показали, коков на самом деле был этот заслон.
Русские летописи и былины помнят о хазарах, о борьбе с ними, об их
последующей судьбе. Хазарские воины были в составе дружин князей Игоря и
Мстислава. Русские летописи вспоминают о хазарах в Тмутаракани Х1-ХП вв. Но
если после разгрома Хазарии и восточные и западные источники отождествляют
хазар с иудеями, то русские летописи и былины этого не делают.
В русских былинах есть два образа - Козарина и Жидовина. Первый
наряду с русскими богатырями воюет против врагов Руси. Со вторым сражается
Илья Муромец. В былинах и духовных песнях в народе сохранилась память о
борьбе с "царем иудейским" и "силой жидовскою". То есть русский народ видел
разницу между простыми хазарами и правителями Хазарского каганата. Истинных
хазарских памятников до сих пор не обнаружено. Потомками хазар в Крыму
считают караимов - особую секту в иудаизме. Литовский князь Витовт часть их
вывел из Крыма в Литву и поселил возле Вильно. Небольшая часть продолжает
жить в Крыму.
Киевская Русь оказалась самым могучим и последовательным врагом
иудейского хазарского каганата. Почти полутора столетняя освободительная
война восточных славян против хазарского каганата была завершена походом
князя Святослава. Сокрушив основные военные силы каганата во главе с
каганом и разрушив основные опорные узлы хазар на Средней и Нижней Волге,
на Северном Кавказе и Нижнем Дону, князь Святослав лишил власти и торгово-
ростовщическую верхушку Хазарии основы их паразитического существования.
"Хазарское царство исчезло как дым сразу же после ликвидации основного
условия его существования: военного превосходства над соседями и тех
экономических выгод, которые доставляло обладание важнейшими торговыми
путями между Азией и Европой. Поскольку других оснований для его
существования не было, оно под ударами более сильного Русского государства
рассыпалось на составные свои части, в дальнейшем растворившиеся в
половецком море", - заключает историю хазар крупнейший ее знаток М. И.
Артамонов ([2], с. 456).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Святослав Игоревич - отважный воитель, совершивший ряд успешных походов.
Последним взмахом славяно-русского богатырского меча князь Святослав как бы очертил границы Руси и предопределил исконные устремления славян к единству и дружбе с другими народами в борьбе с мировым злом. Его наследникам и продолжателям оставалось лишь кое-что подправить, добавить в этом чудном и небывалом замысле, чтобы во всем могуществе и великолепии изумленному миру предстала Великая Русь. Задача потомков - сохранить и приумножить силу, величие и благополучие Русской Державы, ее всемирное значение в устроении высоконравственного, справедливого общества, ее огромных усилий по защите Божьей Правды.
Литература:
1. Повесть временных лет. М.-Л., 1950.
2. Артамонов М.И, История хазар. Л., 1962.
3. Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1949.
4. Мавродин В.В. Древняя Русь, Л., 1946.
5. Магомедов М.Г. Образование Хазарского каганата. М., 1983.
6. Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной
Европы и Кавказа. М., 1990.
7.Плетнева С.А. Хазары. М., 1986.
8. Сахаров А.Н. Дипломатия Святослава. М., 1982.
