Задача исламской идеологизации общества, выполнение которой взяла на себя ДИ, была не из легких. История Пакистана, по версии ДИ, начиналась не в те доисторические времена, когда процветала цивилизация Гандхары и долины Инда (Мохенджо Даро и Хараппы), а с завоевания Синда омейядским военачальником Мухаммедом бин Касимом в VIII веке нашей эры, и вообще, Пакистан как в те далекие времена, так и сейчас — это часть Среднего Востока, но не Южной Азии. Какое-либо влияние индийской (индусской) культуры на культуру мусульманской общины отрицалось. В связи с этим классический танец как порождение культуры индуизма был запрещен, музыка и театральные постановки тоже практически попали под запрет. С раннего возраста детям преподавали арабский язык (как правило, очень плохо, так как учителями были местные муллы), а все, что было связано с этноисторическими корнями, напрочь отрицалось. Стоит задуматься над тем, что сегодняшние талибы-пуштуны в Афганистане - это как раз и есть продукт подобного рода обучения.
В настоящий момент пакистанское общество более чем когда-либо подвержено влиянию религиозного экстремизма. Демократия как форма общественного устройства всегда была весьма слабой в Пакистане,- а иногда явно. Даже в периоды гражданского правления декларируемые демократические ценности служили лишь прикрытием авторитаризма. Такой, в частности, была и власть Наваза Шарифа. Многие пакистанцы сегодня видят избавление от жизненных бед в исламской альтернативе. Это не значит, что на следующих выборах (когда и если они состоятся) они дружно бросятся голосовать за кандидатов от религиозных партий. Они уже демонстрировали способность отделять зерна от плевел, лозунги исламистов от их реальных возможностей. Однако нельзя не отметить, что общий настрой в отношении религиозных партий и вековых порядков меняется в пользу последних. Становится все более очевидным, что еще не пришло время хоронить законы традиционного общества. Именно во времена кризисов они восстают и заявляют о себе. Принцип «больше традиционного общества - меньше демократии» работает без сбоев.
Надо сказать, что после гибели Зия уль-Хака ДИ переживала нелегкие времена. Протекции центра она лишилась и стремление к власти могла теперь реализовать только через выборы, а этот путь не обещал ей ничего хорошего. 11-летнее безбедное существование под крылышком армии укрепило позиции конформистов, которые заявляли, что излишняя революционность только отдаляет партию от власти. Начался отток из ДИ фанатично настроенных элементов. Они присоединялись к различным множившимся джихадистским организациям, готовившим моджахедов для заброски в Кашмир и Афганистан.
Только в конце 90-х руководство партии осознало, что потеря революционного имиджа грозит ДИ превращением в политического маргинала. Поэтому после пленума 1997г. партия берет курс на привлечение в свои ряды массы новых членов, которым было обещано построение исламского государства даже с помощью крайних, революционных средств.
Новая революционность использовалась, однако, в основном для рекрутирования молодежи, но не против правящего режима. Даже правление Наваза Шарифа подвергалось сравнительно мягкой критике. В вопросе отношения к армии (после октября 1999 г.) ДИ и ее лидеры демонстрировали заметную умеренность.
С одной стороны, это был признак интеграции ДИ в истэблишмент, с другой - указание на то, что партия продолжает питать надежды на будущее сотрудничество с военными властями.
Переворот, совершенный 12 октября 2000 года генералом П. Мушаррафом, показал рискованность каких-либо долгосрочных прогнозов относительно настроений в армии. Следует признать, что широко распространенная точка зрения о нежелании армии после 1988 г. выполнять какие-либо неконституционные функции и активно участвовать в политическом процессе оказалась ошибочной. Несмотря на заявления двух предыдущих начштаба Мирзы Аслам Бега и Джехангира Карамата о том, что отныне армия сосредоточит все свое внимание исключительно на защите государственных границ, следующий военачальник генерал П. Мушарраф отмел эту точку зрения как устаревшую. Сторонники неучастия армии в политике и отказа от помощи гражданским властям во времена кризисов оказались в меньшинстве.
Интересно, однако, отношение командования вооруженными силами к религиозным партиям и исламу как политическому фактору. Нет сомнений, что среднее звено офицерства или значительная его часть, а также и часть генералитета, как и прежде, находится под влиянием исламских фундаменталистов и ДИ как наиболее организованной их силы. Генералитет, ответственный за принятие решений, не един и придерживается разных точек зрения на проблему взаимоотношений с улемами.
Относительно личной позиции генерала Мушаррафа ясности тоже нет. С одной стороны, аналитики склоняются к тому, что он скорее тяготеет к принципиальной позиции турецкого реформатора Кемаля Ататюрка, исповедовавшего секулярные взгляды, чем Зия уль-Хака. Однако в поведении генерала наблюдается определенная противоречивость. Наряду со смещением начштаба и человека №2 в иерархии военной власти генерала Азиз-хана, он сделал несколько реверансов в сторону религиозных экстремистов, а главное - встал на их сторону в вопросах отношения к терроризму, по Кашмиру и режиму «Талибан» в Афганистане. В ходе переговоров с президентом США Клинтоном, совершившим кратковременную остановку в Исламабаде по пути из Индии в 2000 г., он дал свою собственную трактовку понятия терроризм и заявил, что следует различать терроризм и освободительную борьбу народов. Из чего следовало, что действия пакистанских джихадистских организаций в Кашмире, например, это освободительная борьба. Между тем США официально объявили некоторые из них террористическими.
В настоящий момент ни исламисты, никто другой не в состоянии бросить вызов армии и заявить о своих претензиях на власть. Если у главы режима нет тайных альтернативных планов, то, по-видимому, из трех лет, отпущенных Мушаррафу Верховным судом Пакистана на то, чтобы поставить страну на путь стабильного развития, он останется у руля еще два оставшихся года. Что будет потом, предсказать трудно. Ясно лишь, что придет время, и бразды правления будут переданы гражданским лицам. Как показывает жизненная практика, армия, несмотря на опыт пребывания у власти, не может долгое время управлять государством, она просто не для этого создана. Даже поддержать политическую стабильность - то, ради чего, по словам генералов, совершаются перевороты, она может лишь сравнительно непродолжительное время. Дальше неизбежно начинаются волнения и беспорядки, ведущие к отчуждению от военного режима целых социальных слоев и даже провинций. Так было при Айюб-хане, Яхья-хане и Зия уль-Хаке.
Вместе с тем поступательное усиление исламистов говорит о том, что нельзя исключать их выдвижение на передовые позиции пакистанской политики и даже прихода к власти, вполне возможно в тандеме с армией. Кто в этом тандеме будет играть главную скрипку, другой вопрос. Во всяком случае в национальной политике ислам будет играть роль неотъемлемого, а возможно, определяющего элемента.
Источники
1.Коран. Перевод смыслов и комментарии. Пер. Прехова В.М. М., 2002.
2.Ганковский Ю.В., Москаленко В.Н. Три конституции Пакистана, 1975
Литература:
1. Белокреницкий В.Я. Исламский радикализм Пакистана: эволюция и роль в регионе. Центральная Азия и Кавказ. 2003. № 6.
2. Белокреницкий В.Я. Особенности модернизации на мусульманском Востоке. М., 1997.
3. Белокреницкий В.Я. Элементы «большой игры» в войне Запада против терроризма // Центральная Азия и Кавказ. 2001. № 6/18.
4. Ганковский Ю.В. Ислам и социальные структуры Ближнего и Среднего Востока. М., 1990.
5. Ганковский Ю.В. Ближний и Средний Восток: Экономика и история. М., 1983.
6. Ганковский Ю.В. и Гордон-Полонская Л.В. История Пакистана. М., 1961.
7. Ганковский Ю.В. и Москаленко В.Н. Политическое положение в Пакистане. Государственный переворот 1958 г. и военная диктатура 1960.
8. Ганковский Ю.В. Ислам и проблемы национализма в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1986.
9. Ганковский Ю.В. Пакистан: история и экономика. М., 1980
10. Ганковский Ю.В.Ислам: проблемы идеологии, права, политики и экономики. М., 1985.
11. Ганковский Ю.В.Пакистанское общество. М., 1987
12. Гареева Г.И. Фундаментализм и опыт государственного строительства в Пакистане // Ислам и политика / Отв. ред. Белокреницкий В.Я. и Егорин А.З. М., 2001.
13. Добаев И.П. Исламский радикализм: генезис, эволюция, практика. Ростов-на-Дону. 2003.
14. Еремеев Д.Е. Ислам: Образ жизни и стиль мышления. М., 1990.
15. Жмуйда И.В. Исламизация в Пакистане // Вопросы научного атеизма, 1983, вып. 31.
16. Жмуйда И.В. Исламские принципы в экономике Пакистана // Ислам в странах Ближнего и Среднего Востока: Сб.ст. М., 1982.
17. Жмуйда И.В. Пакистан: внутренние и внешние факторы развития (70-80гг.) М., 1988.
18. Змеевский А., Тарабрин В. Терроризм. Нужны скоординированные усилия мирового сообщества. // Международная жизнь. 1996. № 4.
19. Игнатенко, Степанянц, Морозова. Пакистан: проблемы политики и экономики. М., 1978.
20. Илларионов С.И. Террор и антитеррор в современном мироустройстве. М., 2003.
21. Ислам в современной политике стран Востока (конца 70 – начала 80 гг. ХХ в.). М., 1987.
22. Ислам в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1982.
23. Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. М., 2001.
24. Керимов Г.М., Ислам и его влияние на общественно-политическую жизнь народов Ближнего и Среднего Востока. М., 1982.
25. Кожушко Е.Н. Современный терроризм: Анализ основных направлений/ Под общ. ред. Тараса А.Е. 2000.
26. Коровиков А.В. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990.
27. Косиченко А.Г., Асимбаев М.С., Султанов Б.К., Шаманов А.Ж., БегашевН.К., Нурмухамедов Б.Ж. Современный терроризм: взгляд из Центральной Азии. Алматы, 2002.
28. Левин З.И. Ислам в арабских странах: нетрадиционализм и возрожденчество (вторая половина ХХ в.)- Зарубежный Восток. М., 1983.
29. Левин З.И. О пределах радикальности «исламского социализма» (арабские страны). Ислам: проблемы идеологии, права, политики и экономики. М., 1985.
30. Малашенко И.В. В поисках альтернативны: арабские концепции путей развития. М., 1991.
31. Маудуди А.А. Образ жизни в исламе. М., 1993.
32. Москаленко В.Н. Внешняя политика Пакистана: Формирование и основные этапы эволюции. 1984. С.213.
33. Москаленко В.Н. Проблемы современного Пакистана. М., 1970.
34. Мукиджанова Р.М., Пакистан, Южная Азия и политика США. 1974
35. Пакистан: Справочник. М., 1991.
36. Плешов О.В. Ислам, исламизм и номинальная демократия в Пакистане. М.,2003.
37. Плешов О.В. Талибанизация Пакистана -угроза реальная или мнимая?//Мусульманские страны у границ СНГ. : Сб.ст. М., 2001.
38. Полонская Л. Р. Мусульманские течения в общественной мысли Индии и Пакистана.М., 1981
39. Полонская Л.Р. Ислам и политика на современном Востоке. – Наука и религия,М., 1983. №8.
40. Пономарев Ю.А История мусульманской религии Пакистана. М., 1982
41. Примаков Е.М., Война «исламского фундаментализма». Проблемы и уроки. //Вопросы философии. 1985. № 6.
42. Серенко И.Н. Пакистан: народное образование и религия //Мусумальнские страны у границ СНГ:Сб.ст.М., 1994.
43. Требин М.П. Терроризм в ХХ1 веке. Минск, 2003.
44. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис 1994. № 1.
45. Шерковина Р.И. Политические партии и политическая борьба в Пакистане 60-70 г.г.М., 1983.
46. National Education Pelicy’92 (1992-2002). Islamabad: Ministry of Education, 1992, p.13
Интернет-ресурсы
2. Ветер с Востока// Итоги – 2004. №25 (www.itogi.ru)
