- стремлением каждого народа к самоопределению, самоутверждению и объективными процессами интеграции общества в целом;
- возрастающей самостоятельностью субъектов Федерации и объективной потребностью сохранения и упрочения общероссийской государственности в интересах всех народов;
- тяготением к национально-культурной самобытности и исторически сложившейся духовной общностью народов России.
Названные противоречия и ряд других негативных факторов привели к резкому росту межнациональной напряженности и конфликтов в ряде регионов страны. К числу таких факторов относятся:
- большое социально-экономическое неравенство между регионами;
- нарушение прав человека, особенно в соблюдении единых стандартов в реализации социально-экономических благ;
- рост безработицы, особенно в регионах, располагающих избыточными трудовыми ресурсами;
- правовая неотлаженность земельных отношений;
- наличие взаимных территориальных претензий у ряда субъектов Федерации, особенно на Северном Кавказе;
- слабое законодательное регулирование межнациональных отношений;
- последствия вооруженного конфликта в Чеченской Республике.
Очаги межнациональной напряженности и конфликтов сосредоточены в первую очередь в:
- местах, непосредственно прилегающих к границе с государствами, где происходят гражданские и межэтнические конфликты;
- местах сосредоточения и расселения беженцев и вынужденных переселенцев;
- районах проживания народов, которые вследствие распада СССР оказались разделенными государственными рубежами;
- регионах (на территориях) с неблагоприятной экологической обстановкой, создающей угрозу разрушения жизненной среды обитания народов;
- крупных городах со сложной криминогенной ситуацией, нередко приобретающей этническую окраску;
- районах проживания малочисленных народов Севера.
Одной из причин многочисленных и потенциальных
межнациональных конфликтов в России, прежде всего в Чеченской Республике,
является отсутствие продуманной, ясной и эффективной общегосударственной
национальной политики. Выработка и реализация такой политики в ситуации
всестороннего кризиса российского общества и государства - задача чрезвычайно
трудная. Ее решение невозможно без опоры на глубокую и обоснованную концепцию
национальной политики. Нельзя сказать, что ничего не сделано для создания такой
концепции. Достаточно упомянуть тот факт, что за последние пять лет
федеральными органами власти и управления России приняты сотни различных
правовых и политических актов и документов по проблемам межнациональных отношений
и национальной политики. За этот период отечественная теоретическая мысль
проделала путь от анализа и критики вульгарно-марксистского понимания
национального вопроса, теории и практики национальной политики в Советском
Союзе с ее идеологическими кредо-лозунгами типа "торжество
ленинско-сталинской национальной политики", "окончательное решение
оставшегося нам от прошлого национального вопроса", "создание новой
исторической общности - единого советского народа" и т.д. к выработке
различных новых концепций.
Эти концепции в той или иной степени вынуждены считаться с
унаследованным от прошлого парадоксом федеративного государственного устройства
России. Он состоит в том, что собственно русские, составляющие 84 процента
населения страны, формально-юридически не имеют своей государственности. Исходя
из этого, некоторые ученые и политики выдвинули концепцию создания
"Русской республики" в составе многонациональной Российской
Федерации. В нее, по их представлениям, должны войти края, области, а также
Москва и Санкт-Петербург (как города федерального значения). Эта идея
отвергается подавляющим большинством экспертов и политиков, так как ее
реализация сократит собственно русские территории до границ XV -
XVI веков, спровоцирует дальнейшую дезинтеграцию России. Ибо русские
составляют свыше 50 процентов жителей в 16 из 21 республик, входящих
в состав РФ, в единственной автономной области, а также в большинстве
автономных округов. В совокупности "коренные" этносы составляют лишь
треть населения республик РФ и менее 11 процентов в автономных округах.
Некоторые ищут решение "русского вопроса" на
путях различения понятий "этнос" и "нация". Если первое
характеризуется единством культуры, языка, этнического самосознания и других
признаков, то второе включает и этносоциальную общность и государственное
образование. Понятие нация используется здесь в его западноевропейском
значении, когда английское и французское слово nation означает национальное
государство. В данном случае нация является, прежде всего, политико-гражданским
понятием, может включать в себя несколько "народов" и быть тем самым
полиэтничной.
Исходя из этого, предлагается конституционно признать в
качестве базисного политического субъекта РФ российскую нацию или даже русскую
нацию, интерпретируемую, со ссылкой на исторически существовавшее до
1917 года восприятие ее не как только великороссов, как полиэтническое
понятие. Слово "русский", при таком его толковании, заменяет недавно
существовавшее слово "советский", фактически не содержащее в себе этническое.
Действующая же Конституция РФ 1993 года, отражая крайне сложное состояние
страны в момент ее принятия после трагичных октябрьских событий в Москве и
недальновидность редакторов ее текста, противоречива и путана по этому вопросу.
В преамбуле и в статье 3 используется выражение "многонациональный
народ" РФ, в статье 5 говорится о "равноправии и самоопределении
народов в Российской Федерации", а в статье 69 - о правах
"коренных малочисленных народов".
Исходя из концептуально-практических подходов к решению
национальных проблем и соответствующих им моделей организации государственного
устройства России, эти концепции можно разделить на три основные группы:
унитаристские, федералистские и националистическо-дезинтегралистские.
Рассмотрим их вкратце.
В основе унитаристских концепций национальной политики лежат как монархическо-националистические, так и внешне демократические позиции. Первые, как известно, выступают за восстановление России в границах 1913 года и замену национально-государственного деления административно-территориальным, губернским. По мнению некоторых из них, русские перестали быть собственно этносом. Они содержат в себе надэтнические, трансэтнические черты и составляют государствообразуюшую основу России.
Вторые, опасаясь дезинтеграции России в результате
"суверенизации" и нарастания сепаратизма и соглашаясь с некоторыми
аргументами первых об искусственности национально-государственного деления
России (в качестве примера обычно приводят провозглашение III Всероссийским
Съездом Советов в январе 1918 года РСФСР как федерации свободных республик
наций, населяющих Россию, хотя в то время на ее территории не было еще ни одной
национальной республики или иного национально-автономного или даже просто
автономного образования), предлагают перейти к исключительно
административно-территориальному делению страны на земли, губернии, волости,
области и т.д. Этнонациональные же права и интересы можно реализовывать, по их
мнению, через максимально широкую национально-культурную автономию.
В отличие от сторонников федералистских концепций
национальной политики, приверженцы унитаристских концепций отвергают этническую
государственность внутри России и лежащее в ее основе "большевистское
право наций на самоопределение", понимаемое фактически как самоопределение
"коренной нации". При этом они ссылаются на отсутствие объективных
параметров или критериев (таких, например, как численность, автохтонность или
компактность проживания этноса на данной земле) деления народов на
"титульные" и "полутитульные", наделенные территориальной
или культурной автономией. Предоставление же каждому этносу и национальному
меньшинству права "закрепить" за собой в качестве
национально-территориальной автономии какую-то часть российской территории
привело бы к раздроблению страны на сотни уделов и к неизбежному распаду
России.
Федералистские концепции национальной политики,
наиболее реалистично учитывают современное состояние общества и государства
страны. Сторонники этих концепций связывают решение национальных проблем с той
или иной формой федеративного государственного устройства России. Российская
Федерация унаследовала от советского прошлого искаженную модель федерализма:
она иерархична и ассиметрична, построена на причудливой смеси этнонационального
и территориального (национально-государственного и
территориально-административного), договорного и конституционного принципов,
часть субъектов федерации входит в состав других субъектов.
Это наследие усугублено действующей Конституцией РФ.
Возьмем, например, статью 5 этой Конституции. В первом ее пункте
провозглашается равноправие субъектов Российской Федерации. Во втором же пункте
данной статьи только республики (напомним, их 21) объявляются
государствами и только им предоставляется право иметь свои конституции. Остальные
же 68 субъектов РФ могут иметь лишь уставы. Более того, в части 4
этой же статьи объявляется, что "все субъекты Российской Федерации между
собой равны" лишь "во взаимоотношениях с федеральными органами
государственной власти".
В период "парада суверенитетов" элиты некоторых
титульных наций смогли во вновь принятых конституциях и в других правовых актах
в нарушение федеральной конституции закрепить особые права за своими этносами и
за "национализированными" ими республиками. Часть из этих прав затем
была подтверждена двусторонними договорами между федеральными властями и
властями республик. В ответ на это территориальные субъекты Федерации стали
добиваться расширения своих полномочий. Федеральный центр постепенно уступал
давлению наиболее влиятельных из них и имеющих, подобно Оренбургу, Калининграду
или Краснодару, влиятельных покровителей в высших эшелонах власти. Затем этот
процесс стал распространяться и на другие субъекты Федерации, превратившись в
предмет торга, компромисса и сделок между федеральными и региональными
властями. Заключаемые между ними договоры инициировали двойственный процесс:
1) постепенного, хотя и избирательного, уравнивания прав
национально-государственных и административно-территориальных субъектов
Федерации; 2) создания нового неравенства за счет предоставления
административно-территориальным субъектам, с которыми заключены договоры
дополнительных прав и привилегий.
Вместе с тем, по мнению сторонников децентрализованного
федерализма, Россия так и не стала подлинной федерацией, оставаясь, по
существу,скорее унитарным государством.
Особого внимания заслуживает позиция тех, кто настаивает
на деэтнизации государственности и деэтатизации этничности, стремясь перейти к
территориальному федерализму. Вмести с тем, они выступают против полной
"разэтнизации" федеративного устройства России. Федерализм должен
служить удовлетворению культурных, социально-экономических и иных интересов в
равной мере всех этно-национальных общностей и групп. Этого невозможно добиться
без национально-культурной автономии.
Национально-культурная автономия выступает как дополняющая
федеративное устройство страны форма национально-культурного самоопределения,
представляющая собой общественное объединение граждан РФ, относящих себя к определенным
этническим общностям, на основе их добровольной самоорганизации в целях
самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка,
образования, национальной культуры (статья 1 Федерального закона "О
национально-культурной автономии", вступившего в силу в июне
1996 года). Согласно статьи 4 этого закона "Право на
национально-культурную автономию не является правом на
национально-территориальное самоопределение". Иначе говоря,
национально-культурная автономия не является государственной организацией
национальной (этнической) общности и не предоставляет права на
национально-государственное самоопределение. Данный закон отверг также
содержащуюся в одном из проектов закона возможность образования местных единиц
национально-территориального самоуправления: национальных районов, поселков,
сельских и иных поселений.
Национально-культурная автономия, в соответствии со
статьей 2 этого закона, основывается на принципах: свободного
волеизъявления граждан при отнесении себя к определенной этнической общности;
самоорганизации и самоуправления; многообразия форм внутренней организации
национально-культурной автономии; сочетания общественной инициативы с
государственной поддержкой; уважения языка, культуры, традиций и обычаев
граждан различных этнических общностей; законности.
Национально-культурная автономия имеет право:
