Именно во время своей вынужденной отставки Макиавелли, уже многое повидавший в жизни, и написал все свои основные труды, обобщив в них наблюдения политической жизни современной ему Европы и опыт классиков античности.
А, надо сказать, Европа того времени представляла собой
прелюбопытнейшее зрелище. Происходило столько всяческих событий, что
сравнить данную часть света можно разве что с кипящим котлом, в котором
клокочет некое неаппетитное на вид варево. Да, свобода человека почиталась
величайшей драгоценностью, но сама жизнь его не стоила и ломаного гроша.
Все страны и, в особенности, многострадальная Италия утопали по колено в
крови своих граждан. Чего стоили одни только религиозные войны! В
Нидерландах - насмерть схлестнувшиеся гезы и католики-испанцы, во Франции -
католики и гугеноты, в Англии - то протестанты, жгущие католиков, то
католики, жгущие протестантов. Все это либо происходило при жизни
Макиавелли, либо готовилось произойти. Сама эпоха Возрождения, такая
светлая и радостная в своем искусстве, была на самом деле очень
противоречивой и жестокой . Любой - слуга или герцог - не задумываясь ни на
минуту, пускал в дело яд или кинжал, и редко когда соображения морали или
грядущего возмездия останавливали этих людей. Гуманизму, который освещает
все искусство той эпохи, не нашлось места в самой жизни. Все тот же
Марсилио Фичино пишет :
" Я ничего не слышу, кроме шума оружия, топота коней, ударов бомбарды, я ничего не вижу, кроме слез, грабежа, пожаров, убийств", - вот исчерпывающая характеристика жизни эпохи.[2]
Самые знаменитые люди того времени словно бы сотканы из
противоречий. Знаменитый папа Александр VI Борджиа, стремящийся уничтожить
всех ему непокорных, убийца, грабитель и развратник, был как
государственный деятель наделен блестящим талантом. Тиран Сигизмунд
Малатеста, по свидетельству современника, " в жестокости превзошел всех
варваров. Своими окровавленными руками он подвергал ужасным пыткам
неповинных и виновных. Он теснил бедных, отнимал у богатых их имущество, не
щадил ни сирот, ни вдов". Но это не все. Тот же Малатеста обладал широкими
познаниями в философии, подолгу беседовал с гуманистами, слушал с
наслаждением любовные сонеты и в суждениях о живописи и скульптуре проявлял
самый утонченный вкус. Для того времени не было ничего удивительного в том,
что кинжал в руке убийцы был шедевром ювелирного искусства. Идеал, столь
упорно воплощаемый в искусстве, в жизни оставался несбыточной мечтой.
Можно по-разному объяснять этот взлет культуры на фоне трагедий реальной жизни. Возможно, духовная истина и должна рождаться в страданиях как единственно возможный способ их преодоления. Здесь интересна точка зрения Николая Бердяева, который пытается объяснить противоречия Ренессанса тем, что:
" Ренессанс является бурным столкновением двух начал, в нем сильны и начала языческие, и начала христианские. На Ренессанс наложила свою печать двойственность сознания, унаследованная от опыта средневековья со всеми его раздвоениями на Бога и дьявола, на и землю, на дух и плоть, - в нем сочетается трансцендентное сознание, разрывающее грани, с сознанием античного натурализма. Весь ни на одно мгновение не был цельным, не мог быть просто возвратом к язычеству".[3]
Бердяев полагает, что весь Ренессанс был обречен на внутреннюю неудачу именно вследствие того что "невозможно Возрождение совершенных земных форм в христианском мире". И действительно, христианство учит о невозможности рая на земле, а главная идея Возрождения - это именно достижение идеала, причем безо всякого вмешательства высших сил, а только лишь самим человеком. Это внутреннее противоречие, согласно Бердяеву, и объясняет всю сложность эпохи. Примеры, выявляющие эти противоречия, можно найти и в искусстве. Раздвоенность христианской и языческой души достигает наиболее прекрасного своего выражения в творчестве Сандро Боттичелли.
О Боттичелли говорили, что его Венеры покинули землю, а Мадонны покинули небо. Любимый художник Лоренцо Великолепного, Боттичелли как никто другой умел воплотить в своих картинах нежность и красоту, однако именно он последовал за религиозным фанатиком, и, словно детей, нес на костер свои картины.
Каким же должно было стать мироощущение Никколо Макиавелли, если
еще до вступления на службу Флорентийской республике он мог наблюдать двор
Лоренцо Медичи, и слушать проповеди Савонаролы? Сейчас мы можем судить об
этом только по его книгам. А факты его жизни таковы: в 27 лет Макиавелли
становится секретарем Флорентийской республики. Будучи юристом по
образованию, дипломатом по складу ума, республиканцем по убеждениям и
философом по велению души, Макиавелли проводит 14 лет на государственной
службе . За это время он успевает проявить себя с самых неожиданных сторон.
Он незаменимый, умный и фантастически работоспособный чиновник – в
архивах Флоренции хранится более тысячи его собственноручных документов
(докладов, распоряжений, записок, приказов ). Он блестящий политик и посол
республики в самых ответственных случаях - он побывал с миссиями и в Риме,
и у Цезаря Борджиа, которого наблюдал с большим интересом, и во Франции,
где к его мнению об итальянских делах прислушивались сами французы .
Наконец, Макиавелли и опытный военачальник, внимательно изучивший опыт
древних войн и предложивший свои идеи в области воинского искусства, - он и
вникает в планы укрепления Флоренции, и организовывает городское ополчение,
полагая что оно будет лучшей защитой города нежели наемные солдаты. Кроме
того, он был первым достойным упоминания военным писателем нового времени.
Но в 1512 году с возвращением к власти семьи Медичи жизнь
Макиавелли круто изменилась. Он был отправлен в изгнание и лишен
возможности заниматься столь необходимой ему бурной общественной
деятельностью. Вернее, он был отлучен от службы Флоренции, а никому другому
он служить не хотел. Его патриотизм не позволил ему принять предложение
кардинала Руанского, ведь тогда пришлось бы все силы и способности отдавать
врагу и захватчику своей родины.
Итак, именно этому периоду вынужденного бездействия мы и обязаны
практически всем литературным наследием Макиавелли. Именно тогда были
написаны и "Государь" для герцога Сфорца, и "История Флоренции", заказанная
папой, и "Мандрагора", и лучшие его сонеты и песни, и "Первая декада Тита
Ливия".
Образ Государя
Противоречия между идеалом и действительностью
У Макиавелли зарождаются мысли: осмыслить как можно более глубоко и всесторонне человеческую историю, историю человеческого общества в его деяниях и свершениях и учрежденных правах, свободах и обязанностях, словом осмыслить историю, как осуществление и осознание становления и прогресса свободы.
Главная задача, которую Макиавелли ставил – сформулировать нормы
политического поведения на основе опыта своей эпохи, а также древнего
времени. Макиавелли рассматривал опыт как нечто живое и конкретное.
Политическая жизнь для него – это, прежде всего люди, группы людей, народы
правители и их взаимоотношения по поводу власти. Он поставил в центр своего
внимания политического человека. Это человек, на каких ступенях
иерархической лестницы он ни стоял бы, наделен разумом, волей, интересами.
Он подтвержден влиянием, и сам старается влиять.
Макиавелли полагал, что любой человек во все времена наделен одними и теми же страстями, желаниями, волей. Только человек представляет собой константу, что позволяет выводить общие законы политической жизни, характерные для всех времен и народов. Все другие элементы политического процесса чрезвычайно подвижны у Макиавелли.
Вот одно из рассуждений Макиавелли на этот счет: изучая события наших дней и прошедших времен, мы находим, что во всех государствах и у всех народов существуют одни и те же стремления…
Однако во все времена, повторяются те же бедствия и смуты, потому что историческими соображениями пренебрегают. Читающие историю не умеют делать из нее выводов, или выводы эти остаются неизвестными правителям…
Здесь выражена главная мысль политической философии Макиавелли, которая проходит в неизменном виде через все его работы.
Макиавелли наблюдал общество, в котором невозможно было вырваться за пределы порочного круга политических отношений, где у честного человека не было достойного выбора: либо ты угнетатель, либо ты угнетенный, третьего не дано; либо ты захватываешь чужие территории, порабощаешь чужие народы, рушишь другие государства, либо это делают с тобой, с твоим государством, с твоим народом. Понадобилась целая историческая эпоха, а точнее, не одна, а несколько эпох, чтобы политическая деятельность и политическая власть обрели высокое общественное предназначение.
Переходя непосредственно к обсуждению идей "Государя" Николо
Макиавелли, хочется отметить удивительную многогранность и неоднозначность
этой книги. Множества смысловых слоёв, открывающихся при внимательно чтении
этого произведения, хватило бы на объёмистый том, а не на короткое эссе, в
котором Макиавелли смог уместить все свои идеи.
На первый взгляд "Государь" является своеобразным руководством по
управлению государством, сборником алгоритмов типа "если хочешь получить
результат А - соверши действие Б". Причём как в любом хорошем руководстве
автор приводит примеры наиболее часто совершаемых ошибок и их возможных
последствий, рассматривает оптимальные пути достижения желаемой цели, и
этот труд интересен уже с точки зрения удачного сочетания богатого личного
опыта с глубоким анализом соответствующих теме античных источников.
Оценивая "Государя" как учебник для начинающих политиков, можно отметить и
чёткую логичность изложения, и умение называть вещи своими именами, то есть
отказ от стыдливых попыток прикрыть "прозу жизни" красивыми, но лживыми
словами, а то и просто обойти стороной неприятные, но, тем не менее,
неизбе6жные реалии, возникающие при управлении страной. Таким образом,
"Государя" можно считать хорошим практическим трудом, - он обобщает опыт
прошедших веков и современные ему политические события, содержит
оригинальные выводы и полезные рекомендации опытного практика, специалиста
в своём деле. Для своего времени безусловно необычен и нов подход к
политике как к ещё одной отрасли человеческого знания, - в этом же стиле
мог быть написан труд по медицине или, допустим, химии ( если, конечно,
такое понятие как "химия" тогда вообще существовало ), и, как мне кажется,
очевидной "сильной стороной" этого произведения является то, что его можно
рассматривать как сборник пусть не универсальных, но полезных рецептов
"политической кухни".
Но чисто практический подход сочетается в "Государе" с теоретическими изысканиями, то есть отвечая на вопрос "как", Макиавелли пытается одновременно объяснить "почему" в жизни государства происходят те или иные явления; он ставит цели, к которым должен стремиться правитель, и даже пытается предложить некую идеальную модель управления страной и соответствующего ей идеального главу государства.
Макиавелли отдаёт себе отчёт в том, что имеется большое различие между тем, что существует в жизни, и тем, что должно быть. "Ибо расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как, желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру. Из чего следует, что государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности". [4]
