Один из представителей левого направления школы исламской экономики Мехмед Доган в опубликованной им в 70–е годы несколькими изданиями книги "Коварство западизации" оценил весьма критически шаги европеизации Турции в период республики. По его мнению, произошла "иностранизация" турецкого общества, его интеллигенции, культуры, процесса реформ, идеологии, политики и т.п. Выделяя три идеологические концепции, влияющие на турецкое общество – западизацию, тюркизм и исламизм, он не отделяет тюркизм от западизации, считает тюркизм продуктом западной цивилизации. "Турецкое государство, порвавшее связи с исламом, мусульманскими сообществами, оказалось политическим образованием, легко поддающимся контролю западного мира". В другой своей книге по аграрному вопросу в Турции он писал, что находившиеся у власти светские партии "лишили широкие народные мусульманские массы возможности выступать против капитализма, западизации и американизации". Окрепшая турецкая буржуазия, по мнению автора книги, стремится реализовать свои идеалы "по образцам потребительской экономики Запада". Идеал же автора – "исламское индустриальное общество". В этом обществе "собственность на средства производства должна быть в руках государства, оно обязано следить за тем, чтобы не было большого разрыва в доходах отдельных лиц". После победы кемалистской революции Турция имела шанс построить исламское индустриальное общество: "Регулируя справедливое использование земли, государство могло осуществить меры по индустриализации в интересах общества, причем не руками частных предпринимателей, а посредством созданных им промышленных объединений".
Капитализм как приемлемый путь развития страны отрицают все исламские экономисты, по крайней мере на словах, признавая одновременно принцип частной собственности. Вышедшая в конце 1979 г. книга другого исламского экономиста – А. Деббагоглу "Введение в исламскую экономику" изложила, и весьма детально, возможную схему исламского варианта социально–экономического развития Турции. Из работы очевидно, что основу турецко–исламского понимания государства, исходящего от идеи общества (джемаат) составляют в конечном счете идеи приоритета государства. "Идея о существовании государства исходит из необходимости общественной справедливости и безопасности". Вместе с тем исламское общество способно разрешить противоречие между государством и обществом: внутри сильной централизации – система местного самоуправления, при фундаментальном этатизме – "народная" частная инициатива. Автор выделяет те общественные работы, которыми ведает государство – оросительные системы, дороги, энергетические и природные богатства и др. Он подвергает капитализм резкой критике, подчеркивая, что по мере развития стран по пути капитализма увеличивается между ними разрыв в уровне доходов. "Новое мышление означает, что турецкий народ вновь должен омусульманиться, что обеспечит ему образование нового общества и нового государства".
В 80–90–е годы перспективы поглощения турецкой социально–экономической структуры, а соответственно и духовной сферы, культуры развитыми западными структурами особенно сильно беспокоит исламистов в Турции. Это беспокойство было обострено, с одной стороны, продолжающимся сближением с Европой, с другой – беспрецедентным оживлением исламского фактора на Востоке, революцией в Иране и т.п. Для позиции исламских кругов в отношении вступления Турции в ЕС характерны взгляды, приводимые в книге "От танзимата до Европейского сообщества", изданной в 1989 г. Авторы книги подчеркивают, что Турция – первая мусульманская страна, которая приобщается к западному, т.е. христианскому миру. Это неизбежно порождает вопросы, даже страхи – не произойдет ли христианизация Турции? Далее, исламские авторы обращают внимание и на неготовность некоторых лидеров Запада принять Турцию в свою семью, поскольку спрашивают – "Турция – исламская страна с иной культурой и религией, что ей нужно в Европейском сообществе?".
Часть авторов благоприятно относится ко всему тому, что способствует приобщению Турции к развитому миру: "Ведь и Ататюрк, напоминает один из авторов, 0.Алдыкачты, говорил о необходимости достижения нами уровня современной цивилизации". Это высказывание не разделяет большинство авторов, не скрывает своей настороженности в отношении пути европеизации через ЕС. По мнению проф. Н. Ялчынташа, такой путь "препятствует великому стремлению Турции к прогрессу, он вместо развития науки и технологии предпочитает подражание. Вместо того, чтобы искать пути прогресса в системе исламских ценностей, их искали в европеизации". Автор видит потенции прогресса в особой роли Турции в регионе, "она в состоянии создать вокруг себя новые объединения из исламских стран... Наше истинное место – исламский мир и необходимо организовать этот мир". По его мнению. Европейское сообщество – не только экономическое объединение, "оно основано на тройственной основе – греческой, латинской, христианской культурах. Высокомерие ЕС просматривается в том, что Турцию заставляют ждать у дверей этой организации после того, как она обратилась с желанием вступить в нее.
В альтернативной форме ставят вопрос о стратегии сотрудничества с Западом и другие сторонники исламского пути. В изданной за короткий срок – четыре раза – осенью 1987 г. и в начале 1988 г. книге "Куда идет Турция" ее автор А. Дилипак, близкий к исламским кругам, спрашивает: что ждет Турцию – единение с Европой, либо исламизация, с учетом оживления исламских идей? Автор уверенно отвечает: "В будущем Турции нет ни Соединенных Штатов, ни Европейского сообщества... Солнце ислама – накануне великого восхода"
Представители исламистов–теоретиков не разделяют утверждений о том, что турецкое общество обречено лишь на подражание Западу. Они считают, что меры по оживлению частной инициативы могут опираться и на традиции, на нормы ислама, несмотря на внешнюю схожесть некоторых принципов развития западной и исламской цивилизаций. Как отмечено в одном из изданий "Фонда научного исламоведения" – вышедшей в 1987 г. книге "Экономическое развитие и ислам", "необходимо избавляться от комплексов, от представлений о том, что в настоящее время кичливый Запад является единственным центром исторической инициативы, единственным генератором ценностей. По крайней мере это необходимо для мира ислама, ныне чуждого самому себе... У ислама есть собственная цивилизаторская модель экономического развития, своя экономическая политика, ориентированная на современное хозяйство, обеспечивающая ему стабилизацию, гармонию, эффективность, отвергающая все то, что разрушает человека, человеческие ценности и природу".
Оживление ислама в быту, в духовной жизни Турции сопровождалось знаменательным событием – появлением в январе 1970 г. первой легальной происламской партии – Партии национального порядка, ставшей предтечей нынешней Партии благополучия. Автор книги "Ислам в политической жизни Турции" М.А. Агаогуллары объясняет создание партии следующим образом – "Исламская религия, исповедывание которой вне мечетей, расценивалось при Ататюрке как наказуемое действие, стала идейной основой политической партии". Основатель и фактически бессменный руководитель единственной в стране легальной происламской партии Н. Эрбакан (р.1926 г.) окончил в 1948 г. Стамбульский технический университет с дипломом инженера–механика, затем был докторантом Высшей технической школы в Аахене (Германия). Став в 1954 г. доцентом, он несколько лет, до 1963 г., проработал генеральным директором на фабрике небольших дизельных двигателей фирмы "Гюмюш мотор". В 1965 г. получил звание профессора и с 1966 г. работал в Союзе торгово-промышленных палат и бирж Турции – влиятельной организации, представлявшей интересы частного сектора страны. Занимая довольно высокие посты в союзе, "он привлек к себе внимание, как критик крупных промышленников и торговцев, защитник интересов анатолийских торговцев и мелких промышленников". Заручившись поддержкой этих кругов, он в 1969 г. принял участие в выборах руководства Союза палат, был избран на должность генерального председателя Союза. Однако власти не признали его полномочия, поддержали другого, "своего" кандидата. Несколько дней Эрбакан продержался вместе со своими телохранителями в кабине генерального председателя, а затем насильно был выдворен из здания Союза палат в Анкаре, завоевав таким образом в некоторых СМИ славу стойкого борца за интересы мелкого предпринимателя против крупного капитала. В 1969 г. Эрбакан был избран независимым депутатом ВНСТ от Коньи, а в январе 1970 г. вместе с 17 сторонниками учредил Партию национального порядка и вскоре стал ее генеральным председателем. В программе ПНП не было прямого упоминания о том, что партия отвергает лаицизм, исповедует исламскую идеологию. Однако шестой раздел программы содержал почти открытую критику принципа светскости в Турции: "Мы против использования светскости – гаранта свободы религии и совести – в качестве инструмента давления на религию и неуважения к верующим". Отсутствие в программе положений, объясняющих позицию партии в отношении связей Турции с Западной Европой, перспектив вступления ее в Общий рынок, сполна компенсировалось частыми высказываниями на этот счет самого Эрбакана.
В своих заявлениях в качестве депутата он подверг Общий рынок жесточайшей критике, называя его детищем некоторых сионистских кругов, владельцев крупного капитала. Вступление Турции в эту организацию, утверждал Эрбакан, "приведет к колонизации Турции Западом". Напоминая своим слушателям, какими природными богатствами обладает мусульманский мир, он призывал их к созданию исламского Общего рынка, "восстановлению исторических и культурных связей" с мусульманскими странами. Уже в следующем, 1971 году, партия была запрещена по решению Конституционного суда. Так началась одиссея партии и ее лидера, сопровождавшаяся в периоды военных режимов неоднократным запретом ее деятельности, привлечением к суду Эрбакана.
Партия практически всегда была на виду – и в годы преследований ее со стороны военных режимов, и в годы легальной деятельности, выходя иногда на З–е место на выборах – правда, с большим отставанием от ведущих партий. Она участвовала неоднократно в правительственных коалициях, Эрбакан занимал в 70–е годы даже пост заместителя премьер–министра, а его соратники – важные министерские посты. Участие в правительстве было обеспечено тем, что на парламентских выборах 1973 г. партия Эрбакана получила 48 (11%) мест в парламенте и оказалась "ключевой" между двумя ведущими соперничающими партиями. Большая часть депутатов партии пришли в парламент с должностей мелких служащих, учителей и преподавателей (главным образом, в школах имамов – хатибов). Заметной среди них оказалась доля представителей свободных профессий (27%), торговцев и подрядчиков (10,4%), религиозных деятелей (12,6%).
Много внимания было уделено пропаганде Эрбаканом его партийных взглядов. В 70–е годы он – частый автор на страницах газет и журналов правого направления, автор ряда книг ("Турция и Общий рынок", "Ислам и наука – женщина в исламе – проблема нашей промышленности", "Национальный взгляд" и др.). Но на выборах 1977 г. партия выступила неудачно, потеряв в парламенте половину депутатских мест (часть из них перешла к Партии националистического действия, возглавляемой А. Тюркешем). Тем не менее до военного переворота 1980 г. Эрбакан и его сподвижники – неоднократные участники правительственных коалиций. В результате военного переворота 1980 г. все партии были распущены, против руководства некоторых из них были начаты судебные расследования. Среди арестованных был и Н. Эрбакан, поскольку, как отмечал ежегодный альманах по Турции, его партия "не делала секрета из своей враждебности к Ататюрку и его реформам". 8 месяцев, проведенных Эрбаканом в тюрьме, очевидно, лишь усилили его антикемалистские настроения, равно как и его ненависть к армейской верхушке.
