Рис. 2. Сочетание интересов общества и его предприимчивой части с помощью «специальной организованности» общества (государства)
Анализ в частности различных вариантов организаций общества, базирующихся на «абстрактной частной собственности», показывает, что в настоящее время уже имеются организационно-правовые структуры, в которых коррупция как таковая в принципе оказывается невозможна в связи с отсутствием для нее в них материальной основы. Так, например, учредители коммерческих организаций, с одной стороны, не дают взятки своим работникам по найму, которым они, следуя К. Марксу, не доплачивают то, что он назвал прибавочной стоимостью, а, с другой стороны, наемные работники не дают взятки учредителям, поскольку понимают, что им уже не додают в виде прибавочной стоимости часть того, что они на самом деле заработали.
Если теперь подняться до уровня общества, то можно заметить, что материальная основа общежития в государствах исторически конструировалась по-раз-ному.
Так, например, в древнеримском (квиритском) государстве указанная материальная основа определялась как собственность, прежде всего, римского народа, а затем уже как частная собственность римских граждан, при этом защищая свою частную собственность, каждый защищал и то, что принадлежало всему народу (рис. 3), однако при всей своей привлекательности такой подход не исключал в древнеримском государстве коррупции как таковой.
Впоследствии по мере развития частнособственнических представлений на
|
Рис. 3. Материальная основа Древнеримского государства
род был вообще отторгнут от принадлежащих ему, по сути, объектов собственности, и собственником стало от его имени выступать государство, которое обеспечивало в полном объеме интересы предприимчивой части общества по ее обогащению за счет общества, а жизнедеятельность большинства населения поддерживалось ею с учетом менталитета народа только на уровне, достаточном для извлечения из него прибыли. В этих условиях чиновники бюрократического аппарата властных структур государства, нанятые предприимчивой частью общества из населения для обеспечения своих интересов (рис. 2), в принципе не могли отказать себе в удовольствии при возможности взять по максимуму то, что уже было отторгнуто предприимчивой частью общества от народа и от них как выходцев из народа и передано государству как собственнику. Так, например, в настоящее время в России в рамках стабильной постсоциалистической модели наряду с частной собственностью вместо форм «социалистической собственности» законодателем был введен так называемый «трехслойный пирог» из форм собственности (рис. 4), появление и активное использование которого привело к новому витку роста коррупции в РФ и появлению целого ряда проблем при организации в условиях рынка имущественных отношений между собственниками и несобственниками.
Становится понятно, что в основе ликвидации коррупции в обществе по аналогии с юридическими лицами лежит именно ее материальный аспект, устранение которого сделает ее просто нежизнеспособной. Так, если переориентировать общественное мнение на то, что у нас в стране хозяйственная среда в принципе не стабильна, а является меняющейся, отображаемой эволюционной моделью [3], то определяющей мерой для установления применимости введенных законодателем форм собственности становится соответствие экономического и экономико-политического представления «федеральной собственности, собственности субъектов федерации и муниципальной собственности» их правовому представлению. В этом плане существующее применительно к стабильной направленности социально-экономической сферы правовое представление указанных выше форм собственности позволяет соответственно государству, субъектам федерации и муниципальным образованиям как собственникам «владеть, пользоваться и распоряжаться» в смысле Гражданского кодекса (ГК) РФ [6, С. 413 – 418] принадлежащими им объектами собственности как своими, но одновременно уже в рамках эволюционной модели должно исключить возможность для всех иных лиц «владеть, пользоваться и распоряжаться» ими, поскольку для них они просто являются чужими, не принадлежащими им [3, 4]. Становится ясно, что такие формы собственности и «экономические» интересы таких собственников, которые по действующему законодательству вроде бы должны быть направлены на «обеспечение интересов большого количества людей, проживающих на конкретной территории», оказываются, как правило, противопоставленными интересам этих людей и создают самые благоприятные условия для коррупции.
В то же время введенные уже в настоящее время законодателем наряду с частной собственностью в ст. 244 ГК РФ понятие «общей собственности, круг участников которой законом не ограничен» [6], может быть распространен и на все общество в виде публичной собственности, собственником которой выступает общество, а каждый его член имеет в ней невыделенную долю.
Кроме того, предоставленная законом возможность самим участникам такой общей собственности выбирать ее форму подтверждают и с этой стороны принципиальную возможность перехода от коллизионного «трехслойного пирога из форм собственности», обеспечивающих, по сути, интересы только предприимчивой части общества, к публичной собственности, обеспечивающей интересы и общества, и его предприимчивой части.
Поскольку и частная собственность с ее социально-значимым фактором, и публичная собственность должны обладать равными правами при обеспечении наполнения бюджета страны, который используется в интересах всего общества, его граждан и их организаций, а только «общее» или только «частное» являются, по мнению известного правоведа М. М. Агаркова, крайними, вырожденными случаями, то в условиях меняющейся среды хозяйствования возникает острая необходимость в установлении их оптимального качественно-количественного соотношения (рис. 5).
– публичная собственность;
– частная собственность;
– социально-значимый характер частной собственности;
– государственная защита неприкосновенности видов собственности
Рис. 5. Оптимизация пропорций между частной и «публичной» собственностью
В качестве критерия эффективности могут служить отчисления в бюджет налогов с находящихся в частной и публичной собственности объектов собственности, которые могут показать, насколько эффективно при данном сочетании объектов частной и публичной собственности функционируют общество в целом и свободное частное общество, как совокупность граждан и их организаций, подчиняющих свое поведение собственному усмотрению и собственному интересу. Укрупненная блок-схема алгоритма определения оптимальных пропорций между объектами частной и публичной собственности для данных меняющихся хозяйственных условий приведена на рис. 6.
Введение вместо форм собственности публичной собственности с ее ярко выраженной социальной направленностью и включение ее в эффективный хозяйственный оборот в интересах всего российского общества, каждого его члена и предприимчивой части общества с полным основанием позволяет говорить о ее конкурентоспособности по отношению к частной собственности, возможности более эффективного создания материальных благ для всего общества и каждого его члена, в том числе и для частных собственников. Изложенное с полным основанием позволяет сделать вывод о том, что публичную собственность можно рассматривать как частную, участвующую в хозяйственном обороте, исключающую коррупцию по аналогии с коммерческими организациями и имеющую максимальную социальную составляющую, где все граждане выступают в роли сособственников.
В условиях такого оптимального сочетания частной и публичной собственности, обеспечивающего максимальное наполнение бюджета, государство и его социальные институты перестают быть собственниками народного достояния и приобретают права, обязанности и ответственность лишь по пользованию и распоряжению в интересах общества и его предприимчивой части переданными им собственником — обществом объектов собственности без права владения ими. В этом плане в рамках эволюционной модели, отображающей меняющуюся среду хозяйствования, понятие «распоряжаться» приобретает принципиально иное значение, нежели в стабильных моделях, является синонимом понятия «управлять» и связано лишь с созданием условий, обеспечивающих возможность извлечения из объекта собственности максимально полезных свойств, а потому никоим образом не может быть связано с изменением юридической судьбы объекта собственности. С учетом этого отношения между собственниками и несобственниками будут выражаться:
– для собственников в сочетании на основе права владеть, т. е. иметь в своей собственности, называть объекты собственности по праву своими и непосредственно определять их юридическую судьбу; права пользоваться, т. е. получать пользу, выгоду, прибыль, барыш, наживу, и права распоряжаться для наиболее полного удовлетворения потребностей собственника, т. е. править, управлять, принимать меры, отдавать приказания, заведовать, надзирать за объектами собственности, в том числе сдавать их в аренду, передавать в залог и т. п. без права определять их юридическую судьбу, принадлежащими ему объектами собственности, в обязанности нести бремя по содержанию принадлежащих ему объектов собственности и не нарушать права третьих лиц и ответственности за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и обязанностей;
– для несобственников при отсутствии волеизъявления собственника в сочетании обязанностей не владеть, не пользоваться, не распоряжаться и не нарушать права третьих, праве не нести бремя по содержанию не принадлежащих ему объектов собственности и ответственности за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и обязанностей;
– для несобственников при волеизъявлении собственника и согласии несобственников в сочетании прав несобственников пользоваться, распоряжаться объектами собственности для наиболее полного удовлетворения потребностей собственника, обязанности нести оговоренное с собственником бремя по содержанию переданных ему объектов собственности, не нарушать права собственника и третьих лиц и ответственности перед собственником за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и обязанностей.
Оптимальный уровень жизнедеятельности общества и его предприимчивой части будет определяться следующими сочетаниями прав, обязанностей и ответственности:
– для собственников:
в праве владеть, владеть и пользоваться, владеть и распоряжаться, владеть, пользоваться и распоряжаться;
обязанности нести бремя по содержанию принадлежащих ему объектов собственности, не нарушать права третьих лиц, а также нести бремя по содержанию принадлежащих ему объектов собственности и не нарушать права третьих лиц;
ответственности за неисполнение своих прав и неосуществление обязанностей, за ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей, а также за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей;
– для несобственников при отсутствии волеизъявления собственника:
в обязанности не владеть, не владеть и не пользоваться, не владеть и не распоряжаться, не владеть, не пользоваться и не распоряжаться, не нарушать права
третьих лиц и сочетанием последней с выше указанными обязанностями;
праве не нести бремя по содержанию принадлежащих собственнику объектов собственности;
ответственности за неисполнение своих прав и неосуществление обязанностей, за ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей, за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей;
– для несобственников при наличии волеизъявлении собственника и согласии такого несобственника:
в праве пользоваться, распоряжаться, а также пользоваться и распоряжаться переданными ему собственником объектами собственности;
обязанности нести оговоренное с собственником бремя по содержанию переданных ему объектов собственности, не нарушать права собственника и третьих лиц, а также нести оговоренное с собственником бремя по содержанию переданных ему объектов собственности и не нарушать права третьих лиц;
ответственности за неисполнение своих прав и неосуществление обязанностей, за ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей, а также за неисполнение и ненадлежащее исполнение своих прав и осуществление обязанностей.
В этих условиях, с одной стороны, граждане РФ выступают как сособственники народного достояния — публичной собственности, а потому в этом качестве по аналогии с учредителями коммерческих организаций, не могут давать взятки работникам по найму, которым они, следуя К. Марксу, не доплачивают то, что он назвал прибавочной стоимостью, а, с другой стороны, наемные работники не могут давать взятки сособственникам народного достояния, поскольку понимают, что им уже такие сособственники не додают в виде прибавочной стоимости часть того, что они заработали. В этих условиях сособственники уже в принципе не будут иметь материального интереса для того, что забирать себе свои же, по сути, объекты собственности, а, с другой стороны, выступая в качестве работников по найму в социальных институтах государства, они в рамках своих четко очерченных прав, обязанностей и ответственности, могут только пользоваться и распоряжаться (управлять) переданными ему обществом объектами собственности в своих интересах, интересах общества и его предприимчивой части, максимизируя наполнение бюджета, что также исключает материальную основу для коррупции. Кроме того, возможность коррупционных действий со стороны частных собственников также теряет свою материальную основу, поскольку они здесь выступают равноправными с обществом конкурентами по наполнению бюджета, используемого и в их интересах. Коррупция как явление становится прозрачной, а потому невыгодной любому из участников хозяйственной деятельности.
Таким образом, введение корреспондирования между правами, обязанностями и ответственностью собственников и несобственников полностью устраняет неопределенность между ними, делает их отношения четкими и «прозрачными» и, как следствие, полностью исключает коррупцию как явление общественной жизни, поскольку для чиновников, которые приобретают только статус «пользователей» и «управленцев», материальная основа коррупции оказывается исключенной всецело: собственниками выступают либо частные собственники, либо общество, в котором сособственниками народного достояния является каждый гражданин.
Список литературы
1. Ades A., Di Tella R. The new economics of corruption: a survey and some new results. // Political Studies. – 1997. – Vol. 45, No. 3. – P. 496.
2 Brunetti A., Weder B. A free press is bad news for corruption. // Journal of Public Economics. – 2003. – Vol. 87. – P. 1801.
3. Домаков В. В. «Теория права собственности в условиях реформирования». Т. I. – СПб.: НТЦ КСБО ИВТОБ СПбГПУ, 2005. – 266 с.
4. Домаков В. В., Чернолес В. П. Диплом № 33 – S на открытие «Закономерность изменения эффективности жизнедеятельности общества в условиях вариации среды хозяйствования» от 23. 11. 2007 г., г. Москва. Регистрационный № 445.
5. Исследование фонда ИНДЕМ «Диагностика российской коррупции 2005».
6. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). Руководитель авторского коллектива и ответственный редактор доктор юридических наук, профессор О. Н. Садиков. – М.: Юридическая фирма КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 1997. – ХХП. – 778 с.
7. Латухина К., Баусин А. Двойка за взятки. // Ведомости, № 182 (1956), 27 сентября 2007.
8. Львов Д. С., Овсиенко Ю. В. «Об основных направлениях социально-экономических преобразований». // Экономическая наука современной России. 1999. № 3. – С. 99 – 114.
9. Материал из Википедии — свободной энциклопедии.
10. Толстой Ю. К. Собственность и право собственности в условиях перестройки. // Правоведение, 1990. № 4.
11. Федеральный закон Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции».
12. Фроловская Т., Котов А. Битва понарошку. // РБК daily. 27 сентября 2007.
13. Шаров А. Ни дать, ни взять. Генпрокуратура начала новое наступление на коррумпированных чиновников. // «Российская газета» Федеральный выпуск № 4215 от 7 ноября 2006 г.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://referat.ru
Страницы: 1, 2
