закрепленные Солоном за древней гелиэей фесмофетов. Эта реформа носила
определенно выраженный демократический характер, так как на место древней
гелиэи фесмофетов, где вершителями всех дел были архонты — фесмофеты, а
присутствующий народ — простым окружением, она поставила суд, в котором
полноправными судьями были присяжные» избранные народом из своей среды.
Характерно, что клятва гелиастов содержит упоминание Совета пятисот,
введенного Клисфеном, следовательно, она появилась после Клисфена. Однако
регулярно действующим, постоянным судом гелнэя могла стать только со
времени широких демократических реформ Эфиальта и Перикла.
Эфиальт, ограничивая права ареопага, передал их отчасти Совету пятисот,
отчасти народному собранию, но, главным образом, гелиэе, которой с этого
времени принадлежит первостепенная роль в государственной жизни Афин.
Особенно важное значение приобрела гелиэя со времени введения Периклом
оплаты присяжных судей, что открыло широким малоимущим народным слоям
реальную возможность участия в суде присяжных.
То крупное значение, которое приобрела гелиэя в политической жизни Афин
со времени Перикла, особенно наглядно выступает при ознакомлении с
установившимся в это же время порядком издания законов. После рассмотрения
и одобрения какого-либо законопроекта в народном собрании последний
поступал на обсуждение Совета пятисот, который давал о нем свое
предварительное заключение —пробулевму. Одновременно с этим законопроект
выставлялся в определенных публичных местах для всеобщего ознакомления.
Затем, уже с заключением Совета пятисот, он вновь поступал на рассмотрение
народного собрания, обычно третьего после того, в котором происходило
первоначальное голосование. Но даже и теперь, в случае утвердительного
решения народного собрания, вторично одобренный проект все еще не получал
силы закона. Он поступал в гелиэю и здесь подвергался окончательному
рассмотрению в специально для этого избиравшейся на определенный срок из
числа членов суда присяжных комиссии номофетов. Заседания этой комиссии
были обставлены особой торжественностью и производились в форме судебного
разбирательства, во время которого сторонники или противники законопроекта
могли выступать в качестве его защитников или обвинителей. Только получив
одобрение комиссии номофетов, законопроект становился, наконец, законом и
вступал в силу.
Таким образом, гелиэе принадлежал решающий голос в делах, подлежащих
предварительному рассмотрению в народном собрании, ей было предоставлено
право безусловного veto, принадлежавшее ранее ареопагу.
Право гелиэи в отношении надзора за изданием законов не исчерпывалось
этим. Ее контролю могло быть подвергнуто любое предложение, вносимое в
народное собрание. В порядке «обвинения в противозаконности» (графе
параномон) каждый гражданин мог объявить под клятвой, что новое предложение
содержит что-либо, противное существующим законам. Это обвинение
рассматривалось судом присяжных под председательством фесмофетов. Если суд
не признавал предложение противозаконным, оно шло на утверждение народного
собрания или вступало в действие, если уже было утверждено. В противном
случае оно отменялось, и автор его подвергался взысканию (обычно денежному
штрафу), а в тех случаях, когда новое предложение было направлено на подрыв
власти господствовавшей партии, даже и смертной казни.
Гелиэя была высшей инстанцией при докимассии (проверке правильности
избрания) вновь избранных архонтов и других высших должностных лиц и в
случае привлечения к ответственности должностных лиц по окончании срока их
избрания или после сложения полномочий за допущенные ими по службе
злоупотребления. Первой инстанцией по этим делам был Совет пятисот. Ему
принадлежало право разбора дел о злоупотреблениях должностных лиц, с
присуждением их к денежным штрафам и даже к смерти (последнее право позднее
было отнято у Совета). Осужденный Советом пятисот мог обжаловать его
решение в гелиэю, которая выносила окончательное решение.
Наконец, гелиэя была, в известной степени, международным судом. По мере
превращения симании (союза) в афинскую архе (державу) она становится
обязательной судебной инстанцией по ряду дел для союзников Афин (например,
только гелиэя могла разрешать споры о размере взносов отдельных городов в
афинскую казну).
После жребия, определявшего место заседания суда каждого отделения,
гелиасты этого отделения получали жезлы, окрашенные соответственно цвету
здания.
Недостающих гелиастов фесмофеты восполняли по жребию из числа запасных.
После того как все судебные отделения были полностью укомплектованы и
судьи занимали свои места, приступали к избранию председателя в каждое из
отделений. Аристотель описывает это так: в первом из отделений,
обозначенном буквой «А», ставили две баллотировочных урны и клали бронзовые
кубики, окрашенные в цвета судебных отделений, и еще другие кубики с
именами должностных лиц. Двое избранных по жребию фесмофетов клали отдельно
цветные кубики в одну урну и кубики с именами должностных лиц — в другую.
Затем один фесмофет вынимал не глядя кубик из одной урны, другой — из
второй урны.
Тот, чье имя вынимали первым, объявлялся через глашатая председателем в
первом же отделении, которое также определялось жребием с помощью
вытянутого из первой урны цветного кубика, избранный вторым — в отделение,
в цвет которого был окрашен вытащенный из урны второй кубик, и т. д. Цвет
каждого кубика соответствовал определенному отделению.
Обычными председателями в гелиэе были фесмофеты. Но правило это не было
безусловным. Если разбирались дела о воинских преступлениях, председателем
избирали одного из стратегов, дела о причинении убытков казне слушались под
председательством одного из чиновников финансового ведомства и т. д.
Председатель опять-таки по жребию избирал в своем отделении десять
судей, по одному из каждой филы (в каждом отделении стояло 10 ящиков, в
каждом ящике находились имена судей определенной филы избранных в данное
отделение).
Таблицы с именами этих десяти судей председатель опускал в пустой ящик,
затем по очереди вынимал их по одной. Первый, чья табличка вынималась
председателем, приставлялся к водяным часам, следующие четыре—к
баллотировочным камешкам, пятеро последних отвечали за соблюдение судьями
указанной председателем очередности при получении вознаграждения по
окончании заседания. После этого председатель объявлял об открытии
судопроизводства.
Итак, устройство гелиэи и порядок ее формирования преследовали одну
главную цель - создание нелицеприятного суда, в котором подкуп и сговор
были бы невозможны.
Ход процесса. Предварительная подготовка дела. Доказательства
Процесс начинался с призыва обвиняемого явиться в определенный день к
тому должностному лицу, которому было подсудно дело по своему роду. Призыв
производился в людном месте, на улице или на площади, в присутствии
понятых, которые подтверждали факт призыва. При неявке призванного, дело
рассматривалось заочно, разумеется, во вред неявившемуся.
В отдельных случаях предварительный арест обвиняемого до суда (при
иссангеллии и отведении, то есть при задержании обвиняемого потерпевшим с
доставлением его должностному лицу) мог быть заменен денежным
поручительством.
Призыву обвиняемого предшествовала подача обвинителем письменного
обвинительного акта соответствующему должностному лицу (в зависимости от
рода преступления или иска). По некоторым делам одновременно с подачей
обвинительного акта вносилась незначительная судебная пошлина,
возвращавшаяся выигравшей стороне.
Получив жалобу, должностное лицо в назначенный день приступало в
присутствии сторон к предварительной подготовке дела. При этом обвинитель
заявлял, желает ли он передать дело на решение диэтета или на суд
гелиастов. В случае передачи дела в гелиэю обе стороны должны были
подтвердить свои предварительные показания присягой.
Представление доказательств лежало на обязанности сторон. Должностные
лица только фиксировали доказательства, представленные сторонами, но сами
доказательств не собирали. Однако должностные лица обязаны были оказать
содействие той стороне, которая заявляла, что получению определенных
(например, письменных) доказательств препятствует ее противник, в обладании
которого они находятся.
Аристотель называет пять видов доказательств: законы, показания
свидетелей, сознание, пытка, присяга. Источники выделяют среди
свидетельских показаний показания врачей о тя-
жести ранений и причинах смерти (например, при отравлениях) — это уже не
столько свидетельские показания, сколько заключения экспертов, зачатки
экспертизы. Стороны обязаны были представить должностному лицу тексты
законов, на которые они ссылались в подтверждение своих требований или в
свое оправдание. Тексты эти подавались в письменном виде. Собственное
признание обвиняемого считалось вернейшим доказательством и, как можно
полагать, исключало дальнейшее представление доказательств. Это видно,
между прочим, из следующих слов Лисия в его речи против Андокида: «А между
тем, даже в Ареопаге, этом высокочтимом и справедливом судилище, если
подсудимый сознается в преступлении, то подвергается казни, а если отрицает
свою виновность, то производится дознание и многие признаются невиновными.
Таким образом, не одинаковое суждение следует иметь об отрицающих свою вину
и о сознающихся в ней».
Присяга в этот период играла, по-видимому, решающее значение только по
незначительным делам, главным образом по некоторым категориям гражданских
дел. В остальных делах присяга лишь определяла дальнейший ход процесса.
Например, как указывалось выше, для того чтобы передать дело в гелиэю,
стороны обязаны были присягой подтвердить свои показания.
Важнейшими доказательствами служили свидетельские показания и показания
рабов под пыткой.
Свидетелями могли быть только свободные люди - граждане или иностранцы;
несовершеннолетние и близкие родственники сторон не допускались к даче
показаний.
Показания свидетелей должны были быть изложены письменно для того, как
говорит Демосфен, чтобы при толковании они не подверглись извращению.
Обычай установил, что каждый свидетель до своего появления в суде
представлял актуариусу краткое письменное изложение своих показаний.
