понятия Космоса вело либо к признанию роли творца (демиурга), либо к
обожествлению самого Космоса в духе пантеизма или космотеизма. С развитием
космонавтики понятие Космоса стало соизмеряться с освоенной человечеством
частью солнечной системы и Вселенной.
Соотношение человека и Космоса в истории философской мысли понималось
по-разному. Со времен Птолемея доминировали геоцентризм и антропоцентризм,
сменившиеся в XVII в. космоцентризмом. Человек, особенно, в XX в. никак не
может считать себя целью Вселенной, но, с другой стороны, он не может
смириться с ролью ничтожной плесени на втростепеипой планете, вращающейся
вокруг рядовой звезды, коих мириады. Сознание человека способно охватить
эти грандиозные просторы п уразуметь парадоксальность времени. Более того,
сформулирован так называемый антропогеиньш принцип, согласно которому ритмы
Вселенной ii человека, а также размеренность функционирования этих систем
близки или совпадают. Вселенная как бы устроена для того, чтобы человек мог
ее осмыслить н освоить. Об этом же говорят в синергетике: человек
рассматривается как мощный фактор эволюции Вселенной, где нарастают
процессы нестабильности (И. Пригожин).
Отсюда вытекает вывод, что многие моральные нормы, выработанные для
регуляции межчеловеческих отношений, должны столь же неукоснительно
применяться во взаимоотношениях человека с природой п Космосом. Иными
словами, если Вселенная “сделала” все, чтобы человек мог появиться н
эволюционировать, то ему надо со своей стороны сделать все, чтобы сохранить
Космос, а также попытаться познать его закономерности. Речь идет о так
называемой космической этике, определенных правилах поведения человека при
освоении космического пространства, а также при возможной встрече с
представителями внеземных цивилизаций.
Еще две с половиной тысячи лет назад Пифагор и Платон учили о числе
как основе Космоса н об эйдосе как своеобразном духовном алгоритме, на
основе которого строится физическая реальность. Человек действительно
микрокосмос, встроенный в структуру макрокосмоса н имеющий дар свободы
выбора своего поведения. Очевидно, что одной из главных проблем
формирования сознания личности человека рубежа XX – XXI в. является
самоопределение по отношению к космосу н природе.
В концепции этногенеза, развитой в трудах Л. Гумилева,
основополагающий фактор, определяющий судьбы народов, находится в космосе,
н именно он формирует “пассионарность” людей как способность к аккумуляции
космической энергии и “заражения” ею больших масс населения. Вряд ли
правомерно считать этнос “явлением природы”, умаляя тем самым роль
специфической ментальное™, но сама идея космического (не в физикалистском
смысле) генезиса человека плодотворна. В философском смысле мир в этом
отношении предстает как “свое” для человека, в то время. как
противоположная установка считает мир “чужим”.
Чтобы разобраться в этих вопросах, необходимо детализировать понятие
космоса п обратиться к проблемам философского осмысления природы. Термин
“природа” многозначен. Еще с античных времен природа трактовалась как
происхождение вещи (генезис) н элементарная субстанция, сущность вещи. В
широком смысле слова под природой понимается все сущее или, как говорили в
России, мир божий. В узком смысле природа - то, что породило п окружает
человека, служит для него объектом познания.
Взаимоотношения природы и общества – вечная и всегда актуальная
проблема философии п всего гуманитарного знания. Как соотносится
человечество с живой п неживой сферами планеты, могут ли они п дальше
сосуществовать и развиваться – это сейчас самые острые проблемы,
затрагивающие экономику, политику, мораль, искусство, религию и т. д.
Еще в 1808 г. французский ученый Э. Реклю ввел понятие “биосфера” для
обозначения “живой” оболочки Земли, слоя животных н растений. В 20-е гг. XX
столетия наш соотечественник В. И. Вернадский разработал фундаментальную
концепцию биосферы н ввел понятие “ноосферы”, т. е. сферы разума,
преобразующего планету. Уже в конце XIX в. появились первые грозные
признаки ухудшения качества биосферы, вследствие развития техногенной
цивилизаций н установки па “покорение” природы. Смог над крупными
европейскими городами, вырубка лесов и наступление пустынь, истощение почвы
и русла многих рек, снижение количества рыбы и диких зверей – все это
волновало людей уже в начале XX в.
Чтобы понять суть взаимоотношений человечества с природой, следует,
прежде всего, отказаться от взгляда па природу как па простой источник
сырья для развития материального производства. Жизнь человека (п общества)
– это составная часть глобального биогеохимического процесса и кругооборота
веществ. Человечество давно уже превратилось в мощную бпогеохнмнчсскую
силу. Считается, что современное человечество в этом смысле эффективнее
остального живого мира примерно в две тысячи раз.
По сути дела, планета и ее живая оболочка (включая человечество) –
единая система, подчиняющаяся ритмике солнечной активности н других
космических воздействий. Осознание этого единства пришло не сразу, равно
как и осознание общих судеб всего человечества.
В том же XIX к. немецкий зоолог. Э. Геккель ввел в научный оборот
термин “экология”, – что означало “все внешнее” н относилось к изучению
явлении, оказывающихся внешними по отношению к человеческому телу, – т. е.
к изучению окружения человека. По словам Геккеля, под экологией понимается
изучение взаимосвязи организма с совокупностью как органических, так и
неорганических условий его жизни. Они включают в себя прежде всего его
активные н подчиненные отношения с теми животными и растениями, с которыми
он входит в прямой или косвенный контакт,– короче говоря, экология есть
изучение всего комплекса взаимосвязей.
Особенность нашего времени состоит еще и в том, что большинство этих
проблем приняло глобальный, т. е. общепланетарный характер, давно вышли за
рамки государственных границ и материков и представляют собой
общечеловеческую задачу. Особое внимание мировой общественности эти
проблемы привлекли после второй мировой войны. В 50-60-е гг. появилось
множество публикаций и докладов международных сообществ (Римский клуб и
др.), которые зафиксировали нарастающую тревогу человечества. Международный
опрос, проведенный в 22 крупнейших странах мира в 1922 г. констатировал,
что планета нездорова п природная среда нуждается в принятии срочных мер.
Говоря об истоках кризиса, нужно обозначить два типа мировоззренческой
установки в отношении природы. В соответствии с первым, восходящим .к
религиозному сознанию, природа считается божьим творением, что предполагает
развитие благоговейного отношения к ней. Этим определяются границы
вмешательства человека в природу, ибо никто не вправе посягать на “промысел
божий”, устроивший Небо и Землю.
Что касается другого типа, то выступает гигантским её естественным
механизмом, который необходимо приспособить к человеку для решения его
жизненных проблем. Природа при этом не имеет этического статуса, она “не
храм, а мастерская, а человек в ней работник”. Такой подход служит
теоретическим обоснованием для всевозможных проектов “покорения” природы,
поворотов русла рек, возведению гигантских плотин и т. д. Разумеется, в
данном случае предусматриваются природоохранные мероприятия, но только в
целях сохранения ресурсов. Учение о природе принимает строго научную форму
и эти проблемы призваны решать специалисты. Формирование экологической
культуры мыслится как феномен рациональности, когда миллионы людей, осознав
опасность, изменяют свое поведение.
Разрыв этих двух способов восприятия мира достиг остроты еще в конце
XIX - начале XX вв., когда оппозиция “человек-машина” начинает звучать в
поэзии и музыке. Победа “стальной конницы” (С. Есенин) над живыми конями
означает утрату чего-то необычно ценного, не сводимого к рамкам полезности.
Машинная цивилизация наступала н? природу и тем самым изменяла весь строй
мысли людей, уклад их жизни и духовные ценности. Возникла ситуация прочного
круга: стремление к удобствам, комфорту и удовольствиям порождало все новые
н новые достижения научно-технической мысли, а с другой стороны, все более
активно заявлял о себе складывающийся военно-промышленный комплекс. Это
порождало массу проблем экологического характера, которые могли быть решены
опять-таки только техническими средствами. Реши эти проблемы, цивилизация
порождает новые, гораздо более масштабные, что приводит к ситуации “дурной
бесконечности” (Гегель). Так господствующая система ценностей, направленная
на удовлетворение потребности “иметь” как можно больше, пошла в глубочайший
конфликт с другой, гораздо более фундаментальной потребностью человека –
“быть”, т. е. жить и развиваться вне жесткой зависимости от того, что он
имеет. Последнее обеспечивается системой моральных религиозных и
эстетических ценностей, которые в определенный момент как бы выходят на
поверхность н начинают превалировать над сугубо материальными интересами.
Следовательно, суть экологического кризиса лежит в фундаментальном
слое личности человека и его потребностей, что объясняет в определенной
степени психологическую неготовность миллионов людей осознать эту
опасность. Ситуация напоминает известный эксперимент с лягушками. Если
кастрюлю с холодной водой, где находится лягушка, медленно нагревать, то
лягушка расслабится, а когда вода станет горячей, у нее не будет сил, чтобы
выпрыгнуть. Но если такую же лягушку сразу бросить в кастрюлю с горячей
водой, она, разом напрягшись, сможет выпрыгнуть. Человечество находится в
положении первой лягушки, постепенно привыкая к опасным загрязнениям
окружающей среды и убаюкивая себя относительным комфортом, который несет с
собой техногенная цивилизация.
Выход видится только с выработке общечеловеческого экологического
императива деятельности на основе концепции коэсолюцпп (т. е. совместной,
согласованной эволюции) природы и человечества. Суть экологического
императива состоит в международном признании “запретной черты” для
технологических экспериментов, переступать которую человечество не имеет
права ни при каких обстоятельствах. Пример такой черты уже есть – запрет
ядерной войны, да и вообще исключение насилия как способа решения
