Читая Монтеня

вспомнить, какая ситуация сложилась во Франции в годы напи-

сания "Опытов"), все же понимая временность такого благо-

получия: "Их способ ведения войны честен и благороден, и даже

извинителен и красив настолько, насколько может быть изви-

нителен и красив этот недуг человечества: основанием для их

войн является исключительно влечение к доблести. Они начинают

войну не ради завоевания новых земель, ибо все еще наслаждаются

плодородием девственной природы, снабжающей их, без всякого

усилия с их стороны, всем необходимым для жизни в таком изобилии,

что им незачем расширять собственные пределы. Они пребывают в

том благословенном состоянии духа, когда в человеке еще нет

желаний сверх вызываемых его естественными потребностями; все

то, что превосходит эти потребности им ни к чему. Всех своих

единомышленников, которые примерно одинакового с ними воз-

раста, они называют братьями, младших - своими детьми, ста-

риков же - отцами. Эти последние оставляют свое имущество в

наследство всей общине,без раздела и без всякого иного права

на владение им, кроме того,какое дарует своим созданиям, про-

изводя их на свет, природа. Если их соседи, перейдя через горы,

совершают на них нападение и одерживают победу, то вся добыча

победителя только в славе да еще в сознании своего превосход-

ства в силе и доблести; им нет дела до имущества побежден-

ных, и они возвращаются в свою область, где у них нет недо-

статка ни в чем, а главное в том величайшем благе, кото-

рое состоит в умении наслаждаться своей долей и довольство-

ваться ею. Так же поступают, в свою очередь, и они сами,

когда им случается быть победителями. Они не требуют от сво-

их пленных иного выкупа, кроме громко сделанного заявления,

что те признали себя побежденными; но в течение целого сто-

летия не нашлось среди них такого, который не предпочел бы

умереть, нежели хоть сколько - нибудь поступиться в своих

речах или действиях величием своего несокрушимого мужест-

ва; и не встретишь среди них такого, который из страха

быть убитым и съеденным унизился бы до просьбы о помиловании.

Они предоставляют пленникам полную свободу для того, чтобы

жизнь приобрела для них тем большую цену, и постоянно напоми-

нают им об их близкой смерти, о муках, которые им предстоит

вытерпеть, о приготовлениях, производимых с этой целью, о том,

как они разрубят их на кусочки и будут лакомиться ими на своем

пиршестве. Все это делается исключительно для того, чтобы выр-

вать у них хотя бы несколько малодушных и униженных слов или

пробудить в них желание бежать и таким образом, напугав их и

сломив их стойкость, почувствовать свое превосходство над ни-

ми."

Монтень считает жестокость этих в буквальном смысле слова

каннибалов более оправданной, чем жестокость его современников

европейцев. "Я нахожу, что гораздо большее варварство пожирать

человека заживо, чем пожирать его мертвым, большее варварство

раздирать на части пытками и истязаниями тело, еще полное жи-

вых ощущений, поджаривать его на медленном огне, выбрасывать

его на съедение собакам и свиньям ( а мы не только читали об

этих ужасах, но и совсем недавно были очевидцами их, когда это

проделывали не с закосневшими в старинной ненависти врагами,

но с соседями, со своими согражданами, и, что хуже всего,

прикрываясь благочестием и религией), чем изжарить человека и

съесть его после того, как он умер". Пожалуй, с этим можно и

нужно согласиться, сравнивая мораль времени инквизиции и обы-

чаи дикого племени каннибалов; хотя, впрочем, и сегодня гуман-

ность является не самым распространенным свойством души совре-

менных цивилизаций. Но в данном случае следует, наверное, ру-

ководстьвоваться принципом: "из двух зол выбирают меньшее",

так как при всем понимании исторических особенностей разных

временных периодов, я считаю злом любую жестокость, именно

жестокость, по отношению к человеку. По Монтеню культура, нра-

вы и образ жизни этих дикарей во многом превосходят европейс-

кие. "Потрясающее великолепие городов Куско и Мехико и среди

прочих диковинок сад их короля, где все деревья, все плоды и

все травы, расположенные так же, как они обычно произрастают в

садах, и с соблюдением их натуральной величины, были порази-

тельно искусно выполнены из золота, каковыми были в его прием-

ной и все животные. которые водились на его землях и в водах

его морей, и, наконец, красота их изделий из камня, перьев и

хлопка, а также произведения их живописи наглядно показывают,

что они нисколько не ниже нас и в ремеслах. Но что касается

благочестия, соблюдения законов, доброты, щедрости, честности,

искренности, то нам оказалось весьма и весьма кстати, что все-

го этого у нас не в пример меньше, чем у них; из за этого пре-

имущества перед нами они сами себя погубили, продали, предали.

Что до смелости и отваги, до твердости, стойкости, решитель-

ности перед лицом страданий, голода, смерти, то я не побоюсь

сопоставить находимые мной среди них образцы с наиболее прос-

лавленными образцами античности, все еще бережно хранимыми па-

мятью нашего мира по эту сторону океана...

Какая жалость, что это столь благородное приобретение не

было сделано при Александре или при древних греках и римлянах

и столь великие преобразования и перемены в судьбе стольких

царств и народов не произошли при тех, кто мог бы бережно

смягчить и сгладить все, что тут было дикого, и вместе с тем

поддержать и вырастить добрые семена, брошенные здесь самою

природой, не только привнося в обработку земли и украшение го-

родов искусство Старого Света, но также привнося в добродетели

туземцев добродетели греческие и римские! Каким это было бы

улучшением и каким усовершенствованием нашей планеты, если бы

первые образцы нашего поведения за океаном вызвали в этих на-

родах восхищение добродетелью и подражание ей и установили

между ними и нами братское единение и взаимопонимание! До чего

же легко было бы ей завоевать души столь девственные, столь

жадные к восприятию всего нового, в большинстве своем с прек-

раснейшими задатками, вложенными в них природою! Мы же посту-

пили совсем по иному, воспользовались их неведеньем и неопыт-

ностью, чтобы тем легче склонить их к предательствам, роскоши,

алчности и ко всякого рода бесчеловечности и жестокости по об-

разу и подобию наших собственных нравов. Кто когда нибудь по-

купал такою ценою услуги, доставляемые торговлей и обменом то-

варами? Столько городов разрушено до основания, столько наро-

дов истреблено до последнего человека, столько миллионов людей

перебито беспощадными завоевателями, и богатейшая и прекрас-

нейшая часть света перевернута вверх дном ради торговли перцем

и жемчугом: бессмысленная победа! Никогда честолюбие, никогда

гражданские распри, толкавшие людей друг на друга, не приводи-

ли их к столь непримиримой вражде и не причиняли им столь ужа-

сающих бедствий". Здесь остается только согласиться с Монтенем

в том, что в истории вообще всего человечества существует мно-

го моментов, при, будь это в нашей власти, изменении которых

судьба человечества и Человека оказалась несколько иной, по

нашему разумению более, ну что ли, счастливой.

Насколько это актуально звучит в наше время, можно понять,

если вспомнить, с какими трудностями сталкивается теперь евро-

пейская цивилизация в том, что касается экологии, охраны сре-

ды, заботы о здоровье, о всестороннем развитии человека и т.д.

Все это во многом следствие того, что западная культура пош-

ла по пути внешнего, поверхностного овладения природой, прене-

брегая человеческим фактором, фактором духовного, внутреннего

совершенствования.

4. ГЛАВНОЕ - ЧЕЛОВЕК

Монтень не раз говорил в своей книге, что предмет, о ко-

тором он повествует, - это человек, человеческая судьба и

жизнь. У Монтеня человек отнюдь не мыслится как вещь, по ана-

логии с другими вещами мира, он противник того подхода к лич-

ности, когда она рассматривается объективно, наравне с прочими

предметами. При объективном, беспристрастном рассмотрении лю-

бого предмета рассматривающий должен полностью избавиться от

самого себя, и чем меньше останется от него, тем ближе он к

истине. Но дело складывается по- другому, если исследователь

попытается поймать, уловить человеческую личность и жизнь. В

таком случае он оказывается в положении змеи, хватающей хвост.

"Если вы сосредоточите все усилия своей мысли на том, чтобы

уловить бытие, это будет равносильно желанию удержать в приго-

рошне зачерпнутую воду; чем больше вы будете сжимать и задер-

живать то, что текуче по своей природе, тем скорее вы потеряе-

те то, что хотели удержать и зажать в кулаке. Так как все вещи

претерпевают непрерывно одно изменение за другим, то наш ра-

зум, ищущий реального бытия, оказывается обманутым; он не мо-

жет найти ничего постоянного и неизменного, ибо всякая вещь

либо еще только возникает, но еще не существует, либо начинает

умирать еще до своего рождения." Единственным выходом, на мой

взгляд, в такой ситуации является рассмотрение вещей относи-

тельно конкретного момента времени и конкретного пространства,

или же относительно друг друга, но в различные моменты времени

и пространства.

"Весь мир - это вечные качели. Все, что он в себе заключа-

ет, непрерывно качается: земля, скалистые горы Кавказа, еги-

петские пирамиды, - и качается все это вместе со всем осталь-

ным. а также и само по себе. Даже устойчивость - и она не что

иное, как ослабленное и замедленное качание. Я не в силах зак-

репить изображаемый мною предмет. Он бредет наугад и пошатыва-

ясь, хмельной от рождения, ибо таким он создан природою. Я

беру его таким, каков он предо мной в то мгновение, когда за-

нимает меня. И я не рисую его пребывающим в неподвижности. Я

рисую его в движении, и не в движении от возраста к возрасту ,

но от одного дня к другому, от минуты к минуте."

5. О ВОСПИТАНИИ

Самого же человека Монтень рассматривает как часть природы.

Природа, по мнению Монтеня, должна быть также наставницей и

в деле воспитания. На первое место необходимо поставить не на-

копление, аккумуляцию знаний, а развитие мышления, способности

суждения. Воспитание оценивается как средство обнаружить,

раскрыть и усовершенствовать то, что дано природой, что зало-

жено в натуре человека. Цель Монтеня воспитать людей естест-

венных, честных, трудолюбивых. Именно поэтому Монтеня очень

любил и часто перечитывал Л.Толстой, ценивший его мысли о сво-

бодном и естественном воспитании. Воспитанник должен быть в

состоянии по своему и с разных сторон воспроизводить усвоен-

ное. Монтень неоднократно подчеркивал также индивидуальные

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты