вспомнить, какая ситуация сложилась во Франции в годы напи-
сания "Опытов"), все же понимая временность такого благо-
получия: "Их способ ведения войны честен и благороден, и даже
извинителен и красив настолько, насколько может быть изви-
нителен и красив этот недуг человечества: основанием для их
войн является исключительно влечение к доблести. Они начинают
войну не ради завоевания новых земель, ибо все еще наслаждаются
плодородием девственной природы, снабжающей их, без всякого
усилия с их стороны, всем необходимым для жизни в таком изобилии,
что им незачем расширять собственные пределы. Они пребывают в
том благословенном состоянии духа, когда в человеке еще нет
желаний сверх вызываемых его естественными потребностями; все
то, что превосходит эти потребности им ни к чему. Всех своих
единомышленников, которые примерно одинакового с ними воз-
раста, они называют братьями, младших - своими детьми, ста-
риков же - отцами. Эти последние оставляют свое имущество в
наследство всей общине,без раздела и без всякого иного права
на владение им, кроме того,какое дарует своим созданиям, про-
изводя их на свет, природа. Если их соседи, перейдя через горы,
совершают на них нападение и одерживают победу, то вся добыча
победителя только в славе да еще в сознании своего превосход-
ства в силе и доблести; им нет дела до имущества побежден-
ных, и они возвращаются в свою область, где у них нет недо-
статка ни в чем, а главное в том величайшем благе, кото-
рое состоит в умении наслаждаться своей долей и довольство-
ваться ею. Так же поступают, в свою очередь, и они сами,
когда им случается быть победителями. Они не требуют от сво-
их пленных иного выкупа, кроме громко сделанного заявления,
что те признали себя побежденными; но в течение целого сто-
летия не нашлось среди них такого, который не предпочел бы
умереть, нежели хоть сколько - нибудь поступиться в своих
речах или действиях величием своего несокрушимого мужест-
ва; и не встретишь среди них такого, который из страха
быть убитым и съеденным унизился бы до просьбы о помиловании.
Они предоставляют пленникам полную свободу для того, чтобы
жизнь приобрела для них тем большую цену, и постоянно напоми-
нают им об их близкой смерти, о муках, которые им предстоит
вытерпеть, о приготовлениях, производимых с этой целью, о том,
как они разрубят их на кусочки и будут лакомиться ими на своем
пиршестве. Все это делается исключительно для того, чтобы выр-
вать у них хотя бы несколько малодушных и униженных слов или
пробудить в них желание бежать и таким образом, напугав их и
сломив их стойкость, почувствовать свое превосходство над ни-
ми."
Монтень считает жестокость этих в буквальном смысле слова
каннибалов более оправданной, чем жестокость его современников
европейцев. "Я нахожу, что гораздо большее варварство пожирать
человека заживо, чем пожирать его мертвым, большее варварство
раздирать на части пытками и истязаниями тело, еще полное жи-
вых ощущений, поджаривать его на медленном огне, выбрасывать
его на съедение собакам и свиньям ( а мы не только читали об
этих ужасах, но и совсем недавно были очевидцами их, когда это
проделывали не с закосневшими в старинной ненависти врагами,
но с соседями, со своими согражданами, и, что хуже всего,
прикрываясь благочестием и религией), чем изжарить человека и
съесть его после того, как он умер". Пожалуй, с этим можно и
нужно согласиться, сравнивая мораль времени инквизиции и обы-
чаи дикого племени каннибалов; хотя, впрочем, и сегодня гуман-
ность является не самым распространенным свойством души совре-
менных цивилизаций. Но в данном случае следует, наверное, ру-
ководстьвоваться принципом: "из двух зол выбирают меньшее",
так как при всем понимании исторических особенностей разных
временных периодов, я считаю злом любую жестокость, именно
жестокость, по отношению к человеку. По Монтеню культура, нра-
вы и образ жизни этих дикарей во многом превосходят европейс-
кие. "Потрясающее великолепие городов Куско и Мехико и среди
прочих диковинок сад их короля, где все деревья, все плоды и
все травы, расположенные так же, как они обычно произрастают в
садах, и с соблюдением их натуральной величины, были порази-
тельно искусно выполнены из золота, каковыми были в его прием-
ной и все животные. которые водились на его землях и в водах
его морей, и, наконец, красота их изделий из камня, перьев и
хлопка, а также произведения их живописи наглядно показывают,
что они нисколько не ниже нас и в ремеслах. Но что касается
благочестия, соблюдения законов, доброты, щедрости, честности,
искренности, то нам оказалось весьма и весьма кстати, что все-
го этого у нас не в пример меньше, чем у них; из за этого пре-
имущества перед нами они сами себя погубили, продали, предали.
Что до смелости и отваги, до твердости, стойкости, решитель-
ности перед лицом страданий, голода, смерти, то я не побоюсь
сопоставить находимые мной среди них образцы с наиболее прос-
лавленными образцами античности, все еще бережно хранимыми па-
мятью нашего мира по эту сторону океана...
Какая жалость, что это столь благородное приобретение не
было сделано при Александре или при древних греках и римлянах
и столь великие преобразования и перемены в судьбе стольких
царств и народов не произошли при тех, кто мог бы бережно
смягчить и сгладить все, что тут было дикого, и вместе с тем
поддержать и вырастить добрые семена, брошенные здесь самою
природой, не только привнося в обработку земли и украшение го-
родов искусство Старого Света, но также привнося в добродетели
туземцев добродетели греческие и римские! Каким это было бы
улучшением и каким усовершенствованием нашей планеты, если бы
первые образцы нашего поведения за океаном вызвали в этих на-
родах восхищение добродетелью и подражание ей и установили
между ними и нами братское единение и взаимопонимание! До чего
же легко было бы ей завоевать души столь девственные, столь
жадные к восприятию всего нового, в большинстве своем с прек-
раснейшими задатками, вложенными в них природою! Мы же посту-
пили совсем по иному, воспользовались их неведеньем и неопыт-
ностью, чтобы тем легче склонить их к предательствам, роскоши,
алчности и ко всякого рода бесчеловечности и жестокости по об-
разу и подобию наших собственных нравов. Кто когда нибудь по-
купал такою ценою услуги, доставляемые торговлей и обменом то-
варами? Столько городов разрушено до основания, столько наро-
дов истреблено до последнего человека, столько миллионов людей
перебито беспощадными завоевателями, и богатейшая и прекрас-
нейшая часть света перевернута вверх дном ради торговли перцем
и жемчугом: бессмысленная победа! Никогда честолюбие, никогда
гражданские распри, толкавшие людей друг на друга, не приводи-
ли их к столь непримиримой вражде и не причиняли им столь ужа-
сающих бедствий". Здесь остается только согласиться с Монтенем
в том, что в истории вообще всего человечества существует мно-
го моментов, при, будь это в нашей власти, изменении которых
судьба человечества и Человека оказалась несколько иной, по
нашему разумению более, ну что ли, счастливой.
Насколько это актуально звучит в наше время, можно понять,
если вспомнить, с какими трудностями сталкивается теперь евро-
пейская цивилизация в том, что касается экологии, охраны сре-
ды, заботы о здоровье, о всестороннем развитии человека и т.д.
Все это во многом следствие того, что западная культура пош-
ла по пути внешнего, поверхностного овладения природой, прене-
брегая человеческим фактором, фактором духовного, внутреннего
совершенствования.
4. ГЛАВНОЕ - ЧЕЛОВЕК
Монтень не раз говорил в своей книге, что предмет, о ко-
тором он повествует, - это человек, человеческая судьба и
жизнь. У Монтеня человек отнюдь не мыслится как вещь, по ана-
логии с другими вещами мира, он противник того подхода к лич-
ности, когда она рассматривается объективно, наравне с прочими
предметами. При объективном, беспристрастном рассмотрении лю-
бого предмета рассматривающий должен полностью избавиться от
самого себя, и чем меньше останется от него, тем ближе он к
истине. Но дело складывается по- другому, если исследователь
попытается поймать, уловить человеческую личность и жизнь. В
таком случае он оказывается в положении змеи, хватающей хвост.
"Если вы сосредоточите все усилия своей мысли на том, чтобы
уловить бытие, это будет равносильно желанию удержать в приго-
рошне зачерпнутую воду; чем больше вы будете сжимать и задер-
живать то, что текуче по своей природе, тем скорее вы потеряе-
те то, что хотели удержать и зажать в кулаке. Так как все вещи
претерпевают непрерывно одно изменение за другим, то наш ра-
зум, ищущий реального бытия, оказывается обманутым; он не мо-
жет найти ничего постоянного и неизменного, ибо всякая вещь
либо еще только возникает, но еще не существует, либо начинает
умирать еще до своего рождения." Единственным выходом, на мой
взгляд, в такой ситуации является рассмотрение вещей относи-
тельно конкретного момента времени и конкретного пространства,
или же относительно друг друга, но в различные моменты времени
и пространства.
"Весь мир - это вечные качели. Все, что он в себе заключа-
ет, непрерывно качается: земля, скалистые горы Кавказа, еги-
петские пирамиды, - и качается все это вместе со всем осталь-
ным. а также и само по себе. Даже устойчивость - и она не что
иное, как ослабленное и замедленное качание. Я не в силах зак-
репить изображаемый мною предмет. Он бредет наугад и пошатыва-
ясь, хмельной от рождения, ибо таким он создан природою. Я
беру его таким, каков он предо мной в то мгновение, когда за-
нимает меня. И я не рисую его пребывающим в неподвижности. Я
рисую его в движении, и не в движении от возраста к возрасту ,
но от одного дня к другому, от минуты к минуте."
5. О ВОСПИТАНИИ
Самого же человека Монтень рассматривает как часть природы.
Природа, по мнению Монтеня, должна быть также наставницей и
в деле воспитания. На первое место необходимо поставить не на-
копление, аккумуляцию знаний, а развитие мышления, способности
суждения. Воспитание оценивается как средство обнаружить,
раскрыть и усовершенствовать то, что дано природой, что зало-
жено в натуре человека. Цель Монтеня воспитать людей естест-
венных, честных, трудолюбивых. Именно поэтому Монтеня очень
любил и часто перечитывал Л.Толстой, ценивший его мысли о сво-
бодном и естественном воспитании. Воспитанник должен быть в
состоянии по своему и с разных сторон воспроизводить усвоен-
ное. Монтень неоднократно подчеркивал также индивидуальные
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
