(способностью философствовать) находится на одном полюсе механизма
сознания, а на другом – мир идей Платона. Что это такое - тема отдельного,
более серьёзного разговора, чем предполагает данный реферат. Здесь будет
достаточно заметить, что он существует. Тогда, если я не понимаю
собеседника, это означает, что он совершает личностный поступок, то есть
усилием воспринимает какую-то идею, которая мне недоступна. Даже не столько
саму идею, как алгоритм её получения. Так, в данный момент я не знаю
сколько будет 22х14, но я знаю как этот результат получить. Но этому меня
учили в третьем классе, с моей стороны не было свободного трансцендирующего
усилия. Оно было жёстко задано, так делали все, а, значит, и воспринимать
его было намного легче.
Данное расхождение в моём понимании работы сознания с концепцией ММ не
влияет на сам механизм появления мыслей. Утверждается, что прежнее
мироощущение нужно как бы разбивать на куски и из обломков что-нибудь
собирать на каких-то других основах. Трудный для понимания момент: эти
основы содержат свои собственные, т. е. неизменные основания, на которых
бесконечно может видоизменяться надстройка. Плакать – это естественно, а
испытывать горе – искусственно. Поэтому слом мира обязателен: на одном
фундаменте невозможно выстроить сразу два дома. Это означает, что когда
человек хочет полностью обновить себя (например, избавиться от воспоминаний
при большом горе, преодолеть психологические трудности и т. д.), он
вытесняет себя прежнего из сознания не полностью. Основание остаётся.
Случаи, когда основание пропадает, называются сумасшествием. И это очень
мощное трансцендирующее усилие.
Другой важной целью философии является её способность настраивать
мыслителя на необходимое состояние. Это характерно и для искусства в целом.
Всилу своей биологии человек со временем забывает прошлые состояние своей
души. Разломанное на множество осколков, оно, тем не менее, может быть
приведено к нужному знаменателю. Его гармония может быть задана ситуациями,
определённо влияющими на психику человека. Это могут быть предметы
искусства, философские концепции, религиозные обряды и т.п.. Проживая
конечное количество времени, конечное число жизненных ситуаций, человек не
может охватить сразу всё, побывать сразу везде. Следовательно, огромное
количество полезной информации будет потеряно. Чтобы свести эти потери к
минимуму и создаются, моделируются некоторые ситуации, позволяющие передать
навыки, смысловые принципы, необходимые человеку для выживания. То есть,
даже не пережив смерти, мы можем предположить что чувствует умирающий. Как
говорил Мераб Мамардашвили, трагедия от биологии не зависит. Мудрость есть
искусство, а всякое искусство предполагает технику. Сократ называл её
майевтикой, как бы воспоминание о том знании, которое уже было. А если не
было? В любом случае необходимо помнить, что получаемый эффект – это всего
лишь имитация идеи, какие бы восторженные чувства она не вызывала. Спасибо
ей можно сказать только за то, что она облегчает нам жизнь. Но улучшает ли?
В целом философия отвечает на этот вопрос положительно, иначе она сама себе
подписала бы смертный приговор. Так ли это на самом деле? С этого я начинал
данную работу – философ на этот вопрос не ответит, иначе он автоматически
перестаёт быть таковым. Но и буддистская традиция здесь не самодостаточна.
Познание всего через собственный опыт напоминает анекдот:
- Классный домик! Наверное, человек десять строили?
- Всё сам. Всё своими руками.
- Ну, кровельщиков-то всё равно звал!
- Всё сам. Всё своими руками.
- И коммутации подводил?!
- Всё сам. Всё своими руками.
- Слушай, а ты женат?
- Всё сам. Всё своими руками.
Всё-таки, философия вносит поправки в наши ограниченные способности.
По терминологии ММ философ «видит в мире вещи и может удерживать полноту
бытия». Самоё бытие изменяется: оно одно, если мы воспринимаем его через
искусство, философию и другое, если мы этого не делаем. Полнота бытия
проявляется только тогда, когда человек собран, существует полностью, то
есть, настроен на возможность восприятие идеи. Так же бывает, например, и в
музыке. Один снова и снова плачет под Бетховена, другой не слышит ничего,
кроме чисто настроенных инструментов, для третьего это вообще обыкновенный
шум, «гудок», как говаривал дядя Чайковского. Поэт в восхищении пишет
«гениального Малевича гипнотический квадрат». No comment.
Почему так происходит? Ведь это классика, проверено временем. Мы
подошли к одному из краеугольных камней сознательной деятельности. Вопрос:
нет ли у философии способов, которые могли бы помочь облегчить работу
сильных структур (которые необходимо разрушать)? ММ отвечает: «Нету. …Это
самое большое чудо, какое только бывает, и оно не имеет никаких оснований.
Риск сплошной». Это напоминает попытку Мюнхгаузена вытащить себя из болота
за волосы. Элементарная физика: если нет основания или подвеса, то усилие
не к чему прикладывать. В ВУЗах, знакомя студентов с философией ММ,
преподаватель акцентирует их внимание на так называемом «зазоре». Как бы ни
был построен процесс обучения, в каждой детали он будет обособлен,
детерминирован. То есть переход от одной детали к другой, от одного понятия
к другому детерминирован. Но, как бы мелко мы ни дробили учебный процесс,
как бы ни «разжёвывали», между обозначенной деталью и вспышкой понимания
будет пространство, на которое детерминация не распространяется. Это и есть
зазор. Заполнить его человек может только сам, и сделает это тем свободнее,
чем легче ориентируется в этом пространстве мыслеформ, чем чаще и
продуктивнее он пребывает в этой нирване, трансцендируется в мир идей. А
подводит его к этому философия, искусство, создавая детерминированные
обучающие шаги. Так мне представляется сам процесс мышления, объединяющий
восточную и западную традиции и продолжающий их.
Я не берусь судить о том, как надо мыслить, но не могу не согласиться
с высказыванием ММ на этот счёт: «Действия, в результате которых создаётся
конструкция…, требуют отточенного интеллектуального мужества. Ум – это
когда человек думает. А если думается само – это уже нечто противоположное,
например, глупость». Есть смысл попытаться усилием воли удержать своё
сознание на одной мысли. Мне приходилось встречать сравнение мыслительной
деятельности с привокзальной площадью. Все как в муравейнике снуют туда-
сюда-обратно, удержаться на пути у кого-то одного почти невозможно. Но у
тренированного больше шансов. Легко и просто твердить про себя какую-то
мелодию, когда она сама лезет в уши. По этому поводу смотри последнюю
цитату. А можно попытаться вновь и вновь возвращаться к тому, от чего мысли
убегают (ну скучно мне слушать Фрэнка Синатру!) и размышлять, что есть там
хорошего. По себе знаю – занятие это очень непростое. Но, с другой стороны,
я знаю, что это классика, значит, что-то там есть, чего я не слышу. А
вопрос себе нужно задавать всё тот же, кантовский: «Как это возможно?» И,
как правило, результат не заставляет себя ждать.
Глава 3
Гражданство неизвестной родины.
До сих пор мы, изучая творческое наследство Мамардашвили,
рассматривали вопрос, для чего вообще человек занимается философией.
Интересно было бы задуматься, какую же задачу он сам ставит перед собой.
Его ученики и единомышленники отмечают, что свою конкретную жизненную
задачу, реализуемую средствами философии ММ определяет как поиск
«гражданства неизвестной родины», то есть жизни. В нашей духовной
деятельности значительное место всегда занимают неживые, опосредованные
продукты. По формуле: «Слово произнесённое есть ложь». Из всего
вышесказанного следует, что своей жизненной задачей ММ определил
возможность отделения всего наносного, чужеродного от своих собственных
мыслей и рассуждений. Научиться снимать маску, которая у нас приросла к
лицу. Иначе получается, что слова мы копируем у одного, жесты у другого,
привычки у третьего, мысли у четвёртого. Получается, что нам нечего
сказать, живём зря и даже не задумываемся над этим. ММ учит различать эти
вещи, совершать постоянное духовное усилие, чтобы оставаться живым, найти
своё гражданство. Ведь когда человек только начинает жить, он не знает, что
из этого в итоге получится, ничего не может сказать о своих способностях,
целях, даже желаниях. Не знаю, как в гуманитарных организациях, а связистов
учат, что грамотно поставленный вопрос – уже, по крайней мере, половина его
решения. Необходимо чётко определиться со своими возможностями, приобрести
себе гражданство.
Заключение.
Науке очень сложно ответить на вопрос, что такое сознание, мышление. А
мыслить приходится. В самых различных проявлениях на помощь призывается
искусство, философия. Известно высказывание, что Энштейн не был бы великим
физиком, если бы не играл на скрипке. Но заниматься этим произвольно значит
надеяться на авось, куда кривая выведет. А это уже не только ненаучно, это
просто опасно. Мамардашвили – матёрый материалист. Очень строгий и
требовательный. Любой полёт мысли у него начинается на твёрдой почве и
облекается, выражаясь научно, в математический аппарат. Он постоянно
помнит, что в состоянии трансцендирования мыслителю не достаточно просто
настроиться на нужную мысль, в момент встречи необходимо сознательно
совершить духовное усилие. Только тогда неопределённость пространства идей
продублируется, отфильтруется через твоё сознание. Именно тогда появляется
некая гармония, облагораживающая человека, его психику, поведение,
социальные отношения, весь окружающий мир.
Библиографический список.
1. Мамардашвили М. К. «Как я понимаю философию» М: «Прогресс», 1990
2. Мамардашвили М. К. «Проблема сознания и философское призвание» – «ВФ»,
1988
3. Мамардашвили М. К. «Философия и личность»
4. Мамардашвили М. К. «Введение в философию»
План исследования.
1. Глава 1 - предпосылки к объяснению особенностей нашего мышления.
а) Искусственность и искусство – действительно ли это так важно?
б) Философия как инструмент воспроизведения мысли.
2. Глава 2 - Как происходит трансцендирование. Чем понимание отличается от
повторения.
3. Глава 3 – Как и для чего этим пользуется сам Мераб Мамардашвили.
